***
Макс: Привет, Уоррен. Мне нужна услуга.
Уоррен: Больше безумных шпионских изобретений, 007?Макс: Прости, ничего такого крутого. Мне просто нужно, чтобы ты пустил меня в общежитие.
Уоррен: В общежитие, в котором ты живёшь? Уоррен: Ты разве не можешь пройти через парадный вход, как и все остальные?Макс: Мне нужно пройти туда незаметно. Скрытно.
Уоррен: Это не путь позора, не так ли?Макс: Фу! Нет!
Уоррен: Тогда что такое? Тебе нужно о чём-то поговорить? Уоррен: Я также хорош в выслушивании, как хорош в науке! :)Макс: Мне просто нужно добраться до своей комнаты так, чтобы никто не спрашивал, что случилось с Кейт, ладно?
Уоррен: Больше ни слова! Я к твоим услугам. Уоррен: В полной готовности у двери. Просто постучи, когда подойдёшь.***
— Он к твоим услугам? — читает Хлоя, слегка съёживаясь и подглядывая из-за моего плеча. — задрот на тебя запал. — Я в курсе, — я убираю телефон обратно. — останься здесь. Я надолго не задержусь. — Ну нахуй. Я иду с тобой. — Более чем уверена, что люди будут задаваться вопросом о том, почему ты была на кампусе, — указываю я. — а я вообще-то здесь живу. — Знаешь, что, Колфилд? — она слегка сужает взгляд. — меня твоя логика уже достала. — Я уверена, ты будешь в порядке, — даже не думая, я льну к ней и целую её. Это просто быстрый чмок в губы, но прежде чем я успеваю извиниться (Я правда очень пытаюсь сдерживаться от подобных штук!), она кладёт руку мне на щёку и целует меня в ответ. Когда она отстраняется, в её глазах мелькает радость, от которой мне хочется заставить Уоррена подождать чуть подольше. — Ладно, — выдыхает она. — тебе лучше поторопиться. Пока я не решила, что хочу сделать это ещё раз. — От такого мне не особо хочется уходить. — Иди, — смеётся она, слегка толкая меня. — чем раньше уйдёшь, тем раньше вернёшься. Только не заставляй меня врываться туда и спасать тебя, — предупреждает она. — потому что я так и сделаю. Я чувствую этот лёгкий трепет от счастья, которым меня всегда одаривает оберегающая сторона Хлои, возвращая мне воспоминания того, как она гонялась за репортёрами с садовым шлангом. — Я знаю, что сделаешь. Скоро вернусь, — широко улыбаясь, я стягиваю шапку с её головы. — только позаимствую это! — Эй! — Я верну её! Обещаю! — Надеюсь на это. Теперь иди уже. Ты заставляешь чудо-мальчика ждать. Я рада, что южная пожарная дверь общежития находится в короткой пробежке. Она за углом от двери до складского помещения Самюэля, что мне только на руку. С тем, что занятия отменены до конца недели, студенты болтаются практически везде. Не знаю, знает ли кто-то из них о моём коротком пребывании в больнице этим утром, но я бы предпочла по возможности избегать любых неловких разговоров. Натянув шапку на голову и спрятав большую часть волос из виду, я стучу кулаком по двери. Уоррен открывает её так быстро, что меня чуть не ударяет. Когда он сказал, что он готов, я не думала, что он был уже настолько готов. — Привет, Уоррен. Спасибо за ассистирование с проникновением. — Конечно, я… — он слегка спотыкается от одного взгляда на меня, чего, думаю, стоило ожидать. Моя хитрая маскировка в лице шапки может разве что скрыть тот факт, что я не та же Макс, которую он видел вчера. Его удивление, к слову, долго не длится, и секунду спустя он возвращается к прежнему себе. — эм… не за что. Должен сказать, кстати, что мне довольно любопытно, что ты задумала на неделе. Сначала бомбы, теперь операции по прикрытию? Заставляет задуматься, не стала ли моя девчонка Макс секретным агентом. Я намеренно игнорирую то, как он говорит «моя девчонка», будто я этого бы не заметила. — Не могу ни подтвердить, ни отрицать, мистер Грэхем. — Справедливо, — он отводит взгляд, почёсывая затылок и облокачиваясь об один из торговых автоматов в проваленной попытке выглядеть непринуждённо. — так, эм, я не знаю, получила ли ты моё сообщение утром, но у меня всё ещё есть дополнительный билет в кинотеатр под открытым небом. Если ты передумала, я имею в виду. Дерьмо. Из всех моих разговоров о том, чтобы изменить всё ради лучшего будущего, этот разговор я очень надеялась избежать. Уоррен более-менее подходит под определение хорошего друга, но мне нужно дать