***
— Вообще-то, это семейный бизнес. Я летаю на метле с тех пор, как научился ходить, и всегда предполагалось, что я возьму на себя управление империей Бутби, когда достигну совершеннолетия. Гермиона не думала, что её ночь может стать ещё хуже, но парень перед ней — Аларик? Август? Арчибальд? — стремительно доказывал, что она ошибалась. Она едва могла дышать из-за его удушающего чувства собственной важности. Несмотря на то, что она проверила все места, где только можно было найти свою подругу, Джинни нигде не было. А третий стакан Гермионы опустел. — Мы предоставляем мётлы для лучших команд по квиддичу по всему миру. Гиганты-Громилы Гимби, Тоёхаси тэнгу, Сенненские соколы, Стоунволлские снаряды и ещё кое-кто имеют контракты с компанией моей семьи. Мы очень важны в мире квиддича. — Как захватывающе, — на её лице появилась слабая улыбка, которая выражала не более чем притворный интерес. Гермиона не знала ничего о квиддиче. Она узнала одну из вышеупомянутых команд, и это было связано только с ежегодной тирадой Рона о том, что Пушки проигрывают им. — У меня есть дома в тех странах, где мы заключаем контракты и проводим по несколько недель. — Вот ты где. Дыхание Драко у её уха вызвало дрожь по позвоночнику, а прикосновение его ладони к её спине — слишком высоко, чтобы быть интимным, но слишком низко, чтобы быть чем-то, кроме как намерением, — заставило её сердце подпрыгнуть. Она повернулась так, чтобы встретиться с ним взглядом, моргнув один раз, а затем опустила глаза на напиток в его руке. — Я подумал, может, тебе захочется чего-нибудь другого, — зелёная пульсация на цепочке его лацкана дала понять, что он имел в виду не только бокал красного вина. Гермионе не нужно было смотреть на свою собственную, чтобы понять, что она ответила взаимностью. На самом деле глупо, просто физическая реакция, но она идеально разрешила её нынешнее затруднительное положение. Серые глаза устремились на нежелательное присутствие перед ними. — Вы не против, если я украду её на мгновение, вы… — Аллистер, — Волшебник протянул руку Драко. — Бутби. — Драко Малфой. Их рукопожатие выглядело почти болезненным. Гермиона могла бы поклясться, что слышала, как костяшки хрустнули в такт музыке, но ни у одного лицо не выражало ничего, кроме притворной вежливости, которая была такой же фальшивой, как золотой сикль. — Я много слышал о тебе, — Драко хладнокровно приподнял бровь. — Жалко, что вместо тебя твой отец выбрал твоего троюродного брата, чтобы унаследовать семейный бизнес, когда он уйдет на пенсию. Практически чужой человек. Жаль, — его внимание вернулось к ней, игнорируя сердитое выражение лица мужчины. На губах заиграла лукавая улыбка. — Нам правда пора идти. Приятной ночи, Альберт. Рука Драко скользнула с её поясницы к бедру, и он повёл их прочь, даже не оглядываясь. — Я разочарован в тебе, Грейнджер, — он снова заговорил возле её уха, пока они шли. — Я уверен, ты понимаешь, что можешь добиться гораздо большего, чем кого-то, вроде него. — Осторожно, Малфой. Я могу принять это за комплимент. — Кто сказал, что это не он? Хотя она не ответила прямо, невозможно было не заметить яркость свечения её зачарованного браслета. Его свет ничуть не потускнел. Она сглотнула, оглядывая комнату. — Если ты ищешь девчонку Уизли, то мне не хотелось бы тебя разочаровывать, но она уже сто лет, как ушла с хозяином. — Ну и хорошо. Это, наверное, наименее удивительная вещь, которую я слышала за всю ночь. Подведя её к дальнему концу барной стойки, Драко предложил ей сесть на табурет, но Гермиона покачала головой и жестом попросила его занять это место, оставив ей возможность проскользнуть на место рядом с ним. "Так будет лучше", — рассуждала она. Стоя, по крайней мере, есть