Пока лето не кончилось

Предпоследний день смены в лагере. Половина подростков уже разъехались по домам, некоторые даже еще раньше. А то и правильно: все спешат поскорее вернуться, чтобы хотя бы пару дней перед ненавистной школой повидаться с друзьями. Оставшиеся же, в числе которых состояла Даяна, решили не терять время даром, снова проводя его за телефоном, а собрались посмотреть какой-то фильм в комнате девочек. Даяна — буйная девчушка семнадцати лет, которая вовсе не против сотворить какую-нибудь глупую шалость, вовсе не чувствуя вины от этого. Бывает, оскорбит кого-то, перейдя грань, сбежит с уроков, не волнуясь за обстоятельства, безответственно прогуляет с подругами весь день, из-за чего снова отхватит от её строгой матери. Но шатенку нисколько не волновал тот факт, что её родительница обругает её, ведь женщина практически каждый день повышает голос на Даяну буквально ни за что. Девушка нестерпимо ожидает окончания этого года, а то есть, одиннадцатого класса. Потому что после она наконец сможет избавится от груза, что ежедневно заставляет шатенку переходить в состояние раздражения. Да и все учебные годы, что прошли невероятно быстро и весело, Даяна провела достаточно безответственно и наплевательски. У неё в аттестате довольно часто всплывали плохие оценки, из-за чего учителя были не самого лучшего мнения о задорной девчонке. Девятый класс шатенка вытянула на тройки, а где-то даже проскакивали. четвёртки, за что наконец получила неожиданную похвалу от вечно недовольной родительницы. «Ой, да похуй как-то», — легкомысленно выражалась девушка, отмахиваясь рукой, как только одноклассники или друзья заводили разговор о плохой учебе. Постоянные несуразные словечки, которыя так часто слетали с ее нежных губ, буквально состояли из матов. Частые пошлые шутки, достаточно низкий тон голоса, грубый, но такой приятных смех превращали её в парня-сверстника. Шатенка знала об этом, но нисколько не огорчалась, лишь шутила об этом. «Да, давайте, а хули нет-то», — отвечала Даяна, улыбаясь, на вопрос девочек о сегодняшнем просмотре фильма. Конечно, в её вкусах были боевики или романтики, на крайняк она не против пересмотреть старых добрых «Трансформеров», которые так сильно оставили свой след в сердце девушки. Благо, вожатые, которые сами не знали, чем развлечь оставшихся шесть подростков, одолжили им ноутбук вместо маленького телефона. Да и, признаться честно, сами они не прочь провести время также хорошо вместе с молодежью, так же, как и в своё время. Вожатых всего было двое — очаровательная девушка лет двадцати пяти и высокий парень того же возраста по имени Эрвин Смит. Ярко блистающие на свету блондинистые волосы, заправленные в две разные стороны было его первой впечатляющей фишкой. Вторая — это густые брови чуть темнее цвета волос. Они сильно выделялись на фоне всего лица, разве что широко открытые светло-голубые глаза дополняли их. Добрые глазёнки мило морщились, как только Эрвин улыбался или непринужденно смеялся. Его строгие черты лица кричали о том, что Смит относится абсолютно безразлично ко всему, но его душевная натура совсем не такая. На на самом же деле он душевный и отзывчивый, всегда не против прийти на помощь, выручить друга, а ещё он обожает сплоченный коллектив. Прирожденный лидер, мужчина всегда спешит связать группу вместе, чтобы никто не оставался в стороне, все радовались и веселились. Поэтому-то Смит и заявился в работать в лагере, ведь тогда, как он решил сам за себя, он станет отличным воспитанником и организатором лучших мероприятий. Правда, сейчас всё устроили дети. Солнце на некоторое время установилось на небе, щедро разливая лучами прибережный город. Но сейчас светило больше скупилось на обжигающие ванны для жителей: на часах показывало семь вечера, а это значит, что через полтора часа солнце благополучно зайдёт за горизонт бесконечного моря. Вот только в комнату, сплошь закрытую шторками, оно совсем не способно пробиться. Поэтому комната обдавалась комфортным светом, который не обжигал глаза и не был слишком тусклым. Одна из девочек, что затеяла заманчивую идею о просмотре, радостно залетела в комнату с вскриком: «Девочки! Дали!» Мигом комната облилась задорным ура, а двое единственный парней забавно заворчали: «Здесь вообще-то не только девочки». Через пару секунд ноутбук уже послушно лежал на прохладности полу, а главная из всех выбирала лучший фильм. О «Трансформерах» Даяна рассказывала сожительницам всю смену, так что в этот раз она решила промолчать, хотя все прекрасно знали, что она хотела заявить. Семь пухлых, мягких кресло-мешков, которые в разгар смены были заняты по двое, в иногда и по трое человек, сейчас одиноко вмещали себя по одному подростку. Да и то многие рассиживалось по кроватям и отдыхали таким способом. Наконец мешки могли почувствовать себя нужными, потому что, чуть ли девочка начала муторно искать в браузере лучший фильм, их мигом позанимали ребята. Но один пуфик печально остался лишним лежать в стороне. Усевшись поудобнее, Даяна то и дело что шуршала креслом, то ли специально раздражая друзей, то ли просто потому что хотела опереться обо что-то более твёрдое. Спустя пару минут тихих разговорчиков и