Ненастоящий Лавендер

Долгий путь мне предстоял в ближайшие три месяца. Поезд на котором я был, отъезжал из Балтимейра, и первой остановкой его должен был быть Новый Хорслеан. Я с удивлением обнаружил, что воспоминания о моем первом путешествии на поезде теперь смутны, хотя прошло всего десяток лет. Это сбило меня с толку, когда я стал знакомиться с распорядком дня на Поезде. Не то чтобы здесь было что-то строгое или регламентированное кроме приемов пищи, и все-таки у меня появилось тот самый детский восторг от Стимпанковского Поезда. Кроме взятых с собой книг, я взял немало бумаги для нескольких целей: 1) Во-первых, писать письма моим товарищам, включая и СКП. Мало какие сообщения оттуда приходят, последнее было разбор Альтидии о Пегасах, что отвечали за погоду в Северянии. 2) Во-вторых, начать писать какую-нибудь книгу. Я, как Феликорн, уже давно не писал крупных работ, несмотря на то что изредка я писал мелкие статьи для нашей газеты. 3) В-третьих, я готовился описать для себя впечатления о Юго-Западе и о поездке в целом. Это было нужно и для Отца, попросившего меня для "вдохновения", и для себя, чтобы я мог анализировать ситуацию во всем Южном Фронтире Эквестрии. Мой путь должен был проходить через такие города как: Новый Хорслеан, Мейрвэй, Баккасл, Хуф-Сити, Троттленд, Роквилль, Фоэледо, Хэйстин, Роузмейрин, Галлопрей и наконец, Стейблсайд. Оттуда,прямым поездом через Теночтитлан обратно в Балтимейр. Поездка должна занять от двух с половиной до трех месяцев, с учетом скорости поездов, кол-вом рейсов и т.д. Мои пассажиры не отличались особой разговорчивостью, что не удивительно, ведь многие из них - это бизнеспони, предприниматели среднего и крупного достатка. Если в центральных, да и на Западе с Востоком можно с уверенностью говорить о том, что местная буржуа хотя бы формально придерживается идеалов дружбы и гармонии (чем крупнее буржуа, тем формальнее), то на Юго-Востоке, где ничего нету, борьба идет яростно и естественно от нее страдает Пролетарий. Удивительно, но абсолютное нежелание крупного бизнеса лезть в богатое Болото под названием Юг Эквестрии позволяет оставлять, пусть и ограниченную средним бизнесом, но конкуренцию, так любимую Либералами. Конечно, монополия есть на тяжелую промышленность, некогда являвшиеся государственной, но проданной одной компании еще в далекие 920-ые... Приехав в Новый Хорслеан, я с удивлением обнаружил знакомое лицо - Роланд Кастер. Рол здесь отлично обосновался, и ныне заместитель местного шефа Полиции (Грифон, местные реформы не прошли даром). Он позволил мне переночевать у него (здесь я планировал быть три дня). Сам бывший Лейтенант рассказывал мне о здешней ситуации и собственных приключении. — Когда я остался в Полиции, многие меня стали недолюбливать из-за того что я был членом Коллегии Безопасности. Некоторые даже предлагали меня сместить с должности, но нехватка кадров сделала свое дело, — ухмыльнулся он, — но теперь... — Все отлично? — Да как сказать... У вас же, насколько я знаю, из Центра прислали новых Пони? Так вот, сейчас им подобных практически во всех городах Юга. Наш город один из немногих что обошла длинная рука Кантерлота. Я абсолютно уверен, что-то намечается, иначе они бы не стали так сильно беспокоиться об регионе, которая один большой Пустырь! А ты как думаешь? — Ты же знаешь, самое опасное для Полицейского - думать. Но тут много может быть факторов — продолжил я, — Может готовиться новая волна переселенцев и они устанавливают порядок заранее, или... Может быть рабочие часто бунтуют, хотя странно, что они бросают силы ни в Мэйнхеттен, ни в Принцессин, ни в Ванхувер... А может там уже установили порядок, кто знает. — Ну, там виднее, в Центре... В Новом Хорслеане теперь появился и морской промысел. Данное нововедение существенно преобразило город, и пусть здесь не было ни одной верфи, но город теперь отдавал отголосками Балтимейра. Сами Грифоны едва ли этому рады, ведь главный порт Юго-Востока - Балтимейр. Но картины Бедности и преступности, так известные мне ранее в самом городе, да и эксплуатации более не существовали здесь. Город Спекуляции, он стал рынком договоров, и это по-своему отражалось на всех грифонах, их привычках, взглядах на незнакомцев. Здесь же я и отправил пару писем в Балтимейр и в Северянию. В первый я отправил весточку для Отца, о том что цел и жив, и что письма будут приходить все реже. Через же местное отделение ЦРБ, я отправил письмо Стилу на консперативную квартиру в Санкт-Петерсхуфе. Там я ему послал не только о том что со мной, Рабочими, но также, по его просьбе, и пару песен революционного характера, зарисовки гербов, значков и т.