Наши жизни полыхают в золоте 2.0

       — Дис, я взрослый, женатый мужчина. Ты не посмеешь! — смотреть на круглые глаза Дубощита было, конечно, забавно, но Дис похоже, и правда, было не до смеха. Сестра короля, сжимающая в руках скрученное полотенце, была настроена совершенно серьёзно. Первый ужин без Фили и Зои не задался.        — Но ты же как-то посмел! — надрывно воскликнула Дис, и таким предательством осветились её глаза, что Торин отшатнулся. А он с самого начала знал: отправить Фили с Зои к балрогу на куличики — идея никудышная. И в первую очередь, оказалось, что для него.        — Дис! — вдруг появилась перед Торином Мори. Он грудью почувствовал её негодование и тщательно придушенную злость. — Не смей трогать моего мужа, — холодно отрезала эльфа. Дубощит даже поёжился. — Хватит. Достало! Оставьте нас! — с последними словами королева обернулась, мягко подтолкнула Торина к дверям и устало опустилась на его место. Дёрнув бровью, Дис села рядом, откладывая полотенце. Когда створки наконец хлопнули после Кили, окинувшего настороженным взглядом женщин, Мори махнула рукой, попросив вина.        — Надо поговорить, — пожала плечами эльфа на удивившийся взор принцессы.        — Согласна, — кивнула Дис, добавив к просьбе нарезанный сыр. Стоило служанке скрыться, принцесса вздохнула, — Я не ненавижу Зои. Но она кажется мне опасной. Один тот скиф чего стоил.        — Разве прошлое должно мешать настоящему? — стукнув ноготками по столу, пытливо воззрилась на неё Мори. — Если на то пошло, каков был шанс, что моё прошлое в виде Трандуила так просто меня оставит?        — Просто, — фыркнула гномка, припоминая лицо венценосного, зашедшего под своды Эребора. Эльфа прикусила губу.        — Я ведь смогла всё уладить. Да и Зои, в целом, тоже.        — Фили в ней души не чает, — признала Дис, — но она же сама бегает от него! Может, он ей вовсе не нужен так, как она нужна ему? Однажды она уже сбежала. Что помешает ей сделать это дважды?        — Чувства? — хихикнула Мори, расцветая улыбкой. — Ты не видела того, что знаю я, — Дис заинтересованно сощурилась. — Она ни на шаг от Фили не отходила, пока он был без сознания, рычала на каждого, кто сомневался, что из этого выйдет успех. Тебе Даин не рассказывал, как она на него с кинжалами чуть ли не кинулась, когда подумала, что Железностоп пришёл навредить Фили? Вообще, это ведь Зои меня тогда в битву из Эребора вытащила, коня у Леголаса забрала, лишь бы успеть. Знаешь… ты, Дис, вспомни, как влюбилась… много времени прошло, должно быть, ты забыла, какой была когда-то. Вспомни меня пару лет назад. Вспомни, какими глазами Фили смотрит на Зои и как плохо было ему под Горой без неё. Пусть, она своенравна и боится сама себя, она любит Фили — я видела это в её глазах маленькой девочки, когда она плакала у меня на груди. Так, если ты желаешь сыну настоящего счастья, но при этом не принимаешь ту, которая делает его счастливым, то я отчаянно тебя не понимаю!        — Да не собиралась я её со свету сживать. Манерам бы её обучить, да чтоб поменьше вытворяла, и буду я довольна, коль Фили счастлив. Не слепая же, всё вижу, — цокнула Дис. — Когда, правда, с Флои та история приключилась, разозлилась, конечно, поэтому на Торина и кричала, но она сама себя так схоронила, что хочешь-не хочешь сжалишься. Сватать Фили гномок я тоже не собиралась — они сами взяли его в оборону, да и сам он молодец тоже: с Тирой, вроде как, спелся. Чего, мне недовольной, что ли, ходить? Гномка-то она хорошая.        — Хорошая, — улыбчиво кивнула Мори, отпив вина.        — Тоже с Двалином их видела сегодня? — усмехнулась Дис. — Похоже, что вытеснила-таки гномочка топоры из матерого сердца нашего вояки.        — Он с ней, как мальчишка, — изумилась эльфа мечтательно, но все же спохватилась, — Так, а чего ты тогда сегодня злая такая, раз всё понимаешь и принимаешь?        — Да потому что одно я принять все равно не могу — на кой нужно было их отправлять в этот Рохан?! Давно ты теми дорогами ходила? Сколько там дряни развелось? — вспыхнула принцесса. Мори аж икнула от неожиданности, округлив глаза. — Ладно, давай уж выпьем за то, чтоб здоровыми вернулись.       Звон кубков отразился от стен трапезной. Дис досадливо отметила, что нужно было пойти к ней в покои.

