18:20 :
*Антон*
Жду Беллу в гости к десяти. Тебя не зову.
18:22 :
*Антон*
И отправь с ней подарочек для меня
Отключил телефон. Что за дурная привычка? 18:30 : *Бяша* Какие подарки. Ты обещал завязать 18:40 : *Бяша* Петров, блять, ответь. Минуты тянулись медленно, что он даже уснул. Проснулся от звонка в дверь. На пороге стояли школьные друзья Антона, с пакетом алкоголя. Это были его друзья. Друзья, пока он жил здесь, в этом городе. Еще пара-тройка лет и он их покинет, слишком будет заметно, что они за это время изменятся, постареют, а он как был молодым, так и останется. Такое уж самолюбие. Сейчас они сидели на кухне и выпивали. Антон просто обожал вина. Красные, белые. Он не пил крепких напитков, пил только вина с их изысканными букетами, заедая кусочками сыров. И сыры. Страсть к сырам у него появилась давно, пожалуй, с тех самых пор, когда он впервые посетил Прованс. Ему нравились — и тихие разговоры с друзьями, и последние сплетни. Да-да. Думаете, мужчины не сплетничают? Заблуждаетесь, только мужчинам сплетни и подвластны, только сплетни позволяют им становиться великими политиками. * * * Бяша с Беллой так и не общались по приезду домой. Бяша зависал в телефоне у себя в комнате, а она не хотела напрягать его своими разговорами. Вдруг кто-то прислал ему сообщение, с трудом разглядев номер, он с криком швырнул телефон куда-то в сторону. — Бел, собирайся давай. Сходим в гости. Оденься миленько. — Я сама разберусь. — Грубо отрезала девушка. Белла уже собрана. Правда, про юбку она уже давно забыла, предпочитая рваные джинсы всем бальным платьям мира, кеды, спортивные толстовки и футболки с фотопринтами. Наивности — или невинности? — нет и следа. * * * Рома с Бяшей разминулись всего на полчаса. Первый пришёл Бяша в компании красотки. Антон игнорировал присутствие Бяши, зато ненавязчиво наблюдал за девушкой, пытаясь найти в ней хищные черты. Где ее заигрывания? Где ее уловки? Где взмахи ресниц и томные взгляды? Она не похожа на всех знакомых ему девушек, которые пытаются покорить его сердце. Она другая. — М, что это тут у нас. Дешевое вино «Изабелла»? Твоя тёзка. Хочешь выпить? — Поинтересовался Антон у девушки, когда представил её своим друзьям. Та пожала плечами, а потом кивнула. Яркая, общительная и весёлая девушка быстро влилась в компанию, и те охотно приняли её в свой круг. Антон немного испытывал ревность и неудовлетворённость по поводу того, что они не обращают на него должного внимания, но это быстро прошло. Рома же пришёл через полчаса. Сейчас он отличался какой-то расслабленной небрежностью в позе, и, казалось, эта небрежность незаметно переходила на весь его облик, даже на одежду. Он не хотел видеть Бяшу и уж тем более на этой «вечеринке». Но уже ничего не поделаешь. Просто будет стараться не замечать, не разговаривать. В тот вечер за окном шёл проливной дождь, в камине тихо потрескивал огонь, а карты периодически ложились на стол. Дама — на девятку, валет — на шестёрку, а рядом ложится ещё один валет. Мягкий свет освещал скучающие и равнодушные лица играющих, оставляя многие детали покоящимися в тени. На мгновение сверкнувшая молния озарила комнату, и всё снова погрузилось в приятный полумрак. В тот вечер играли в карты на желание. Десятка — семёрка, шестёрка — восьмёрка, валет — король, дама… — Кажется, Вы проиграли, миледи, — довольно откинувшись на оббитую бархатом спинку кресла, проговорил Антон. Девушка недовольно фыркнула и подула на прядь волос. — Каким же будет желание у вас? — Всего — ничего, — поставив локти на ручки кресла, он скрестил пальцы обеих рук, будто бы