***
7 августа. Вечер. Сендай«Мое не знавшее любви доныне сердце
С тех пор как полюбил тебя,
Менять свой цвет не будет никогда
И никогда ты думать не должна,
Что это сердце может измениться!»
Ки-но Цураюки
Было около пяти часов, когда шиноби Облака отдыхал, лежа в гостиничном номере. Вспоминал, как девушка подразнила его своим веером, в тот миг — он мог поклясться, что заметил веселые смешинки в ее глазах, а потом медленно удалялась, безупречно храня благородную осанку. Он с шумом вдохнул воздух, ощущая возбуждение — у него очень давно не было женщины. А после знакомства с Ханаби, он желал лишь ее. Досадливо поморщившись, Коджи понял, что ему снова нужно встать под прохладную воду или заставить себя перестать думать о ней. Накагава уже собирался встать с кровати, когда в дверь его номера постучали, он недовольно нахмурился и промолчал, стараясь не производить шума. Раздался мелодичный женский голос: — Коджи-сан, откройте дверь. Коридорный сказал, что вы в номере. Накагава не отвечал. Стук прекратился, наверное, до посетительницы дошло, что он спит. Одно лишь радовало — приход нежданной гостьи отрезвило его, и надобность снова охлаждать тело водой отпала сама собой. Дождавшись, когда звук удаляющихся шагов стих, мужчина снова лёг и расслабился. Мысли потекли в ином направлении. Вот надо же было случиться такому, что за ним увязалась Мегуми! На следующий день после того как Коджи оповестил Сэдэо о своей поездке в Сендай, тот собственной персоной явился к нему на стрельбище среди белого дня — что само по себе было странным, учитывая его вечную занятость. Коджи завидев его издалека, задвинул лук за плечо и поскакал навстречу, спешившись, он вопросительно посмотрел на старшего брата. — Коджи, вчера вечером я упомянул тебя в разговоре с женой … В общем, когда ты там уезжаешь? Накагава все распланировал — Сендай был не так далёк от Кумо, как Чичибу или та же Коноха, потому он собирался неторопливо выехать по холодку вечером пятого, провести ночь в дороге, сделав стоянку в жаркие дневные часы шестого августа в придорожном постоялом дворе, а с утра седьмого быть на месте. — Я выезжаю пятого вечером. — Отлично — мы поедем с тобой. Младший подумал, что ослышался. — Понимаешь, Мегуми никогда там не была, — голос Сэдэо стал трогательно неуверенным, как обычно, когда он говорил о своей молодой жене. Коджи понял, что всё было так, как он и услышал — они поедут в Сендай втроем. Щадя чувства брата, младший лишь кивнул, отводя глаза.***
Было примерно без четверти пять вечера, когда в комнату мужчин постучались и три пары бьякуганов мгновенно определили Ино. Блондинка вошла, держа в руках запотевшую бутылку с холодным саке. — Вот что мне удалось найти для вас. Подарок от госпожи хозяйки! — радостно сказала Ино. — Говорят, пара глоточков такого саке освежает в жару. Мы с госпожой Ханаби уже попробовали — он чудесно бодрит! Красавица поблескивала голубыми глазками и, поставив три стакана на столик в комнате, наполнила их холодным напитком, но подавая саке, заметила, что стаканчик Ко недостаточно чист и остановила его. — Кажется этот стакан плохо вымыт — безобразие! Нужно прополоскать его — я сейчас. Перед тем как выйти в уборную, она заботливо налила Хидео и Дэйчи еще по стаканчику. Когда блондинка вернулась с чистой посудой, то нашла обоих телохранителей Ханаби в слегка разморённом виде. Муж строго посмотрел на нее — он стал догадываться о произошедшем, однако, желал получить ее объяснения. Она шевельнула губами — потом. — О, ребята, видимо, вам нужно отдохнуть с часок! — веселым голосом сказала умница Ино. — Дорогой, давай поможем им добраться до постели. Муж и жена уложили родственников на кровати и, вскоре услышав мерное сопение мужчин, голубоглазая, наконец, соизволила объясниться. — Не сердись, но этот вечер Ханаби хочет провести без охраны, — извиняющимся тоном произнесла она. И чтобы загладить вину, чмокнула его в щеку, он покорно вздохнул — женские капризы! Что с них взять? Узнай об этом господин Хиаши — всем им несдобровать. — Обещай, что такого больше не повторится. Господин Хьюга… — Знаю, Ко! Но и ты пойми: Ханаби нервничает, когда они сверлят ее спину каждую минуту! Хотя бы здесь — на празднике звезд, пусть она вздохнет свободнее.***
