Временное место проживания.

Солнце противно слепило в глаза, просачиваясь из-за штор сквозь тонкую щель. Рома простонал, захотев перевернуться на другую часть постели и скрыться от солнца, но вместо этого упал с дивана на пол, смачно приземлившись на ковер. К счастью, он там был. Из другой комнаты послышалось шебуршание и кряхтение, а через пару секунд в данном проеме появился Колбая, вопросительно глядя на, — валяющегося на полу, но все ещё не желающего просыпаться, — Рому. — Утра, — короткое пожелание утра и вновь Колбая пропадает за дверным проемом. — Угу. Тебе тоже. Вперемешку с чертыханьем и ругательствами, Рома все же отлепляет свое тело от ковра. Сделав пару шагов по комнате, в попытках размять затекшее за ночь тело, тот устремляется к ванной, проходя мимо Джонни, усердно режущего помидор. Колбая полностью игнорирует его, на что Рома усмехается, уходя в ванную комнату. В зеркале его встречает уставший и заспанный парень, со съехавшей куда-то набок, — и непонятно откуда взявшейся, — улыбкой. Вода словно отрезвляет, заставляя полноценно проснуться. Контрастный душ снимает отечность с тела, позволяя чувствовать себя человеком, а не шарнирной куклой. Волосы в полном хаосе лежат на голове, образуя русое гнездо с проблесками вымывшихся белых прядей. От части Рома, можно сказать, скучает по бесцветной белой шевелюре. Ещё раз улыбнувшись в зеркало, — на этот раз своим мыслям, — Рома выходит из комнаты, погружая свое тело в жгучую жару. Который сейчас час? — Пол второго, — кажется Рома задал этот вопрос вслух. — А… — все на что хватает сонного и явно не ожидавшего ответа мозга Ромы. — Спасибо. Рома присаживается на стул, пару секунд сверля спину друга. — Что? — Колбая отчетливо чувствовал изучающе-скучающий взгляд Ромы, что бродил сначала по его плечам, а потом пошел гулять по спине, словно пытаясь заглянуть внутрь и рассмотреть его внутренности. — Ничего, я просто задумался, — ретируется Рома, приподнимаясь со стула. Фильченков не мог усидеть на месте и нескольких минут, а потому Джонни всегда удивлялся тому, как его хватает на многочасовые записи, потому что даже он невероятно уставал и хотел встать побродить, — а может и отвлечься, на что-то другое — за все то время, что он проводил за компьютером. Рома подошел со спины, по пути вытаскивая из шкафа нож для овощей, а из холодильника творожный сыр и авокадо. Колбая сделал себе еду из того что нашел — он в этом, можно сказать, спец. Жизнь многому научила, если можно так сказать. — Будешь? — Фильченков кивнул головой на ингредиенты, на что Джонни задумался. — А давай. Рома взял в руки нож и стал неуверенно нарезать хлеб, от которого на руки Ромы сыпались крошки и мука. Тихое шипение заставило весь дом затихнуть. Рома замер, крепко зажмурившись и не желая делать ни единого движения. Цокнув и закатив глаза на неуклюжесть друга, Колбая забрал у него нож, только одним взглядом заставляя помыть руки и скрыться с места инцидента. Но не тут-то было. — Стоять, куда пошел, — напускно-злой тон Джонни заставил Рому начать оправдываться в своей голове, взывая ко всем известным богам и прося у них пощады от этого чорта¹. — Тащи аптечку сюда. Роме ничего не оставалось, кроме как кивнуть и пройти снова в ванную, зажимая другими пальцами кровоточащий указательный. Аптечка была принесена и оставлена на кухонном столе. На удивление, рядом с ней приземлилась тарелка с двумя видами бутербродов, причем аккуратно нарезанными! — Иди сюда, горе-повар, — Джонни подозвал Рому к себе рукой, предлагая тому сесть на стул, что предварительно тот поставил напротив. В руке Колбая мелькнула бутылочка с перекисью или хлоргексидином, Рома, к сожалению, не успел рассмотреть. — Давай, давай, Ром. — Не торопи пострадавшего, — фыркнул Фильченков, усаживаясь на стуле напротив. Рука Ромы практически полностью помещалась в ладонях Джонни, словно они были в несколько раз больше, нежели это было на самом деле. Колбая осторожно придерживал пострадавшую руку, обрабатывая «боевые ранения» друга. В какой-то момент, пока Джонни обрабатывал палец Ромы, мысли полностью забрали его, так что Роме пришлось взывать к улетевшему в какие-то другие степи разуму Джонни, повторяя из разу в раз его имя. — Рука, — Рома кивнул