оценивающе поглядывая на девушку. В глазах блеснул странный огонёк и снова исчез. — Что же? — она удивлённо приподняла бровь. — Поцелуй. — Ответил он столь же спокойно. Девушка хотела что-либо возразить, но настороженно молчала. Вздохнув, немного злобно глянув на парня, поднялась со своего оббитого фиолетовым бархатом стула. Вполне уверенным шагом подошла и, как ни в чём не бывало, наклонилась к его щеке. Ошибка была лишь в том, что она краешком глаза посмотрела ему в глаза. И лицо невольно немного изменило траекторию. Тоша чуть подался вперёд, положив руки на талию девушки и мягко притянув её к себе. Чувствовал на своём лице её горячее дыхание. Сейчас он дал чуть дёрнувшейся девушке прервать поцелуй. Да, он слегка возбудился. Однако ему стало понятно, что между ними ничего не будет, судя по сосредоточенному выражению её лица. Чувства у Бяши пошли ручейком, размывая благотворное равнодушие, нет не полное, а чувственное, теперь он думал о Антоне с желанием и тревогой, что ему совсем не нравилось, давно такого в его жизни не было, девушки были, а ревности не было. Вот и сейчас, его мучило смутное подозрение, что Антону всё это не нужно, не нужны его чувства, переживания. У Петрова оставалось благотворное равнодушие, он жил разумом, искал то что ему больше подходит, а не то что заставляет волноваться, испытывать восторг и муки. Всё просто — ему не нужна любовь. Даже сейчас куда-то пропал из виду. Он затащил Рому в комнату и швырнул на кровать. Он спешил снять напряжение после игры. Без осуждений. Ведь каждый выбирает себе способ по вкусу, ограничивая себя только рамками закона и толщиной кошелька. Белла точно не поможет. Антон подошёл к нему, сел на колени как в седло, руками обвив шею, и начал двигать бедрами, ускоряя темп. Он откровенно издевался, оставляя невесомые поцелуи на его шее. — Не надо... — Рома сглотнул. Антон чуть прикусил мочку его уха, потом стал целовать шею. — Да свали ты уже — Ну как это не надо? Я виноват в той ситуации с Бяшей, хотя больше виноват он конечно, но ладно. — Антон провёл носом по его щеке. И тот ненадолго успокоился. — Я тебе нравлюсь? — А ты как думаешь? Неоднозначный ответ, как его трактовать? Из него бы вышел неплохой политик. — Отличненько, — Тоша запустил руки под футболку Пятифана. — Чёрт. Они же в соседней комнате. — Плевать. — Антон наклонился и поцеловал Рому в губы, терзая их зубами, оттягивая и покусывая. Тот издал стон. В какой-то момент он слишком сильно прижался к Пятифану, и почувствовал его горячую плоть даже через ткань спортивок. Одной рукой поглаживая бедро. А затем его рука там, внизу, вдруг исчезла, заставив Рому разочарованно выдохнуть. Однако уже через мгновение он провел ей по его коже, отпечатывая у себя в памяти рельеф кубиков пресса и… твердый орган, который он обхватил, спустив спортивки с бельём. Рома задержал дыхание, отчаянно краснея. Распахнул глаза, встретившись с его серыми, засасывающим в свою глубину взглядом. Уголки губ Тоши дернулись вверх, но он все еще не улыбался. Скорее… был доволен тем, что видел. Затем он сжал сильнее свою руку, заставляя плотнее обхватить его горячую плоть, и провел вверх-вниз. Рома просто откинулся назад, закрывая глаза и рвано задышал. Сейчас он может делать с ним все, что пожелает. И на самой последней точке он остановился. Пятифана скрутила боль неудовлетворенности. Настоящий садизм. — Почему? — Рома не понимал , зачем спрашивает. Не осталось и следа гордости. Антон слез с колен. — Ну всё, мне пора. Дальше сам как-нибудь. — И направился к выходу, пока его не окликнули. — Да стой же ты.