гарантия, что она точно будет знать, как сильно огневиски уже ударил ей в голову. Если принять во внимание частоту своего пульса и теплоту, разливающуюся по щекам, то, скорее всего, сильно. — Странный у тебя выбор напитков, — Гермиона покрутила вино в стакане. — Тебе ли не знать, что вино и огневиски не смешивают. — Я знаю, но у меня было мало времени, — он постучал пальцами по дереву. — Так вот как ты обращаешься с человеком, который спас тебя от скучного вечера хвастовства Альфреда. — Аллистера, и да, — Гермиона закатила глаза и драматично вздохнула, — кажется, я ушла от одного чрезмерно раздутого эго к другому. — Возможно, но разница в том, что я тебе интересен, — Драко придвинулся ближе. Его взгляд на долю секунды опустился. — Ты можешь лгать, но чары нет. — Так же, как и твои. — Хм, — Драко издал тихий звук, — я знал, что мой загорится, задолго до сегодняшней ночи. Что? Потрясенная его откровенным признанием, Гермиона просто уставилась на него. Ухмылка Драко свидетельствовала о его глубоком удовлетворении её ответом. Он повернулся, чтобы заказать чистый огневиски, и бармен почти мгновенно налил его — несомненно, привилегия обладания бездонным банковским счётом. Едва Гермиона собралась с мыслями, когда он поднял свой стакан и пристально посмотрел на неё, делая большой глоток, словно бросая вызов. Ей. — Знаешь, твои министерские мантии не очень-то тебе к лицу. Она медленно моргнула. — Это твоя лучшая фраза? — усмехаясь, Гермиона опрометчиво сделала небольшой глоток красного вина, борясь с желанием облизнуть губы. Оно было восхитительным. Она задавалась вопросом, что за сорт… — Вообще-то, думаю, ты ошибаешься. Мой комментарий не был подкатом. Это был факт, — Драко придвинулся ближе, его колени коснулись её бёдер, и Гермионе пришлось сдержать себя, чтобы не наклониться. — Твоя министерская мантия явно не украшает фигуру, которую ты решила выставить напоказ сегодня вечером. Тонкие пальцы скользнули по лямке её платья, и Гермиона перестала сопротивляться тяге придвинуться ближе. — Ты выглядишь совершенно. У неё перехватило дыхание. То, как он вглядывался в каждый изгиб её тела, было подобно физическому прикосновению к сверхчувствительной коже. Его ленивый, снисходительный взгляд был откровенно неприличным. Тёмно-красное платье не входило в повседневный гардероб Гермионы. Оно пролежало в глубине её шкафа больше года, но в спешке она предоставила Джинни полную свободу в выборе наряда на ночь. Декольте было далеко не самым уместным, но Джинни наложила множество чар, чтобы удержать его на месте, и пригрозила телесными увечьями, если Гермиона вздумает переодеться. Сегодня вечером Драко был не единственным, кто оценил фасон платья, но она впервые почувствовала, что краснеет, когда его взгляд снова и снова возвращался к вырезу, доходившему почти до талии. Это было действительно волнующе. И одновременно ужасающе. В любых других обстоятельствах Гермиона проигнорировала бы реакцию своего тела на него. Однако её подвеска подчёркивала степень её интереса. Каждый нерв трепетал от осознания её влечения, а сердце бешено колотилось при виде его чар, мерцающих так же ярко. Драко быстро допил свой напиток. — Сегодняшний вечер пролил свет на всё, но я думаю, что пора домой, — он достал палочку из внутреннего кармана пиджака. — Что? — Гермиона не могла скрыть своего удивления из-за его резкой перемены. — Ты не собираешься предложить мне пойти с тобой домой? — Вопреки твоему мнению, у меня нет привычки спать с пьяными ведьмами. — Я не пьяная. Я… Человек, сидевший за Гермионой, оступился и врезался в её спину, прижав ту к груди Драко. Мерцание на его лацкане отвлекало не больше, чем тепло его ладони или твёрдость хватки. — Полегче