на руки Джонни, что замерли в одном движении, — словно на стоп-кадре, — пока прилеплял пластырь к пальцу Фильченкова. — Отдай. Руку. Это звучало крайне странно и отрывисто, потому что Рома сам не до конца понимал, почему обратил внимание именно на руки. Чутка поелозив на стуле, Фильченков медленно попытался вытащить свою руку. Джонни моментально расцепил руки, отпуская ладонь Ромы. Тот выглядел словно его только сейчас разбудили ото сна, заставив подняться на ноги, а потому был крайне заторможенным и сидел тупил, что выдавали сведенные брови к переносице. С ладонями пропало и то тепло, которое создали вокруг ладони друга, а от этого на душе стало прохладно. Рома сам по себе был тактильным, так что его не смущали подобные мысли. Зато смутило пропавшее тепло. Рома приподнялся, ловко дотягиваясь до ловко нарезанных бутербродов, забрав свои два. Хлеб с авокадо и творожным сыром отправился в рот, отчего Рома моментально прикрыл нижнюю часть лица рукой. — Вкусно, — Рома странно шепелявил с набитым ртом, все так же держа руку у губ. — Очень. Колбая улыбнулся, привычно посмеиваясь. — Спасибо, рад стараться, — ступор спал окончательно, уступая место легкой усталости. Все же не спать всю ночь и держаться на энергетиках, купленных в ближайшем двадцатичетырехчасовом ларьке, далеко не самая лучшая идея. — Приятного аппетита. Рома кивнул, запихивая в рот второй бутерброд и пододвигая тарелку к Джонни. — С тебя, кстати, мне завтрак, — в ответ на возмущенное, — и даже оскорбленное! — лицо Ромы стал громкий смех Колбая. *** С завтраком покончено, осталось разобраться с планом на день. Кстати, о планах… — Ты не против записать совместное видео? — как снег в мае Рома со своими идеями о записи. И его понять можно, издержки профессии, но… А что но-то? Рома уж точно не знает, чем занимался Колбая ночью и был ли у него сон, так что вопросов никаких. — Не-а, не против. — Джонни кивнул, максимально сдерживая зевок. Техники у Ромы было хоть отбавляй. А вот с пространством было туговато. На столе стояло два монитора, а поверхность была максимально расчищена, — только шнуры хаотично торчали за мониторами, — так что на него можно было с трудом, но уместить два комплекта «оборудования». Старый микрофон Ромы, — что он никак не мог выбросить, ну или отдать, — сейчас пригодился как никогда ранее, составляя записывающую аппаратуру для Джонни. Несмотря на то, что техника была не первой свежести, работала она отлично, — Рома умел держать все в состоянии близкому к изначальному, тем самым снова поражая Колбая, — поэтому быстро настроив и устранив неполадки, ребята сели записывать. Запуск майнкрафта, запуск ОБС, проверка звука… Три. Два. Один. — Запись! — Рома кивнул Джонни, давая знать, что запись пошла не только голосом, но и движением. Прозвучало приветствие, пару слов вставил Джонни. Вполне цивильно, можно продолжать. Яркая картинка мигала в глазах, заставляла мозг и глаза напрягаться, при этом пытаясь не потерять нить диалога, — в этом случае скорее монолога Ромы, — что получалось прескверно. Джонни клонило в сон. Но благодаря выпадам из реальности и записи на автомате, — само собой привыкнешь записывать и в полевых условиях за 10 лет на Ютубе, — два с хвостиком часа записи прошли незаметно. Рома тычком в ребра сгоняет Джонни, форматируя запись и отправляя монтажеру. Потом заливает ролик на канал, отправляясь к сидящему у вентилятора Джонни. — Все ещё жарко? — Джонни кивает, медленно прикрывая глаза. Мысль о том, что сон был щас критически нужен, пронеслась на периферии, постепенно заполняя весь мозг Колбая, — Может погуля, — Рома не успевает закончить, замечая, как друг опускает голову, проваливаясь в сон. — Уснул. После констатирования факта, Рома отходит на кухню, забирая утренний бутерброд, который, кажись, принадлежал Джонни. — Ну и ладно, тот все равно спит. Рома умел себя развлекать, а потому, накинув другую футболку и надев приличные шорты, — те самые, что в первый день попытался стащить у него Джонни, — вышел из квартиры, отправляясь к ближайшей набережной. Солнце ужасно палило, снова плавя бедное тело Ромы. А с телом и его мозги. Это галлюцинации или кто-то правда зовет его по имени? Это оказалось правдой. На горизонте замаячила