мое сердце звенит как стекло

From the shell The song of the sea Neither quiet nor calm Searching for love again Домик близь маяка достался ему от отца. Это было чем-то вроде подарка на день рождения, хотя и походило больше на попытку переложить заботу о развалинах на другого человека. Кроме как развалинами это сооружение назвать было нельзя. За многие года дом покосился, частично слез с фундамента и теперь стоял, поддерживаемый только двумя опорными балками из четырех, одной своей стороной со временем все дальше и дальше распластываясь к границе моря. Оставалось, возможно, лет пять до момента, когда эта груда досок рухнет и окажется там, куда так стремилась. В воде. До тех пор в ней, по хорошему, стоило убраться и вынести все, что могло представлять какую-то ценность. Но Феликсу пришло в голову там жить. Когда он впервые озвучил эту идею, Крис сначала поперхнулся лапшой, а потом покрутил пальцем у виска. Затем он принялся озвучивать все те причины, по которым жить в доме, который способен в любую секунду рухнуть, это небезопасно. В их число входили почему-то отсутствие интернета, приличного санузла и розеток. Слушал его Феликс молча и очень внимательно. Тогда он еще не был уверен в этой своей мысли. В желании там жить. Просто что-то давило на него здесь, в городе. Мешало дышать. И он уже почти свыкся с этим чувством до того момента, как отец сказал ему, что отдает ему дом. Тот момент повернул все. Вселил какое-то воодушевление и знание, что вот там, около моря, будет легче. Ехать с ним осматривать дом Крис согласился не сразу. Никак не желал оторваться от работы и от компьютера. Феликсу было немного стыдно, потому что он и правда выбрал не самый удачный день. Дождь разыгрался чуточку совсем сильно, а ветер так и норовил проникнуть к самому сердцу и сжать его до хруста. Они болтались в электричке два часа, поедая сендвичи из привокзальной забегаловки, показывая друг другу смешные картинки и обсуждая, почему-то, детство. Феликс вспоминал, как бывал на море, когда учился в начальной школе. Они оставались в этом доме. Для него там была отдельная постель, прямо рядом с окном и около печки, чтобы не застужал ноги. После целого дня беготни и купаний он падал в постель, счастливый, но совсем без сил. Мама читала ему на ночь отрывки из всего, что считала интересным. Мама его любила сказки про море. Засыпал он под мирное колыхание занавесок, убаюкиваемый слабым запахом соленой воды и прогретого дерева. Процесс переезда занял совсем недолго. Большинство вещей Феликс оставил в квартире, которую они снимали вместе с Крисом, чтобы всегда иметь возможность вернуться. Хотя он думал, что жить в городе ему не придется больше никогда. Крис однако был противоположного мнения и то и дело говорил, что Феликс сбежит от моря через неделю, как только захочет посмотреть любой сериал. Все эти комментарии Феликс, занятый сортировкой, упаковкой и складыванием вещей, забывал через пару минут после того, как они были озвучены. Так или иначе, все что было ему необходимо, оказалось в доме всего лишь за два дня. Поглощенный образовавшейся работой, он даже не успел за эти два дня сходить к морю или на маяк. И вдохнуть полной грудью тоже пока не выходило. Казалось, что он все еще в пределах города. Ощущение покинуло его только на вторую ночь. С огромной осторожностью он разжег печку, набрав на всякий случай два ведра с водой, если ситуация выйдет из под контроля. Она не вышла. Комната наполнилась знакомым запахом прогретого дерева и соленой воды. И тогда он понял, что он уехал. Что он теперь живет здесь, а не там. Дни проходили приятно медленно, растягивались патокой и дышали концом весны. Море было спокойно. За месяц Феликс успел исследовать все возможные закоулки берега, кроме одного места, которое оставалось в недоступности. Небольшое ущелье, загороженное камнями и ветками, продираться сквозь которые было просто опасно. Первые дни Феликс отчаянно хотел туда попасть, намеревался даже купить топорик, чтобы расчистить путь, но после забыл и об ущелье, и о своих планах. В голове его появились новые заботы, куда более важные. Дом разваливался. В этом не было никаких сомнений, и Феликс