-Ведь я обещала.

21 августа 854 года. День фестиваля. Марлия. Непрекращающаяся музыка, плотно расставленные лавки с едой, напитками, символикой столицы, усиленные патрули полиции, песни, танцы, шум и гам восторженных голосов - это фестиваль в Марлии. Протискиваясь сквозь обезумевшую толпу, пытаясь не отстать от Фалько, Габи и ещё двух детей, таких же кандидатов в войны, я через метр просила прощения у каждого, в кого врезалась. Толпа была беспросветной. Если бы я упала - меня бы затоптали и не заметили. -Эшли, смотри! Я слышала где-то рядом голос Фалько, но не видела его. Маленькая рука обхватила мое запястье и дёрнула в сторону с такой силой, что я, вновь в кого-то влетевшая, и чуть не сбившая с ног, оказалась рядом с детьми. -Спасибо, Габи,- выдохнула я,- Извините! -Ага, пожалуйста,- безразлично ответила девочка, демонстративно отвернувшись к прилавку с выпечкой. -Сколько же вкуснятины!- воскликнул Фалько, разглядывая румяные булочки, аромат которых, казалось, уже впитался не то что в одежду, а в мою кожу. Маленький мальчишка Грайс покорял меня каждый день с новой силой. В нем было что-то такое, что вызывало у меня и умиление и настороженность . Порой он был таким безрассудным и беспечным, как настоящий ребёнок. Но в то же время, когда улыбка пропадала с его румяного лица, он делился такими мыслями, которые, казалось, совсем не к лицу такому юному мальчику. Я, если признаться, очень привязалась к нему. Было грустно осознавать, что я вижу его последний раз. Ведь завтра я буду на пути к дому. -Милочка!- меня кто-то тянул за рукав. Обернувшись, я увидела премилейшую пожилую даму, в забавной желтой шляпке. В ее руке был какой-то буклет. -Зрение уж совсем паршивое стало,вы не прочитаете мне адрес? Уж очень шрифт мелкий. Я взяла в руки буклет и впилась взглядом в совершенно незнакомые мне символы. Марлийский алфавит я, почему-то, решила не изучать, особо не придавая значение тому, что не имею возможности читать. Увидев мой ступор, женщина весело воскликнула: -Вот те на! Такая взрослая, а читать не умеете. Или вы иностранка? -Мадам?- за ее спиной выросли два полицейских, настороженно оглядывающие нас,- что-то не так? -Да вы только представьте, милейшие,- женщина развернулась к ним, тыча в меня пальцем,- читать по нашему не может. Иностранка наверное! -Мисс?- усатый мужчина в форме обошёл старушку и оказался прямо возле меня,- из какой вы страны? Его напарник заметно напрягся. Я видела, как он опустил руку на болтающиеся на его поясе наручники. -Что за вздор!- возмутилась я,- я родилась, жила и живу всю свою жизнь в этом городе! Зик рассказывал, что в связи с военным положением Марлии и враждебностью соседних стран, власти ввели строгий надзор за всеми въезжающими и выезжающими гражданами. Военное правительство избегало развала страны изнутри. Всех иностранцев заключали под стражу до выяснения обстоятельств. -Ваш паспорт с собой?- настаивал полицейский. -Чтобы я тащила документы в такую толпу?- я пыталась изобразить возмущение ,- вы хотя бы представляете сколько карманников в столице? И глазом моргнуть не успеешь - все вытащат! Стражи порядка переглянулись, я видела, как один кивнул другому. -Мисс, боюсь мы вынуждены сопроводить вас в участок. -И на каком же основании?- сердце, кажется, упало куда-то вниз. -Я рекомендую вам не сопротивляться при аресте, так как это… -Ах, так это уже арест? За что? За то, что я боюсь быть обворованной? Да если бы вы лучше выполняли свою работу, то… -Довольно!- рявкнул стоящий позади. Он сделал шаг навстречу ко мне, звеня наручниками и я уже было распрощалась и с надеждой попасть домой, да и с жизнью в целом, как вдруг прошедший мимо незнакомец толкнул его плечом с такой силой, что полицейский, пролетев мимо меня, упал прямо на прилавок позади. Булки, плюшки, сдобы - все покатилось по каменной дороге, прямо под ноги идущим мимо гражданским. -Какого черта!