Дороже золота

— У тебя есть ко мне чувства?       Леви показалось, что он поперхнулся воздухом.       У тебя есть ко мне чувства?       Прижала к стенке, захлопнула ловушку. Так не честно. Спрашивать такое против всяких правил. А она… Сука… — Зачем ты спрашиваешь?       В горле пересохло. Он отчаянно искал пути отступления, надеясь уйти от ответа. Но все никак. — Не уходи от ответа, — требовательно сказала Катарина.       Она и сама не понимала откуда взялась эта уверенность, наверное, дело все-таки в выпитом вине. — Впрочем, можешь не отвечать, я все поняла, — Катарина одним глотком допила остатки из бутылки. — Если бы ответ был «нет», то ты бы так прямо и сказал. Но ты этого не говоришь… В таком случае я тебя не понимаю. — А не надо ничего понимать, — ответил Леви. — Кажется, я четко обозначил тебе свои принципы. — Принципы, — с издевкой повторила она. — Что это за принципы такие? Не смешивать личное с рабочим? Почему тебе это кажется чем-то предосудительным? Посмотри на Фарлана и Лекси. Они счастливы. Есть и другие примеры. Куча примеров. Леви, я не знаю, что делать. Я пыталась, честно пыталась убедить себя, вдолбить в голову эти дурацкие рабочие отношения. Но у меня ни черта не получается. Ни черта, понимаешь.       Аккерман мрачно кивнул. Ситуация казалась совершенно абсолютно безвыходной. — Хорошо, — хрипло сказал он, поворачиваясь к ней корпусом и наклоняясь к ее лицу. — Ты хочешь правды? Правда в том, что отношения между нами невозможны. Чтобы ни чувствовал я, чтобы ни чувствовала ты — все это не имеет значения. Пока мы катаемся в паре — ничего не изменится.       Катарина поджала губы. Вот значит как. Сейчас бы выбить почву у него из-под ног, заявить, что она уходит. Но она так не сделает. Ни за что не сделает. И Леви прекрасно это понимал. На чаше весов весели личное счастье и призрачный шанс на олимпийское золото. И выбор тут был совершенно очевиден обоим. Они всю жизнь на это положили и не имеют права отступить сейчас. Это немыслимо. Это даже не требует обсуждения. Все как в той старой заезженной песне про самолеты. — Хочешь честно, — сказала Катарина. — По-моему это слабость. И трусость. Ты же консервативен до мозга костей. Все в своей жизни ты хочешь держать под абсолютным контролем. Все подчиняется каким-то принципам, условностям и правилам. Но когда появилось то, что контролировать ты оказался не способен, то проще дать заднюю и сделать вид, что ничего нет, чем шагнуть в неизвестность. — Можешь считать как хочешь.       Катарина поднялась на ноги. — Очень жаль. — Мне тоже.       Она двинулась обратно вверх по склону, сквозь кусты. Леви не пошел следом. Упал на спину, посмотрев на темное звездное небо. Хотелось послать все к черту, включая Катарину. Что она может знать? Делает какие-то свои дурацкие выводы. Ничего не знает. Леви — не Фарлан, не кто-то там еще. Он не боялся отношений, просто считал, что это ему не нужно. Лишний балласт, лишние проблемы. Да, он чувствовал по отношению к Катарине слишком много, но чувства — вещь жутко непостоянная. Вот допустим, они начнут эти отношения, а потом что-то пойдет не так? Как они будут кататься дальше в таком случае? В паре должны быть здоровые рабочие отношения, без всей вот этой фигни. Леви чуть не рассмеялся от подобных мыслей. Их отношения уже нельзя назвать здоровыми и рабочими. Но лучше уж, наверное, так. Ибо Леви знал, что стоит ему повестись на ее провокации и рано или поздно они окажутся в одной постели. Все всегда идет к этому. И чтобы он к ней не чувствовал, там это и закончится. Уж в чем, а в этом Леви был абсолютно уверен. Он никогда не спал с одной и той же девушкой дважды, кроме, может быть пары особо выделившихся, потому что после секса он тут же утрачивал к ней всякий интерес. Вплоть до отвращения. Справедливо заметить, что ни к одной из этих самых девушек он не испытывал ничего похожего на то, что он чувствовал по отношению к Катарине. Может быть, он и правда просто трус?

