Мой раб Люциус

Гарри бегом отправился за этой белокурой бестией. — Шампанское тебе вредно! Ты же будущий отец! Точнее, мать... Хм, я запутался, — Гарри глянул на Люциуса. Тот был прекрасен и равно элегантно выглядел и в одежде, и без нее. Догнав его, Поттер отнял у него и допил оставшееся шампанское — оно помогло снять нервное напряжение, которое копилось ещё с момента скандала на балу, и унять остатки тревоги. Нет, он много что мог сказать бы — что Малфою не стоит пить, что Джинни была очень милой девчушкой, но к чему? Впереди была чудная ночь, и неприятности он наконец-то выкинул из головы, после чего устремился вперед за своей легконогой ланью, то есть Люциусом, который уже погрузился в воду и блаженствовал, иногда в шутку брызгая ею на Гарри. В воздухе стояли мелкие капли, похожие на алмазную пыль, пахло запахом рождества, и Люциуса хотелось бесконечно обнимать и тискать в объятиях, невзирая на ворчание и протесты в духе "Поттер, ты не пушинка! Ты меня сейчас придавишь!" Некоторое время оба лежали в ванной: Люциус удобно устроился на груди у Гарри головой, допил свой бокал и блаженствовал. Гарри нагнулся к нему, слизывая последние капли напитка с его губ. — Шампанское пьянит, но с тобой не сравнится. При виде тебя, Люциус Малфой, все теряют голову, — Гарри усмехнулся. Ладонью и кончиками пальцев он погладил его по плечам. В бедро Люциусу недвусмысленно упиралось доказательство его желания. Прелюдию Гарри начал прямо здесь, размеренно выцеловывая дорожки на его шее, затем от ключиц к соскам и ниже. — Нет ли тут поблизости смазки? — Волосы Люциуса впитали запах апельсина и зимнего леса, тонкий и сладкий, и Гарри с удовольствием вдыхал их запах. — Идем в спальню, там нас ждет мягкая и уютная постель. Люц беззастенчиво требовал поцелуев, а в ответ на замечание о смазке хихикнул и сказал, что поставит завтра же сюда целый тюбик. — Это наша личная ванна... Попробуем. Тогда Гарри подхватил Люциуса на руки, и скоро оба упали на их общее ложе. Гарри, не спуская его с коленей, хорошенько шлепнул его по заднице, а потом ещё и ещё раз. Он знал, что пробка доставляет ему дополнительные ощущения, и немного подвигал ею, удовлетворенно слыша прерывистый вздох, а потом продолжил шлепать до красноты. Чувствуя, что тот вертится у него на коленях, чтобы потереться об них, Гарри снял с его причинного места клетку и обхватил его член, тут же пережимая у основания, но предупредил: — Учти, кончать тебе я не позволял. Спустишь раньше времени — получишь еще. И последний раз для острастки чувствительно хлестнув его по ягодицам, Гарри дотянулся до смазки. Прохладная мазь приятно холодила разгоряченную кожу блондина, к которой приливала от возбуждения кровь, и Гарри это знал, а потому обильно смазал и всю ложбинку между ягодицами, мошонку и яички, которые поджались. При этом он не прекращал пережимать его член, чтобы Люциус не кончил сразу. Пальцами другой руки Гарри втолкнулся в приятную узость его ануса, проверяя, насколько он готов принять его. Сперва два, а потом сразу три пальца растягивали его. Он нажимал на нужный бугорок, после чего слышался тихий стон, слетавший с губ Люциуса. После этого Гарри сам устроился на постели, уложив Люциуса на спину перед собой, закинув его длинные ноги себе на плечи, пальцами еще раз прошелся по растянутому сфинктеру и втолкнулся в него членом. Сейчас Люциус ерзал на коленях Поттера, выгибался ему навстречу, подталкивал к тому, чтобы он касался его еще больше и жмурился от удовольствия, когда каждое касание вызывало легкое покалывание на коже. А еще он любил смотреть своему хозяину в лицо и показывать, как с каждым толчком он стонет громче, как поджимает пальцы, комкая в них простынь, чувствуя, как член проникает в жаждущее этого нутро. Любил показывать то, как ему нужно, чтобы его брали, и то, как Поттер называет его похотливой течной сукой. Он таким и был, пусть только и под его руками и в его постели. В этот раз Люциус смог принять его в себя сразу на всю длину, но первое время Гарри трахал его медленными толками, постепенно всё более сильными, приятной болью отзывавшимися и у Люциуса, и у него, когда тот сжимался. Скоро темп стал быстрее и яростнее, и Гарри беззастенчиво драл его. — Позволить тебе кончить, прелесть моя? — спросил Гарри, положив ладонь на его член. — Ну же, достаточно просто попросить меня об этом. — Пожалуйста, Господин! Я