- взревел он, пытаясь встать. -А ну ты!- стоящий на ногах полицейский бросился бежать за незнакомцем,- СТОЙ! Я провожала взглядом своего невольного спасителя, когда тот обернулся. Вот же черт. Этот профиль я узнаю где угодно. Высокие скулы, прямой нос. И эта забавная бородка. Жан Кирштейн, улыбнувшись краем рта, растворился в толпе. *** Перед выступлением Вилли Тайбера, назначенным на девять часов вечера, на центральной площади было решено воздвигнуть настоящую сцену. Сотни работников, начиная с семи вечера, когда основная масса гражданских разошлась по домам, не покладая рук стучали молотками, забивая гвозди в деревянный каркас арки для балдахина. Строительный шум доносился и до дома Зика, где мы, в полной тишине, ждали заветного часа, сидя в гостиной. -Может ты хотя бы расскажешь, каков план действий?- не выдержала я. -Меньше знаешь - крепче спишь,- ответил Йегер, не отрывая взгляда от поверхности стола. Презрительно фыркнув, я со скрипом отодвинула стул , встала и подошла к окну. Арка была настолько высокой, что ее можно было увидеть прямо отсюда. -Я видела Жана,- пробормотала я. -Значит все идёт так, как должно,- устало выдохнул Зик,- ты, наверное, в предвкушении встречи со своим ненаглядным Леви? Предвкушение и ужас - так бы я описала это чувство. Мне невыносимо было даже думать о том, что он вновь посмотрит на меня тем взглядом. Взглядом, полным разочарования. -Как бы то ни было,- Йегер встал и подошёл к окну, останавливаясь рядом со мной,- мне нужно, чтобы ты оставалась в доме до тех пор, пока за тобой не придут. -Почему? Зик замялся, тщательно подбирая слова. -Возможны…осложнения,- задумчиво проговорил он,- и мне было бы спокойнее, если бы ты держалась от их эпицентра подальше. Возможно… Эрену придётся превратиться в титана. -Звучит как не «осложнения»,- едко выделив последнее слово сказала я,- а как настоящая катастрофа. Какого черта, Зик? Он устало вздохнул. Повернувшись ко мне, Йегер улыбнулся краем рта и повторил: -Меньше знаешь - крепче спишь. *** Когда улицы Марлии вновь наполнились оживленным потоком гражданских, спешащих на центральную площадь, Зик, ещё раз попросив меня не вмешиваться, вышел из дома, тут же сливаясь с толпой. Я молча сидела возле окна, разглядывая прохожих. С чего бы Эрену становиться титаном ? Был ли это план «Б» на случай, если «А» пойдёт под откос? Когда основная масса людей уже прошла к площади, я увидела Фалько, идущего следом за всеми. Он весело улыбался и что-то активно рассказывал человеку, медленно идущего за ним. Невольно улыбнувшись той стороне младшего Грайса, которая выражала его детскую непосредственность, я перевела взгляд на его сопровождающего. Сопровождающего, который шёл за ним медленно, чем следовало бы. Улыбка тут же медленно сползла с моего лица, когда я увидела костыль, завязанную чуть ниже колена левую штанину, растрёпанные каштановые волосы, отросшие ниже плеч и повязку, белую повязку из дешёвого бинта, скрывающую часть до боли знакомого лица. Эрен и Фалько прошли мимо окна и зашли в подвальное помещение здания, находящееся прямо за сценой, на которой должен был выступать Тайбер. И если Фалько, по доброму простодушный, с сияющими глазами просто влетел в ту дверь, Эрен, замедлившись, внимательно осмотрел окрестности, будто ища кого-то, кто мог их заметить, прежде чем вошёл следом. До боли закусив губу, я, прижавшись лбом к прохладному стеклу, неотрывно наблюдала за входом в тот подвал. Все внутренности болезненно сжались, грудь сковало с такой силой, что становилось трудно дышать. Через мгновение Грайс выбежал из двери и рванул куда-то в сторону, все также не оглядываясь. Что-то в этом настораживало меня. Причём здесь вообще Фалько? Кто втянул его в это? Какого черта вообще происходит? Спустя пятнадцать минут он вернулся, таща за руку, черт бы его побрал сам дьявол, Райнера Брауна. Когда они исчезли в дверном проёме подвала, стул, на котором я сидела, уже