***
На протяжении всей грёбаной недели Уизли игнорировала Теодора. И это раздражало слизеринца настолько, что хотелось придушить рыжую нахалку. Разумеется, он подошёл к ней вечером понедельника. Подошёл без причины, просто поболтать, но то, что случилось после этой короткой беседы, почти вывело Теодора из себя. — Нам нужно немедленно оборвать всё общение, Нотт, — отрезала рыжая, даже не удостоив Тео и взглядом. — У тебя семь пятниц на неделе, Уизли, завязывай, — с усмешкой ответил слизеринец, не восприняв её слова всерьёз. — Это ты завязывай, Нотт, я всё сказала, — после этих слов она развернулась и ушла, выпрямив спину и расслабив плечи. После этого Теодор решил, что, наверно, она не так просто пережила расставание с Поттером, и решил дать ей немного времени, чтобы успокоиться и навести в голове более менее приемлемый порядок. Совсем немного, потому что на следующий день, когда они на завтраке встретились у входа в Большой зал, слизеринец решил вновь заговорить с ней. Но не успел он открыть рот, как Джинни, взмахнув палочкой в его сторону, тихо произнесла: — Силенцио. Конечно, рот Теодор в итоге открыл, но не смог произнести ни звука. В тот момент он, прямо говоря, ахуел от такой наглости, и один Всевышний видел, сколько сил приложил Нотт, чтобы не кинуть заклинанием в спину гриффиндорки какую-нибудь статую. После этого слизеринец больше не пытался заговорить с ней. «Да пошла ты нахер», — решительно подумал Нотт. Правда, тяжело было не думать о Уизли, однако ему немного удалось избавить свои мысли от рыжей гриффиндорки. И Теодор полностью погрузился в учёбу и помощь Драко, сосредоточившись на идеи отомстить тем уродам. Это помогло, хоть и совсем немного. Если бы Уизли не приходила к нему во снах обнажённая, раскованная и такая желанная, было бы гораздо проще. Нотт решил, что это просто наваждение. После длительного перерыва в сексуальной жизни Уизли была первой, с кем переспал Теодор. Это случилось неожиданно, и слизеринец позволил себе полностью погрузиться в восхитительные ощущения той ночи, поэтому на какой-то момент ему даже показалось, что он испытывает к Уизли что-то вроде симпатии. Но потом Тео решил, что ему просто хочется трахнуть её ещё раз. Эта мысль помогала, как ничто другое. Когда они пересекались, Нотт, как и Уизли, стал полностью игнорировать её, будто они вообще не знакомы. Однако иногда, во время завтрака, обеда или ужина, Теодор кидал в сторону гриффиндорского стола взгляды. Пару раз они даже встретились глазами, но тут же отворачивались. Тео больше не собирался разбирать бардак, что творился в голове рыжей. Как же сильно она его бесила… Не передать словами. Её непонятная позиция сводила его с ума. Поначалу. Со временем Теодор привык: ему хватило два дня, чтобы смириться. Но он не лишал себя возможности и наслаждения, незаметно для Уизли, посматривать на неё. Она была такой красивой: стройное подтянутое тело, которое было скрыто под школьной формой, рыжие густые волосы, очаровательное лицо, усыпанное веснушками. В пятницу у них был совмещённый урок ЗоТИ, и хоть у Теодора были шальные мысли сесть за одну парту с Уизли, он воздержался. Рыжая села с заучкой Грейнджер, а Нотт — с Драко, который весь урок пялился на профессора Борман. Теодор старался вникать в новую тему, о которой, активно жестикулируя и ходя туда-сюда перед доской, рассказывала Марлин. Но как бы ни старался парень, его взгляд то и дело привлекала рыжая шевелюра Уизли. Гриффиндорка внимательно слушала учителя, время от времени обмениваясь с Грейнджер парочкой фраз, после чего рыжая