Вопреки всему

      Уже неделю мы скреплены цепью. За это время мы дважды чуть не подрались. В первую же ночь, когда я был вымотан и хотел спать, а Рюдзаки сидел в спальне за ноутбуком и, чавкая очередными сладостями, раздражал меня, не давая заснуть, а второй раз – несколькими днями позднее во время спора касаемо расследования по делу Киры. В остальном всё было для меня терпимо, в отличие от Эл.       Я не терял времени зря и узнал кое-что полезное для себя — знатно усложняющее жизнь детектива в такой тесной связке со мной. Кто бы мог подумать, что великий и могучий Эл стесняется наготы. Я каждый раз еле сдерживался, чтобы не заржать в голос, когда раздевался у него на глазах до трусов, чтобы пойти в душ или лечь спать, а он не знал куда себя деть, краснея, как девчонка. Готов поклясться, что в эти моменты он проклинал свою идею находиться со мной 24/7.       У нас была договорённость, что когда кто-то из нас в душе, другой стоит за дверью и не заходит. Но в один из дней мне было настолько скучно и хотелось повеселиться. Да и что греха таить: ставить Рюдзаки в неловкое положение стало моим чуть ли не любимым делом, так что я нарушил негласное правило, озвученное им, и вошёл в ванную комнату, пока детектив принимал душ. От шума воды он этого, конечно, не заметил, а я, помыв руки, стал выжидать. Когда вода выключилась, я абсолютно спокойным тоном спросил: — Может, тебе спину потереть, а то что-то ты сегодня долго? — Лайт, какого черта! — слышится голос Эл, в котором улавливаются нотки паники. — Да ладно тебе Рюдзаки, чего ты такой дерганный, я же всего лишь по-дружески предложил потереть тебе спину, а ты вон как разнервничался, — еле сдерживая подступающую истерику, ответил я. — Мы договаривались, что пока один из нас моется, второй стоит за дверью и не заходит. — Ни о чем таком мы не договаривались, это ты озвучил своё желание поступать именно так, а я не говорил, что буду его выполнять, — продолжая сдерживать подступающий хохот, процедил я.       Я бы отдал всё на свете, чтобы увидеть лицо Эл, но матовое стекло не предоставило мне такой возможности, но уверен, он в полной растерянности, смущении и наверняка проклинает меня всеми словами, что знает на всех языках. Это не могло не забавлять и не поднимать моё настроение. — Лайт, мне не нужна твоя помощь, выйди, пожалуйста, — просит Рюдзаки и последнее слово явно дается ему с трудом.       Ведь он понимает: если начнёт пререкаться со мной, я ни за что не выйду и буду стоять, как вкопанный, лишь бы ещё потрепать ему нервы. Я тоже это прекрасно понимаю и, не выдержав, заливаюсь хохотом, процедив: — Ладно-ладно, уже выхожу, детектив-стесняшка.       Ещё минут пять я не мог угомониться и ржал, представляя возможную физиономию Эл.       Когда он наконец выходит из душа, я, уже полностью успокоившись, мирно читаю книгу. Однако стоит мне на него взглянуть, как истерический смешок снова вырывается, за что Эл награждает меня, видимо, одним из самых тяжёлых своих взглядов.       Но со стороны он совсем не выглядит грозным, скорее уж милым. Пижама в крупную серую клетку, влажные после душа волосы, по которым до сих пор стекают одинокие капли воды — от этого зрелища становится только смешнее, и я опускаю глаза в книгу, чтобы снова не заржать в голос. Ведь при желании Эл мог бы и двинуть мне по лицу, а драться сегодня не хочется, уж слишком хорошее настроение. А еще я, кажется, начал догадываться о причине такого поведения Эл, но теорию мне ещё предстояло проверить и желательно как можно более изощренным образом, чтобы пощекотать нервы своему коллеге по цепи.       Дочитав главу в книге, которую мне любезно предоставил Ватари, я ложусь спать. Рюдзаки, как и всю эту неделю, продолжает сидеть за ноутбуком, что-то в очередной раз перепроверяя. Теперь мне уже стало понятно, откуда у него эти синяки под глазами. Ведь он ни разу не лёг спать раньше меня и всегда уже бодрствует, когда я просыпаюсь. Я бы мог подумать, что он вообще не спит, но пару раз за эту неделю он будил меня, когда ложился, потому что аккуратность не его конёк. Я, конечно, не подал виду, что проснулся, уверен, он даже не понял, что разбудил меня, но на часах было уже полтретьего ночи. Поэтому Эл всё же спит, но очень мало, что и отражается на его внешнем виде.       Закончив размышления на эту тему, я выкидываю все мысли из головы, расслабляюсь и быстро засыпаю.       