хотел продлить жизнь своего жилища, насколько это возможно. Пару дней он ходил в близлежащую деревню пешком, но после ему одолжили старый велосипед, и теперь он, с усилием крутя педали, возил домой инструменты, краску, а иногда даже доски. С большим трудом он крепил их к задней части велосипеда и, то и дело норовя плюхнуться лицом в землю и сломать нос, маневрировал по узким дорожкам. В деревне его любили. Небольшое население быстро свыклось с новым соседом, тем более, что он не причинял им хлопот. Один из жителей просто так притащил Феликсу старый генератор вместе с удлинителем и радио. Радио Феликс ни разу не подключил, но генератор использовал, чтобы заряжать телефон на случай, если позвонит Крис. Тот и правда звонил. Минимум раз в неделю. Жаловался, рассказывал о чем-то, спрашивал, не нужно ли чего привезти и хватает ли денег. Весь разговор Феликс обычно больше слушал, чем говорил. Да и рассказывать было не о чем, по городским меркам события в его жизни теперь обозначались словом пустяки. Крис бы не понял, в чем смысл прогулок по знакомому берегу каждый день и отстройки покосившейся веранды. Понимать ему было и не нужно. Это был не его мир, и Феликс принимал это, слушая про спешные городские проблемы. Когда Феликс все же решился подключить радио, был один из тех дней, в которые звонил Крис. Разговор они закончили от силы минуты три назад, и в планах у Феликса было выбраться к морю и зайти на маяк, но первая летняя гроза внесла свои коррективы. Дождь начался незаметно, за ним последовал ветер, поднимающий песок так высоко, что пришлось закрыть окна. Первые несколько минут радио отчаянно шипело и мигало, иногда выплевывая отдельные слова, но через пару постукиваний по корпусу нашло волну и принялось играть какую-то сводку новостей. Радио стало постоянным спутником. Под незнакомые мелодии и приглушенные голоса ведущих Феликс готовил, убирался, засыпал. Иногда он вытаскивал приемник на улицу и сидел, слушая музыку и смотря на море. В эти моменты оно казалось ему далеким, незнакомым и поэтому более любимым. Он любил море искренне, безотчетно и бескорыстно. Так сильно, что чаще ему казалось, что его дом там, в волнах, а не в старой деревянной развалине около. С каждой неделей, проведенной на берегу, он все дольше и дольше разглядывал воду, словно пытаясь что-то отыскать, потерянную часть себя. С приходом тепла он начал плавать. Оставаться весь день на улице, чиня все, что попадется или в доме, читая и отдыхая, теперь было нестерпимо жарко. Вода была похожа на мягкий ситец, ему нравилось чувствовать каждую пробегавшую волну. Заплывал он далеко, так далеко, что даже маяк подергивался туманной дымкой и почти растворялся в ней. Опасности Феликс не чувствовал. Казалось, с ним не может случиться ничего плохого, пока он здесь. Однажды Феликс попал в шторм. Это был первый и последний раз, когда он ощутил угрозу от моря. Шторм застигнул его метрах в тридцати от берега, волны поднялись огромные и, пытаясь выплыть, захлебываясь, Феликс видел, как вода разбивается о маяк, точно кипяток, летят брызги и с камня осыпается старая краска. На пару минут он смирился со своей смертью. А после еще одна сильная волна вытолкнула его на берег, вместо того чтобы утопить и он упал на песок, кашляя и хрипя. Это было в конце июля. Феликс отметил дату у себя в календаре, не до конца понимая зачем, потому что через несколько дней он и вовсе забыл об этом происшествии. Все оставшееся лето погода была отличная. В начале сентября Феликс закончил починку веранды и решил утеплить крышу. Зимы здесь были не жестокие, но ему хотелось чувствовать себя защищенным. Сначала он думал съездить в деревню за всем нужным и заодно проверить, работает ли там связь, потому что Крис не звонил ему уже второй месяц. Но неожиданно все нужное нашлось в небольшом погребе рядом с домом. Видимо отец тоже собирался заняться ремонтом, но так и не дошли руки. Поездка в деревню только проверить связь не имела смысла, поэтому Феликс также скоро забыл о ней, как о факте, что Крис не звонит. У того могли быть дела в городе, в конце-концов. Дни летели незаметно и невыразительно, смешиваясь и сливаясь один с другим.