тихо хихикала. Да уж, она здорово изменилась за эту неделю, а если точнее — восстановилась и вновь стала такой, какой была до надломившего её момента. И такая Джинни Уизли вряд ли будет водиться с таким самодовольным и колким слизеринцем, как Теодор Нотт. Должно быть, она сейчас окончательно наведёт порядок в голове и вернётся к Поттеру. Теодор стиснул зубы и уткнулся в учебник, стараясь не думать ни о Уизли, ни о Поттере, ни о своей дебильной необоснованной ревности. Когда прозвенел звонок, профессор Борман дала им домашнее задание, и студенты стали шумно покидать класс. Драко, деловито завязывающий зашнурованные туфли, тянул время. Блейз усмехнулся, нарочно, проходя мимо Малфоя, дал ему своей сумкой по затылку. — Придурок, — кинул вслед Драко. — Я тоже тебя люблю, — весело ответил Блейз, и они вместе с Теодором и Пэнси покинули класс. Впереди них шла Уизли с Колином Криви, о чем-то увлечённо беседуя. Нотт смутно помнил, что раньше Джинни постоянно таскалась с Криви. Они, вроде как, живое доказательство существования дружбы между парнем и девушкой. Сам Теодор в этот бред верить перестал — после того, как узнал о симпатии Пэнси к нему. Теперь, зная о чувствах Паркинсон, Нотту было некомфортно находится рядом с ней. Он бы хотел дать ей всё, что она желала, ведь он души в ней не чаял, однако, к сожалению, не мог. Нотт не чувствовал к ней чего-то настолько трепетного. Пэнси потрясающая, и Теодору искренне не хотелось терять с ней дружбу, он надеялся, что её чувства к нему — лишь временные и ненастоящие. Ускорив шаг, Тео нарочно толкнул Криви плечом. Слизеринец не рассчитал силы, и Колин чуть было не упал. — Нотт, зрения лишился? — недовольно спросил гриффиндорец. — Будь аккуратнее, пока я тебя твоего не лишил, — хмыкнул Теодор. Уизли молча буравила Нотта взглядом, совершенно не зная, как ей поступить. — А тебе не кажется, что ты переоцениваешь свои возможности? — сощурив глаза, сказал Криви. — А ты сам как думаешь? — довольно надменно спросил слизеринец, чуть склонив голову набок. Уверенность заметно начала угасать в глазах светловолосого гриффиндорца — от Теодора исходила угрожающая энергетика. Джинни напротив, начала заметно закипать. — Я думаю, что переоцениваешь, — ответил Криви. — Ответ неверный. Хочешь обосную, почему? — Нотт, хватит, — вмешалась Уизли, вставая впереди своего друга. Это был первый раз за неделю, когда рыжая заговорила с Теодором. И, хоть он хотел общения с ней не при таких обстоятельствах, всё равно был рад даже этому. Слизеринец всего на секунду задорно посмотрел девушке прямо в глаза, после с усмешкой взглянул на Колина. — Не стыдно прятаться за девчонкой, Криви? — продолжал издёвку Теодор. Обычно Нотт был более спокойным и так нагло на конфликт не нарывался, но что-то вышло из-под контроля. Наверно, пора признаться самому себе, что Уизли способна вызвать в нём ревность, отсюда вывод — она ему небезразлична. Но пока она строит из себя недотрогу и избегает общения со слизеринцем, Теодор не собирался прибегать к серьезным действиям. Оскорбленный Колин уже собирался было обойти Джинни, но гриффиндорка положила ему руку на грудь, призывая оставаться на месте. — На пару слов, Нотт, — серьёзно сказала девушка и пошла куда-то в сторону. Даже не взглянув на Криви, Теодор направился прямиком за рыжей. Они зашли за ближайший угол и остановились. — Что это ещё за представление? — недовольно спросила девушка. — Не самое лучшее, должен признать, — усмехнулся Нотт, делая шаг к Уизли. — Теряю хватку. — Чего ты добиваешься? — на щеках гриффиндорки выступил