Новая неделя и новые зацепки по делу. Ну как зацепки… Мацуда повёл себя как настоящий идиот и чуть не сорвал всю операцию, но всё же подслушал разговор заседания Яцубы. И теперь сегодня вечером, через три дня после проступка, он идёт к ним с Мисой, чтобы якобы заключить контракт на рекламу для их фирмы. Мы спокойно обсуждаем все тонкости плана, пока за два часа до назначенной встречи в Яцубе не появляется Миса.       Она налетает на меня с воплем радости, чуть не сбив с ног, и конечно же, сразу лезет целоваться. — Лайт, я так соскучилась!       Кое-как отбившись от неё, я возвращаюсь к обсуждению, но она не успокаивается. — Рюдзаки, когда ты уже отпустишь Лайта? Я хочу на свидание, — надув губки бантиком и скрестив руки на груди, спрашивает Миса. — Так сходите. Я же не запрещаю вам общаться, — спокойно отвечает Рюдзаки, не понимая, что её не устраивает. — Но вы же скованы цепью, как мы можем сходить на свидание? — Закажите еду, посидите, поговорите, я вам мешать не буду. — Рюдзаки, ну это не совсем то, что мне нужно. Как же ты не поймёшь — я хочу остаться с Лайтом наедине, — не унимается Миса.       По команде проходит смешок от её такого тонкого намёка, и я не выдерживаю и закатываю глаза. Миса, твою мать! Серьёзно? Всё, о чем ты можешь думать, это как бы уединиться со мной и заняться сексом? Боже, почему я вообще с ней встречаюсь. Ах да, она полезна для дела, ну и секс тоже ничего, но, боже, какая же она порой глупая и бестактная. Бесит. К моему сожалению, Эл улавливает раздражение по этому поводу и наносит ответный удар, явно желая отомстить мне за недавний случай в ванной. — Хорошо, Миса, ты действительно сильно нам помогаешь и рискуешь собой, поэтому сегодня после того, как вы вернётесь с Мацудой с задания, я отпущу Лайта к тебе, — говорит Рюдзаки, а сам в это время смотрит на меня, следя за реакцией и не скрывая ухмылку.       Миса чуть ли не начинает прыгать от радости, восторженно вереща, и целует Эл в щеку, благодаря. Должен признать, детектив, хорошая попытка. Решил помучать меня обществом Мисы, считая, что я взвою. Ход защитан. Только вот — пять минут поцелуев, двадцать минут секса и Миса часа два будет молчать, а я так точно за это время придумаю, как отомстить тебе. Но ничего, думай пока, что этот раунд ты выиграл. Незаметно размышляю я и стараюсь сохранять невозмутимость. Улыбка с лица Эл исчезает, так как он видимо не получил желаемой досады, и мы возвращаемся к обсуждению операции.       Примерно через час Миса и Мацуда уезжают. Всё проходит в точности так, как мы и планировали. Контракт заключен, жучки установлены, мы сработали идеально. Команда с облегчением выдыхает, и Эл отпускает всех по домам, а я остаюсь ждать своего рандеву-наказания, как считает Эл, с Мисой.       Как и было обещано, Рюдзаки раскрепляет цепь перед квартирой девушки, и заходя внутрь, я бросаю: — Можешь вернуться за мной через два часа, сильно не скучай, пупсик, — и захлопываю перед ним дверь, не дав что-то ответить.       Как я и предполагал, Миса радостно набрасывается на меня, что-то говоря, но я её не слушаю. Я сразу приступаю к действиям. Спустя минут сорок мы лежим на кровати, Миса, как и ожидалось, в полном восторге и тише мышонка лежит у меня на груди, а я наконец-то могу спокойно подумать. Сопоставив все свои наблюдения, отчётливо понимаю, каким будет мой следующий ход. Ну что, детектив, игра продолжается. Посмотрим, каково тебе будет после того, что я задумал. И непроизвольно мои губы растягиваются в довольной ухмылке.       Эл приходит в ровно назначенное время, и пожелав Мисе спокойной ночи, мы удаляемся. По дороге оба молчим. Пару раз мне кажется, что Рюдзаки хочет что-то спросить, но вопроса я не слышу, и мы продолжаем молча идти. Оказавшись в штабе, я ссылаюсь на усталость, и после захода на кухню, за сладостями для Рюдзаки, мы идём в спальню. Эл занимает привычное место за ноутбуком, а я заваливаюсь на кровать. Ну что, самое время начать проверять мою теорию. — Как только раскроем дело Киры, сразу расстанусь с Мисой, — произношу я вслух.       