Дороже золота

      Катарине снился приятный сон. Она плохо запомнила детали, но в нем был Леви и то, что он делал…       Сон резко оборвался и девушка лениво открыла глаза. Она все еще чувствовала невесть откуда взявшееся возбуждение. Смутившись, Катарина попыталась прогнать это сладкое наваждение. И поняла, что не получается. Не получается в основном потому, что Леви настойчиво и весьма недвусмысленно гладил ее по бедру. Катарина распахнула глаза, испытывая стойкое желание ущипнуть себя и убедиться, что она точно уже не спит. — Ты что, пристаешь ко мне?       Она приподнялась на локте, оборачиваясь назад себя и встречаясь с наглыми серыми глазами. — Да.       Леви не видел смысла отрицать очевидные вещи. — И в честь чего такие вольности? — с игривой улыбкой спросила Катарина. — Насколько я помню, кто-то хотел держаться до возвращения с гран-при. — В честь того, что ты всю ночь прижималась ко мне своей голой задницей и я так больше не могу.       Катарина вспомнила, что вчера уснула завернутая в одно только полотенце. Что же, это все вовсе не плохо. Она чуть развернулась, перекатываясь на спину. Смотреть на Леви через плечо было порядком неудобно. — У тебя стояк, — констатировала Катарина, чувствуя как в бедро ей упирается нечто твердое. — Думаешь, я не в курсе? — поинтересовался Леви. — Так какого ты тогда ждешь? — спросила Катарина. Леви чуть усмехнулся. Действительно, чего он ждет? Кровать прогнулась, чуть заскрипев, когда он наклонился над ней, коленом раздвигая ноги. Катарина блаженно выдохнула почувствовав обнаженной кожей горячие ладони и мужские губы на своей шее. — Ммм, — тихо простонала она, откидывая назад голову. Когда Леви добрался до уха, она вздрогнула, покрывшись волной приятных мурашек. Поцелуй, жаркий и требовательный, мгновенно выбил ее из реальности. Леви целовал долго, жадно, с упоением, прикусывая нижнюю губу. Катарина отвечала, перебирая пальцами смоляные пряди. Это был самый лучший в мире поцелуй и его не хотелось прерывать вообще никогда. Удивительно. Катарина никогда не любила целоваться, Леви тем более, но сейчас это стало словно бы жизненно необходимо. Чувства рвались наружу и требовали выплеска. Катарина чувствовала себя как наркоман под кайфом. Человек и правда может стать наркотиком. Его отсутствие вызывает ломку, а поцелуи, рука скользящая по телу от ребер, вниз по животу и обратно — настоящий экстаз. Поцелуй наконец прервался. Катарина судорожно втянула ртом воздух, по телу пробежала волнительно-приятная дрожь, внизу живота сладко ныло и она непроизвольно обхватила ногами мужские бедра, выгибаясь, стремясь прижаться ближе. Леви сжал кулаки, чувствуя как внутри него что-то закипает. Она хочет его. Так сильно хочет. От этого можно и последнего рассудка лишиться. Леви и сам против собственной воли вжимался в ее тело, вдавливая в несчастную кровать, отвечающую надрывным скрипом. Он зажмурился, проводя носом по шее, вдыхая аромат ее тела, провел языком по острой ключице и тут же слегка прикусил. Катарина захныкала и снова выгнулась. В паху стало совсем тяжело, но Леви упорно запихнул свои собственные желания подальше. Сначала она. Он вдруг поймал себя на мысли, что ему безумно нравится доставлять ей удовольствие. Наблюдать как она шипит, кусает губы, ерзает, просит о большем. Нетерпеливая. Совсем нетерпеливая. Леви хотелось подольше поизучать ее тело, понаблюдать за реакцией, растянуть-то, что сейчас происходило. Как-то Фарлан сказал ему, что по сравнению с близостью с любимой девушкой, обычный бесчувственный секс — абсолютно пресный. Леви не страдавший излишней романтизацией отнесся к его словам скептически. Секс — есть секс. Не важно с кем, процесс одинаков как ни крути, а значит и разницы никакой. Как же, сука, он ошибался. То, что он испытывал в объятиях Катарины не шло совершенно ни в какое сравнение.       