ему понять, что им он для меня и останется. Хотелось бы, чтобы был более простой способ сделать это, но лучше просто рывком содрать пластырь сейчас, чем оставлять бедного паренька надеяться. — Слушай. Уоррен. Ты пытаешься пригласить меня, верно? На свидание? — Я… — он моргает, неуверенно улыбаясь. — эм, да, типа того. — Да, — эхом повторяю я, — слушай, я правда польщена, но тебе, думаю, следует знать, что я… Его улыбка рушится. — Не заинтересована? — …нетрадиционной ориентации. Я практически могу видеть то, как шестерёнки в его голове замерли, и мне даже хочется потрепать его за щеку и поворковать, как умилительно изумлённо он выглядит. — Ты… нетрадиционной ориентации? — Ага. — И когда ты говоришь, что ты нетрадиционной ориентации, ты подразумеваешь… — Что я девушка, которой нравятся другие девушки. — Оу, — мгновение. — так это не я? Неожиданно для себя, я смеюсь. — Нет, Уоррен, это определённо не ты. Ты замечательный, но ты не в моём вкусе. — Да, думаю, нет, — он вновь чешет шею, выглядя так, будто не может решить, смириться ему, или продолжать говорить, затем спрашивает. — просто из любопытства, кто в твоём вкусе? Я отступаю в сторону, указывая на место, где Хлоя облокотилась об дерево. Она ухмыляется нам в ответ, каждой частичкой себя выглядя как задиристая панк-дива, в которую я по уши влюблена, и он тяжело сглатывает. — Это что, Хлоя Прайс? — Конечно она. — Ты встречаешься с Хлоей Прайс. — Конечно встречаюсь. — …срань Господня, — он ошеломлённо оборачивается ко мне. — я серьёзно не в твоём вкусе. — Прости, что не сказала раньше. — Нет, ты меня прости. Мне, наверное, стоило заметить намёк, — я борюсь с желанием извиниться в очередной раз. Вайб побитого щенка, который он источает, убивает меня. — но спасибо, что натурально заявила об этом. — Вообще-то наоборот. — Что? — проходит секунда, затем он кряхтит и закатывает глаза. — очень смешно. Спасибо, что ты честна со мной. — Конечно. — Верно, — он кашляет, неловко переминаясь с ноги на ногу. — слушай, раз уж ты уже здесь, думаю, я тогда могу пойти… куда-нибудь ещё. Улыбнувшись, я склоняюсь ближе и приглушаю голос. — Позволишь сначала дать тебе быстрый совет? — Эм… конечно? — Когда будешь в настроении, ты должен будешь пойти и поговорить с Брук Скотт. — Должен? — Да, ты должен. — Почему? — Прости, дружок, — ухмыляясь, я вытягиваю руку и похлопываю его по голове. — я не могу сделать всю работу за тебя. Уоррен возвращается обратно в мужское общежитие, выглядя слегка расстроенным и смущённым ремаркой про «дружка». От его быстрого взгляда за плечо, я рада, что не делаю того же самого. В коридоре, должно быть, торчит с дюжину учеников, и я с таким же успехом могла бы пройти сквозь стены, чем пробраться незамеченной через толпу. На второй этаж я поднимаюсь, перескакивая через одну ступеньку. Сложностей никаких быть не должно. Мне просто нужно прокрасться мимо практически каждой комнаты в общежитии, не натыкаясь на кого-либо, кого я знаю, или не заводя никаких разговоров. К несчастью, моя комната в конце коридора, так что, если кто-то придёт, чтобы спросить обо мне, всё наверняка уже будут об этом знать. Неважно. Ничего не могу сейчас с этим поделать. Я надеюсь, что смогу просто войти, поговорить с Викторией, заскочить к себе в комнату, чтобы проведать Алису, а потом выбраться так, чтобы никто больше не знал, что я здесь была. Так что, естественно, что наверху лестницы я врезаюсь прямо в Тейлор. — Эй, смотри куда ты… Макс? Это ты? Я робко улыбаюсь ей. — Привет, Тейлор Она бросает взгляд за мою спину. — Крадёшься через боковую дверь, да? — Я… эм… — Эй, я тебя не виню. Я бы тоже кралась, если бы из-за меня отстранили Нейтана. Блять. Я вообще забыла об этом. Будто мало мне проблем. — Да, я подумала, что залягу на дно и подожду, пока он не остынет. — Тебе придётся подождать какое-то время, — она колеблется. — слушай, я не хочу звучать так, будто запугиваю тебя, но тебе стоит задуматься над тем, чтобы побыть дома пару дней. Нейтан всегда был слегка нервным, но последние несколько месяцев… я не знаю. — Я ценю твоё предупреждение. Серьёзно. — Меньшее, что я могу сделать для героини Блэквелла, — она ковыряется