румянец, однако она всеми силами старалась выглядеть невозмутимой. Теодор уже был почти вплотную, и у Джинни начало сбиваться дыхание, как только она почувствовала свежий цитрусовый аромат. Она приложила все силы к тому, чтобы не вдохнуть приятный запах поглубже. Прохладные ладони Нотта уже оказались на горящих щеках, и, приподняв её лицо и медленно наклонившись, слизеринец коснулся губ с такой нежностью и чувственностью, что у девушки появилась дрожь в коленках. Уизли потеряла рассудок на несколько головокружительных сладких минут, а когда вновь его вернула, почувствовала себя полной идиоткой. — Хватит, нас могут увидеть, — прошептала в губы слизеринца Джинни, нехотя отстранившись от него. — Ступай, тебя, должно быть, потеряли. А то мало ли, что подумают твои друзья, — хмыкнул Теодор и, больше не взглянув на девушку, направился прямо по коридору. Тео был одновременно и доволен, и зол. Всё-таки, сама Уизли тоже была к нему неравнодушна, но чего она боялась? Почему не хочет, чтобы кто-то узнал о том, что она целуется со слизеринцем? Нотт спустился на первый этаж, направляясь во внутренний дворик, как сзади послышался голос Драко: — Теодор! Парень обернулся. К нему приближался блондин, спрятав руки в карманы чёрных брюк, и, судя по выражению лица Малфоя, случилось что-то нехорошее. — Что случилось? — спросил Тео. — Мне нужно кое-чем с тобой поделиться. Может, ты сможешь подсказать, как мне быть, — ответил Драко. — Пошли во двор. Парни вышли на улицу, миновали группу пятикурсниц Пуффендуя и, дойдя до конца дворика, сели на лавку возле дерева. Теодор сразу закурил. — Ну, излагай, — выпуская дым тонкой струйкой, сказала Нотт. Драко молча взял сигарету из руки Теодора, глубоко затянулся, после, вернув табачное изделие другу, произнёс: — Сегодня после ЗоТИ я остался в классе ненадолго. — И? — делая затяжку, поторапливал Теодор. — Я поцеловал профессора Борман. Нотт, подавившись дымом, разразился диким кашлем. — Чего, блять? — наконец, придя в себя, выпалил Тео. — Ты что, совсем ненормальный? А ещё мне заливал про Уизли. Драко молча смотрел куда-то перед собой. — И ты хочешь, чтобы я дал тебе совет в этом? Знаешь, у меня были девушки постарше, но максимум на год-два, и уж точно они не были ебучими профессорами. Теодор был в диком шоке. Разумеется, он неоднократно видел, как Малфой смотрит на профессора Борман, но он даже мысли допустить не мог, что всё настолько запущено. — А она что? — спросил Нотт после того, как отошёл от шокового состояния. — Оттолкнула, — пожал плечами Драко. — Единственное, что я могу тебе посоветовать, если ты, действительно, так серьёзно настроен, дождись окончания школы. — Если бы это зависело только от меня… — хмыкнул Малфой. — Ну а что? Закончишь школу, начнёшь красиво ухаживать. Подарки, рестораны… не мне тебя учить. — Наверное, — Драко кивнул, — ты прав. Так и поступлю. Спасибо, Теодор. — Но пока не вздумай ничего предпринимать. За подобное нарушение субординации в отношениях со студентами, Борман точно выделят уютную комнату с видом на море в Азкабане. И только сейчас Малфой осознал всю серьёзность положения, в которое вгонял Марлин. А если бы кто-то стал свидетелем его непроизвольности?***
