Сынок Кощея

Следующим утром Дмитрий проснулся в гордом одиночестве и с жуткой головной болью, которая не прекращалась ни на минуту. Сладко потянувшись на холодном полу, парень перевернулся на другой бок и, заметив лежащего рядом с собой темноволосого мужчину, облизал губы в предвкушении удовольствия. Все-таки, он смог! Все-таки, ему удалось соблазнить Кикимору! И от осознания всего этого, Дима чуть было не взвизгнул от радости. Теперь его бренная жизнь на этой поганой Земле уж точно засияет яркими красками. Теперь его любимая лягушечка будет, как и прежде, таскать домой золотые слитки, а он, Дмитрий, радостно побежит с ними в ломбард, а после укатит на Мальдивы со своим единственным другом, яичком по кличке Гоша, с которым парню за последние годы удалось так хорошо сдружиться. "Твоя смерть в яйце, помни об этом", - сказал нашему герою его отец, Кощей Бессмертный, в тот самый день, когда сослал Дмитрия на худшую планету из всех ныне существующих, на Землю, и эту фразу Дима и не забывал. Все эти годы он берег свое яйцо, как зеницу ока. По ночам он, обливаясь потом, засыпал в трусах с начесом, чтобы его прелесть не отвалилась от холода, а по утрам намывал свою единственную драгоценность различными питательными маслами, чтобы она не сбежала от него, как его "сосед", первое яйцо, которое Дмитрий потерял еще несколько лет назад. Когда девушки бросали Диму, яичко становилось его единственным другом и советчиком, а также единственным из немногих, кого Кощеев сын называл по имени, а имя своему яйцу Дима дал самое простое и незатейливое - Гоша, в честь своего друга, червяка Георгия из прошлого воплощения, с которым парень так любил проводить все свое свободное время. Тот червяк был единственным другом Дмитрия в волшебном королевстве, и именно ему парень жаловался и выносил мозг на тему того, как его в очередной раз отвергли или же просто послали за тридевять земель. На самом деле, у Георгия не было выбора, и ему просто приходилось выслушивать бред Кощеевого сына, который все это время грозился утопить его в реке или же слопать, не запекая в духовке. Гоша боялся Дмитрия, он панически боялся его, и, только после того, как Диму, наконец, сослали на Землю, несчастный червяк смог вздохнуть с облегчением и расслабиться. Никто не выносил ему мозг и никто его не задалбывал рассказами о своей несчастной доле, и это было просто прекрасно. С уходом Димы на Землю с плеч Георгия упал тяжелый груз, и наш герой смог, наконец, радоваться жизни, ковыряясь в земле или же плескаясь в лужах. Что же касалось самого Дмитрия, то он, недолго думая, нашел "своего нового Гошу" в лице единственного яичка, которому он теперь выносил мозг вместо своего дружбана червячка. С удивлением Кощеев сын заметил, что его одежда разорвана, и со страхом засунул руку между ног в надежде нащупать своего единственного друга и убедиться в его безопасности. К огромному счастью Дмитрия, его яичко было на месте, и он вздохнул с облегчением. - Гошенька, тебя не откусили! Ты на месте! - выдохнул Дима, пытаясь поцеловать своего единственного друга. Но, к сожалению, пивной живот и обвисшие сиськи так и не позволили нашему герою осуществить задуманное. Громко выругавшись, Дмитрий перевел взгляд на рядом лежавшего мужчину и вновь расплылся в улыбке. Лягушечка, его любимая лягушечка, сейчас рядом с ним, и это самое главное, а яичко по имени Гоша подождет! Сладко потянувшись, наш герой чуть приобнял лежавшего рядом с ним мужчину и сладострастно прошептал тому на ушко: - Доброе утро, квакушка моя! От услышанного лежавший рядом с Дмитрием мужик вздрогнул и, перевернувшись в сторону Димы, с удивлением уставился на него. - What?!* На Дмитрия смотрел сонный индус, который так и не понимал, что здесь нафиг происходит. Убедившись в том, что его вновь развели, Дима громко выругался и, вскочив с пола, стал отчаянно искать свои трусы. Но, увы, трусов, впрочем, как и рубашки, нигде не было, и Дмитрию только и оставалось, как бегать в своих порванных штанах и разыскивать свои вещи. Не обращая внимания на замешательство Кощеевого сына, темноволосый индус лет шестидесяти вытащил из пепельницы сигару и закурил прямо на глазах у обескураженного парня. От такой наглости Дима опешил. Едва сдерживая свой приступ гнева, парень подошел к брюнету и с ненавистью уставился на него. - Где мои трусы? - взвизгнул парень, отчаянно стараясь держать себя в руках. Но индус не ответил. Вместо ответа он вновь взял со стола сигару и продолжил курить. Реакция индуса завела Дмитрия еще больше. В одну секунду он схватил того за грудки и заорал на весь дом: - Где мои трусы, я спрашиваю? Дмитрий уже побагровел от злости и кусал губы в отчаянной надежде не врезать по морде этому засранцу, которому он всю ночь делал превосходный римминг. И в этот момент индус, казалось бы, понял, о чем ему вещал Кощеев сын. Пожимая плечами, мужчина положил еще недокуренную сигару в пепельницу, после чего снял с себя семейные трусы с Микки Маусом и протянул их Дмитрию. - Take it, my baby**! - усмехнулся индус, вручая предмет своего гардероба Кощеевому сыну. Нехотя, но, все же, Дима взял трусы из рук