с пуговицами своей куртки. — слушай, пока ты не ушла, я хотела попросить прощения за то, что вела себя как сучка по отношению к тебе. Особенно когда ты была одной из немногих людей, кому есть дело до меня и моей мамы. — Извинения приняты, — говорю я, наблюдая за тем, как часть напряжения сходит с её лица. — как прошла её операция? — Очень хорошо. Она какое-то время будет восстанавливаться, но доктора дают оптимистичные прогнозы. — Это круто. Передашь ей мои поздравления в следующий раз, когда будешь с ней говорить? — Я передам, — её улыбка слегка опадает. — знаешь, такое чувство, что единственные, кому было настолько не всё равно, чтобы спросить — это ты и Виктория, — должно быть, на моём лице проскользнуло какое-то выражение, потому что Тейлор хмурится и отводит взгляд. — да, думаю, сейчас она никому не нравится. — Я ничего не говорила. — Я знаю. Просто… — она проводит рукой по лицу. — она не всегда была такой, знаешь. Мне нужно по своим делам, но есть что-то в голосе Тейлор, что пробуждает во мне любопытство. — Она не была? — Нет. До того, как мы пришли в Блэквелл, она была… — Тейлор оглядывается через плечо и вздыхает. — она была очень милой. Я, может, всё неправильно понимаю, или просто вижу то, что хочу видеть, но выражение её лица кажется до ужаса знакомым. Оно тоскливое, опечаленное, слегка влюблённое, и очень похоже на то, как выглядела Виктория, когда говорила о Тейлор со мной. Это… интересно. Возможно, что она…? Я имею в виду, это не невозможно. И я знаю, что сказала, что не буду встревать, но, если я права (а зная себя, это скорее всего пятьдесят на пятьдесят), тогда это в корне всё меняет. К слову, это большое или. Что я сейчас должна делать? Мне что-нибудь сказать? Не похоже, что есть какой-то риск в вопросе, верно? Если я ошибаюсь, или если всё пойдёт не так, я просто отмотаю. В пизду. Я возвращалась назад во времени не для того, чтобы ходить вокруг да около. — Эй, Тейлор? Могу я задать тебе личный вопрос? Она удивлённо оборачивается. — Эм… наверное? — Ты лесбиянка? Проблема в том, что невозможно тонко спросить у человека, гей он, или нет. Ты либо спрашиваешь, либо нет. Также не может быть, что ты сможешь предсказать реакцию кого-либо на этот вопрос. И пусть я не ожидаю, что Тейлор на меня психанёт, я всё равно чувствую небольшое облегчение, когда она отвечает нейтральным: — Почему ты спрашиваешь? — Мой гей-дар работает как попало, — лгу я, похлопывая по своему виску и показывая ей свою татуировку гордости. Её взгляд мимолётно скачет между татуировкой и моим лицом. Она выглядит слегка нервничающей, поэтому я добавляю. — я не планирую звать тебя на свидание. Я имею в виду, если ты об этом думаешь. — Оу, хорошо, — она съёживается. — блять. Прости. — Всё нормально, — смеюсь я, отмахиваясь от извинения. — Я не хотела, чтобы это звучало так… просто, ты милая, но… — она замолкает, её «не-совсем-признание» догоняет её. — Но я не в твоём вкусе? — говорите о путешествиях во времени всё, что хотите, оно определённо помогает проводить разговоры вроде такого куда менее стрессово. Она медленно качает головой. — Если это поможет, ты тоже не в моём вкусе. Слегка забавно наблюдать за тем, как выражение её лица резко и так быстро меняется на шок, возмущение и стыд. Думаю, часть её привыкла быть во вкусе большинства людей. — Оу. Да, круто, я поняла. Ты… эм… тебе больше по вкусу сексуальные библиотекарши, верно? — Вообще-то панк-дивы с татуировками. От удивления ей требуется секунда на то, чтобы ответить: — Серьёзно? — Ага. Хотя если бы Хлоя решила попробовать носить тесную юбку-карандаш и пару очков, я бы определённо не сказала «нет». — Что ж, ты полна сюрпризов. — Нравится держать людей на цыпочках, — я пожимаю плечами. — кстати, не беспокойся. Я никому ничего не скажу. Мне просто было интересно. — Нет, это… я имею в виду, не то, чтобы я это скрываю. И никто никогда об этом не спрашивал, — она вновь бросает взгляд за плечо. Интересно, она осознаёт, что делает это? — просто я не хочу… эм… Время раскрыть все карты. — Не хочешь, чтобы Виктория узнала, что она тебе нравится? Она так быстро и резко поворачивает головой, что я удивлена, что она себе