тихонько покачивался, вот-вот норовив упасть. Так резко я с него вскочила и бросилась ко входной двери, вылетая на опустевшие вечерние улицы. Стараясь передвигаться лишь по слабо освещенным участкам дороги, я быстро, оглядываясь по сторонам, бежала к той двери. Пробегая мимо площади, на которой уже, надрывая голосовые связки, выступал Тайбер, я заметила подозрительное движение чуть дальше сцены. Елену невозможно не узнать, ее рост выдавал ее с головой, даже не смотря на надвинутый на лоб шлем. Она остановилась у какого-то здания, открывая дверь. Пригласительным жестом указав на вход, она ждала, пока в помещение войдут Пик и Порко Гальярд. Как только они скрылись в здании Елена, неотрывно глядя внутрь, в какой-то момент развернулась на каблуках и пошла обратно к сцене. Ей навстречу вышел Зик. Наклонившись к нему, она что-то шепнула, на что Йегер ответил утвердительным кивком. Он резко замер и повернул голову в ту сторону, где стояла я. Молниеносно спрятавшись за каким-то ящиком, я молила Святых, чтобы он не заметил меня. Когда мне хватило смелости вновь выглянуть из своего укрытия, их и след испарился. Выдохнув, я бросилась бежать к двери подвала, в котором находились Эрен, Фалько и Райнер. -Я СОЗВАЛ ВАС ВСЕХ ЗДЕСЬ И РАССТАЮСЬ С ФАЛЬШИВОЙ СЛАВОЙ! Голос Тайбера, словно раскат грома, гремел на всю столицу. -ПОТОМУ ЧТО ПОНИМАЮ, В КАКОЙ ОПАСНОСТИ ОКАЗАЛСЯ НАШ МИР! Когда подвал был настолько близко, что казалось вот, протяни руку и толкнёшь старую обшарпанную дверь и попадёшь внутрь. Когда цель была так близко, что все мысли разом улетучились из моей головы, позволяя животному инстинкту захлестнуть меня, я краем глаза увидела тень постороннего движения рядом и, почувствовав резкую боль в затылке, упала на выложенную камнем улицу, раздирая колени и ладони. Последнее, что я услышала прежде, чем потерять сознание, было: -А я ведь просил тебя не вмешиваться, Эшли. *** Святые, как же я любила это состояние. Ничто и никто не важен, когда ты находишься в этом непроглядном мраке, лишенная всяких чувств. Ничего не слышно, не видно, ветер не касается своими порывами кожи. Не холодно, не жарко. Никак. Будь моя воля, я бы всю жизнь провела вот так. Настолько я была опустошена и устала от того, что происходило вокруг. Сил уже не оставалось, бороться не было никакого желания. Зияющую черноту прорвало мягкое белое свечение. Огоньки выстроились в дорогу и я уж подумала, что вот оно. Все. «Свет в конце тоннеля», как гласили книги описывая последнее, что видит человек прежде, чем расстаться с жизнью. Но я уже умирала. Уже умирала и знаю, что никакого света нет и не будет. Перед глазами ничего не мелькает, никакого тоннеля нет. Лишь пустота и холод. А если что-то и засветилось вдруг, это значило это лишь одно. Это ещё не конец. Приоткрыв глаза, я увидела перед собой фигуру с развивающимся за спиной плащом. На фоне чёрного неба, отливавшего красным, словно от пожара, ткань развевалась подхватываемая шквалистым ветром. Растеряно моргнув, я обратила внимание на то свечение, которое было на самом деле посадочной полосой для дирижабля, медленно плывшего за спиной у стоящего передо мной человека. Приглушенно, но я, все же, расслышала, нечеловеческие крики где-то недалеко, взрывы, выстрелы. Вся земля вибрировала под мной, вынуждая осколки зданий хаотично прыгать по земле. -Фалько..