Выпрямившись, Леви на пару секунд замер, взглянув на девушку. Словами невозможно передать насколько она сейчас была сексуальна. У Катарины маленькая, аккуратная, упругая грудь с нежными розовыми сосками, соблазнительно вставшими от возбуждения. Она идеально помещалась в ладонь и по мнению Леви была очень красивой. Редкий мужчина не любит женскую грудь и тут Леви не был никаким исключением. Ему до ужаса нравилось трогать, сжимать, целовать, посасывать, да и просто смотреть. А Катарина еще и такая чувствительная. Она тихонько стонет, возбужденно кусая губы и от это звука у Леви крышу сносит. Оторвавшись от груди, он выпрямился и мягко провел кончиками пальцев по ее плечу, потом предплечью и кисти, переходя на плоский живот. Леви замер, оглядывая обнаженное женское тело. Это третий раз когда он видит ее такой и она все еще вызывает в нем какое-то необъяснимое чувство восторга. Шершавые ладони оглаживают нежную горячую кожу, касаются плоского живота, внутренней стороны бедер. Неожиданно в голову проникает просто безумная идея. Катарина широко распахнула глаза, почувствовав его пальцы там. — Леви, что ты… Ах…       Если честно, то в сексе Леви был консервативным человеком. А еще он всегда был жутко брезглив. Поэтому все эти ласки друг друга руками и уж тем более ртом считал чем-то мерзким. Никогда не занимался этим сам и не позволял девушкам делать что-то подобное с собой. Но с Катариной понятие «мерзко» вдруг перестало существовать. Она оказалась горячей и очень мокрой, и когда он чуть сильнее надавил пальцами, Катарина выдала совершенно потрясающий звук. Леви безошибочно нашел точку, от прикосновений к которой девушка буквально задрожала в его руках. Катарина дышала открытым ртом, ее грудь часто вздымалась, взгляд едва ли осознанный, а с губ то и дело срывались несдержанные стоны вперемешку с его именем. Это была конечная точка. Терпеть дальше было уже просто невыносимо. Или Леви просто взорвется. Катарину хотелось до помутнения рассудка. Та откровенно смотрела на него, запрокинув одну руку назад. Ее рыжие волосы разметались по светлой простыне, выражение лица настолько красноречиво, что не нуждалось в пояснениях — девушка буквально пожирала его взглядом. Леви снова провел по ее груди ладонью, слегка сжимая и склоняется над ней. Катарина прикрыла глаза и тихо застонала. Зарылась пальцами в его волосы и приподняла голову, чтобы вовлечь его в медленный страстный поцелуй, углубляя сразу же, как дотронулась до губ. То как она подавалась вперед, желая получить больше удовольствия, как выгибалась в пояснице, руками стараясь притянуть его ближе, просто лишало возможности дышать. Катарина говорила все своим телом, выгибаясь, прижимаясь грудью и разводя сильнее ноги, чтобы Леви уже наконец занялся делом. Он вошел в нее, медленно толкаясь бедрами, прижимая сильными руками к себе и упираясь лбом в девичью шею, чувствуя, как пальцы и острые ногти впиваются в плечи. Проник глубже, входя до самого упора и замирая от охватившего наслаждения. Катарина слишком сладко стонет и от этого звука Леви в который раз теряет крышу. Он начал двигаться, медленно и глубоко, приподнимаясь на локтях, и при каждом толчке Катарина до невозможности чувственно стонала, вцепившись пальцами в мужские плечи. Леви вновь опустил руку на ее грудь, сжимая между пальцами чувствительный сосок, отчего Катарина застонала в его губы и сжала внутри себя так, что перед глазами появились звезды. Леви аккуратно провел ладонью по девичьим волосам, убирая их с ее лица и блаженно прикрыв глаза, прижался к ней лбом, не прекращая движения бедрами, целуя ее лицо, искусанные губы, прерывая едва ли связные слова, Катарина слишком распалена. Леви вошел глубже, сам чувствуя, как удовольствие накапливается в паху, кажется, что оргазм так близко, что перед глазами все плыло. В сладкой судороге, Катарина запрокинула голову на подушке, кусая губы и тяжело дыша, но Леви ее уже не видел, сжав зубы, он только уткнулся лицом в шею Катарины и слышал ее громкий, совсем не сдержанный, невероятно сладкий, стон. Мысли закончились, Леви вообще кажется, что он закончился весь, целиком и полностью. Катарина просто выжала из него все, что было. Если бы вечером нужно было выходить на лед, он бы наверняка не смог нормально откататься. Не после такого. В какой-то момент Леви просто