Отец мой Волдеморт, мамочки мои...

Рон и Гермиона — Джинни, зачем ты подсунула мне другое платье? Оно слишком сдавливает мою талию. Когда я мерила его неделю назад, всё было хорошо! Это не моё платье! Джинни скептически прищурилась. — Не надо винить меня в том, в чём я не виновата, Гермиона! Ты изрядно набрала вес за время беременности и до сих пор даже не попыталась его сбросить. У Гермионы на глаза навернулись слёзы. — Стресс, стресс, постоянный стресс! И ты ещё можешь меня винить в том, что я не слежу за фигурой? Джинни растерянно смотрела на невесту своего брата. А Рон, едва заслышав рыдания Гермионы, стал ломиться в закрытую дверь. — Почему ты плачешь, любимая? — Не заходи, Рон, нельзя смотреть на меня в платье до свадьбы! — Но что случилось? — Всё нормально… — Гермиона подавила всхлип и, попытавшись добавить в свой голос радости, добавила: — Я просто перенервничала. — Ну, ладно… — недоверчиво отозвался Рон и остался стоять под дверью. Из-за этого Джинни и Гермиона больше не поднимали предыдущую тему, а только попытались заклинаниями подогнать платье под размер невесты. Во время свадьбы Гермиона безумно боялась, что платье затрещит на ней по швам прямо у алтаря. Но при магической поддержке заинтересованных лиц этого, к счастью, не произошло. Счастливый Рон попытался поднять Гермиону на руки, как делал прежде, и, к своему удивлению отметил, что она стала легче. — А ты словно пёршко! — весело сказал он. Гермиона счастливо улыбнулась и благодарно посмотрела на Джинни, которая подмешала Рону Зелье Невероятной Силы перед свадебной церемонией. Рубеус и Рита В тот день, когда с лица Риты спали последние волоски усов, кадык исчез, а голос снова стал звонким и высоким, Рубеус был ужасно взволнован. Он почему-то вбил себе в голову, что с осознанием собственной женственности Скитер (которая приняла его предложение и собиралась стать миссис Хагрид) разлюбит и бросит его, такого большого, неуклюжего и простого. — Ру-бе-ус! — по слогам пропела Рита, когда он вошёл в хижину. Посмотрев на свою любимую, Хагрид нервно сглотнул. Она была женственна и прекрасна как никогда. — Ну что ты встал на пороге? Я приготовила ужин, а ещё… ты знаешь, сегодня будет кое-что особенное и… — Ты меня любишь? — перебил Хагрид. — Что за вопрос? Да. — Посмотри на меня. Посмотри на эту хижину, этого пса и на будущие перспективы. Неужели такая прекрасная женщина может хотеть выйти замуж за такого, как я? — Может. Если ты будешь со мной спорить, я тебе врежу, — спокойно ответила Рита. Хагрид рассмеялся. Да, оказывается, гормоны почти и не влияли на её характер. — Ты невероятна, любимая! Фред и Сивилла Сивилла приоткрыла глаза и поняла, что лежит под прилавком в магазине Уизли, растрёпанная и без очков на носу, заботливо укрытая шкурой какого-то животного. От шкуры пованивало шампанским и псиной. Сивилла поморщилась и, с трудом согнув колени, перевернулась набок, тут же уткнувшись носом в веснушчатое плечо своего возлюбленного. Фред улыбнулся во сне и, пробормотав что-то неразборчивое, обнял Сивиллу одной рукой, чуть не вышибив ей глаз локтем. Вчера он сделал ей предложение. Она согласилась. Дальше всё как в тумане… Сивилла поднесла свою руку к глазам и, сощурившись разглядела кольцо на безымянном пальце. Значит, не приснилось. Драко и Фина — Но как меня воспримут твои сородичи? — Примерно так же, как и твои восприняли меня… Драко вздохнул и обнял Фину, которая, поджав копыта, лежала на лесной поляне. — Я никогда не думал, что судьба так жестоко посмеётся надо мной! — Малфой патетично вскинул подбородок и прижал руки к груди. — Ну, хватит драматизировать, милый, — усмехнулась кентавресса. — Они все привыкнут. И твои, и мои. В конце концов, мы делаем шаг навстречу революции в сознании общества. — Если отец примет мой выбор, то это будет действительно революция. Ну, если он захочет увидеть внуков, то ему придётся примириться. — А внуки уже не за горами, — сказала Фина. Гарри и Джинни Спустя некоторое время после благополучного рождения Малтимора Гарри почувствовал себя чуть лучше в эмоциональном плане. Но ему очень не хватало моральной поддержки. Из-за того, что Рон и Гермиона были полностью поглощены подготовкой к своей скорой свадьбе, он чувствовал себя брошенным и никому не интересным. Тем более, что Волдеморт и Дамблдор сильно сблизились, начав совместно заботиться о младенце (а Гарри не горел желанием им помогать) и уже не питали к Поттеру той же трепетной привязанности, что раньше. Как ни странно, но профессор Снейп заметил, что Гарри слишком сильно впадает в уныние. Накануне свадьбы Уизли и Грейджер он поговорил с Джинни и попросил её попытаться помочь Гарри. Снейп догадывался, что девушка до сих пор влюблена в Поттера, и его расчёт оказался верным: после нескольких истерик, которые Джинни стойко вынесла и смогла успокоить парня, он проникся к ней невероятным уважением. Симпатична она ему была всегда, и всем было ясно, что вскоре и эта пара обретёт гармонию и спокойствие. Иногда Гарри грустно говорил: — Все приключения окончены, Джинни, ничего интересного больше не будет. — Ну, как же, не будет? У тебя могут появиться дети, которые будут по заветам отца влипать во всякие неприятности. И жизнь снова обретёт смысл, — с улыбкой отвечала Джинни. — Дети? Но кто захочет рожать от меня детей? Я не Волдеморт, над людьми издеваться не собираюсь. — Гарри, если ты чуть внимательнее посмотришь перед собой, то, возможно, увидишь ответ на свой вопрос, — покраснела Джинни. Поттер в тот же миг всё понял и тоже покраснел. Ну, а что, не всю жизнь же ему тупить. — Тогда, приключения продолжаются, — сказал мальчик-который-наконец-счастлив.