- вырвалось у меня хриплым, едва слышным из-за всего этого хаоса вокруг голосом. Я вновь прикрыла глаза. Теперь у меня было ощущение, что я лечу. Лечу в никуда, в темноту. На талии будто лежали чьи-то руки. Точнее, крепко держали меня, чтобы я не упала в с этой высоты и не разбилась ко всем чертям. А так хотелось. Придя в себя уже окончательно из-за того, что под ногами появилась какая-то поверхность, я медленно огляделась по сторонам. Но прежде, чем мне удалось понять, что меня подняли на дирижабль, я столкнулась взглядом с Ханджи Зое. Ее глаза не выражали абсолютно ничего, кроме презрения и следа тяжкой ответственности, которую она возложила на свои плечи после смерти Эрвина. Казалось, что за те два месяца, пока я была в Марлии, Зое постарела на добрых 10 лет. Скользнув по мне этим взглядом она, ничего не сказав, не сказав мне, обратилась к стоящему за моей спиной человеку: -В трюм, в наручники. -Ты слышала,- раздался тихий голос позади,- вперёд. Леви слегка подтолкнул меня к одной из дверей и, заведя внутрь, пристегнул наручниками к какой-то ржавой трубе. Развернувшись чтобы выйти, он остановился на пороге и все также тихо сказал: -У Эм вылезли уже все зубы, она называет меня «па», а Марко «Мако». Недавно ее укусил краб, в которого она тыкала палкой, пока мы гуляли с ней по берегу. Я объяснил ей, что если бы она не обидела краба, краб бы не обидел ее. Она в ту же секунду выкинула палку не желая больше никого обижать. Он говорил быстро и тихо. Мои глаза щипало от слез. -Когда она не хочет есть, я пугаю ее тем, что сейчас придёт Ханджи и она начинает есть. Эм уже во всю бегает по лагерю, заглядывая в каждый шатёр, который видит на пути. Как-то она забежала в палатку к Жану, когда тот рисовал, и Кирштейн дал ей в руку кисть,- он запустил руку в карман и вытащил оттуда аккуратно сложенный вчетверо листок,- это первый рисунок Эмилии,- Леви отвернулся, готовый покинуть трюм, но прежде, чем окончательно уйти, выплюнул,- и ты была бы в курсе всего этого и могла бы даже присутствовать, если бы не съебалась в закат вслед за Йегером. С этими словами он вышел, захлопнув за собой дверь. Дрожащими руками я развернула оставленный Аккерман листок и впилась взглядом в абсолютно несвязные линии и кляксы. Черного, красного и синего цветов, что-то совершенно не напоминающее вообще ничего, и это было так красиво. Первый рисунок нашей дочери. На бумагу капнула слеза, скатившаяся по щеке. В углу листа был красный отпечаток детской ручки. Казалось целую вечность я сидела в кромешной тьме, слушая глухие звуки взрывов и выстрелов за бортом дирижабля. Весь его каркас трясся, когда по Марлии разлетался воинственный крик Титана. Казалось, даже не одного. Что там происходило - было загадкой для меня, я абсолютно не понимала, в чем дело. Я не знала ни планов Эрена, ни Зика, ни Разведкорпуса. Казалось, что я потеряла доверие абсолютно всех людей, окружавших меня. Будто я была тем, кому нельзя раскрывать тайны, кому нельзя было доверить хоть крупицу важной информации. Спустя, кажется, целую вечность, темноту трюма прорезал резкий тёплый свет, пробравшийся через распахнутую дверь. -Давно не виделись, Эшли,- лукаво воскликнул Флок, отстегивая меня от трубы,- как твои дела? -Что происходит? -А ты не знаешь?- его голос сочился ядом,- мы захватили Молотоборца, забрали Эрена и растоптали и уничтожили добрую часть населения Марлии,- гордо заявил он, выводя меня из трюма в соседнюю комнату, которая была заполнена людьми, пристально следившими за Йегером, прикованным к столу в углу помещения. Форстер усадил меня рядом с ним, вновь закрывая наручники в той же манере, как и у Эрена. За стеной раздавались ликующие возгласы и крики, которые было едва слышно из-за шума двигателя дирижабля. -Что ж,- нарушил тишину Леви,- радуйся, все прошло по твоему чертовому плану. И только сейчас я увидела густые клубы зловонного пара, исходящего из дальнего угла комнаты. Зик, лишённый всех четырёх конечностей, но предусмотрительно накрытый покрывалом, лениво смотрел в нашу сторону. Дверь с грохотом распахнулась, на ее пороге стоял Жан, держа за воротники Габи и Фалько. На лице Кирштейна, бледном, словно сама Смерть оставила на нем свой отпечаток, была смесь буйных эмоций, среди которых ярко выделялась лишь одна . Отчаяние. -Это что ещё за мелюзга?- фыркнул Аккерман. -КОМАНДИР ЗИК?