***

      Но, к счастью, не все были такими принципиальными. — Свечи, вино, фрукты, что за романтика? — улыбнулась Лекси, присаживаясь за стул. — Честно говоря, я думала, что мы пойдем на вечеринку. — Это частная вечеринка только для нас двоих, — просиял Фарлан, выдернув пробку из вина. — Вот как, — Лекси со смешком подставила бокал под густую темно-красную жидкость. — За что пьем? — За самую прекрасную женщину в мире. — Что я тебе говорила про лесть? — Это не лесть, а чистая правда.       Это и правда была совсем не лесть. Лекси совсем не готовилась к чему-то такому. Пить вино при свечах в тапочках, шортах и майке было странно. Но эта простота и отсутствие какого-либо пафоса и делали ее такой до ужаса своей. Лекси глотнула вина, чуть улыбнулась и Фарлан в который раз подумал о том, что выбор, который он сделал — абсолютно правильный. Она идеально ему подходила. Никогда он не чувствовал такое полное совпадение характеров и единение человеческих душ. Как идеально сложившийся пазл. И Фарлан даже представить не мог на ее месте кого-то другого. Они проводили вместе практически каждую минуту своей жизни, но при этом почти за семь лет ни капли друг другу не надоели. Они вообще никак друг друга не напрягали. Фарлан не уставал от Лекси, а она от него. Идеальная пара как на льду, так и в жизни. Редко кому так везет, но им повезло. И Фарлан изо всех сил старался это сохранять и оберегать. — Помнишь как шесть лет назад я, впервые увидел тебя на катке «Вдохновение»? — И вдохновился, — хихикнула Лекси. — Ты меня вдохновила.       Лекси чуть не подавилась. — С тобой сегодня что? — осторожно уточнила она. — Начитался дамских романов? — отшутилась она.       Не то, чтобы Фарлан никогда не говорил ей комплиментов или не совершал каких-то романтических жестов. Нет, он делал это довольно часто и весьма охотно, но Лекси все-равно испытывала некоторую неловкость. Словно бы считала, что не заслуживает всего этого внимания. Хотя сегодня Фарлан прямо-таки из кожи вон лез пытаясь продемонстрировать ей свою привязанность. Пять лет отношений — это конечно круто и даже как-то странно, но все-равно, она нутром чуяла какой-то подвох. А еще она ощущала себя как-то неправильно. Фарлан настолько хорошо к ней относился, что Лекси начинала ловить себя на мысли, что чего-то не дает ему в ответ. Что она не так уж и хороша для него. — Лекс, — сказал Фарлан слишком уж серьезным голосом, поставив бокал на стол. — Ты знаешь… Я всегда думал, что мне очень повезло с тобой. Серьезно, ты — лучшее, что произошло со мной в этой жизни. — Фарлан… — Подожди. Ты умная, красивая, прекрасная фигуристка и только благодаря тебе я смог вернуться обратно на лед после всего случившегося. — Ты преувели… — Лекси, — требовательно сказал он.       Она кивнула, захлопнув рот. Фарлан говорил это так серьезно, словно заранее заготовил для нее эту речь. — Я знаю, что чувствую по отношению к тебе, даже если ты считаешь, что этого не заслуживаешь.       Лекси прикусила губы. Откуда он, черт возьми, все это знает? Иногда ей казалось, что он буквально в голову ей проникает, мысли читает, не иначе. — Я так не думаю и никогда так не думал. Если честно, то тогда уж это я тебя не достоин, но никак не наоборот. Ты делаешь меня лучше, чем я есть на самом деле. И я хотел бы… Хочу, чтобы мы состарились вместе, чтобы ты стала матерью моих детей. Поэтому, выходи за меня замуж.       Лекси, тупо хлопая глазами, смотрела на протянутое ей кольцо. Потом посмотрела на Фарлана и снова опустила глаза. Нет, она, конечно, всегда знала, что когда-нибудь они поженятся. Имела в этом практически железную уверенность, поэтому особо не задумывалась над тем когда конкретно это случится. Вот и случилось. А самое странное, что она была к этому совершенно не готова. — Ты… с ума сошел? — выдавила она. — Это не ответ. — Да, — вырвалось у нее, прежде чем она успела подумать, хотя чего тут думать?       Лекси бы могла сказать ему в ответ тысячу слов, но ничего не рождалось, образуя в голове вакуум. Боже, ей, предложение сделали, а она даже прилично отреагировать не может. С минуту она продолжала разглядывать кольцо теперь уже на своем пальце, с каким-то совершенно странным выражением на лице. И Фарлан, кажется, впервые в жизни не мог понять, что она на самом деле чувствует по этому поводу. Он не ждал, что она будет визжать и прыгать до потолка, это вообще не в ее стиле. Лекси всегда была достаточно сдержана в своих эмоциях. Вообще она относилась к тем людям, которым проще сказать, что-то саркастичное, чем выразить любовь. С ним она потихоньку раскрылась, хотя изначально была холодна в своих эмоциях как ледышка. — Тебе нравится? — осторожно уточнил он. — Да, — кивнула она.       