Василиса ведет расследование. Изумрудный замок.

      Картина на кухне была прям маслом написанная! С одного края стола сидел побитый Хард, а с другой не более целый Черномор. У обоих были свежие ссадины, синяки, на рубашках была уже засохшая кровь в небольшом количестве. По отекам можно было решить, что носы у них поломаны. Друг на друга они даже не смотрели, лишь косые недовольные взгляды кидали, да скалились.       И вот вопрос, чего они приперлись к нам с такими травмами, а не в больницу?       Я, завидев их, замерла в дверном проеме, так как прибывала в легком шоке, зато Ден спокойно обошел меня, подошел к холодильнику и, достав из морозилки лед, кинул каждому из магов по пакетику. Посмотрев на них еще немного, парень достал из шкафчика бутылку с жидкостью янтарного цвета и бокал, кинул в последний пару кубиков льда и налил себе выпить. Сделав небольшой глоток, он вопросительно посмотрел на меня, мол, не желаю ли я выпить вместе с ним, но на такое предложение я лишь поморщилась, не желая мешать алкоголь.       — Рассказывайте, дебоширы, — потребовал Ден, присев на край кухонного гарнитура и обводя двоих мужчин насмешливым взглядом.       — Мальчишка, а ты не обнаглел? — Черномор бросил на моего мужа не самый хороший взгляд и брезгливо оттолкнул от себя мешок со льдом.       Хард между тем молчал, прикладывая к правой стороне лица лед и морщась от холода и боли.       — Мне напомнить, что вы в моем доме, Черномор? — Кощин вел себя уверенно, ничуть не смущаясь своей половинной наготы, которую специально не стал прикрывать, чтобы всем было видно, от чего нас отвлекли. — Мне вообще не стоило вас впускать, но только из-за того, что вы биологический дед моей жены, вы еще здесь, а не в сугробе.       — Вот щенок!       — Тихо! — вмешалась я, так как их ругань яснее ситуацию не делала. — Что с вами вообще случилось?       Черномор лишь фыркнул, вперив свой взгляд в пакет со льдом перед собой. Кощин пояснять мне ничего не стал, хотя по хитрой улыбке, которую он прятал за бокалом, было понятно, что уже частично разузнал. Собственно поэтому я вперила серьезный взгляд в Джакхарда.       Джин сначала колебался, но после того, как приложил лед к сбитым костяшкам, начал рассказывать:       — Я хотел поговорить с Властиславой. Рассказать ей все, что случилось еще во времена нашей юности, но уже пару дней днем находил в её избе только кота. Поэтому сегодня решил прийти вечером, а там под окнами этот с цветами стоял.       Хард бросил на Черномора злобный взгляд.       — У неё от меня дочь, — как-то самодовольно бросил маг и поморщился от боли после ухмылки.       — А я её первая любовь, — не менее нагло сказал джин. Ему так же было больно улыбаться, но он не показывал это, пытаясь показаться сильнее своего оппонента.       — Не съезжаем с темы! — мне пришлось повысить голос, чтобы они перестали прожигать друг друга глазами.       — У нас завязалась драка, — продолжил Хард. — На шум выбежала Власа, ну а там понеслось. Заклинание подчинения… — он виновато посмотрел на меня. — Лис, она все знает. И сейчас, скорее всего, поднимает на уши замок Кощея.       Я чуть на пол не грохнулась, но Ден быстро понял, что дело пахнет моим обмороком, а потому быстро ко мне подскочил и удержал. В мои дрожащие руки он сунул свой бокал, и я, даже не задумываясь, сделал пару больших быстрых глотков, а потом начала кашлять. Виски драл горло неистово. Но лучше уж это, чем обморок. Хотя тот был очень даже оправдан!       Бабушка в курсе! Мне крышка! А если она полетела к Кощею, то, скорее всего, обо всем еще и мать Дениса узнает. Меня опять попытаются отравить во благо её любимого сыночки!       Ден усадил меня на стул, поглаживая большой рукой по спине и тихо нашептывая успокаивающие слова. Но как тут успокоиться?! Вот просто как?!       — Она всегда так реагирует? — удивился Черномор, неотрывно следя за тем, как меня начало трясти.       — До брака с ним, она вообще не пугливая была, — Хард попытался улыбнуться своей клыкастой улыбкой, но поморщился и вернул пакет со льдом на лицо.       — Вот тебя только забыли спросить, — раздраженно бросил Кощин и, присев передо мной, уже спокойно продолжил: — Сокровище моё, не стоит переживать. Рано или поздно, нам бы все равно пришлось все рассказать ей и моей семье.       Он положил руки мне на колени и большими пальцами начал выводить маленькие круги. Я пыталась сосредоточиться на тепле его рук и голосе, но в мыслях уже стояли рассерженные лица бабушки и мамы. В том, что бабушка переступит через себя и поговорит с мамой, я не сомневалась.       — Но если она сообщит обо всем маме? — мой голос был хриплым. — Она же не простит меня за то, что я умолчала от нее такое.       — Все тумаки на себя возьму я, — Ден улыбнулся мне, быстро поцеловал в щечку и поднялся, оглядывая нашу горе компанию.       Одна в приступе паники, двое побитые… Прям компания мечты!       — Так, горе романтики, встали и за мной, — скомандовал Денис и, щелкнув пальцами, приманил к себе из моей истеричечной для себя белую рубашку.       — Это еще зачем? — Черномор с неким сомнением наблюдал за тем, как мой муж быстро одевается и торопливо застегивает пуговки.       — Во-первых, надо вещи в машине разобрать. По приезду нам не до этого было. Во-вторых, вас привести в человеческий вид, а то выглядите сейчас, не лучше бомжей после драки. А еще, требуется накрыть стол и готовиться к тому, что вашими стараниями, сюда скоро прибудет моя семья и ваша общая возлюбленная, — Кощин начал поправлять воротник и манжеты, но выходило у него криво, потому он наклонился ко мне, чтобы я ему помогла. — Сокровище, сможешь позвонить своей маме и пригласить её к нам? Или мне лучше самому?       — Я сама, — застегнув любимому пуговки на манжетах, я выдохнула и, помня, что видела свой телефон на тумбе в спальне, поплелась наверх.       Память меня не подвела, телефон обнаружился там, где ожидала. Быстро найдя мамин номер среди контактов, начала прислушиваться к гудкам. Каждый тихий звук заставлял меня нервничать еще сильнее, а потому, чтобы хоть как-то снизить градус моих моральных терзаний, я вышла в коридор и оперлась на перила. Вид раздающего команды Кощина, хоть немного, но придавал мне сил, а то, как маг и джин разносили продукты и вещи по дому, ворча себе под нос и матерясь на самовар, еще и веселило.       — Василиса, ты видела сколько времени?!       Резко раздавшийся из динамика голос мамы, чуть не вынудил меня уронить телефон, но я быстро собралась, глубоко выдохнула и попыталась придать речи максимальную ровность, на которую сейчас только была способна.       — Прости, мам, — некая хрипотца после виски еще слышалась голосе. — Просто у меня к тебе дело, не имеющее отлагательств.       — Ты опять поругалась с Денисом? Он помешал вам с девочками отдыхать? Хочешь, научу порчу наводить?       Мамино волнение вызвало у меня легкую улыбку, а ворчание Кощина снизу, который, как оказалось, подслушивает, подняло мне настроение.       — Нет, мам, Денис в этот раз не виноват, — тихо засмеялась я.       — Тогда, что случилось? Денежек скинуть?       — О, меня уверили, что в деньгах я теперь вообще нуждаться не буду.       — Кто уверил? Милая, я что-то совсем тебя не понимаю. Что у тебя там произошло? Ты там, что замуж выйти успела? Или вы с девочками нашли себе богатых парней? Или клад?..       Вопросы сыпались из неё ручьем, и возможно она бы еще много чего спросила, но на выдохе я тихо сказала:       — Да.       — Что да?!       — Мам, я вышла замуж. И теперь я — Василиса Кощина.       Тишина повисла на минуту, как минимум. И все это время я ловила взволнованный взгляд мужа с первого этажа. Дышать было тяжело, казалось, что каждая секунда тишины душит меня и режет по еще бьющемуся сердцу.       — Нууу… — протянула мама. — Я надеюсь, это по любви. Это же по любви?       — По очень большой, — тихо сказала я, чувствуя, как камень падает с души, а слезы начинают обжигать щеки. — Ты просто не представляешь, как я его люблю.       — Милая, а он тебя точно не приворожил? Просто, только недавно ты даже имя его слышать не хотела…       Кощин вырвал у меня трубку магией, совершенно не обращая внимания на мой рассерженный взгляд. Подмигнув мне, парень ушел на кухню и уже оттуда до меня отрывисто доносились лишь его слова:       — Здравствуйте, мама!.. Что значит, вы мне не мама?.. Да не привораживал я вашу дочь! И спешу напомнить, что я её еще в детстве любил!.. Ой, скажите спасибо, что ваш трюк со стиранием памяти не выдал… Да мог! Но не стал, а притворялся, что вообще не в курсе, что она Яга… Мама, угомонитесь, я не держу её в заложниках!.. Да, люблю её и жить без неё не смогу… Нормальная свадьба потом будет со всеми традициями… Господи, мама! Не загубил я её молодость! Мне напомнить, что она только недавно сказала, что любит меня?.. ЭТО НЕ ПРИВОРОТ!.. Ну, честное слово, Мария Черноморовна!.. Да, Черноморовна, а не Федоровна. Я вообще не в курсе, откуда ваша мать взяла какого-то Федора. Но ваш батенька сейчас у нас с побитой мордой… Да, согласен, так ему и надо, но он хочет с вами очень познакомиться… А вы думаете мне оно надо? Я ему обязан, так что хотите или нет, но вы с ним пообщаетесь. А вообще, мы вам не по этой причине звоним! Скорее всего, к нам скоро нагрянет ваша мать и моё семейство, и Вася не выдержит их напора и ей будет спокойнее рядом с вами… Нет, мы не живем на её квартире. Я нам дом построил… Да успел! Да вот такой я козлина и сволочь!.. Мама, ни одно ваше оскорбление мне не удивит, за свою жизнь я столько от вашей дочери наслушался, так что… Я скину вам адрес… За городом… Ну, от вас на такси, наверно, полчаса… Да, хорошо, будем ждать.       За время их разговора я вытерла слезы, спустилась вниз и присела на нижнюю ступеньку, чтобы если офигевать, то сидя. Так как разговор… Мама в своем репертуаре! Да и Кощин тоже хорош! Уже боюсь того момента, когда они окажутся рядом. Может на него какие-нибудь защитные чары наложить?       Из гостиной вышел Хард, так сильно улыбаясь, что при его синяках и клыках выглядело крайне жутко.       — Ты чего? — удивилась я.       — Когда я работал в Киеве местные купцы дали имя Федор, чтобы не выговаривать каждый раз моё имя, — джин был готов улыбнуться еще сильнее, но ворчание выходящего с кухни Дена тут же смыло его улыбку.       Джакхард сразу же ушел на кухню, унося с собой часть продуктов из стоящих на полу в коридоре пакетов, а Кощин сел рядом со мной, проворачивая в руке телефон.       — С одним разобрались, — он обнял меня за плечи и поцеловал в макушку. — Осталось перезвонить моей матери.       — Перезвонить?       — Она уже раз пять звонила. Будешь с ней говорить?       Я отстранилась от любимого и посмотрела на него самыми большими и испуганными глазами в мире. На мою реакцию он лишь усмехнулся.       — Ладно, сам справлюсь, а ты пока проконтролируй, чтобы они все разобрали.       Еще раз поцеловав меня, Денис поднялся наверх и заперся в спальне, а я начала помогать Харду и Черномору с пакетами. Ушло у нас на все это минут пятнадцать, причем я старалась не сильно обращать внимание на ворчание этих двоих и даже вести с ними диалог, но один вечно прерывал другого и наоборот. Ну, прям кошка с собакой!       