пересмешек наконец на экране ноутбука загорелась заставка фильма «Чужой», что так излюблен многими. Не успели закончиться раздражающие шуршания и шорохи от шумных кресел, как в комнату бесцеремонно заявились вожатые. Как оказалось, им было слишком скучно проводить время с другими такими же вожатыми, поэтому они решили заглянуть к ребятам. Да и это было только на радость Даяны. С самого отрядного знакомства, с первого шуточного разговора с Эрвином девушка почувствовала, как мужчина привлекает ее. Шатенка давно не влюблялась ни в кого, наверное, это тоже способствовало резким чувствам. Причём чувства даже не угасали. С каждым днём Даяна ощущала тепло, свет, которые исходят от Смита, которыми она так жадно питается. Её приманивал его добрый характер, хорошее отношение ко всем, в том числе и к ней, красивая, по ее мнению, внешность в конце концов. Эрвин входил в ее типаж серьёзных, взрослых мужчин, которые имели превосходную личность. Тот одинокий кресло-мешок занял Смит, а девушке-вожатой, которой тоже хотелось сидеть на пуфике, не хватило места. «Даян, встань», — шуточно попросила девушка, но это звучало как приказ. Шатенка чуть ли не сматерилась, оскалив зубы, но все же чисто из уважения встала с удобного кресла. Она одиноко встала возле отдыхающих подростков и взрослых, хмуро ожидая, что кто-нибудь пустит ее на свой мешок. Таковым оказался добряк Эрвин, улыбающийся, он проговорил: "Даяночка, не стесняйся, садись вместе со мной, я подвинусь". В этот момент девушка вздрогнула. Её обожаемый предложил с ней одно место на двоих в кресле. "Да...хорошо", — едва придя в себя, пробормотала шатенка. Она плюхнулась в мешочек, снова издав громкое шуршание, из-за чего разозлила нескольких ребят, которые уже вглядывались в первые кадры фильма. Даяна сидела бок о бок со Смитом, опираясь на его левое плечо. Она старалась меньше шуметь, да и вообще вела себя более сдержанно. Вела себя с вожатым нежнее, милее, чем с остальными. И это ярко бросалось в глаза даже слепому. Прошёл уже час с того момента, как ребята смотрели фильм. Кто-то пугался, кто-то кричал, а кто-то был в полном предвкушении. Даяна больше засматривалась на Эрвина, что с лёгкой улыбкой наблюдал за кином. Давно мужчина так не отдыхал, поэтому находился в полном расслаблении от полученного досуга. Шатенка косилась на его невероятно чистые голубые глаза, как он спокойно наблюдает за страшными кадрами фильма, как он забавно морщит их, когда смеётся. Да и в конце концов, тот тоже частенько посматривал на девушку, из-за чего та вынуждена была неловко переводить взгляд на ноутбук. Уже под конец фильма солнце начало заходить. Как и говорилось до этого, наступило восемь часов вечера. Даяна уже подустала тупо глядеть на экран ноутбука, при том раскладе, что «Чужого» девушка пересмотрела раза два, если не больше. Да и всё это время шатенка не особо наблюдала за развитием сюжета, ведь зачем, если рядом с тобой сидит Эрвин. На середине фильма Даяна расслабила голову, и та невольно упала в правую сторону — там, где находилось крупное плечо Смита. Почувствовав мгновенное соприкосновение с чужой тканью футболки, она резко отпрянула, пристально вглядываясь в прелестные глаза Эрвина, который смущенно смеялся. «Все хорошо», — заметно волнуясь, отметил он. Девушка доверительно наклонила голову, можно сказать, бросила ее. Так приятно было ощущать это огромное крепкое плечо, что она удовлетворённо улыбалась. За час Смит успел заскучать, с каждой минутой он постепенно лениво разваливался на кресле, поэтому к концу фильма Даяна уже лежала на его мускулистом животе, как жаль, закрытому однотонной футболкой. Шатенка чуть ли не мурлыкала от счастья, чувствуя этот прогретый накаченный пресс под легкой тканью. Она вообще задумывалась над тем, чтобы жадно пощупать его, но та сдержалась. Вечные похотливые желания вмиг вспыхивали, как только на горизонте появлялся заветный блондин. А Эрвин, судя по его непринуждённой реакции на девушку на животе, был вовсе не против этого. Его равномерное дыхание, громкое сердцебиение будоражило Даяну, заставляя ее чувствовать огромное удовольствие, заставляя закатывать глаза, легонько прикусывать нижнюю губу. Инициаторша вечернего просмотра как назло включила ещё один фильм. Многие уже не желали этого, а Даяна так вообще хотела спать. Фильм вышел муторным, долгим и скучным. Все так считали. Шатенка расслабленно глядела в экран, даже не вдумываясь, что происходит в фильме. Не хотелось напрягать голову. Темная пелена постепенно овладевала девушкой, заставляя с каждым разом все больше прикрывать веки. Глаза уже болели от усталости, поэтому, решив, что она не уснёт, расслабленно закрыла полностью веки. Буквально через пару минут она уже лежала вся впитанная в предстоящий сон. Забавный факт, что Даяна уснула самой первой, как раз под начало второго фильма. Но никто так и не узнал об этом. Эрвин, конечно же, сразу заметил сладко спящую девушку на его животе, но, судя по положительной реакции, будить не стал. Да и в мыслях у него не было. Наблюдать за спящей шатенкой у тебя прямо на прессе — райское наслаждение. Может быть, другой девчушке он бы сделал строгое замечание, но по отношению к Даяне был безмолвен.