ничего не потянула. — Что? — Виктория. Она тебе нравится, — я слегка строго смотрю на неё. — и даже не пытайся отмазаться, что «конечно она мне нравится, она моя подруга». Я могу различить тоску по кому-то, когда вижу её. — Я… — облокотившись о стену лестничной площадки, она зарывается лицом в ладони. — дерьмо. Это настолько очевидно? — Не для большинства людей. Определённо не для Виктории. — Думаешь, не для неё? — Будь это настолько очевидно, ты правда думаешь, что она бы ничего не сказала? — Хорошая мысль. — Тебе, к слову, наверное стоит сказать ей. — Серьёзно? — она смотрит на меня плоским, не впечатлённым взглядом. — ты бы рискнула потерять свою лучшую подругу из-за влюблённости? — Я это уже сделала, — ухмыляюсь я. — в конце концов она стала моей девушкой. — Я… это другое. Нет, не другое! Хочу крикнуть я. Виктория любит тебя, и её убивает то, что она не может тебе сказать! На секунду я задумываюсь о том, чтобы оттащить её в комнату к Виктории и запереть там их обеих, потому что это несложно. Если бестолочь вроде меня смогла разобраться в этом с кем-то вроде Хлои, нет ни единой причины тому, почему Виктория и Тейлор не смогут. Но эту проблему всё равно решать не мне. Им нужно разобраться с этим самостоятельно. Однако, что я могу сделать — это немного их подтолкнуть. Может помочь Тейлор увидеть, что риск того стоит. — Ладно, у меня для тебя вопрос. Ты знаешь, что Виктория жуёт жвачку в душе, и иногда выплёвывает её перед тем, как уйти? — на её удивлённый взгляд, я добавляю. — нужно один раз наступить на такое огромное количество жвачки утром, чтобы понять, чья она. — Оу. Да, справедливо, — смеётся она. Это хороший знак. — Так вот и вопрос. Считаешь ли ты это отвратительным, но всё равно милым личным бзиком, или ты думаешь, что это полностью мерзкая привычка? Потому что если я правильно предугадываю твой ответ, тебе не помешало бы переосмыслить, является ли твоя лёгкая влюблённость простой лёгкой влюблённостью. — Я… — она замолкает, хмурит брови, я наблюдаю за тем, как шестерёнки в её голове крутятся, затем она широко раскрывает глаза. — оу. — Так и знала, — нараспев говорю я. — Ладно… вау. Ты что, только что применила на мне мудрость Мияги? — Слегка, — подмигнув, отвечаю я Она смеётся, качая головой. — Ты крута, Макс. Ты знаешь об этом? — Да, что ж, — я всё ещё плоха в принятии комплиментов, так что намеренно строить робкое выражение лица мне не приходится. — Я серьёзно. Ты тоже хороший человек. Кейт повезло, что ты была рядом, когда она нуждалась в тебе, — она отводит взгляд, её улыбка исчезает. — остальные, конечно же, блять, рядом не были. — Ты не плохой человек, Тейлор, — говорю я, стараясь подбирать подтекст. — Скажи это Кейт, — фыркает она. — не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова посмотреть ей в глаза. — Эй, серьёзно, ты не плохой человек. То, что ты сделала, было неправильно, и ты позволила всему выйти из-под контроля, но мы обе знаем, что ты никогда не хотела, чтобы всё так далеко зашло, — я кладу руку ей на плечо. — по-настоящему плохой человек хотел бы видеть Кейт на той крыше. — Наверное, — она не выглядит до конца убеждённой, но для начала сойдёт. — что с тобой сегодня, с чего бросаешься словами мудрости? — Душой постарела, — я пожимаю плечами. — Кейт простит тебя. Она такой человек. — Никто не может быть таким человеком. — Поверь мне. Кейт такая. — Я просто хотела бы как-нибудь загладить свою вину. Сделать что-нибудь, чтобы показать ей, что я… я не знаю… — Достойна прощения? Она морщится, но не спорит. У меня мог бы уйти весь день на то, чтобы убедить её, что Кейт не тот человек, перед которым нужно заглаживать вину, но даже я вижу, что она отчаянно хочет исправиться. Виктория, которую я оставила позади, даже тогда несла с собой столько вины насчёт того, что сделала, а для Тейлор эта рана до сих пор свежа и открыта. И если она хочет сделать что-нибудь для Кейт, у меня есть для неё подходящая работа. — Знаешь, думаю, у меня есть вариант, с которого ты можешь начать. — У тебя есть?! Какой?! Что бы там ни было, я всеми руками за! — Ладно, — я не могу не улыбнуться её энтузиазму. — что ты думаешь насчёт кроликов?