Сладкая ложь

Сон был таким сладким, что просыпаться не хотелось. И, удивительно – таким полным ощущений, будто всё происходило на самом деле. Тепло объятий, ровное биение сердца, даже запах целебных трав и чая… правда, чуть другой, чуть отличающийся от того, что Е Байи помнил. Правильно – одна и та же смесь на другом человеке будет пахнуть совсем иначе. Сожаление отозвалось легкой горечью. Не тот. Но Жун Чанцин и не мог ему принадлежать тогда. Любил лишь как друга и обнимал по-дружески, не так, как мужчина, который рядом сейчас. Е Байи открыл глаза. Да… тот юнец, которого прислал Чжао Цзин. Кому из этих двоих пришло в голову, что бессмертные исполняют желания за… Видимо, он слишком явно удивился, что ночью были хотя бы объятия, потому что мальчишка тихо, смущенно сказал: - Простите, бессмертный Е, я вовсе не пытался вас соблазнить. Вы… вы плохо спали этой ночью, мне показалось, что у вас болела голова. Я только перебирал вам волосы и потер кожу, вам тогда стало легче, до самого утра заснули. - Тебе никто не говорил, что титулы в постели звучат невыносимо пошло? – ехидно спросил Е Байи, скрывая неловкость. Он ведь был уверен, что ему начали сниться кошмары, может, он кричал или говорил во сне, а скорпионыш так аккуратно сгладил момент, нашел тактичное объяснение. Впрочем, в его ремесле без изворотливости никак. - Другим наоборот, нравится, - возразил Се Ван, дернулся, но быстро пришел в себя. Снова, как ночью, запустил пальцы в волосы Е Байи, самими кончиками, слегка, почесывая по затылку. Как же хорошо! Он даже не думал, что будет так отзываться на эту ласку. - Потому что силы у них на самом деле – кот наплакал. Потому что власть свою взяли нечестно и боятся, что ее отберут. Вот и хотят даже в постели слышать, будто они великие и могущественные. И не жаль тебе на таких свою жизнь тратить? - Е Байи охотно подставлялся под прикосновения. – Еще… Се Ван тихо засмеялся. Искренне, светло, как естественно и правильно в его возрасте. - Т-тебе нравится? - Очень, - улыбнулся Е Байи, прикрыв глаза. Се Ван поцеловал его в висок. - Наверное, я бы даже сам хотел. Не для ифу и не за желание, просто… - Нет. Се Ван так удивился, что даже ласку прекратил. Хватанул ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Привык, наверное, что на него смотрят с определенного рода мыслями, хотят… Е Байи продолжил: - То, что ты сейчас говоришь, не о желании. Не влечение даже. Я тебя, уставшего, измотанного, не прогнал на ночь глядя, дал тебе выспаться и отдохнуть, и ты уже хочешь за это расплатиться. Не нужно. Мне было хорошо засыпать рядом с тобой, это правда, и сейчас было хорошо. Но если бы мы пошли дальше… я бы мог забыться, представить себе на твоем месте другого. А так нечестно. Чтобы я думал о том, кто моим быть никогда не мог… а ты тоже закрывал бы глаза и представлял себе… уж не знаю, кого. В постели должны быть только двое. У Се Вана сбилось дыхание, руки дрогнули. Е Байи осторожно выскользнул из его объятий, приподнялся на локте, глядя ему в лицо. - Что ты? Моргаешь, будто вот-вот расплачешься. Нет, если нужно плакать, плачь… но почему? - Те, к которым ифу меня присылал… многие правда представляли на моем месте кого-то другого! – не выдержав, признался Се Ван. – Брата. Или сестру. Или чужую жену, верную спутницу лучшего друга. А один… мечтал о третьем сыне супругов Сюй, помните эту семью, они были в гостях у ифу… эти мечты, даже хуже, чем то, что делали со мной… хуже, чем дорога боли или «золотой дождь». А ифу всё равно, подумаешь, шесть человек за три года, какая малость по сравнению с великой целью. Прости, Байи, я не должен был рассказывать, само вырвалось. - Ооо… если ты убьешь любителя едва распустившихся цветов, я не то что осуждать не буду, а скажу, если понадобится, что ты весь тот день был в гостях у меня и мы пили, - процедил Е Байи сквозь зубы. Се Ван усмехнулся, несмотря на подступившие слёзы. - Того человека я соблазнял как раз чтобы убить, и с этим справился. Но, Байи, думаешь, я бы выдержал пить с тобой целый день? - А ты попробуй, - Е Байи тоже засмеялся. – Выпьем? Ты же никуда не спешишь? - Ифу велел мне оставаться с тобой столько, сколько понадобится, - глухо ответил Се Ван. – Я бы и сам никуда не уходил… - Вот я и не прогоняю, - Е Байи поднялся, достал из сундука подставку для еды и устроил на постели, а затем вышел и вернулся с пирожными с османтусом, кувшином вина и чашками. Пожалуй, если не терять голову, с этим парнем может быть забавно. И вот так, за разговорами и выпивкой, не нужно постоянно напоминать себе, что это другой, не Чанцин. Получится ли узнать и принять другого? Но не желал бы он этого, не покинул бы гору. Се Ван опрокинул первую чашку одним глотком, будто лекарство. - Байи… так правду люди говорят, что ты можешь исполнить любое желание? - Допустим, не любое и не даром, но… а что ты хочешь? Только учти, все эти распри за власть мне не интересны и вмешиваться в них я не собираюсь, - предупредил Е Байи. Ответом ему был жаждущий, отчаянный взгляд темных глаз. И почти неслышное: - Я хочу уйти от ифу. Больше не зависеть от него. Не спать с ним, не… не ублажать его союзников или тех, кого он хочет устранить. Не искать его одобрения. Е Байи задумался. А потом сжал его ладонь в своей. - Это можешь сделать только ты сам, Се-эр. Силы у тебя есть. Но я… я помогу. В этом я на твоей стороне. *-* Бонус. Сцена после титров. Вечером того дня, глядя в глаза ифу, Се Ван сказал: - Я провел ночь с Е Байи, и он не хотел расставаться со мной почти весь день! Мне было хорошо в его постели. Так хорошо, как ни с кем и никогда. Кроме него, мне никто не нужен. Я ухожу.