Вскоре к нам спустился Денис и приступил к лечению наших неудавшихся романтиков. Я при этом, не присутствовала, отдавая в гостиной скатерти-самобранке распоряжения на сегодняшнее праздничное меню, но прекрасно слышала маты и крики с кухни. Одни эти звуки отбили у меня любое любопытство к процессу лечения и к диалогу Кощина с матерью.       Я не знала, чего ждать от Ларисы Ладамировны и от Кощея, а потому надеялась хоть на какие-то подробности их разговора, но все что мне ответили: «Будут через час». И этот час я собиралась пребывать в стрессе! Одно меня успокаивало — вряд ли меня снова попытаются отравить при маме и бабушке.       После крайне болезненного для пациентов лечения, Ден выдал им чистую одежду. А потому к моменту, когда приехала моя мама, у нас в гостиной на диване сидели два опрятных статных мужчины с уложенными волосами и с лицами, без единого намека на синяки и сломанные носы. Смотря на них, даже как-то тяжело определиться, кого же больше хочется видеть своим дедом, а оба, явно надеялись после сегодняшнего вечера как минимум уйти от нас под ручку с моей бабушкой.       Когда маме оставалось до нас пара минут, мы с Денисом уже стояли на улице у ворот. Причем мой благоверный стоял с букетом ромашек, которые мне сегодня подарил Семен, и нервничал больше меня.       — Не трясись ты так, — попросила я, так как его волнение переходило на меня.       — Легко тебе говорить, — буркнул Денис и поправил мне ворот куртки. — Она меня недолюбливает.       — Конечно, ты же мне жизни нормальной не давал, — усмехнулась я.       Он явно хотел возразить мне, но к дому подъехало такси, и из него фурией выскочила моя мама. Она жадно сжала меня в своих объятьях, ощупывая руками моей тело и одновременно ауру, явно выискивая приворот. Последнее вызвало нервную волну по спине, так как данное прикосновение было сравнимо с проникновением не просто в личное пространство, а даже глубже. Но я не стала её останавливать, давая полную волю, чтобы она убедилась, что меня точно не приворожили, и продолжила терпеть легкий дискомфорт.       — Милая, я так волновалась! — мамин взволнованный голос чуть снова не подтолкнул меня на выдачу новой порции слез, но я держалась. Нельзя было показывать, как плохо мне было последние дни, она уже видела мои слезы после девичника и волновалась тогда так, что периодически путалась в заваривании чая, которое у нее было отточено до идеала.       Вдыхая знакомый и родной запах от её волос, я только что не мурлыкала от счастья. Но счастье мое длилось до того момента, пока она не отстранилась от меня и не посмотрела на Дениса. Её зеленые глаза зловеще блеснули в свете уличных фонарей, не предвещая ничего хорошего, но мой муж молча протянул ей букет, и все угроза тут же ушла, оставляя усталость и легкое раздражение.       — Затек, иди расплатись, — буркнула мама, пристально рассматривая ромашки.       Ден без лишних слов пошел платить за мамино такси.       Вот вообще ничего не сказал, даже не фыркнул. Прям сама покорность! Чудо не иначе!       — Мам, — я немного осуждающе на нее посмотрела.       — А что сразу мама? — она вытащила волосы из-за капюшона своего черного пуховика. — Сама же сказала, что в деньгах от родителей вы не нуждаетесь. Так и вообще, кто держит гостей на морозе?       Намек был понят сразу, а потому я неспешно повела её к дому, чтобы Денис догнал нас уже за воротами. Входили мы уже все вместе, и там мне оставалось только поражаться тому, каким Кощин может быть джентльменом. Галантно снял с мамы куртку, повесил её, предложил тапочки, придержал за руку, пока та разбувалась, а потому еще и отдельное полотенце предложил, когда мама пошла мыть руки с дороги. Не зять, а золото прям!       