У каждого утро начинается по-разному: кто-то встаёт пораньше и занимается своим здоровьем, кто-то спит до обеда, вымотанный работой, ведь сегодня суббота, а кто-то просыпается с помойкой во рту, щурясь от дневного света, который больно режет глаза, и желая умереть после недавней попойки. Чонгук как раз относится к последнему типу. Рядом на тумбочке стоит бутылка минералки и лежит таблетка, что быстро оказывается на дне желудка. Дальше организм начинает функционировать, напоминая о своих естественных нуждах, и омеге приходится собирать пыль со стенок, хромая до туалета мимо зала, в котором расположился его альфа. Сидит весь такой бодренький, смотрит какой-то фильм и смеётся. А ведь вместе были на той вечеринке, последствия которой заставляют задуматься о покупке верёвки и мыла.
После освежающего душа Чон чувствует себя желейным червяком, поэтому, перекусив заботливо приготовленными Тэхёном бутербродами, он шаркает к тому в объятия на колени, утыкаясь носом в шею. Ким целует его ласково в макушку и падает на спину, сгребая в медвежьи объятия.
— Ну что, больше не бухаем? — старший забирается руками под футболку младшего, оглаживая талию и частично спину.
— Не бухаем, — согласно хмыкает Гук, — но немного выпить-то можно.
— Ты не умеешь, — усмехается Тэ.
— Поверь, я знаю — понял это после четвёртого раза «культурных посиделок», после которых трое суток чистил улицы от пыли блять,
— нервно выдыхая, Чонгук поднимает голову, с подозрением смотря на своего парня. — А ты чё такой бодрый? Или мы были на разных вечеринках?
— Я просто понял, что ты, говоря «все экзамены идут нахуй, а я за ними», имел в виду «сегодня я собираюсь нажраться до состояния пьяной улитки», поэтому выпил пару банок пива с хёнами и не мучался от похмелья, — старший зарывается пальцами в отросшие тёмные пряди, массируя пальцами кожу головы и слегка оттягивая волосы. — Сильно плохо себя чувствуешь?
— Волшебная таблетка начинает действовать, так что всё нормально, — омега вздыхает, вспоминая россыпь засосов на шее и бёдрах, и недовольно пыхтит. — Кстати, почему у меня болит задница? Ни черта не помню.
— Прям совсем ничего? — уточняет Тэхён.
Чон хмурится, роясь в воспоминаниях со вчерашнего вечера, и резко подскакивает с ничего не понимающего альфы, забиваясь в другой конец дивана и закрывая лицо ладонями. Он вспомнил, как на вечеринке переспал с каким-то альфой, имя и лицо которого стёрлись с концами из больной головушки. Теперь ясно, откуда засосы и боль в филейной части тела.
— Гук-и, ты чего? — Ким подходит к своему парню, который снова подрывается и убегает в противоположную сторону, мотая головой и всхлипывая. — Солнышко, будь так добр объясниться. Ты же знаешь, что мысли я читать не умею.
А младший в это время пытается собрать эти самые мысли в кучу, чувствуя подходящую истерику. Скрывать Чонгук ничего не будет, но поверить в то, что он изменил своему любимому Тэ, с которым они прошли два года отношений и полгода совместного проживания в их гнёздышке, сложно. Почти невозможно. Они вместе ещё с того момента, когда омеге исполнилось семнадцать, потому что в тот день старший признался ему в неоднозначных чувствах. А кто такой Чон, чтобы отказать своему крашу, по которому сох почти год?
Их отношениями восхищался каждый, потому что парочку смело можно было назвать неразлучниками. Тэхён всегда кутал своего возлюбленного в заботу и нежность, умиляясь всякий раз с того, как Чон смущался тактильности и боялся лишний раз сказать что-то не то (со временем это, конечно, прошло). Гук любит своего альфу, потому что рядом с ним забывает о проблемах, ощущает лёгкость и свободу. По окончании старшей школы Ким обещал поставить метку, закрепив их отношения так сказать, но видимо не суждено этому быть.
— Тэ, я полнейший идиот, прости, я... изменил тебе. Пусть это прозвучит, как оправдание, но от того альфы пахло твоими любимыми сигаретами, а ещё зелёным молочным чаем, и я-я... — Чонгук всхлипывает, боясь последствий своих слов, но умалчивать о таком он не намерен, потому что любит своего парня, который ржёт как конь, притягивая в объятия своего маленького алкоголика. — Я тут значит хожу, воняю чужим альфой, — он принюхался к чистой футболке, пропитанной их общим запахом, и раздражённо топнул ногой, — уже не воняю, блять, я даже не могу тебе доказать, что изменил... ну чё ты смеёшься? Я даже не помню того, с кем переспал. Пиздец.