Побродив по побережью, деревья которого были в этот вечер увешаны пестрыми бумажными ленточками с пожеланиями — тандзаку, некоторые из них срывались ветром и летали в воздухе — возможно, на счастье — улетая в небеса, а некоторые падали в воду и уходили на дно — никто не знал, какая судьба уготована их желанию, но настроение всех гуляющих было веселым, шиноби Облака пошел в сторону гостиницы «Сакан». Коджи заметил их, выходящих из гостиницы ровно в семь вечера, и медленно последовал, постепенно сокращая расстояние между ними. Ханаби в сопровождении подруги с мужем повесили свои тандзаку на бамбуковые стебли и ивовые ветви, а затем пошли на площадку, где лучше всего будет просматриваться место встречи Орихиме и Хикобоси* — звезд, разделенных Млечным путем, который в этом месте повторяло русло протекающей Хиросэгава. Вот уже они на расстоянии в несколько дзё — пару раз он словил ее взор, а однажды Коджи заметил на себе взгляд Ино и ее легкий кивок. Приблизившись еще на несколько шагов, незаметный в толпе для Ко, он осознал, что остался рядом с Ханаби после того, как Ино забрала мужа под предлогом, что хочет переписать свое тандзаку и повесить его на самом высоком дереве побережья. Накагава сделал последний шаг, становясь рядом с девушкой. В толпе было так тесно, что они стояли, почти касаясь друг друга. Ей было неловко от этого, а он подумал, что не променял бы эти мгновения ни за какие сокровища. Стоит немного притянуть ее к себе, и девушка окажется в его объятиях — словно прочитав эти мысли, Ханаби пробормотала: — Здесь очень тесно, может быть, встанем где-нибудь подальше? Он кивнул и взял ее за руку, чтобы не потеряться, двинулся, разрезая толпу — опыт шествия в зимней толчее Чичибу пригодился. Найдя более подходящее для Ханаби место, они остановились, Коджи с сожалением отпустил ее руку. — Помните нашу встречу в Конохе, год назад? — Помню, — голос звучал непривычно мягко, и Коджи решился. — Вы же слышали эту легенду о звездах? Звезды, которые встречаются только раз в году. — Да, Ино рассказывала историю про Орихиме и Хикобоси. — Вы ведь тоже — принцесса Хьюга, а я действительно, почти пастух, только у меня не волы, а кони, — грустно проговорил мужчина — Но я хочу видеть вас каждый день, а не только на танабата… Ханаби слушала его слова, но сама молчала — что тут скажешь, если в клане у нее было все — кроме возможности разделить судьбу с тем, кем она хочет? К счастью, новый особенно красивый, в виде цветка хризантемы, сполох огней на небе привлек внимание куноичи. Послышался детский восторженный возглас: — Папа, это самый красивый фейрверк из всех! Коджи покачал головой и произнес тихо, чтобы его услышала только она. — Он ошибается, ведь самый красивый фейерверк сейчас не на небе, а на земле, — шиноби снова взял ее за руку, и девушка не стала вырываться. — Коджи! Вот ты где! А мы тебя обыскались. Мужчину передернуло от этого голоса — Мегуми, ну когда она уже отвяжется от него! Он быстро проговорил Ханаби: — Подождите меня здесь, я на минутку. Закрыв ее своей спиной, он сделал шаг к надоедливой снохе. Ханаби включила бьякуган и разглядела женщину, говорящую с Коджи — молодая, возраста Хинаты, красивая, словно сошедшая с гравюры бидзин-га** — светлое лицо, яркие чуть подведенные глаза, тонкие брови, тянущиеся к вискам, красивые губы и волосы в затейливой прическе. Было видно, какая она холеная — женщины шиноби другие, а эта была похожа на кошечку — мягкую, ленивую и капризную, но безумно красивую. Сердце Ханаби кольнула досада при виде Коджи рядом с незнакомкой. — Не стоило переживать за меня. Вы ведь хотели прогуляться с Сэдэо по набережной Хиросэгава? — его голос звучал равнодушно, почти холодно, и Хьюга чуть приободрилась. — Конечно-конечно, Коджи, — подал голос старший советник. — Мы с Мегуми не будем тебе мешать. Накагава расслабился, благодарно поклонившись брату, который развернулся и потянул за собой жену. Но его взбалмошная и разбалованная супруга остановилась и бесцеремонно воскликнула. — Во имя ками! Коджи, ты, что сейчас разговаривал с Хьюга?! Она в курсе, откуда ты? — Мегуми, пожалуйста, иди к Сэдэо — он тебя ждет, — терпение Коджи вот-вот грозило взорваться. — Прости, что помешали. Рада, что ты, наконец, забыл про Отоми. Хотя они чем-то похожи! — проворковала та, которую, как услышала Ханаби, звали Мегуми. Ханаби, стоявшая в паре шагов, отшатнулась как от удара, когда до нее донеслись последние слова томной красавицы и куноичи, невзирая на то, что обещала Коджи дождаться, стала протискиваться к выходу из толпы. — Мегуми! Оставь его в покое, — старший Накагава в кои-то веки одернул жену и они, наконец, стали удаляться. Над головой продолжали взрываться огни фейерверка, но Хьюга будто не видела и не слышала их, девушка выбралась из людского скопления и почти бежала, надеясь, что сумеет