хочу... Хочу кончить под вами. Мой Лорд, позвольте. Люциус прикусил губы, чуть развел бедра в стороны, съезжая ногами на локти Поттера, а после и вовсе, осторожно спустил вниз на его бедра и крепко прижал к себе мужчину, скрестив на его пояснице, словно бы Гарри мог взять и оставить его без своей ласки. — Позволь мне кончить. Для тебя. Бесстыднейшая просьба и, ей-богу, Люциус переступил через себя, чтобы сложить ее вот так, — все же роль нижнего и покорного давалась ему нелегко. Но и противостоять не хотелось. Не Поттеру. Поэтому позволение накрыло такой волной облегчения, что оргазм стал снова взрывным, а Люциус сжался на горячей плоти партнера. Он вздрогнул сладкой судорогой от ощущения горячей спермы внутри, продлевая собственное удовольствие на пару минут. — Не хочу... Не там. Он заметил, как Поттер потянулся к палочке, и накрыл его руку своей, вкладывая в нее ту же пробку, будто бы молча прося его оставить его семя на месте. Да, некоторые его желания оставляли Поттера в недоумении, но пробка снова легла как влитая, а очищающее подчистило только следы пота и спермы Люциуса, оставляя им пространство для последующих ласк и постельных игр. Когда Люциус другим утром помятый и сонный спустился вниз, увиденное заставило его…Занервничать. Почти вся гостиная была засыпана письмами. Он запахнул халат и затянул пояс, мельком огладив живот — такой жест успокаивал его в подобные моменты. — Динки, это письма… Мистеру Поттеру? — Нет, среди них есть и для вас, мистер Люциус. Домовики и не думали называть его как-то иначе — так и остановились на мистере. — Рассортируй, пожалуйста, и принеси мне кофе. Устроившись на диване, Люциус поклялся себе, что больше пить не будет. Он и так вчера перебрал, хотя клялся не пить больше двух бокалов, но произошедшее выбило его из колеи, поэтому случилось то, что случилось. Всего около десятка писем были его. Большая часть от репортеров, просивших о интервью. Три гневных от Джинни, которые Люциус даже в руки брать не стал, отложил. Одно от сына, которому явно отправили нынешний экземпляр пророка и он сдержанно интересовался, что это такое. И еще одно — небольшая записка от Гермионы Грейнджер, в которой та просила уделить ей время и поговорить. — Мисс Грейнджер оказалась единственной воспитанной особой среди них всех. Я удивлен. Динки, отправляйся к мисс Грейнджер и сообщи, что я буду рад с ней позавтракать и ответить на ее вопросы. Предупреди, что Лорд Поттер также дома. Если девица задумала его извести, это ее охладит. Если же нет, то пока Гарри спит, у них будет немного времени. Гарри… Люциус улыбнулся. Непоседливый, идиот, абсолютно несуразный, невозможный и при этом заботливый и ответственный. Ему казалось, что он выливает на него весь поток своей любви, которую ему недодали самому в детстве. Он будет хорошим отцом. — Кричер, к нам, скорее всего, прибудут сегодня гости, ты не мог бы лично заняться небольшим завтраком и, желательно, безопасностью? Проверь плетения над замком, я совершенно не хочу получить проклятие от Уизли в спину. У него оставалось не более пятнадцати минут, поэтому он предпочел потратить их на приведение себя в порядок. Волосы собрал в хвост, довершили образ белая свободная рубашка и черные брюки. Если не присматриваться, то и живота не видно. А он все время будет сидеть, так что… все будет отлично. — Мисс Грейнджер? Люциус склонил голову, приветствуя ее и спокойно осматривая. Она растерялась, увидев его здесь — в обычной домашней одежде, ничего общего с тем, кого она видела вчера на балу. — Завтрак накрыт в столовой, идемте, я вас провожу. Лицо Гермионы светилось решительностью и одновременно растерянностью, хотя сжатые кулаки указывали и на напряжение. — Гермиона… — Люциус вздохнул, глядя, как она вздрогнула. — Я и впрямь сильно изменился, но здесь не бал и не Министерство Магии, и я непростительными не кидаюсь, хоть палочка у меня и есть. Но если ты хотела поговорить наедине, то следует это сделать до того, как Гарри проснется. Идем же.. Завтрак проходил в неловкой тишине, которую Люциус первым решился нарушить. — Общество бурлит после вчерашнего бала, да? Послышался вздох облегчения. — Еще как… Джинни обвиняет тебя в наложенном на Гарри Империо. Или что он наложил на тебя какое-то проклятье? Я не слишком точно поняла — она была в таком гневе! — Единственное, что он регулярно на меня накладывает, так это