В субботу старшекурсники только и делали, что обсуждали предстоящую вечеринку. Теодора, который всегда любил подобные мероприятия, уже начало тошнить от слова «тусовка», потому что его сегодня произнесли бесчисленное количество раз. Помимо того, что парень немного волновался, сработает ли их план, он мысленно задавался вопросом: а будет ли там девчонка Уизли? Если будет, то он ни за что не упустит шанс зажать её в тёмном углу, тем более теперь, когда знал, что она тоже хотела его. Было решено, что на восьмой этаж будут подниматься небольшими группами — по два-три человека, и с определённым промежутком во времени, дабы не вызвать лишнего внимания со стороны Филча. На вечеринке будут все желающие студенты с пятого по седьмой курс. Уже собранные и готовые Теодор, Драко и Блейз сидели в гостиной Слизерина в ожидании Пэнси, у которой наведение марафета совсем затянулось. Через некоторое время Паркинсон, наконец, вышла из спален девочек. И, нужно отдать ей должное, отданное время на макияж, укладку и наряд стоило того. На Пэнси была короткая чёрная юбка и светло-бежевая обтягивающая майка, поверх которой была накинута белая рубашка. Эта одежда выгодно подчеркивала прекрасную фигуру брюнетки, а это именно то, что им и нужно. Было решено, что Паркинсон соблазнит кого-нибудь из парней с той группы, что напали на Драко, и добудет волос для приворотного зелья. При удачном раскладе, они хотели бы достать волосы двух-трёх парней. Блейз присвистнул, глядя на подругу. — Отлично выглядишь, Пэнси, — довольно произнёс Малфой. — Поддерживаю, — сказал Теодор. Паркинсон на секунду взглянула на Нотта, после слегка улыбнулась ему. Четвёрка слизеринцев покинула змеиное общежитие и направилась прямиком на восьмой этаж. По дороге каждый был предельно осторожен, то и дело оборачиваясь и заглядывая за угол прежде, чем повернуть. Добрались без происшествий. Выручай-комнату было не узнать этим вечером: на потолке висел огромный световой шар, который отливал самыми разными цветами, пол был спрятан под густым туманом, громко играла ритмичная музыка, под которую так и хотелось выйти на танцпол. В самом конце располагалась барная стойка, позади которой стояли стеллажи, ломящиеся от бутылок с крепким алкоголем. Возле барной стойки стояло несколько диванов, их цвет невозможно было определить из-за светового шара. Здесь собралась уже добрая часть старшекурсников. Многие стояли возле барной стойки и опрокидывали в себя стопки с алкоголем. Среди них Теодор узнал двоих парней, которые были их целью. Тим Воулс и Бред Волкруд. — Смотрите, кто уже пожаловал на вечеринку, — слабо толкнув Драко локтем, усмехнулся Тео. — Прекрасно, — губы блондина растянулись в ядовитой улыбке. — Пэнс, ты знаешь, что делать. Паркинсон кивнула и медленной походкой направилась к барной стойке. — Так, а мы смешаемся с толпой, — проводив взглядом Пэнси, сказал Драко. — Можем пока развлечься. Теодор вновь пробежался глазами по всему помещению. К его довольству, он нашёл взглядом того, кого искал. Девчонка Уизли сидела на диванах возле барной стойки вместе с Криви, Грейнджер и Поттером. «Кто-кто, а я точно развлекусь», — подумал Нотт. — Выпьем для начала? — так вовремя предложил Блейз. — Читаешь мысли, дружище, — усмехнулся Тео.***
Джинни не могла перестать думать о том поцелуе. Она хотела смять все воспоминания с Ноттом, как черновой пергамент, и выкинуть их в камин, после взять чистый пергамент и начать всё заново, чтобы всё было правильно. Сама она была абсолютно убеждена, что произошедшее, а, возможно, происходящее, между ними — это какая-то ошибка. После того, как слизеринец поцеловал её сегодня в коридоре, она больше не стала отрицать — её тянуло к нему. Страстно, неудержимо и неосновательно. Джинни совсем запуталась между своими желаниями и навязанными шаблонами с детства о том, как должно быть. Вечером в субботу Уизли почему-то уделила своей внешности больше внимания, чем за всё последнее