индуса и, повертев их в руках, наконец, надел. От предмета нижнего гардероба восточного мужчины у Дмитрия мгновенно зачесалось его единственное яйцо. Громко выругавшись, парень схватил со стола свою сумку, а затем, предварительно осыпав брюнета проклятиями, направился на улицу. Егора нигде не было, и Кощеев сын понял - его обманули. Его снова коварно и подло обманули, и на этот раз с ним поступил так никто иной, как его любимая Кикимора, его зеленая лягушечка, которой он так долго и настойчиво добивался. Но Дима не сдастся. Он ей отомстит! Он ей обязательно отомстит за свою погубленную честь и достоинство! Возле дома индуса Кощеев сын вытащил кошелек, который спер у хозяина дома, и, вызвав такси, направился в аэропорт. Уже через несколько часов наш герой вернулся в Россию, а затем уверенно походной направился в квартиру Егора, который жил неподалеку от самого Дмитрия. Из квартиры доносились песни Ольги Бузовой, а за дверью кто-то громко хохотал и подпевал "знаменитой певице". - Как она смеет слушать мою любимую певицу! Это уже не в какие ворота! - сжимая кулаки, злился Дима. Вот, уже битый час он барабанил ногой в дверь, но ему никто не открывал, и от этого Кощеев сын злился все больше и больше. Дмитрий хотел было уже психануть и уйти, как в этот момент дверь внезапно отворилась, и на пороге Кощеев сын увидел уже знакомую ему русоволосую фигуру. Егор стоял, облокотившись рукой на дверь, и не отводил от Димы хмурого взгляда. - Ну, и зачем ты пришел? - скрестив руки на груди, поинтересовался травматолог, - Психушка ко мне не приезжала. В этот момент к Егору подошел какой-то кареглазый шатен, который в одну секунду обхватил Егора за талию и странно поцеловал. От происходящего глаза рядом стоявшего Димы чуть было не вылезли из орбит, и он даже и не представлял, что ему делать дальше. - Ах, ах, Кирюшка, какой ты проказник! - томно вздыхая, пробормотал Егор. Он нехотя вырвался из объятий Кирилла, а затем звонко рассмеялся, приводя Кощеевого сына в еще больший ступор. Заметив стоявшего возле квартиры Дмитрия, Кирилл задумчиво почесал подбородок, после чего обратился к Кикиморе: - Это у нас кто? Очередной миньон*** с сайта знакомств? Он тяжело вздохнул и грустно уставился на Егора: - Говорил я тебе, не стоит там рыскать... Видишь, и на жиробасиков можно напороться! Кирилл нежно чмокнул Егора в пупок, после чего вновь вернулся в комнату к гостям. Кощеев сын все еще пребывал в ступоре и не знал, как ему реагировать на происходящее. Ему было интересно, как свой поступок объяснит его любимая лягушечка, но Дима совсем не ожидал услышать в следующую минуту такие слова: - Ты мне больше не нужен. Убирайся! С этими словами Егор громко загоготал, потирая потные ладошки, а Дмитрий лишь вздохнул и продолжил свой путь. В ту минуту он раздумывал, как ему лучше уйти из жизни: повесившись на папином галстуке или же наглотавшись аскорбинок, которые ему не так давно выписала доктор. Дима уже было подходил к лифту, как внезапно услышал за спиной сварливый голос своей возлюбленной: - Говорила я тебе, не зли батю. Так ты бы и дальше жил в своем гребанном царстве. Но, нет. Выпендриться тебе захотелось! Ну, так получай, сынок Кощея! От услышанного Дмитрий застыл на месте и резко обернулся в сторону своей лесной королевы. Она помнит. Она помнит все. Тогда зачем этот цирк? Зачем эта дурацкая игра его чувствами? Кощеев сын, что есть силы, сжал кулаки и уставился на свою уже бывшую любовь. Егор захохотал. - Чего лыбишься? Золотые слитки я таскать не умею. А за оргию с индусами огромное спасибо. С этими словами Кикимора одарила Диму своей белоснежной улыбкой и снова расхохоталась. - Все эти годы я боролась со страшным желанием мужского волосатого тела. Но, как видишь, бабой я была, бабой и осталась. Егор снова расхохотался, после чего подошел к Диме как можно ближе и, положив руки тому на плечи, внимательно всмотрелся в его карие глаза. - Как же ты жалок, сынок Кощея! Какой же дурой я была тогда, когда спала с тобой в сказочном королевстве. На этих словах Кикимора поморщилась и опустила взгляд. Егор хотел было уйти, но внезапно Дмитрий схватил его за руку и с мольбой во взгляде уставился на мужчину. - А как же мы? Как же наша любовь? - не отступал парень. Он все еще не терял надежду на то, что Кикимора обманула его по поводу золотых слитков, которые он планировал в ближайшее время выкрасть из квартиры травматолога. Но от слов Димы Кикимора лишь поморщилась. - Ты жалок, какая любовь? Да, и у того же Кирюхи член гораздо больше, чем у тебя... И тут произошло то, чего Кощеев сын ожидал меньше всего. Внезапно Егор выставил ногу вперед и со всей дури влепил Дмитрию по его единственному яйцу. От неожиданности Дима вскрикнул, и его единственное яйцо, которое мгновенно оторвалось у парня, покатилось прямиком к лифту. - О, нет, Гошенька! - вскрикнул Дмитрий, падая на колени. В этот момент у него неожиданно стала кружиться голова, и вскоре он потерял сознание. Все это время у Димы в голове крутилась только одна мысль: "Не уберег я Гошеньку, не уберег!", а пророчество его отца, Кощея Бессмертного, сбылось, как и предрекал ему отец.