Самозванец

      В Пристани Лотоса сегодня случилась беда. Молодой господин Цзян, пяти лет отроду, чуть не утонул в пруду и чудом остался жив. Как это произошло никто не взялся бы предсказать. Стоял ничем не примечательный солнечный день, за дражайшим наследником следили приставленные слуги, а наследника учил плавать старший ученик клана, который без сомнений плавал ничуть не хуже рыбы в том же пруду. Просто в спокойной воде в миг заворочалась воронка, в глубине показалось свечение и наследника утянуло несмотря на сильную хватку старшего ученика. Воронка пропала спустя миг, а с ней и единственный наследник одного из четырех великих орденов Юньмэн Цзян. Всполошились все и несчастный пруд облазили вдоль и поперек. Даже вечно холодная и строгая к своему наследнику Мадам Юй, страшно побледнела после того как услышала новости а затем не медля ни минуты с помощью своей ци подняла всю воду в пруду. В светящейся сфере воды были рыбки, камни и даже парочка драгоценных шпилек для волос. Но вот наследника, к всеобщему сожалению, не было и помине. Наследник ордена пропал, будто бы его никогда и не было в этом злосчастном пруду. На этом странности только начинались, ведь через некоторое время на поверхности того же пруда появился пропавший. Он был без кровинки на лице и посиневший от холода. Жизнь едва теплилась в его слабом тельце. Лучшие целители боролись за его жизнь несколько дней и ночей. Наконец, к всеобщему великому облегчению наследник Цзян открыл глаза. Он хриплым голосом попросил воды и обводя мутным взором окружавших его постель, провалился в затяжной сон. *** У Лу Юнсяна часто бывали паршивые утра. В начале это были утра в детском доме с жесткими кроватями и холодными сквозняками. Подростком, он никогда расслабленно не спал, боясь что его задушат подушкой. Только сейчас, являясь студентом престижного вуза, утра понемногу перестали казаться ему началом еще одного паршивого дня. Только вот, ни в одном из дней из своего прошлого он не чувствовал себя так плохо. Все тело будто бы проткнули тысячами иглами и обмакнули в ледяной воде. — А- Чэн, ты уже очнулся? — негромко спросил голос, который Лу Юнсян никак не мог распознать. Отлично, он еще и не один. Можно было объяснить все это жестким похмельем, но страдающий от болезни сердца Лу Юнсян почти никогда не напивался. Уж тем более до той кондиции где он засыпал с незнакомками, которые вдобавок путали его с каким-то А-Чэном. Наконец кое как превозмогав боль в теле, он открыл глаза. На него смотрела девочка подросток и выражение лица у нее было весьма обеспокоенное. — Где это я? И кто ты такая? — подал голос Юнсян и тут же вздрогнул. Он конечно не мог похвастаться глубоким баритоном как тот же Снейп из Гарри Поттера, но тут его голос вышел слишком звонким. Он бы даже сказал детским. От шока он сразу же посмотрел на свои руки и вместо своих тонких пальцев увидел немного пухлую ладошку ребенка. Заорать и выругнуться в тот момент ему не дала только его железная выдержка. Сердце застучало как бешеное. Что за черт?! После его вопросов девочка рядом сразу всполошилась и ее глаза удивленно распахнулись. — А- Чэн? Что с тобой? Ты меня не узнаешь? Она выглядела настолько взволнованной и опечаленной, что Юнсян даже ощутил смутную вину за то что ничего не знал и никого не помнил. Он печально покачал головой, полагая что выдавать себя в незнакомой обстановке да еще и, как выяснилось, чужом теле, все же не стоит. — Ох, ты не волнуйся А- Чэн, я сейчас же позову целителя и отца, они точно смогут помочь, — губы девочки сложились на подобие подбадривающей улыбки, но по ее глазам было видно как же ей трудно дается его нынешнее плачевное состояние. Он только кивнул в ответ и она шурша юбками, удалилась. Так, теперь в отсутствии надзора можно было и проведать обстановку. Зеркала в комнате не нашлось, да и сама комната была странноватой. Выглядела она как будто так и вылезла из исторического учебника. Да и одежда недавней незнакомки вкупе с ее немного странной манерой речи не соответствовала современным рамкам. Вывод был ясен- он каким то образом оказался в средневековье, да еще и в теле маленького мальчика. Юнсян устало вздохнул. Не то чтобы его жизнь была настолько хороша, напротив, он родился сиротой с пороком сердца и всю жизнь буквально пробивал себе путь на вершину. Здоровье не позволяло ему наслаждаться разгульной жизнью как его сверстники, вдобавок к этому ему приходилось вкалывать в три раза больше из-за отсутствия родителей. Упорно преодолевая трудности, Лу Юнсян все же смог получить высокооплачиваемую работу в престижной компании пока оканчивал последний курс в университете. Он думал, что жизнь вот вот наладится, но вот он снова оказался не пойми где и все