И вдруг всхлипнула. Так тихо и даже как-то жалобно. Фарлан растерялся. Когда делаешь предложение девушке, последнее чего ожидаешь — это того, что она начнет реветь. — Что-то не так? Лекс, я ведь тебя не заставляю, если ты не хочешь… Лекси сглотнула и обвила его шею обеими руками, буквально впечатавшись в его тело, жадно поцеловав. Фарлан с шумом втянул в себя воздух, а она уже целовала его куда попало: в губы, в подбородок, в гладкую щеку, в уголок рта и снова в щеку, куда-то под глаз, в шею, даже укусила его за мочку уха, вырвав хриплый стон. Его руки гуляли по женскому телу, мяли сквозь ткань одежды, сжимали, все ближе подбираясь к груди. Он доводил до безумия. До исступления. До сладкой тянущей боли внутри, почти невыносимой. Ощущать на спине его чуть подрагивающие горячие руки, которые гладили, мяли, трогали, поднимались и опускались. И от их хозяйских прикосновений из груди рвались томные стоны. — Лекс… — хрипло выдохнул Фарлан, отрываясь от ее губ, и уперся влажным лбом ей лоб. — Я люблю тебя, — отозвалась она. — И… я хочу кое-что сделать. Но только не здесь, — прошептала она в самое ухо.       Дойти до номера оказалось не самой простой задачей. — Подожди, — игриво прошептала Лекси, прерывая нетерпеливый поцелуй и пихая мужчину на кресло.       Проведя ладонью по мужскому телу, она нащупывала пряжку ремня, с которой через несколько секунд успешно расправилась, и, расстегнув пуговицу и ширинку брюк, запустила свои ладони под плотную ткань штанов, дотрагиваясь до эрогенной зоны. Стащив с него мешающие брюки и боксеры, девушка взяла в руки его член и, проведя языком снизу вверх, поднесла свои слегка приоткрытые губы, предварительно их облизнув, к головке. Медленные, влажные движения сводили Фарлана с ума. Лекси старательно облизывала каждую выпирающую венку, доводила до грани между реальностью и бессознательным состоянием от удовольствия. Его дыхание сбилось, становясь тяжелым и неровным, Фарлан чуть ниже скатился по спинке кресла, наматывая на свой кулак волосы девушки, что так настойчиво лезли ей в лицо. Лекси по-настоящему упивалась процессом — если любишь человека, то в первую очередь наслаждаешься тем, что хорошо ему. Фарлан будоражил в ней каждую клеточку организма, давал возможность показать себя настоящую и дышать полной грудью, но главное, что рядом с ним она могла показать как свои сильные стороны, так и слабые, она могла быть ранимой и незащищенной. Лекси безоговорочно доверяла ему, ощущала исходящее от него тепло, трепет и готовность быть рядом в любое время. И она платила ему абсолютно тем же.       Вынув изо рта член, Лекси еще раз провела по нему языком, наклоняя набок голову, поймала довольный взгляд Фарлана, встала с колен и, села сверху, позволяя стянуть с себя шортики вместе с бельем и отправляя туда же ненужную майку. Одним медленным движением она до самого конца опустилась на твердый член, сливаясь с мужчиной в одно целое. От ответного толчка Лекси соблазнительно застонала, впиваясь ногтями ему в плечи. Мужская рука, поднимаясь выше, немного надавила, принуждая девушку прильнуть к нему всем телом. Поцеловав его наугад в щеку, Лекси уткнулась ему в шею, полностью отдавая мужчине инициативу. Фарлан двигался быстро, попутно целуя ее шею, плечи, ключицы. И это было хорошо. А еще до ужаса правильно. Это не просто желание удовлетворить потребности, не обыкновенная физиология. Это была любовь в самом страстном, высшем ее проявление. Когда вжимаешься в человека так, словно хочешь раствориться в нем, стать одним, единым, совершенно не делимым, целым. Когда думаешь о нем больше, чем о себе. Когда счастье становится таким ощутимым, что буквально наполняет собой каждую клеточку тела, воздух и все пространство вокруг, кажется, руку протяни и сможешь дотронуться, пощупать, попробовать на вкус. И если кому-то скучно заниматься любовью с одной и той же женщиной, то значит никакая это не любовь. Потому что когда встречается та самая, других уже не хочется. Только ее. Постоянно, круглосуточно, бесконечно.       Фарлан ощутил, как Лекси начинает сжиматься внутри, содрогаться в его руках, как на нее накатывает волна наслаждения и экстаза. Еще пара мгновений и Фарлан расслабленно прикрывает глаза, достигая долгожданной кульминации. — Я бы на твоем месте не торопился, — заметил Фарлан, глядя как Лекси, соскользнув с его колен, потянулась за одеждой. — Чтобы второй раз не снимать.       Чуть повернув голову, она хитро прищурила зеленые глаза. Однако, позволила дернуть себя за руку, возвращая на законное место на коленях. А второй раз действительно был, только на этот раз уже на кровати. А потом третий, в душе. А совсем потом, Лекси, завернувшись в одеяло, сидела на балконе и допивала второпях забытое вино, да так и уснула, совсем не запомнив как Фарлан тащил ее вместе с этим одеялом обратно в комнату.