время. Но особо наряжаться не стала, остановила свой выбор на чёрных джинсах и белой майке на лямках, которая подчеркивала небольшую, но упругую грудь рыжей. В конце концов, она шла на вечеринку, чтобы выпить и танцевать до боли во всем теле. А выбор такой одежды поспособствует комфорту и свободе движений — не нужно переживать, что юбка задерётся и все увидят её нижнее белье. Джинни, Гермиона, Гарри и Колин пришли в Выручай-комнату одними из первых и сразу направились к барной стойке. Все четверо достаточно устали за эту неделю и хотели расслабиться с помощью огневиски. Уизли взяла свой квадратный бокал с крепким алкоголем и наколдовала туда пару кубиков льда, после чего присела на диван. — Не знаю, как вы, но я собираюсь напиться, — заявил Колин, делая довольно большой глоток. Джинни улыбнулась и опустила взгляд на свой бокал, лишь бы не встретиться глазами с Гарри, а она знала — он постоянно смотрит в её сторону. Конечно, она не раз думала о том, что, наверное, пора извиниться перед Поттером и вернуть их отношения, но совесть не позволяла сделать это. К тому же, Гарри не глупый и, должно быть, прекрасно понимает, что пауза в отношениях — это деликатное предложение расстаться. «Если бы не Нотт, всё было бы хорошо» — зло подумала девушка. «Если бы ты не наркоманила, не связалась бы с Ноттом» — с усмешкой ответил ей собственный внутренний голос. Оставалось только надеяться, что у Теодора есть более важные дела, нежели вечеринка. Хотя, насколько знала Джинни, Нотт и его слизеринские друзья никогда не пропускали подобные мероприятия. Народу в Выручай-комнате становилось всё больше. Старшекурсники появились тут маленькими группами, все были в приподнятом настроении. Уизли то и дело поглядывала на вход, и сама не заметила, как допивала уже третий бокал огневиски. Также она обнаружила, что совсем не участвует в беседе друзей. — Джин, если ты будешь так быстро пить, веселье для тебя закончится, так и не начавшись, — засмеялся Колин. — Да, ты прав, — Уизли слабо улыбнулась и воздержалась от желания сделать ещё глоток. Из-за того, что девушка нервничала, она совершенно не чувствовала алкогольного воздействия, словно пила обычную воду. Джинни вновь посмотрела в сторону входа, и как раз в этот момент в Выручай-комнату зашли Нотт, Малфой, Забини и Паркинсон. Гриффиндорка сразу отвернулась и все силы направила на то, чтобы выглядеть прозаично. Она пыталась уловить нить сути беседы друзей, но мысли её вертелись вокруг темноволосого слизеринца. Спустя минуту к барной стойке подошла Паркинсон и почти сразу стала строить глазки Тиму Воулсу. Тим был с Пуффендуя и учился с Джинни на одном курсе. Интересно, чем он привлёк внимание Пэнси… Ещё спустя минуту к стеллажу с бутылками подошли Нотт, Малфой и Забини. Блейз с важным видом рассматривал ассортимент алкоголя, Драко что-то советовал ему, а Теодор запрыгнул и сел на барную стойку. Нотт, в отличие от друзей, которые даже сейчас были одеты в строгую дорогую одежду, был в футболке болотного цвета и темно-серых джинсах. «Сейчас закурит», — подумала Джинни, и действительно, пальцы с фамильным перстнем Ноттов потянулись к карману, откуда извлекли пачку сигарет. Некоторые ребята, стоявшие рядом с Теодором, недовольно поморщились, но ничего не сказали. Нотт затянулся, запрокинул голову и, прикрыв глаза, выпустил дым тонкой струйкой. Он был такой красивый при таком освещении, и Джинни невольно засмотрелась на слизеринца. Теодор вдруг посмотрел прямо на неё, прежде чем Уизли успела отвести взгляд, она заметила на устах Нотта хитрую улыбку.