От услышанного Эл поворачивается на стуле и, склонив голову на бок, интересуется: — Почему? — Я бы сделал это уже, но ты сам сказал, что она необходима расследованию, и поэтому я до сих пор с ней. — Хочешь сказать, что ты с ней вместе исключительно ради расследования? — Именно так. — Судя по моим наблюдениям, это не так. — О чем это ты, Рюдзаки? — приподнимая бровь, интересуюсь я. — Если бы Миса была тебе неинтересна, ты бы не занимался с ней сексом, — уточняет детектив. — Ах ты об этом, так секс — это не повод для отношений. Как партнёр она мне неинтересна, и я просто удовлетворяю свои потребности, раз вынужден играть свою роль. — И тебе не противно? — Почему мне должно быть противно? Она вполне себе привлекательна. — Это безусловно, но разве корректно спать с Мисой, если при этом ты не испытываешь к ней чувств? — Во-первых, я не говорил ей ни разу про свои чувства, а значит, её всё устраивает. Во-вторых, поверь мне, ей нравится то, чем мы занимаемся. И в-третьих, чтобы разжечь во мне чувства, у партнёра должен быть острый ум, а у Мисы с этим туго, уж ты то точно это заметил, не так ли? — Твои рассуждения подкреплены фактами, а с последним я вовсе не могу не согласиться. Согласно моим наблюдениям, Миса скорее действует интуитивно и эмоционально, а не рассудительно и стратегически. — Не сомневался, что ты это заметишь, с твоими-то мозгами. Так что секс с Мисой это исключительно для выработки эндорфина и расслабления, но без особого морального удовлетворения. — И ты не считаешь это жестоким по отношению к ней? — Ничуть, разве ты считаешь, что поступил жестоко в ситуации с моим отцом? — Это разные вещи, Лайт. Расследование серьёзного дела и игра на чувствах. — Ты тоже играл на чувствах, только немного иначе. Так что не тебе меня осуждать, Рюдзаки. Да и тебе бы не мешало заняться сексом. — Это ещё почему? С чего ты взял, что мне это нужно? — Потому что вон ты какой дерганый всё время, а иногда нужно немного расслабиться, — отвечаю я и встаю с кровати, направившись в его сторону.       С каждым моим шагом и без того огромные глаза Эл расширяются ещё больше. — Что ты задумал, Ягами Лайт? — спрашивает Рюдзаки, когда между нами остаётся не больше десяти сантиметров и я останавливаюсь. — Ничего такого, чтобы тебе не понравилось, — хитро ухмыльнувшись, отвечаю я.       Я вижу, как он напрягается и сглатывает, не отрывая от меня взгляд. Ха! Как я и думал, да я нравлюсь тебе, Рюдзаки. Конечно, ты мне об этом не скажешь, но реакция твоего тела говорит сама за себя. Должно быть, это тебя коробит от того, что именно я привлекаю тебя. Я ведь подозреваемый, потенциальный враг, соперник, а тут ещё и это тесное заточение со мной. Хм… интересно, хорош ли ты в постели, детектив, так же, как в драке или дедукции? Если повезёт, проверим, почему нет, но сначала я, конечно, доведу тебя до грани, пощекочу твои нервишки.       Я резко разворачиваю Рюдзаки на стуле, так что ему приходится схватиться за него, чтобы не свалиться, и кладу руки на плечи, начиная разминать. — Что ты делаешь? — спрашивает Эл, а я улавливаю в голосе волнение и, кажется, смущение? — Помогаю тебе расслабиться, успокойся, это всего лишь массаж, — тягуче и спокойно отвечаю, продолжая уже чуть интенсивнее надавливать на напряжённые мышцы.       Эл даже не пробует сопротивляться, что даже немного огорчает меня, ведь я думал, что он дольше будет отрицать очевидную симпатию ко мне. И либо он тоже что-то задумал, либо считает — глупо отрицать то, что я и так уже понял. Я чувствую, как он расслабляется с каждой минутой под моими пальцами. У него сильные плечи и руки, хотя я это уже пару раз понял, когда пропустил несколько его ударов в драке. Но сейчас не об этом. Склонившись над его ухом, я шепчу: — Это всего лишь массаж, Рюдзаки, а представь, как тебе было бы хорошо, если бы я трахнул тебя.       Всё его расслабление сразу улетучивается после моих слов, и он резко разворачивается ко мне явно в намерении ударить, но я успеваю отскочить, самодовольно улыбаясь. — Придурок, — шипит он, прожигая меня взглядом бездонных чёрных глаз. — Возможно, но я тебе нравлюсь. — Ты слишком высокого о себе мнения, Лайт. И даже если допустить вероятность, что ты можешь меня привлекать, твои шансы получить от меня хоть что-то равны нулю, с таким твоим поведением. — Это мы ещё посмотрим, — завалившись на кровать, отвечаю я.       Взгляд Эл метает в меня молнии. А я еле держусь, стараясь не рассмеяться. Я обыграл тебя. Узнал твою слабость. Каким теперь будет твой следующий ход? Ведь я не намерен отступать, тем более когда ты так категоричен. Теперь я точно приложу ещё больше усилий, тебе ли не знать, что я не люблю проигрывать.