скорее всего нужно будет начать заново. Что же случилось с его прошлым телом? Если он умер, вряд ли его найдут скоро. Семьи у него не было отродясь. Друзей он не завел, а возлюбленной так и подавно. В его одинокой квартирке почти не было посетителей. От тяжелых мыслей его отвлек звук топота ног. Вскоре в комнату вошли четыре человека. Женщина, что была впереди всех быстро подбежала к нему и взяв его за подбородок, напряженным голосом проговорила: — А-Чэн, ты узнаешь меня? Смотри сюда, ты ведь не можешь забыть собственную мать? — при этом ее хватка все усиливалась, причиняя Юнсяну боль. — Ну, ну, моя госпожа, не стоит так давить на сына. Он еще слаб после недавнего падения, —осадил ее пыл мужчина который подошел чуть позднее. Он выглядел молодо, Юнсян не дал бы ему и больше тридцати, но наличие дочери в почти подростковом возрасте все же говорило о том, что мужчина старше чем кажется. Несмотря на мягкий тон, которым были произнесены недавние слова, глаза мужчины были холодны, и даже можно сказать небрежны. Юнсяну часто доводилось встречать людей такого типа в своей новой работе. Тон голоса и улыбка на их лице были сладки, но сердце казалось оледенело и не было способно даже на такую малость как искренность. Юнсян повидал многих за всю свою нелегкую жизнь и намерения людей определял по глазам и почти всегда оказывался прав. Вывод получался неутешительный, его предполагаемый отец поддерживал лишь внешний вид заботы и любви, а на самом деле по неясным причинам его недолюбливал. Мать же, хоть и была излишне эмоциональной, казалось искренне его любила, по крайней мере ее глаза смотрели на него с искренним беспокойством граничащим с паникой. Интересная семейка, отец равнодушен, а мать слишком сильно озабочена его благополучием. Хотя рано еще делать выводы. Но первое впечатление они произвели сильное. Непросто будет жить в такой семье. — Я ничего не могу вспомнить и все тело очень болит, — он состроил жалобное лицо стараясь войти в образ ребенка. Отец и мать переглянулись. И тут подал голос лекарь стоявший чуть поодаль. — При всем моем уважении Глава и Госпожа Юй, но молодой господин пережил сложное происшествие, ведь мы еле вытянули его с того света. Воспоминания могут быть утеряны из-за сильного шока, но к счастью в остальном ему здоровью ничего не угрожает. — Они ведь восстановятся, да? — нахмурилась мать. — Этого я не знаю, Госпожа Юй, все-таки происшествие необычное, сложно что-то сказать по этому поводу. Слушая эти слова мать казалось начала злиться, по крайней мере ее брови нахмурились и она нервно крутила кольцо на указательном пальце, которое уже начало искрится фиолетовыми всполохами. Юнсян мысленно вздохнул. Да уж, непросто придется с этой семейкой. — И это главный целитель ордена Юньмэн Цзян! — на этих словах она бросила укоряющий взгляд на мужа, — я отправлю письмо главе ордена Гу Су Лань, они славятся своими лекарями. Не волнуйся, А-Чэн, мы обязательно найдем способ вернуть тебе память. После этого, госпожа Юй сердито взмахнула рукой и удалилась. Юнсян выдохнул с облегчением. Несмотря, на всю ее любовь, с госпожой Юй и вправду было сложно иметь дело. Она была похожа на грозовое небо. Страшно, громко и неизвестно когда шарахнет молнией. — Ты пока отдыхай, А- Чэн. Мы с твоей матерью обязательно найдем способ вернуть тебе утерянные воспоминания, — попытался утешить его отец, гладя его по волосам. Юнсян удивился такому проявлению тепла. Затем отец отвернулся и тоже покинул комнату. С ним только осталась та девочка, которую он увидел при пробуждении. Было видно, что она расстроена, но для успокоения своего братика она все же попыталась улыбнуться. — Не страшно если ты все забыл, А- Чэн. Я расскажу тебе все заново. Мое имя А-Ли и я твоя старшая сестра. После этих слов произнесенных от чистого сердца, некогда черствое и усталое сердце Юнсяна впервые смягчилось. Но вместе с этим его кольнула вина. Все это принадлежало прежнему владельцу этого тела, а Юнсян просто бессовестно занял его место и обманывал чистое сердце этой девочки. Цзе-цзе пробыла с ним до вечера, рассказывая о его жизни и угощая его сладкими семенами лотоса. Она делала это не сколько для того чтобы он вспомнил, а чтобы утешить напуганного брата который пережил ужасное происшествие. Наконец, когда на горизонте садилось солнце, А-Ли с сожалением сказала, что ей пора. Она пообещала прийти с утра, но Юнсян все же не хотел, чтобы она уходила. Он не имел привычки привязываться к людям, но сестра этого тела подарила ему человеческое тепло которое он почти никогда не ощущал. От того хуже чувствовалось быть самозванцем и обманщиком для нее. С уходом Яньли, Юнсян съел оставшиеся семена лотоса и смотрел на багряный закат. На душе было горько.