Мой ласковый зверь

            Огонь охватил весь коридор. Он был всюду, следуя по какой-то своей невидимой дорожке и распространяясь за её пределами. Загоралось абсолютно всё, до чего дотрагивались огненные язычки пламени.       Я, как и Дэвид до этого, предпринял попытку с помощью «Агуаменти» затушить пожар, но этого не вышло. Я применил ещё одно заклинание воды, но на этот раз «Аква Эрукто», и опять в пустоту. Огонь был заколдованный (я надеюсь, что это не «Адское пламя» или не «Губрайтов огонь»…).       — Глациус! — бросаю заклятие на огонь я, но и оно не работает.       Становится всё страшнее, и сердце начинает биться, как сумасшедшее, по грудной клетке. Но помимо того, что страшно, ещё и очень жарко, а кислорода с каждым разом всё меньше и меньше.       — Все на выход! — крикнул Драко, где-то за стеной огня. — За мной! Быстро!       Рон помог перепрыгнуть Джинни и Гермионе, а затем прыгнул сам, следуя за Драко. Сириус высвободил Минерву из ее же комнаты, которую завалило обломками, а дальше они бросились бежать за Драко, Гермионой и Роном.       — Северус, сюда! — позвал меня Блэк, и я хотел бегом последовать за ним, но моё внимание привлек Дэвид. Он наоборот побежал в пламя, из-за чего я перепугался и рванул за ним.       — Северус! Стой! — услышал я со стороны Сириуса, но я уже был глубоко в пламени, пытаясь обнаружить Грея.       Огонь был повсюду. Казалось, что из него нельзя выбраться, и он всё плотнее сжимал меня в своих кольцах, дабы спалить или удушить.       — Дэвид! — крикнул я, что было сил и тут же закашлялся.       Внезапно я вспомнил ещё и о Гарри и о том, что я его не видел, когда все выбегали. Меня сильнее прежнего охватил страх. Нет… Я не могу его потерять… Только не его! Я едва нашел его! Именно нашел, поскольку прежде не понимал, как счастье было близко! Если я потеряю Гарри, мой мир рухнет… Я просто этого не вынесу… Сойду с ума!       Со страху от этих мыслей я уже чуть не лишился разума. От этого я ощущал ещё большее удушье. А перед глазами кроме жаркого пламени был ещё и всё сильнее оседающий дым.       — Гарри! — изо всех сил прокричал я, пытаясь сориентироваться и найти проход к нужной комнате, но всюду был беспощадный огонь.       Я несколько раз всевозможными заклинаниями пытался затушить его, но всё было бесполезно.       Вдруг Дэвид вернулся и, к счастью, не один, а вместе с Эваном (точно! Эвана тоже же не было сначала!), который в одном нижнем белье бессильно повис на его плече, и с Гарри, также поддерживающего Эвана. Я тут же метнулся к ним.       — Что с ним?! — воскликнул я, со страхом глядя Эвана, который едва оставался в сознании.       — Чуть не задохнулся… — отозвался Дэвид, пусть и тихо, но я его услышал. — Он уже спал к моменту пожара, а поджог произошёл возле его и моих комнат. Но я ещё не успел лечь.       — Давайте уходить скорее! Пока мы тут не задохнулись и не сгорели! — прокричал Гарри.       С ним нельзя было не согласиться. Наши жизни были на волоске. Даже мне уже стало совсем не до сарказма и каких-то язвительных шуточек.       Но я решил сместить Гарри и взять Эвана на себя, отправив сына вперёд, чтобы он показывал дорогу. Что, собственно, он беспрекословно — на удивление! — сделал.       Я и Дэвид старались идти максимально быстро, но то получалось с большим трудом, так как то пламя мешало пройти, то прямо перед нами что-нибудь обваливалось, едва не задевая нас. А мы тащили на себе совсем беспомощного в данный момент Эвана. Лишь потом я заметил, что с ним было ещё не так. На его одной руке и ногах были сильные ожоги. Видно, именно они ещё не давали ему идти и, вызывая жгучую боль, приводили его к состоянию шока.       — ОСТОРОЖНО! НАЗАД! — закричал Гарри, отходя бегом к нам и закрывая нас руками (в одной из которых была палочка), будто это могло спасти (а жаль, что так нельзя).       С потолка обвалилось несколько горящих балок. Дорога оказалась перекрыта. В висках начало больно пульсировать, а внутри всё сжиматься в один большой ком. Левитировать преграду не получалось, как и уничтожить совсем. Мы стали искать способ спастись в обход. Но огонь мешал нам сориентироваться.       Всё полыхало, как в самом страшном сне только наяву. Густой дым, оседая, забирал последний кислород. Пару раз мы уже закашливались от недостатка воздуха, но, прикрывая себя частями одежды, нам не слыхано везло, и наши поиски прохода продолжались.       — Куда теперь?! — проорал Дэвид, закрывая какой-то мокрой тряпкой нос Эвану, чтобы тот не задохнулся (спасает не себя, а брата; офигеть…).       — Не знаю! — отозвался я, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы помочь нам остаться живыми. — Гарри, ты видишь хоть что-то?!       — Нет! — ответил мне Гарри, закрывая нос каким-то полотенцем.       — Я не вижу! Здесь пути нет! Давайте в обратную сторону!       И вот мы увидели окно, возле которого было меньше всего обвалившейся конструкции дома и которое — на наше счастье — было открытым. Правда, был один нюанс: возле окна пламени было намного больше, поскольку, как всем известно, огню надо, как можно больше кислорода, чтобы было возгорание.       — Как туда подойти?! — задался вопросом я, не находя того, что могло бы стать «мостиком» до окна.       — Надо поискать что-нибудь! — откликается моментально Гарри. — Что-то вроде…       — Что-то вроде этого?! — Дэвид из неоткуда левитировал какой-то комод, а затем с грохотом, треском и звоном, явно что-то разбилось, швырнул его прямо на огонь, делая своеобразный мост к единственному нашему выходу.       Я и Гарри в шоке уставились на него, как бараны на новые ворота.       — Ну что вы стоите?! — Дэвид подтолкнул Гарри коленом под зад, а затем сдвинул и меня с Эваном на моём и своём плечах с места. — Быстрее идём! Пока и это не загорелось!       Гарри пошел первым и моментально запрыгнул на широкий подоконник, где в оконной раме вполне поместился во весь рост. Следом за ним боком кое-как втроём прошли и я с Эваном и Дэвидом, который и вёл нас. Мы все как-то умудрились поместиться на этом подоконнике. Пламя едва не касалось наших спин. Надо было прыгать. Но третий этаж был всё равно высоковат. Примерно метров пятнадцать (не знаю, не считал! Просто коттедж-то огромный!) или чуть меньше, если не больше. Перед окном был расположен высокий крепкий дуб, и одна его ветвь, находившаяся ближе всего идеально годилась для прыжка.       — Будем прыгать?! — ужаснулся Гарри.       — У нас нет выбора! — покачал головой я. — Либо сгорим, либо останемся живыми, пусть и со сломанной, допустим, ногой.       — Но тут высоко! — воскликнул Дэвид. — Это слишком даже для меня!       — У нас нет времени искать что-то ещё… — прохрипел неожиданно Эван, и я шокировано посмотрел на него, поражаясь тому, как он умудряется держаться. — Будем прыгать…       — Вот и всё! Значит, Дэвид и Эван пойдут первыми… — сказал я и мельком обернулся через плечо.       В другом конце коридора огромный горящий шкаф с сильным хрустом отцепился от стены, а затем полетел вниз, проломив при этом пол и отправившись с несколькими обломками вниз. С той же стороны звонко лопнуло стекло. Стало совсем дурно, и во рту иногда казался приступ тошноты. Но это было хорошим сигналом к тому, чтобы ускориться.       — Эван? — Дэвид с волнением посмотрел на брата. — Ты точно можешь?       — Я не собираюсь умирать, Дэв, — хмыкнул Эван, прокашлявшись. — И тебе этого не желаю…       — Прыгайте! — стал торопить я, со страхом оборачиваясь то назад, то обратно. — Ну же! Я знаю, что страшно, но надо именно сейчас взять всю свою смелость! Вперёд!       — Ох, Мерлин… — прошептал Дэвид, возведя глаза к небу.       Я отпустил Эвана. Дэвид, колебаясь сделал тоже самое, и старший Грей, пытаясь держаться самостоятельно, но хватаясь за оконную раму, подошёл к краю подоконника. Эван, слабо улыбнувшись Дэвиду, положил руку ему на плечо, а затем, похлопав его по нему, слегка подтолкнул его вперёд себя.       Дэвид встал возле него, а потом и вовсе перед ним (ну, совсем немного, так как места особо не было) и, кинув на брата последний взгляд, приготовился к прыжку.       Убрав палочку в карман и плотно зажмурив глаза, он чуть согнул колени, будто хищник, который готов броситься на добычу, а затем резко молниеносно оттолкнулся от бетонного края.       Гарри неожиданно вцепился мне в руку. Видно, всё же испугался. Эх, гриффиндорец! Всё равно ведь такой же простой человек. Не понимаю, зачем так сильно идеализируют смелость Гриффиндора, если всё равно есть простые человеческие страхи… Но сейчас не об этом.       К счастью, Дэвид удачно перепрыгнул на дуб и — Слава Мерлину! — четко на толстую ветвь. Поправив себя, он поднялся прямо там на ноги, страхуя себя при помощи одной руки, поскольку Дэвид ухватился ещё за верхнюю ветку.       Я сзади снова слегка за пояс придерживал Эвана, чтобы тот, не дай Мерлин, не грохнулся вниз и в принципе куда-либо ещё. Эван должен был прыгать следующим. Я планировал быть последним, лишь бы остальные точно успели выбраться, хотя погибнуть мне совсем не хотелось (как-то я не горю желанием умирать, причём в прямом смысле «не горю»).       — Отпускай, — сказал мне Эван хрипло и кивнул.       Я осторожно убрал руки, но держался поближе к нему на всякий случай.       Я видел по его лицу, что ему нестерпимо больно и что он едва держится, чтобы не упасть, но тут Эван толкается и прыгает. Его прыжок не был таким сильным и четким, как у Дэвида, потому моё сердце пропустило удар (если не два), ведь Эван не допрыгнул до нужного места.       Гарри тоже от страха закрыл глаза и сильнее прежнего ухватился за мою руку. Я невольно сжал его ладонь в ответ.       Хвала небесам, Дэвид сумел дотянуться до Эвана и поймать его, а затем с трудом, но всё же затащить к себе и аккуратно усадить спиной к стволу дерева.       — Давайте сюда! Скорее! Огонь близко! — прокричал нам Дэвид, снова подходя к краю ветви на случай хоть какой-то страховки.       Я посмотрел назад, и, действительно, огонь был уже фактически возле нас и лишь чудом не задевал.       — Гарри, вперёд, — сказал я, толкая его к краю, чтобы тот шел первым.       — Давай сначала ты, — Гарри с каким-то испугом посмотрел на меня, и я, глядя в эти зелёные столь родные глаза, чувствовал, как мне самому трудно отпускать его.       — Нет. Ты идёшь сейчас. Я уж потом! Сразу за тобой! — я взял его за плечи, пытаясь приободрить. — Слышишь?       Позади нас что-то снова, шипя в пламени, с треском обвалилось. Раздались грохот и стук. Гарри от этого вцепился в меня пальцами так, что стало даже больно. Он смотрел на меня запуганными глазами, бегающими из стороны в сторону, будто искал во мне защиту.       — Пап… — выдавил он, и я, проведя рукой по его взъерошенным волосам, внимательно посмотрел на него. — Мне страшно…       — Ничего не бойся, — произнёс я, вновь потрепав его по волосам. — А даже если страшно, то иди против страха. Ну-ка! Где тот Гарри, который в одиннадцать лет не побоялся дать отпор какому-то двуликому уроду?! Где тот Гарри, который в свои двенадцать сражался с акромантулами и огромным тысячелетним змеем, а?! Быстро возьми себя в руки!       — Я боюсь тебя потерять… Я только тебя нашел… — покачал головой Гарри, поднимая на меня чистый невинный взгляд — всё такой же, как и много лет назад, только сейчас я вижу это, а раньше не замечал, точнее не хотел замечать.       — Иди-и-и, я сразу за тобой. Понял? — попытался убедить его я, и вроде он мне поверил, поскольку я получил от него утвердительный кивок.       Гарри приготовился прыгать. Я смотрел на то, как огонь пытается ужалить своими горячими языками, и через раз уворачивался от нежелательной участи.       Вдруг я увидел, как в меня из ниоткуда летит яркий жёлтый луч, совершенно не похожий на пламя. Я понял, что это заклинание и, выставив щит, крикнул:       — ГАРРИ, ПРЫГАЙ!       По всей видимости Гарри так перепугался, что тут же повиновался, но если бы не Дэвид, то его прыжок был бы точно неудачным. Выставленный моей магией щит от удара заклятья отразил атаку, но по всей видимости мимо. Мой страх был уже не только за Гарри, но и за всех разом, поскольку из ниоткуда в самом центре пламени появилась женская фигура, перед которой огонь раступался с лёгкостью. В скором времени я увидел и ее лицо, и — да ладно?! — это оказалась Лестрейндж. Глаза у нее были полны безумия и буквально налиты кровью и жаждой мести.       — Северус! — позвал меня Дэвид, но я не обратил на него внимания, так как понимал, что если я отправлюсь к ним, то приведу сумасшедшую нацистку магического мира прямо к Греям и в особенности к Гарри. Её надо было уводить, и я бросился бежать через огонь в другую сторону.       Дэвид что-то ещё беспокойно со страхом прокричал мне вслед. Потом я услышал голос Гарри, отчего от ужаса, страха и горечи мой пульс стал сильно биться у меня и в висках, и в шее.       В меня едва не прилетело ещё одно заклинание. Но вместо меня оно врезалось в стену, и горящие деревянные балки и раскаленные жаром огня кирпичи чуть не зашибли меня. Я вовремя левитацией подхватил их, а затем кинул ими в Беллатрису, что бежала за мной, и, судя по вскрику, я попал (в яблочко, правда, гнилое!).       Я вбежал в какую-то комнату, в которой прежде кто-то из нас спокойно отдыхал и занимался своими делами, и, выставив палочку вперёд и приняв боевую позицию, настороженно стал ожидать врага, готовый в любой момент, с какой бы стороны не была атака, дать отпор.       Пульс продолжал больно отдаваться в ушах. Дышал я с большим трудом, стараясь не начать закашливаться. А внутри у меня всё равно было волнение за Гарри. Зная его, он мог рвануть за мной, дабы спасти. Мне оставалось надеяться, что Дэвид его перехватил, и они все вместе спустились вниз и ждут там — в стороне от полыхающего здания.       — Ну, здравствуй, Северус! Давно я тебя не видела человеком… — с хрипотцой безумия произнесла Лестрейндж за моей спиной, и я, не мешкая, резко обернулся и атаковал ее невербальным заклинанием «инкарцеро», которое должно было связать противника, но она отразила проклятие, направив его на меня, и я кое-как успел увернуться.       Теперь мне оставалось сражаться с ней один на один и переживать за Гарри…