собственный член, Гермиона. Девушка покраснела. — Все остальное вытекает из нашего контракта. Так что вынужден буду ее разочаровать. — Люциус притянул к себе очередную кружку кофе и жадно вцепился в нее, не обращая внимания на изумленный взгляд девушки. — Он мне запрещает столько его пить, но я вчера перебрал с алкоголем. Давно не пил и меня развезло, как мальчишку. Поэтому с утра спасает только кофе. И прекрасные пирожные, ты только попробуй. — Вы давно вместе? — Ты имеешь ввиду спим? С самого слушания, как он меня забрал. — И тебе не… противно? — Гермиона, во-первых, это неприличный вопрос. Или ты хочешь поинтересоваться моей подготовкой? Я думаю, мое личное дело в Министерстве расскажет тебе, что у меня уже были мужчины. Или что, ты считаешь это частью перевоспитания Пожирателей — иметь их в задницу? Что ты хочешь узнать этим вопросом, насколько… — Ты его любишь? Люциуса выбило из колеи. Он, начинавший уже повышать голос, внезапно осел и отвел глаза. — Да. Теперь уже осеклась Гермиона. Люциус думал, стоит ей сказать о ребенке, или возложить эту странную обязанность на отца ребенка? Послышались шаркающие шаги на лестнице и чей-то громкий зевок. — Динки, немедленно сообщи хозяину, что у нас дама в гостях. Пусть оденется. Принеси ему халат. Судя по воцарившейся за углом тишине, Динки успела до того, как Поттер в одних трусах, а то и без них завалился в столовую. Люциус прикрыл смеющиеся глаза и сделал еще один глоток кофе. — Мы привыкли жить одни и аврор Поттер явно испытывает нехватку знаний в области этикета. На пороге появился Гарри. — Кто здесь пьет шампанское прямо с утра, невзирая на запрет? Люциус? — строго начал он, но тут его глаза упали на их гостью, сидевшую напротив Малфоя за кофейным столиком и приветливо кивнувшую ему. — Герми! — Гарри буквально сжал её в объятиях. — Спасибо, что пришла! Она немного отстранилась, неловко улыбаясь и оправляя платье, которое он измял своим порывом. — Виделись только вчера, Гарри. Хотя ты казался весьма увлеченным беседой с теми старыми магами и не заметил меня. — Прости, Герми, я... Здорово, что ты пришла. — Ничего-ничего, я не хотела тебя винить и понимаю тебя. Хотя выбор, если сказать тебе честно, странный, — девушка повернулась к Люциусу, невозмутимо пьющему чай, надеясь, что он не слишком оскорбился. — Я, может быть, не могу его понять, но устраивать тебе истерики не буду. Просто хотела сама во всем разобраться. Она еще раз окинула обоих взглядом: надо признать, пара Люциуса и Гарри смотрелась органично, почти уютно, буднично, — видно было, что они часто завтракают вместе и проводят так каждое утро. Ни один не выглядел страдающим или несчастным, да и признаки Империо, даже виртуозно наложенного, с ее-то опытом она заметила бы. — Теперь я вижу, что Рон зря говорил мне, что творится неладное и нужно вызвать авроров. У вас весьма уютно, надо признать, — добавила она, оглядывая отмытую и сияющую чистотой гостиную, где не осталось места пыли, паукам, плесени на старых гобеленах и потрескавшейся штукатурке. Цветы на столе пахли свежестью, солнце блестело сквозь прозрачные стекла, бросая яркие пятна на глянцевитый паркет. — О, — Гарри смутился. — Это все заслуга Люциуса. Я сам, ты знаешь, не слишком следил за всем этим. Гермиона хмыкнула. В это можно было поверить: кто, как не аристократ Малфой, заставил бы Блэк-мэнор преобразиться? Она заглядывала сюда раньше, но теперь в доме установились иные порядки. — Если так, то он положительно на тебя влияет. Если бы ещё взял у него пару уроков столового этикета... Ладно, прости-прости. И вы тоже сильно изменились... мистер Малфой. Когда вы появились в женском обличье, я не поняла вначале, что это маскарад, и тоже подумала, что Гарри нашел себе другую девушку. Это было очень вызывающе. Не то что бы я осуждаю вас обоих за эту выходку (будем честными, Гарри), но это будет иметь последствия. И я имею в виду не только колонки со светскими сплетнями. Ты знаешь, что Министерство решает вопрос о проведении служебной проверки? — Ай, брось, — Гарри поморщился. — У нас все законно. Я имел право появиться на балу со спутником. Некоторое время все трое сидели за чаем и болтали, как старые друзья. Настороженность Гермионы сменилась интересом. Завтрак прервал домовик, принесший высокую стопу писем на подносе. Гарри недовольно скривился, представив, сколько сейчас придется давать объяснений. Нет, не