д., благо я об этом обеспокоился еще 11 лет назад. Я ждал его ответа, написанного латинскими буквами, но "русскими" словами (пример: Kopyto, Drug и т.д.) уже в Балтимейре, когда смогу туда вернуться. Сам я, включая свою паранойю, по несколько раз запутывал свой маршрут, действия и лишь тогда, озираясь по сторонам с помощью магии, что усиливало боковое зрение, отдавал конверты... После недолгого пребывания в Новом Хорслеане, я пересел на новый поезд и отправился уже в Мэйрвей. По пути я размышлял о новой крупной работе. Читая различные газеты,купленные в Хорслеане (Имперский Вестник - Самый Молодой Полковник Грифонии! Фердинанд Данклав! Невероятная история карьеры... Кровавая Пятница - Что происходит в Аквелии? Сколько еще продлится террор короля?.... Черные рубашки - Ветеран Фалькорской войны Биколлини разнес Парламент и Короля в пух и прах...), я обнаружил что абсолютно не слежу за ситуацией в Гриффонии. Впрочем, это неудивительно... В конце концов, я решил писать о Политике Коллективизации, как спасении Эквестрии от Помещичества и Кулачества, что должно было стать моим мнением для СКП, если Стил меня бы спросил о политике Советского и Социалистического Государства. Устало упав на кровать, я с неожиданностью понял, как мне не хватает книг из моей прошлой жизни... Мэйрвей можно было описать словами "Город Железной Дороги". Здесь сходились четыре пути из Кантерлота, Филлидельфии, Балтимейра и Роквилля. Весь город был заполнен рабочими и инженерами, большая часть которых обслуживали поезда, железные дороги. Также, за счет довольно-таки теплого, но не сухого климата, как я узнал, это место - житница. Крестьяне (в большинстве своем по Эквестрии распространено помещичество, однако здесь, на границе Фронтира, были все свободными единоличниками) обрабатывали землю и продавали большую часть урожая здесь же. Для грузовых вагонов всегда была работа... Что касается жителей, они относительно приветливы и дружелюбны, хотя и не такие доверчивые и простодушные как в Понивилле. Я был бы даже не против прожить в старости остаток своей жизни где-нибудь здесь, однако во-первых, я слишком молод, а во-вторых, я еще не видел мир и все возможности. Единственным минусом данного городка, в ближайшее десятилетие которого, я был уверен, население перевалит за 500 тысяч, было то, что немногочисленные Фестралы были в дискриминации. Так, выйдя из бара, я увидел как несколько пони по пьяни стали бить фестрала-бедолагу. Благо умение магии у меня было теперь на уровне, а мой вид, внушающий страх, заставил их быстро отрезветь и извиниться (передо мной, хотя я требовал перед Фестралом, но они сбежали), я помог ему встать и донес до больницы. Данный товарищ меня поблагодарил и пообещал что отплатит мне за помощь. Однако я сказал, что я проездом и что мне ничего не нужно... Данное событие заставило меня вспомнить Балтимейр. Сейчас, едва ли Фестралы там - притесняемые. Не столько потому что пони приняли их, но поскольку страх перед единым Фестральным... "Фронтом", делал их силой, с которой надо было считаться. Мой Отец, Вальтер Тейл-Берри, даже потерпев крах своей организации, все равно заставил уважать Фестралов, и они не были угнетаемыми. Но я отдавал себе отчет, что это только Балтимейр. Я часто получал отчеты от ЦРБ о притеснениях фестралов в соседних регионах. Если Аякачтли был городом фестралов, и можно было не бояться, то вот например Стейблсайд, оплот эквестрийских колонистов, давал серьезные поводы для беспокойства. Я боялся одного: Как только вернется Луна, Лунаризм и Лунаристы - станут головной болью для меня. Но до этого еще долгие 60 месяцев... Надолго я не задержался, и уже вскоре я