***

      Подумать о том, что наследный принц Эребора примет участие в кулачных боях на захудалой улочке прибрежного Харада, было дико. Настолько дико, насколько дикой казалась Хара. Однако, выйдя на порог кузни из-за развернувшегося под боком шума, Фили был втянут в какую-то заварушку — толкнули его, потом рыкнули, чтоб по сторонам смотрел, гном не дурак — полез отвечать. В горячности он южанам не уступал точно. Зои, отбившаяся от Меры и заплутавшая меж домов, вышла прямо к кузне. На кулачный-то бой полюбоваться она была охочая. Встала Лисца прямо на каменную кладку закрытого колодца, чтобы вдоволь насмотреться — все равно не пройти было. Встала и обомлела, когда под солнечными лучами вспыхнули золотые волосы. Среди темных харадцев светловолосого Фили было легко найти. Первый порыв подлезть в самую гущу и вытащить принца был остановлен его умелыми изворотами и скупыми ударами. Зои даже усмехнулась, дернув бровью, приметив скуку в голубых глазах. Откинув в который уже раз своих противников, принц рыкнул на мужиков, угрожающе-непонятно ругнулся на кхуздуле, как детей раздвинул их по разным углам и наконец вышел из толпы, провожаемый лукавым карим прищуром.       Они встретились на облюбованном пляже. Фили, вытянувшись на песке, подложил руки под голову и, слушая, как мелкие волны разбиваются о берег, наблюдал за проплывающими облаками. Зои издалека приметила одинокую фигуру на пустынном пляже и невольно залюбовалась, вспоминая широкий разворот плеч, статную спину, сильные руки, которые дарят ей крепкие объятия — сейчас он выглядел таким спокойным, тихим. Храбрый воин отдыхает.        — Сколько ножей ты припас, что так мирно лежишь здесь? — мягко усмехнулась Зои, подходя.        — Я миролюбивый гном в миролюбивом городе, — невинно отозвался тот, хлопнув глазами. Южанка прыснула и обдала любимого лукавым взглядом.        — Разве миролюбивый городок втягивает гостя в кулачные бои? — она села рядом, провожаемая удивленным взором.        — Мне все-таки куда-то вдарили?        — Я просто видела ту заварушку сегодня, — мотнула Хара головой, встречаясь с голубыми глазами. Рука сама собой коснулась золота волос, пальчики пробежались по косам. — Никто не смог повалить моего сильного гнома наземь.        — Ты смогла, — блеснув лукавым прищуром, не согласился принц. — Видишь, лежу у твоих ног и почти таю.       Сердце легко кувыркнулось от теплого взгляда. Фили, словно довольный кот, улыбнулся, прикрывая глаза. Зои прикусила губу и, поддавшись порыву, провела ладонью от волос к щеке, оглаживая колючую скулу. В мгновение смутившись, она хотела одернуть руку, но Фили, почувствовав нерешительность, накрыл её кисть своей ладонью и встретился с медовыми глазами, открыв свои. Зои невольно сглотнула, теряясь. Принц поднес её кисть к своим губам и нежно поцеловал. Кажется, южанка даже задержала дыхание. Фили, повторяясь, протянул руку и погладил бархатистую щечку. Зои, разочарованно пискнув, когда гном убрал свои руки, не сдержалась и мягко прикоснулась к его губам своими. Ладошками накрыв бородатые скулы, бережно, медленно, сладко она целовала его. Даря свою любовь, Фили отвечал. Перед закрытыми глазами проносилась их первая ночь в памятной старой комнате: нежность щемила сердце.       