знакомая фигура. Похоже это был… Ураган? Вроде да, если Роме не изменяет память. Тот неспеша шел по направлению к парню. — Привет, — короткий кивок. — Привет, — Рома кивнул в ответ, жестом приглашая идти за собой, — Вот это встреча, верно? — Жалкие попытки завести разговор, ну или хотя бы вывести его на нейтральный. — Ты не знаешь где Джонни? — вопрос в лоб. Ну а что стоило ожидать? Похоже Артема ничего не смущало, а потому он спокойно шел рядом, постоянно ровняясь с Фильченковым. — У меня, — а что Роме скрывать? Тем более, зная какой это мог бы быть неприятный сюрприз, а точнее неожиданность, Рома решил выложить все карты на стол. — У тебя?! — в глазах Юргена читалось не наигранное удивление. — Да ладно? В ответ только короткий кивок, ну и легкое ускорение шага. — Он просто пропал из сети на несколько дней. На звонки тоже не отвечал. Мы беспокоились, — Юрген неловко пожимает плечами, уводя взгляд на фасад соседнего здания, а потом снова возвращая к идущему рядом Роме. — Это логично, — фыркнул Рома. — Он просто ввалился ко мне, не предупредив. Сейчас думаю, как его отселить от себя. Артем пожал плечами, уходя временно в мысли. Общение вне камеры, вне записи и стримов было… другое. Особенно с чужой компанией. Но с другой стороны… у вас ведь есть что-то общее, верно? — А чего ты один гуляешь? — Фляжка уснул, — привычное издевательское прозвище для друга само по себе сорвалось с губ. — Понятно. Остальную дорогу парни прошли в полной тишине, погрузившись в собственные мысли. Для Ромы мысли Артема остались неразрешимой загадкой, а потому бросив предполагать, он отдался своим, уходя в себя, в который раз за день. Солнце постепенно опускалось, все ещё маяча на горизонте красным шаром, в воздух вмешивалась прохлада от реки, заменяя собой противную и уже осточертевшую жару. День близился к своему завершению. В принципе, как и молчаливая прогулка двух знакомых. Неловко попрощавшись, и пожелав напоследок удачи, Рома отдалялся от остановившегося напротив какого-то кафе Урагана, возвращаясь домой. Сам факт такой неожиданной встречи его напрягал, заставлял обдумывать это снова и снова. Но в итоге замучавшись гонять себя по кругу, Рома просто забил, оставив размышления на более благополучный и подходящий для этого момент. Дорога до дома пролетела незаметно за ворохом мыслей, накрывших Фильченкова как лавина из осенних листьев. Поворот ключа, затем ещё один. И вот он дома. На его кровати все так же спит Джонни, заставляя лишь сильнее удивляться сегодняшнему дню. Похоже, кое-кто сбил режим. А Роме хорошо. У него его особо и не было. Напряг от «работы» не давил на график, к тому же Роман работал не один, у него были его «помощники». Благодаря этому он вмещал в несуществующий график встречи с друзьями и отдых. Приютившись рядом, где-то в ногах спящего Колбая, Роме ничего не оставалось, кроме как залипнуть в соцсетях, разгребая кучи информационного мусора, составляющего общую сеть — интернет. *** Спустя часа два, тушка Джонни, — занявшая фактически всю кровать, — зашевелилась, издавая сонные и неразборчивые звуки. Рома обернулся, расталкивая сонного друга. — Я… уснул? — в ответ удовлетворительный кивок. Джонни перекатился на другой бок, чуть не скидывая Рому с собственной кровати. Его-то все точно устраивало, а потому он спокойно оккупировал кровать, не позволяя другу лечь. А на диване Рома спать не хотел. — Вставай, соня! — Джонни боялся щекотки, а потому воспользовавшись этой слабостью друга, Рома набросился на него, начиная щекотать. — Рома! — сонливость Джонни как рукой смыло, тот резко заверещал, принимая попытки «защитной позы» и прекращения этой ужасной пытки. — Я проснулся! Проснулся! Охладив свой пыл, Рома отполз от друга, пиная его ногами. Колбая приподнялся, затеивая напасть в ответ, думая о том, что длинный Рома вряд ли сможет ловко увернуться от него, но. Ромашка просто уполз с кровати, поднимаясь на ноги. На его лице сияла победная улыбка. Фыркнув, Джонни снова улегся на кровать, показывая, что просто так он с нее не уйдет. Рома лишь скривил гримасу великомученика, затем наклонился и начал толкать друга в плечо. Джонни лишь похлопал по месту рядом, заставляя Рому закатить глаза, но лечь, пытаясь выпихнуть Джонни с матраца.