прикрыл глаза и вдруг понял, что навалился всем телом на Катарину, но той, кажется, удобно, судя по тому, как спокойно она лежит. Ее пальцы мягко перебирали его влажные от пота волосы и Леви, который вообще терпеть не мог когда к его волосам прикасались до такой степени, что научился стричься сам, испытывал от действий девушки необыкновенное умиротворение. — Мне кажется или еще немного и ты начинаешь мурлыкать словно кот? — тихо спросила Катарина. Леви ничего ей на это не ответил. Говорить не хотелось, хотелось поцеловать ее, что он и сделал. Катарина мягко раскрыла губы, сразу же отвечая. Отстраняясь, она провела носом по носу и улыбнулась, видя, что Леви улыбается в ответ. Простые три слова уже были готовы сорваться с ее губ, но Леви опередил. — Нам надо собрать чемоданы, — вдруг заметил он.       Катарина выгнула бровь, вопросительно посмотрев на своего мужчину и не выдержав рассмеялась. — Как чудесно, что в такой момент ты вдруг подумал о чемоданах.       Леви наконец слез с нее, перекатываясь на бок и уставившись глазами в потолок. С Катариной было так хорошо, что в пору обо всем на свете забыть, а это непозволительная роскошь. — У нас самолет во втором часу ночи, — заметила девушка. — Сейчас десять утра. Даже если учесть тот факт, что мне нужно ехать до дома, чтобы собрать вещи, мы все успеем, — она положила голову на мужское плечо. — Так что прекрати быть занудой и просто полежи со мной немного.       Леви чуть скользнул по девушке глазами. Полежи… Он никогда в жизни не валялся на кровати просто так. Встал, оделся, умылся и уверенно пошел в новый день. Все эти придования праздности были ему абсолютно чужды. Человек словно бы с солдатской выправкой. О чем Катарина тут же сочла нужным ему сообщить. — Тебе бы в армии служить, — хихикнула она. — Был бы идеальным солдатом. Жил бы по уставу и радовался, да, капитан? — Почему капитан? — Не знаю. Хочу капитана. Капитан Леви. Или не… Капрал. — Как мелко ты плаваешь, — заметил Леви. — Нет, ну а…       На несколько секунд ее заткнули поцелуем. — Я понимаю, что обсуждать мои несуществующие воинские звания — очень интересно, но нам действительно пора вставать, — заметил Леви. — За-ну-да, — громко и по слогам произнесла Катарина, рассмеявшись.       Леви молча сел на кровати, потянувшись за своими вещами. Катарина, перекатившись на бок, внимательно разглядывала широкую мужскую спину. — Я люблю тебя.       Леви обернулся, как-то странно посмотрев на девушку. — Катарина… — Не отвечай, — мягко добавила она. — Если не готов, то не отвечай.       Леви кивнул и отвернулся, продолжив надевать футболку. Он знал, что тоже любит ее. И Катарина прекрасно это знала, без всяких там слов. Леви был готов сколько угодно доказывать эту свою любовь делами, пусть для него это было ново и сложно, но он пытался и каждый раз это становилось немного проще, чем в предыдущий. Но сказать самые банальные простые три слова: «Я тебя люблю» — почему-то не выходило. Нет, он нисколько не сомневался в своих чувствах к ней. Просто не умел выражать это словами. В этом он чувствовал себя глупо и неловко, а потому старался избегать. Да Катарина и не требовала. Кажется, она прекрасно изучила Леви и не просила его делать то, что причинило бы ему дискомфорт. Она просто ждала. Ждала когда он привыкнет к ней, к тому, что он чувствует и научится это выражать. Когда-нибудь он обязательно научится.       Катарина первой выскочила из квартиры в подъезд. Вообще-то она настаивала на том, что вызовет такси, но Леви не стал ее слушать. — Надо починить мою машину, — заключила она. — Сильно сломана? — Нет, надо только фару заменить и бампер покрасить. Пригоню сюда, а то надоело быть иждивенцем без личного транспорта. — От Сигансины до Стохеса ехать двое суток, — заметил Леви. — И? Я от Троста до Сигансины доехала за сутки.       Леви скептично посмотрел на девушку. — Я перегоню тебе машину, когда ты ее починишь. — Я могу сама, — уверенно ответила Катарина. — Я хорошо вожу. — Я помню, — хмыкнул Леви. — Как ты трассу только преодолела. — Нормально, — с вызовом сказала девушка. — Если я случайно в тебя въехала… — Случайно, — кивнул Леви. — Если ты случайно залетишь под фуру, я твои останки хоронить не буду. — Не переживай, без тебя похоронят, — обиженно надулась она.       