Хотя такой заботой, мою мамочку было не обдурить! Она будто проверяющий, осматривала коридор и ванную комнату на первом этаже, успела даже засунуть свой нос в мою истеричечную, пока Ден отлучался туда за полотенцем, и про себя, не меняясь в лице от слова совсем, посмеивалась с того, как мой супруг трясется перед своей тещей. Сдавал маму её легкий прищур, который я знала прекрасно. Именно так на студентов смотрят профессора, задавая простейший вопрос, но при этом путая и заставляя задуматься студентов.       Пока Денис отвлекал маму, я, быстро сменив уличную обувь на тапки и скинув куртку на вешалку, прошла в гостиную, где как перед казнью сидели двое моих плохо состоявшихся дедов. Они выглядели невозмутимо в подделанных магиях одеждах Кощина, но клацанье клыков Харда и подёргивание ногой Черномора выдавали обоих.       И вот что мне делать? Вести маму к ним? Ну, такой себе вариант, как по мне. Неизвестно как она среагирует. Держать её на кухне до прибытия остальных? Это будет выглядеть глупо, да и мама вряд ли просто согласиться пить чай на кухне. Спрятать их? А какой от этого будет толк?       Решить я так и не успела, мама с гордо поднятой головой вошла в гостиную, поправила несуществующие складки на своем темно зеленом платье до колена с рукавами фонариками и оглядела мужчин строгим взглядом.       — И кто из вас мой отец? — голос её был строгим, что даже я съежилась.       Но вот оба индивида подрываются и встают, смотря на неё и с надеждой, и с сожалением. На это шоу «Выбери меня своим отцом» мама лишь изогнула свою прекрасную бровь.       — Милая, оставь нас ненадолго, — обманчиво мягко бросила она, даже не посмотрев на меня.       И я вышла, даже не подумав, что лучше было бы это не делать, а осознание пришло, лишь, когда двери запечатались магией.       — Даже не подслушать, — хмыкнул Ден, приобняв меня за плечи.       — Вообще без вариантов? — от нервов и любопытства у меня потели ладони, что я немного лихорадочно обтирала их об штаны.       — Можем засесть под окном.       Быстрый обмен взглядами, и мы уже одетые пробираемся через небольшие снежные препятствия к окнам гостиной. Вернулись мы правда быстро, так как наш шпионаж быстро засекли, еще на подходе и моем мате, когда нога предательски застряла в снегу, а потому шторы были затворены, а окно дополнительно запечатано магией. А собственно поэтому и мы засели на кухне у самовара. Только я вот пила чай с ромашкой, а Денис тихо потягивал виски.       Мы сидели рядом, прижавшись друг к другу плечами, и молчали, так как каждый задумался о своем. Но стоило мне поднять взгляд на своего злодея, сосредоточить взгляд на его поджатых губах, как эти самые губы накрыли мои немного пьянящим поцелуем.       — Как я мечтаю, чтобы этот вечер наконец-то закончился, и мы остались вдвоем, — прошептал Кощин, не отстраняясь от меня и на миллиметр. Его горький вкус пьянил и пленял, что совершенно не сопротивлялась, когда меня пересаживали к себе на колени. Мне нравилось чувствовать себя маленькой и любимой девочкой в его объятьях, а потому каждое его прикосновение было дорого, ведь было ощущение, что как только я покину кольцо его крепких рук, то попаду из своей сказки в жестокую реальность, где надо самой решать все свои проблемы.       Я осторожно провела рукой по его щеке, млея от того, как он прижимается к моей ладони подобно ласковому коту.       — Сокровище… — хрипло простонал Ден и потянулся за еще одним поцелуем, но я ответила ему лишь печальной улыбкой, так как раздался стук в дверь.       — Увы, любимый, но наши с тобой мечты сегодня вряд ли сбудутся.       — Меня радует лишь то, что мечты у нас общие, — в алых глазах блеснул дикий азарт, который не сулил его же родственникам, ничего хорошего.