Легкая тюль развевалась под прохладными порывами опустившейся ночи. Зои, первой войдя в единственную свободную комнату, съёжилась, застыв. Фили, заметив, как напряглась южанка, обошёл её и взял в руки побледневшее лицо, заставляя потерянный взор взглянуть на него. Хара вздрогнула в его руках, уставилась в голубые глаза и судорожно вцепилась в шершавые ладони, не давая ему опустить руки.        — Зои, если ты хочешь, я уйду, не притронусь к тебе. Только скажи, — хрипло окрасил его голос тишину. Южанка ещё отчаянней вцепилась в его руки, мелко задрожав. Отпускать она не была готова. Остаться здесь одной она не была готова. Зои слепо ткнулась ему в грудь, до боли в мышцах обнимая. Фили мягко прижал её к себе, целуя в порыжевшую макушку.       Фили обнимал её, как хрупкую статуэтку. Натруженные руки воина казались мягче глины, дарили тепло, нежность, от которой охало сердце. Губы его целовали каждую черточку её лица, неизменно возвращаясь к губам. Избавляясь от оков страха, Зои млела в душевном тепле и начинала несмело отвечать. Самоуверенной наемницы здесь не было — в это комнате осталась лишь Зои, повзрослевшая, но такая же робкая в душе. Ночью тая в тягучей любви, пьянясь бережными поцелуями и нежными движениями, она с утра млела в горячих объятиях, встретившись с тёплым взглядом голубых глаз и наткнувшись на обветренные губы.       Солнце золотило белые простыни, переливалось в светлых волосах, грело рыжие, красным горело на нитях, что опутывали запястья. Утренний ветерок раздувал воздушные тюли, в открытое окно пели птицы. Никто не сделает ей больно, кинжалы откинуты в непонятном направлении — рядом Фили, её любимый Фили.       Фили, забрав её в охапку, обнял и чмокнул в макушку. Промычав что-то недовольное, Зои снова потянулась к нему, легонько дёрнула за ус и приникла к мягким губам.        — Знала бы ты, золотце, как я ненавижу ваши степи, где никак не скрыться от любопытных глаз, — хрипло выдохнул принц ей на ушко. Зои, оправляясь от наваждения, что тянуло внизу живота, разочарованно фыркнула, прикусив губу, целомудренно чмокнула Фили напоследок и улеглась головой ему на живот, восстанавливая сбитое дыхание. Гном запустил пятерню в тёмные волосы, играючи теребя косицу со своей бусиной, и довольно щурился на солнце.        — А ты чего в кузне-то забыл? — перебивает крики чаек Зои. Фили прикусил щеку изнутри, продумывая историю.        — Кольцо попросили справить. Отчего не помочь? Всё равно без дела сижу.        — Молодой наследник гномьего рода не чурался любой работы… — многозначительно протягивает она и, сдержав паузу, лукаво вздергивает бровь, — Где-то я это уже слышала! — потом прикинув что-то в голове, продолжает уже серьезно, — Ты сам предлагал съездить сюда, задержаться, тебе и решать, когда обратно домой. И от этого «домой» из уст южанки подскакивает сердце. Она считает Эребор домом, собирается туда возвращаться и жить, деля с ним быт.