Леви фыркнул. — Между прочим, ты все еще должна нам деньги. Но так и быть, я тебя прощаю. — Какое великодушие. Я, кстати, отдала половину суммы. И отдам остальное, когда заработаю… Вообще, если бы я тогда в тебя не врезалась… Признай, ты рад, что так получилось.       Леви уверенно шагнул из подъезда. — Признаю, мне в задницу воткнулась заноза, — он резко остановился, обернувшись. — Какого черта?       Катарина хищно улыбнувшись, сжимала в ладонях новый комок снега. Вчера утром в Элдию пришла зима, покрыв землю белым одеялом. Снег шел почти сутки. Катарина радовалась как дитя. Леви вздыхал, наблюдая как она радостно ловит руками снежинки. Напомнил ей про двадцать два годика, она в ответ только показала ему язык, в очередной раз обвинив в занудстве. Интересно, что они вообще нашли друг в друге? Может противоположности и правда притягиваются?       Но так как в конце октября снег — не совсем обычное явление, то сегодня с приходом плюсовой температуры, все это дело естественно начало таять, образуя под ногами изумительные лужи. Впрочем, ей на то, чтобы слепить снежок снега еще хватало. — Ты этого не сделаешь, — сурово сказал Леви. — От чего же, — она подкинула комок снега в воздух и снова поймала его. — Мы что, в детском саду? — Почти, — она все-таки запустила в него снежком.       Леви лениво увернулся. — Я тебя сейчас в сугроб головой засуну. — Как страшно, — хихикнула девушка и ловко сбежала вниз по ступенькам, направляясь к машине.       Она почти дошла до двери, когда почувствовала легкий удар. — Серьезно? — Катарина обернулась, отряхивая рукав куртки от снега.       Леви смотрел на нее и ухмылялся. Катарина вдруг поймала себя на мысли, что ему жутко идет эта самодовольная улыбка. — Ты сам напросился, — заключила она, рассмеявшись.       Десять минут спустя Катарина с визгом первая запрыгнула в машину, отряхиваясь от снега. — Отлично, — заключил Леви, садясь на водительское сиденье. — Теперь под тобой будет лужа. — Сам-то, — фыркнула она, протягивая руку и смахивая остатки снега с его волос. — И вообще, Леви, где шапка?! — Я не планировал окунаться головой в снег, — заметил он, с легкой улыбкой. — Тебе понравилось, — довольно заметила Катарина. — Думаешь, я никогда не играл в снежки? — фыркнул он. — Ну и когда это последний раз было? — Не знаю, — пожал плечами Аккерман. — Лет в пять, — он задумался. — Была очень снежная зима и я построил во дворе форт из снега, а потом обстрелял проходившего мимо Кенни. — И что сделал Кенни? — Сказал, что надерет мне уши. А потом он построил свой форт и мы играли в войнушку пока не стемнело.       Он перевел взгляд на дорогу, плавно трогаясь с места. Леви явно задумался, а губы тронула легкая улыбка, от чего Катарина сделала вывод, что для мужчины эти воспоминания были теплыми и очень ценными. — Как мило, — заключила Катарина. — Ага, — кивнул Леви. — Потом я три дня лежал с температурой, а мама орала на Кенни, обвиняя его в безответственности.       Катарина рассмеялась. Может быть, когда-нибудь, если им очень повезет, Леви обязательно построит снежный форт со своим племянником, а может даже и сыном. Катарина вдруг поймала себя на мысли, что очень бы этого хотела. Она никогда не задумывалась о такой вещи как собственная семья. Все ее планы ограничивались спортивной карьерой, а дальше она не думала. Но сейчас она твердо осознала, что хочет остаться с Леви навсегда. Чтобы он был рядом до конца ее дней. Чтобы у них была жизнь, семья, дети. Катарина не знала, что думает на этот счет сам Леви и, если честно, не хотела знать. Вряд ли он об этом хоть раз задумывался. А она не хотела его пугать или торопить. Если когда-нибудь он тоже захочет чего-то такого, она об этом узнает. А если не захочет… Что ж, она переживет. Наверное, переживет. Нет, сейчас она точно не хочет об этом думать. Леви рядом и у них все хорошо. И пока этого более чем достаточно.