журналистам, конечно — их он проигнорирует — но разговоры с министром, с судьями... — Прошу простить, — поднялся он. — Надо срочно ответить. Там есть письмо от министра, и оно не ждет. Но ты не уходи, дождись меня. — Не волнуйся. И можешь идти. Гермиона вновь осталась наедине с Люциусом, которому другой домовой эльф тоже принес пачку писем — небольшую. — Думаю, ничего хорошего в письме от Джинни нет. Это кричалка или взрывающееся письмо. Люциуса, похоже, подобная перспектива не пугала — он лишь усмехнулся, заявив, что истерика мисс Уизли его позабавит. В руках его появился маленький нож для бумаги. Но стоило сделать на конверте небольшой узкий надрез, как комнату словно окутало мгновенно появившееся облако удушливого дыма. Невыносимо захотелось кашлять. Люциусу пришлось хуже всего: если Гермиона отреагировала быстро, создав защитную сферу, то он не успел. Пока она лихорадочно вспоминала заклинание, очищающее воздух, вниз успел прибежать Гарри: он заставил письмо застыть прежде, чем то уничтожилось. — Я отправлю его в нашу лабораторию и, клянусь, у этих шутников будут проблемы! Люциус кашлял, задыхаясь — он проглотил больше всего вредного дыма. — Я вызову колдомедиков, умоляю, держись. Гермиона, вынув из кармана мантии сумочку, мгновенно увеличила ее и торопливо что-то искала. Затем она издала торжествующий возглас, достав оттуда небольшой черный отполированный камень на цепочке. — Вот он. Его надо положить в воду и выпить её. Это безоаровый камень, он защищает от всех ядов. Гарри благодарно выдохнул. Минута — и об недавнем происшествии напоминали только покрасневшие глаза. Люциус все еще по временам откашливался. Гарри вслух проклинал всё рыжее семейство. Домовики принесли горячее теплое полотенце, коим аристократ вытер лицо, и нервно вздохнул, от греха подальше отправив кресло со следами порошка и сев на небольшую тумбу. — Знаешь, Гермиона, я рад, что ты пришла... Вижу, что не все друзья Поттера — безголовые идиоты. А тебе, Гарри, я скажу вот что. Твои вчерашние слова о том, что Джиневра была хорошей, все больше ввергают меня в сомнение. Пыль черных пикси убивает. Если бы я вскрыл это письмо один, ты бы меня не спас. Мои проблемы с магией явно ей известны. Если Поттер и хотел оправдать сестру друга, то на этих словах его взгляд метнулся к животу Люциуса, и Малфой, поймав его, машинально одернул рубашку чуть ниже, надеясь, что Гермиона еще ничего не заметила в пылу происшествия... Потом он продолжил: — Гермиона меня спасла, слышишь? Твое сквернословие никак меня бы не спасло. Надо было лучше учиться, мистер Поттер. — Тон его снова сменился на ехидный. — А теперь я хочу посмотреть на второе письмо. Тшш, я не буду его вскрывать, хочу только глянуть. — После диагностирующих чар Люциус заметил: — Это желчь дракона. Тоже не самый приятный яд. Гарри заставил письмо всплыть в воздухе. Мрачная решимость на его лице не особо радовала, так что Люциус тоже нахмурился. — Но тебе не стоит объявлять им войну из-за выходок глупой девчонки. Она успокоится, слышишь? Не хочу, чтобы она озлобилась еще сильнее. Поэтому будем лучше беседовать о приятном. Гермиона, Гарри хочет отметить все-таки свое назначение. Он хотел бы собрать небольшой ужин, и мы были бы рады, если бы ты там присутствовала. Выделишь нам один вечер? Девушка улыбнулась, кивая, и на этой ноте засобиралась, добавив, что Поттер в надежных руках, а значит, и волноваться ей незачем. — И последнее. Гермиона... Та обернулась у самого камина. — Наследник рода Забини вчера на тебя так смотрел, когда ты танцевала... Может быть, дашь мальчику шанс? Он ведь даже не замешан в темных делах. От него шло столько нежности и любви, что вы с ним будете счастливы в браке, я уверяю. Гермиона ошарашенно вспыхнула до самой макушки, и пробормотав что-то несуразное, скорее шагнула в камин. А Люциус услышал со стороны Гарри, что он старый сводник и вообще лезет не в свое дело. — Ой, уж кто бы говорил, мистер Поттер. Кто бы говорил... Ты ответил министру? Ну все, все, успокойся. Я даже знаю, что тебе понравится больше завтрака. Поттер сидел на диване, поэтому устроиться между его ног было делом минуты. Халат, легкие домашние штаны, белье — все это не помешало шаловливым ручкам личного раба добраться до самого сладкого, беря это самое в ладонь и проводя языком по всей длине. — Я уверен, что смогу скрасить это утро, мой Лорд....