***

      Рассвет, заливающий лучами кухню, был красивым. Кольцо было красивым. Белое золото обвивало чистый аквамарин, отливающий небесным голубым, как глаза принца. Фили был красивым, в своей обычной рубахе, с привычными усами-косичками, но так светло он улыбался, что растерявшейся вдруг Зои полегчало.        — Я должен был начать с этого, но надеюсь, ты примешь это кольцо сейчас? Зои смущенно улыбнулась, пряча глаза под ресницами, и робко кивнула. «Я тебе уже всё сказала.» Изящное колечко уселось на указательный палец, словно всегда знало, что это место принадлежит ему, и никаких других здесь быть и не могло. Не отрывая взгляда от глаз южанки, Фили напоследок поцеловал её кисть. От нахлынувших чувств Зои не сдержалась и повисла на шее у принца, прошептав, что любит его.        — Золотце, — умильно протянул он, поцеловав её в висок. Почувствовав что-то влажное, Фили удивленно отнял от груди Зои и вгляделся в покрасневшие глаза.        — Ох ты ж, да у вас тут с утра пораньше бурные проявления чувств, — хихикнула Мера, влетев на кухню, чтобы поставить чайник для завтрака. Одёрнув себя, Зои незаметно стёрла соленую дорожку с щеки и уселась за стол, возвращаясь в свой привычный настрой. Только блестящие счастьем глаза выдавали с головой.        — Кольцо попросили справить, значит, ага, — слишком довольная для того, чтобы фыркать, выдала Хара с укоризной. — Моё прошлое — сгинуло в водах Андуина, — усмехнулась она между делом.        — Надеюсь, это достаточно красиво, чтобы не отправиться в открытое плаванье, — залихватски подмигнул ей Фили, садясь рядом.        — Оно чудесное, — на выдохе изумленно протянула Зои, махнув рукой на лукаво щурящуюся Меру, и положила голову гному на плечо.

***

      Вести от воинов, оставленных в Рохане, наконец пришли — коневоды постараются помочь гномам, но обещать ничего не могут. Фили даже не знал: радоваться скорому возвращению домой или печалиться об уезде из столь гостеприимного края. Ори заметно сник, узнав, что вскоре им придётся оставить земли солнца. Зои понятливо кивнула, нервно теребя край рубашки — ей предстояло предстать перед Дис уже в качестве невестки.       Хади сначала обрадовался тому, что Атли снова оседлан — наверное, дядя Фили снова будет кататься и если очень хорошо попросить, то может взять с собой, — однако, полные сумки и походная одежда заставили мальчишку настороженно сощуриться. Прощание вышло скомканным. Чтоб не разводить сырость, Зои обняла напоследок маму, по очереди кивнула сестрам и вскочила в седло, ударяя Зигги по бокам — всё уже было сказано. Фили задержался с Хади, беря с мальчика обещание стать справедливым и добрым хозяином этого дома. Ребенок стойко держался, безжалостно стирая катящиеся слёзы, которые все же впитала рубаха Фили. Ори, робко улыбнувшись девушкам, поблагодарил за гостеприимство Кариму и так же поспешил за Зои. Принц на прощание окинул долгим взглядом синий горизонт и, вдохнув морской бриз, пустил Атли в путь, ещё долго чувствуя какую-то теплую грусть в груди. Зои пошутила бы про его родство с эльфой, из-за которого Фили так несладко уезжать от моря, если бы не глотала слёзы расставания, пока её никто не видит.       Разговаривали мало, спешили в Рохан. Эдорас встретил гостей несколько живей, чем зимой, хотя до пиров Эребора было ещё, как до Синий гор пешком. Поклонившись королю Фенгелю, в стране коневодов решили не задерживаться и уже со следующим рассветом выехали, держа прямой курс на Одинокую Гору. Совсем не хотелось пропустить что-нибудь важное.