- закричала Габи, уставившись на Йегера, - как же это вы? Вас же… вас же схватили демоны? Как вы выжили. -Жан,- требовательный голос Леви вывел Кирштейна из транса,- как они здесь оказались? -Они…,- Жан сглотнул,- воспользовались чьим-то УПМ и поднялись на борт, девчонка…- снова движение кадыком,- подстрелила Сашу и… кажется… ей не выкарабкаться. Армин и Микаса бросились в соседнее помещение. На мгновение воцарилась тишина, заглушаемая мотором. -Ну что, - открылась соседняя с трюмом дверь,- все прошло по плану, Зик Йегер?- Ханджи с высоты своего роста смотрела на него с явным недоверием. -Не без осложнений,- пробормотал Зик. -Осложнений ?- удивилась Зое и, проследовав за его взглядом, увидела детей. Пока между Леви и Йегером старшим разразилась очередная словесная перепалка, я пихнула ногой Эрена, все это время тихо сидевшего рядом. -Какого черта?- прошипела я,- что там было? Сколько… сколько человек погибло? Сколько человек ты…убил, Эрен? Но он мне не отвечал. Глубоко сосредоточившись на чем-то он, не поднимая головы, смотрел в пол, упрямо игнорируя все, что происходит вокруг. Будто это его и не касалось вовсе. -Мы разгромили военную мощь Марлии,- вдруг подал голос он, но обращался не ко мне, а ко всем остальным, будто я была пустым местом,- и тем самым выиграли время. -Ты упрямый ублюдок,Эрен,- рявкнула Ханджи,- каждый раз, когда ты слепо следуешь своим планам и попадаешь в плен, нам приходится вытаскивать тебя из передряги, жертвуя жизнями наших солдат. Ты веришь в нас, но,- она сжала кулаки,- мы больше не верим тебе. -Но ведь миссия выполнена!- вмешался Зик,- у нас Молотоборец, Титан королевской крови и Прародитель,- его взгляд скользнул по мне,- все эти жертвы в конце концов будут не напрасными. Дверь из соседней комнаты вновь распахнулась, на пороге стоял Конни. -Саша…умерла. Что-то оборвалось внутри меня. К горлу подкатил неприятный ком, норовивший вырваться наружу, показывая собравшимся содержимое моего желудка. -Она сказала что-то перед смертью?- спросил Эрен, распахнутыми глазами глядя в пол перед собой. -Мясо. *** Когда мы вернулись на Парадиз, Эрена было решено поместить в темницу, меня же, поместили в соседнюю, до выяснения обстоятельств. Вцепившись руками в чугунные прутья камеры, я пыталась докричаться до Йегера. -Эрен, объясни, что происходит? Почему ты не говоришь со мной? Он молчал, выводя меня из себя. -В какой-то момент, - послышался его тихий голос из соседней камеры, говорил он настолько тихо, что мне пришлось задержать дыхание, что расслышать его,- я понял, чем ты руководствовалась после того, когда потеряла первого ребёнка. Мои глаза расширились от удивления. -У тебя не было собственной воли, ты ничем не лучше остального скота, слепо следующего чьим-то приказам. В данном случае - моим. Мне ненавистно лишь одно твое существование, я презираю тебя, ты позор семьи Фриц, Мия Рейсс. -Что… что ты говоришь,- бормотала я ,- он сказал… ты сказал , что… это единственно верный путь… что так мы… -Если бы ты в очередной раз не переложила ответственность за это сражение на плечи тех людей, которых ты называешь своей семьей, может все бы уже давно закончилось. Но ты слишком труслива и глупа, чтобы принимать свои собственные решения. У тебя хватает ума только следовать приказам,- прошипел он,- чертов скот. Тупая боль волной разошлась по телу и собралась в сердце, заставляя его колотиться с такой силой, что отдавало в горле. Он ведь… он ведь был прав. Это то, о чем я думала последние пять лет. То, что оставалось между мной и моими мыслями. Это не предназначалось для кого-то другого, я никому не говорила о своих чувствах. И вот он, тот, кого я считала своим лучшим другом, тот, кто теперь несёт переложенное мною бремя на своих плечах, говорит именно то, что я все это время боялась услышать. Правду. Нить связи, соединяющая меня и Эрена, с треском разорвалась, безвольно повиснув в воздухе. Он больше не чувствовал меня, а я его. Только вот я его перестала по-настоящему чувствовать ещё задолго до этой ночи.