быстро добраться до гостиницы. Вдалеке послышались его слова, кажется, он не сразу понял, что она сбежала: — Ханаби! Ханаби, постойте! Девушка не оборачивалась, ускоряясь навстречу прохожим, шедших нескончаемым потоком по направлению к реке, если придется, то она даже побежит, но не позволит ему снова прикасаться к себе! Какое унижение! Хьюга кусала губы от злости — навоображала себе преданного поклонника, а он просто искал замену какой-то Отоми! А еще его знакомые красавицы дурно воспитаны! Куноичи почти влетела в гостиницу, около входа едва не столкнувшись с очередной празднующей компанией, пробежала по коридору второго этажа, быстро вошла в комнату, при этом неосмотрительно громко хлопнув дверью.***
Через полчаса после начала операции на кровоточащей ране Рики, Сакура ненадолго вышла. В темном коридоре розоволосая чуть не столкнулась со вскочившими Саем и Иоширо. — О небеса, я и забыла, что вы здесь! Она прошла в дома, чтобы помыть руки. После шиноби-медик завела нежданных гостей на кухню и налила им воды. Сама тоже выпила чашку и проинформировала: — Я остановила кровотечение и зашила рану. Она еще не пришла в себя, — Сакура видела, как напряженно они ловили ее слова. — Вы, наверное, хотите, забрать ее поскорее домой, но сейчас Рику нельзя тревожить, поэтому, пару дней она побудет здесь. Если кто-то из вас может присмотреть за ней завтра, то я буду рада. Ведь утром мне нужно будет идти на работу. Художник переглянулись с Иоширо и кивнули — тем более переносить Рику домой было нереально, Сай вспомнил выбитую дверь, выломанное окно и связанного сумасшедшего хозяина в доме Окада. — Сакура, спасибо, охрана не хотела пропускать нас, но я мог доверить ее только тебе, — художник только сейчас осознал, что ворвался в чужой дом и лишил хозяйку отдыха. — Сай, ты все правильно сделал. Она помолчала и серьезно предупредила: — Сейчас я должна еще побыть с ней, но завтра вы должны рассказать мне, что случилось с Рикой.***
Утром тихонько скрипнула калитка и к дому своего старшего внука неспешно приблизилась старая куноичи, неся в руках блюдо со свежими моти с ягодной начинкой. Ради этих пирожных, ей пришлось пораньше встать и повозиться на кухне, но для любящей Хару эти неудобства были пустяками. Поднявшись на ступеньку крыльца, Хару активировала бьякуган, чтобы проверить, проснулся ли правнук или всё ещё сладко спит. Ребенок спокойно лежал в кроватке и мерно дышал, старушка, улыбнувшись, выключила семейный Кеккей Генкай. Но, открыв дверь, она буквально нутром почуяла — что-то здесь не так. Старая госпожа не успела еще, и нахмуриться, как увидела у порога чужую обувь. Она еще раз включила бьякуган и ахнула — в кабинете Неджи на полу лежали двое спящих, лиц Хару разбирать не стала, просматривая остальной дом. Так — в свободной комнате, которая в будущем стала бы комнатой Акиры, лежал еще кто-то третий. Хару прошла на кухню и увидела свою молодую сноху — вид у той был не очень бодрый — глаза как после бессонной ночи. — Здравствуйте, — голос Сакуры тоже был уставшим, но, спохватилась и добавила, глядя на блюдо. — Большое спасибо вам, бабушка. Розоволосая поклонилась и пригласила бабулю сесть за стол. В этот момент в коридоре послышались шаги, хлопнула дверь уборной, и послышался шум льющейся воды. Хару молча воззрилась на зеленоглазую сноху и та, вздохнув, объяснила. — Вчера мой друг Сай обратились за помощью, его … подруга серьезно пострадала. Пришлось работать дома. Хару нахмурилась, вот уже и дом превратился в лазарет! — Бабушка, прошу вас, не сердитесь, это всего на пару дней. В тот момент, когда старейшая госпожа Хьюга хотела уже, что-то пробурчать, на кухню несмело вошел Иоширо, робко спрашивая: — Госпожа Сакура, могу ли я навестить сестру? Его чуткий нос уловил аромат готовящегося завтрака, и желудок ответил предательским урчанием. Розоволосая не успела ответить, как старая куноичи строго приказала. — Сначала сядешь и выпьешь чай с моти. И никаких споров! — тон был строгим — Хару умела показаться посторонним сущей ведьмой, но Сакура заметила сочувственный взгляд старушки и улыбнулась. — Иоширо, Рика сейчас спит. Посиди с нами. И во всем слушайся госпожу Хару. Они выпили уже по две чашки чая с вкуснейшим бабушкиными сладостями, когда на кухне показался Сай и предупредил всех, что отлучается ненадолго. Было видно, что его смущает факт того, что он внес такой переполох в спокойную жизнь чужого семейства. Вскоре Сакура оставила сына и Иоширо на попечение бабушки и ушла на работу, пообещав, что постарается прийти пораньше.