***

      Кили себе места не находил, изведясь без брата. Они, конечно, после вступления Фили под венец наследника и вступления Кили в титул отца и мужа, времени вместе проводили ничтожно мало по сравнению с последними годами перед походом, когда неразлучники истрепали все нервы дяди и матушки, но без живого под одной с ним Горой брата было совсем тускло. Особенно туго пришлось, когда Фанси пришло время рожать. В первый-то раз Фили держал брата за шкирку, стойко не ведясь на попытки высвободиться, броситься к жене и получить оплеуху от первой же женщины, которая вышвырнула бы его подальше от принцессы. В этот раз светловолосый, видимо, понадеялся на благоразумие Кили, но это уж он загнул. На помощь пришла повинная в отсутствии рядом крепкой хватки брата Мори — просто отправила принца к Торину, заявив, что она здесь его жене нужнее, а коль наследника Дубощит на ближайшие пару месяцев лишился, равно как и королевы на несколько часов, то неплохо бы принцу прийти на помощь дядюшке. Ещё и Флои ему впихнула, забирая мальчишку от Дис, спешащей в покои к Фанси. Вечером Торин даже было позлорадствовал над измотанной женой, усевшейся за дела, с которыми обычно разбирался Фили — это, в целом, было её решением, ведь в отсутствие наследника его обязанности обычно ложились на Кили, но эльфа стойко приняла удар на себя, ведь приказ о налаживании связей с Роханом был подписан с её подачи. Да и смотря в печальные глаза Кили, становилось совестно за то, как бесцеремонно она лишила его брата. Злорадствовать, правда, у узбада долго не получилось, и Торин, ещё раз наткнувшись на блуждающий по неведомым просторам зелёный взгляд, уселся рядом, нагло отбирая половину пергаментов (оставшуюся у неё часть Мори оберегала, словно дракон — золото). Спустя несколько долгих дней, однако, пришлось отбирать и вовсе всю стопу — Мори просто упала без чувств, это Дубощит ещё чудом рядом оказался и поймал, перепуганный, без слов направляясь к Оину. Лекарь под пронзительным взором Торина нахмурился, спешно привёл в сознание эльфу, которая тут же постаралась вырваться из-под надзора и встать, но Оин прошептал ей что-то такое, что Мори застыла, потом кивнула и обернулась к Торину, недоуменно хлопнув пару раз глазами. Оин, просияв, поспешил уйти в примыкающую к лазарету комнатку, упрямо разжевывая узбаду, что его просьб объясниться не слышит от глухоты, которая, как Дубощит прекрасно знает, одолела его уже много лет назад. В два шага оказавшись перед Мори, Торин требовательно вгляделся во влажные глаза. Получив робкий кивок эльфы, он уже губами ловил её шёпот: «Получилось». Радостная новость оглушила Эребора, грозясь вылиться в нежданное продолжение пира в честь родившейся Кары. Гномы гуляли седмицу. А вот потом Торин взвыл. Мори после её переутомления он даже близко с бумагами видеть не хотел — велел отсыпаться, и хоть ты тресни. Упрямства у него точно не поубавилось. Кили старался взвалить на себя дела старшего брата, но у него был теперь не только непоседа Флои, но и маленькая, требующая постоянного внимания и заботы Кара. Обменявшись многозначительными взглядами за одним из ужинов, Мори с Кили договорились о взаимовыгодном сотрудничестве — эльфа себе на пользу с утра до ночи была с Фанси, Дис и детьми, отрекаясь от дел Фили в пользу Кили. Потом, конечно, королева забрала у Торина свои обязанности обратно, заявив, что это её женский каприз, и, довольная, с подругами стала планировать свадьбу Двалина и Тиры, заграбастав к себе, собственно, и саму невесту. Двалин, не понимающий, как его сердце матерого холостяка смогло биться чаще при виде гномки настолько, что он захотел жениться, впрочем, без Фили тоже стал зашиваться — не хватало ему молодого узбада на тренировках с молодняком. Таким образом, привычка вечерами вглядываться вдаль и тяжко вздыхать, не завидев никого, собрала на главном бастионе Торина, Кили и Двалина. И когда наконец сошёл снег, солнце вернулось. К счастью всех собравшихся у ворот, живое, здоровое и неодинокое.