отправился в Баккасл. Баккасл не был на пересечении дорог, и жизнь здесь протекала куда медленнее. Меня даже это сбило с толку, ведь большинство здесь - молодые пони. Но их старческий дух меня поразил. Несмотря на то что у города, вполне себе облагоустроенного, не было ничего примечательного, эта культура старого, фактически умирающего ныне духа Старой Эквестрии, времен Гармонического Феодализма, впервые за долгое время заставила испытывать столь противоречивые чувства. Про себя, я чуть ли не злорадостно смеялся, видя что старый мир умирает, а на его месте строится новый мир, Мир Тотальной Эксплуатации и Всеобщей Лжи. По-своему, это было романтично, ведь не надо Партии, не надо Пролов, не надо МинПрава, МинЛюба и т.д. Народ сам готов умереть за свое рабство, сам готов себя обманывать, не важно кем они были: Пролетарием или Буржуа, счастливыми или несчастливыми, бедными или не бедными, но они умрут со словами "Да хранит меня Селестия на той стороне". Эта безумная часть меня поистине была в восторге, возбуждена и взбудоражена до предела. С другой стороны, я не был психопатом, социопатом или футуристом, чтобы видеть в смерти что-то хорошее. Как больной Дедушка, вторая часть меня ныла и безмолвно рыдала, особенно ночью, когда ее видел только я. Моя душа требовала вернуться туда, где я никогда не был, она была возмущена, зла на то, что я видел, то что я чувствовал, то, что уже никак не сохранить. А третья, рациональная сторона меня, о@@@@ала от нахлынувших на меня эмоций, больше походивших на Спиритуализм, который я не любил. Она требовала дисциплины и понимания того, за что я сражаюсь, и всеми силами пыталась меня вернуть в мир Диалектики, Материализма, мир Борьбы двух классов, в мир, где я должен пытаться остаться в своем уме... Лишь уехав оттуда, я пришел в себя от этого. Моя паранойя кричала, что эта была магия, а разум говорил о том, что мне стоит проветриться, хорошенько обдумать мое психическое состояние и отдавать себе отчет в том, что если моя цель жизни также разрушить этот Отвратительный Аппарат и построить "общество благоденствия", то я должен иметь железные нервы... Хуф-Сити, может быть и был чем-то примечательным, но после того что случилось в Баккасле, я решил просто выпить чего-нибудь крепкого, хотя сам никогда не пил. Лишь подостыв к моменту своего прибытия в ближайший бар, я решил просто пропустить стаканчик местного пива. После того как я вернулся в гостиницу, я пожалел о своем решении, ведь теперь, с моей точки зрения, я не мог в полно мере передать то, что я ощутил. Впрочем, не то чтобы я собирался это отправлять Отцу,но я на всякий случай, с уже трезвой головой, записал шифром мои впечатления о том магическом городе. Надеюсь эти записи никто не найдет и не посчитает меня сумашедшим... Сев на поезд и отойдя от недельного шока, я таки решился написать пару статей о местных проблемах. Примечательно и то, что кроме Мэйрвея, я нигде не заметил серьезной политической силы (в Мэйрвее был местная ячейка РПЭ). Особенности городов, отсутствие в большинстве случаев промышленности, а значит и самых обедненных пролетариев, да и серьезная отдаленность от Центра, существенно подрывала местную самополитизацию. Едва ли здесь можно было проникнуться идеями Республиканства, Либерализма, Социализма и других политических течений, или хотя бы называться Южанами. Посему, если сюда распространить сеть Цербера, я могу с уверенностью сказать, что у нас не будет конкурентов, но и на политическую активность не стоит надеется. Троттленд предстал передо мной как типичный ковбойский городок из фильмов моей старой жизни. Пустыня беспощадно истощала силы, а яркое солнце вот-вот грозилось мне сделать солнечный и тепловой удары. Местные, однако, уже были куда добрее, милее к новоприбывшим по рейсу, хотя, конечно, и со своей спецификой, культурой. Так, редко проезжающий здесь поезд был праздником для местных. Здесь, после месяца долгих поездок, я и решил остановиться на неделю, а не на 3-5 дней, как ранее. Хотя мне эти дни стоило приберечь для Роквилля, я решил отдохнуть, понимая крайнюю истощенность, а также свое желание структурировать свои работы в покое...