— Дурашка, ну чего разревелся-то, — альфа аккуратно стирает слезинки с красных щёчек и смотрит в глаза своему чуду, которое моргает часто, шмыгая носом, и хмурит бровки. — Всё было совсем не так, как ты мог подумать...
flashback
Вечеринка для почти трезвого человека покажется самым скучным и отвратным мероприятием, но Тэхён ничего не может поделать, потому что ему нужно следить за своим безумно красивым и сексуальным парнем, на которого пялится каждый второй альфа. Кобели грёбанные. Внезапно его хватают за грудки и встряхивают, правда слабо, и как же Ким удивляется, увидев перед собой крайне возмущённого Чонгука.
— Почему от тебя пахнет моим Тэ-тэ, ммм? Если ты не он? — какие-то суперсилы помогают пьяному в стельку омеге, который еле стоит на ногах, связно говорить.
— Оо, ну всё, мелочь, с тебя хватит. Мы идём домой, — старший перекладывает его ладони себе на шею, а сам подхватывает шатающееся тельце на руки. Гук до дома самостоятельно сможет только доползти.
— Отпусти! Ты не мой Тэхён-и, — Чон кусает его в плечо, пытаясь вырваться.
— Блять, Чонгук, — ему приходится подбросить тушку, чтобы тот не прокусил ему кожу. — Я Ким Тэхён, твой бойфренд, приятно познакомиться.
— Значит у тебя должна быть на носу моя любимая родинка, — младший икает, поднимая Тэ за подбородок и рассматривая кончик носа. — Оо, вот она, моя радость.
— Ты что, любишь мою родинку больше меня?
— альфа поднимается на второй этаж, заходя в комнату, чтобы забрать вещи, которые пришлось там оставить.
— Не совсем.
Тэхён собирается уложить Гука на кровать, чтобы со спокойной душой всё собрать, а после предложить свою спину в качестве такси, но его утягивают за собой, переворачивая на спину и садясь на бёдра.
— Что за игры, малыш? — подняв бровь, интересуется Ким, кладя ладони на талию своего парня, который наклоняется и без слов целует любимые губы, кусая, чтобы языком нырнуть между ними и пройтись по кромке зубов и нёбу.
— Хочу тебя...
end flashback
— Оу, — краснея, блеет омега и отводит взгляд. — Мы, эм, переспали?
— Нет, — отвечает Тэ, садясь обратно на диван и утягивая того себе на бёдра.
— Тогда почему, ну... Ты понял, — бурчит Чонгук, отводя взгляд. К счастью или сожалению, он ещё «невинный цветочек», как любит стебаться старший, потому что «до совершеннолетия никакого секса».
— Потому что тебе очень понравилось скакать на моих пальцах, — усмехается тот. — А я не сдержался и оставил парочку засосов.
— Парочку?! — возмущается Чон, смотря наглецу в глаза. — А вот увидь кто, подумает, что я попал в рассадник комаров.
— Перед кем это ты собрался оголяться? — Ким забирается руками под шорты младшего около колен, поглаживая. Рассматривает своего парня, у которого покрасневшие от слёз глаза, надутые губки и штанга в брови. Его омега самый красивый, и именно поэтому он крадёт пару поцелуйчиков в носик и скулу.
— Перед зеркалом.
Повисает уютное молчание, где Чонгук укладывает голову на плечо своего любимого, и тяжело выдыхает. Он со своими переживаниями успел умереть и воскреснуть, потому что перепугался за то, что им придётся расстаться, а Гук не смог бы принять этот факт — страдал бы долго и со вкусом.
— Хён, — начинает Чон, неловко закусывая губу. — Я сейчас перепугался, пиздец просто. Можешь ради моего спокойствия поставить метку?
— Солнышко, ты уверен? Я тебя, конечно, люблю, но сомневаюсь, что тебе сейчас будет приятно, — Тэхён садится ровнее, заглядывая тому в глаза.
— Уверен. Просто сделай это, уж я как-нибудь переживу.
Омега старается расслабиться, ощущая, как его шею обнюхивают, а после лижут, проходясь по железе, выделяющей запах, и вызывая непроизвольный приглушённый стон. Кожу младшего царапают удлинившиеся клыки альфы, а его ладони ласково оглаживают бока под футболкой, поднимаясь до набухших сосков и сжимая те пальцами. По телу проходит дрожь, и в эту же секунду клыки рвут кожу на шее. Боль простреливает по всему телу яркой вспышкой, заставляя глаза слезиться, а изо рта рвётся вскрик, от которого Чонгук сам пугается.
— Маленький, ты как? — Ким ловит расфокусированный взгляд Гука.
— Терпимо, — укус болезненно пульсирует, но Чон старается не обращать на это внимание.
— Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю?
— Настолько же, насколько тебя люблю я.