там. Румянец Гермионы был таким же глубоким, как и его голос, и вспыхнул ещё сильнее, когда она выпрямилась. Несмотря на все чары, наложенные Джинни, о балансирующих чарах на её каблуках почему-то забыли. — Извини, я…— слова замерли на языке Гермионы, когда его пальцы скользнули по её руке. Даже с каблуками Драко оставался выше неё настолько, что у любой женщины от осознания его присутствия перехватило бы дыхание. Тем не менее Гермиона медленно приподняла подбородок, уловив вспышку желания в его глазах и острое желание снова потерять равновесие. Она прикусила щеку изнутри. — Может, я выпила слишком много, — пробормотала она больше себе, чем ему. — Я… — Я провожу тебя до камина. Было бы обидно, если бы Арнольд загнал тебя в угол разговорами о квиддиче. Она подавила улыбку. — Теперь ты ведёшь себя, как придурок. — Обвинение, которое я часто слышу от тех, кто меня хорошо знает. А она знала? Вопрос так и не был задан. Рука Драко легла на её поясницу, как будто ей там и место, но Гермиона немедленно отбросила эту мысль, обвинив алкоголь и отказавшись рассматривать это дальше из-за своего текущего состояния. Ей пришлось снова отвлечься от этой мысли, когда он остановил очередного невнимательного гостя от столкновения с ней, притянув её к себе. Место каждого прикосновения излучало тепло, но Гермиона продолжала идти, упорно игнорируя возбуждение. Да. Неестественная смесь огневиски и вина определённо управляла её мыслями. Ей нужно домой. И побыстрее. Оставшаяся часть прогулки прошла без происшествий, так как все, казалось, разбились на пары по светящимся подвескам, а некоторые даже в группы из трёх человек. Даже Аллистер нашёл кого-то, кто заинтересовался им. Хорошо. Несмотря на приближающееся утро, мероприятие, похоже, ещё не подошло к концу. Она сосредоточилась на области перед камином — единственном пустом месте, которое могла увидеть. Драко потянулся к ёмкости с порошком и взял горсть, прежде чем предложить ей то же самое. Его прощальные слова сбили её с толку, когда она бросила порошок, который доставил её домой. — До скорой встречи.***
Тук. Тук. Тук. Гермиона застонала, не в силах вспомнить, когда в последний раз просыпалась с такой головной болью. Это было … Тук. Тук. Тук. …Не в её голове. Вскочив на ноги, Гермиона в ярости сбросила с себя одеяло и схватила халат с обратной стороны двери. Тук. Тук. Тук. — Иду! Она понятия не имела, кто это мог быть. Гарри не было в городе, а Джинни, вероятно, всё ещё валялась в простынях Блейза где-то далеко-далеко. Оставался только… ну, слишком много людей, чтобы сосчитать рано утром. Беглый взгляд в зеркало показал, что ей нужно несколько лишних секунд, чтобы собрать свои кудри в небрежный пучок, прежде чем идти к двери. Тук. Тук. Тук. — Грейнджер, я знаю, что ты там. Рука Гермионы замерла, едва не коснувшись дверной ручки. Что за… Драко был на другой стороне. В её доме. В коридоре. Драко грёбаный Малфой был за дверью её спальни. — Я слышу, как ты паникуешь, Грейнджер. Просто открой дверь. Гермиона совершенно не была готова встретиться с Драко лицом к лицу в такую рань. Или в любой другой день. Он, как всегда, будет выглядеть более собранным, чем она когда-либо могла надеяться в восемь утра. И на ней не было ничего, кроме тонкого шелкового халата и трусиков. — Я не против отпереть её сама и… Когда Гермиона распахнула дверь, ей стоило огромных усилий удержаться от желания раскрыть рот. Она была права — его внешний вид так отличался от неё. Чертовски права. Чёртово преступление — выглядеть так хорошо, и он знал об этом, если судить по тому, как уверенно он стоял в дверях. Естественно, в ответ Гермиона скрестила руки на груди и уставилась на него, словно он был источником всех бед в мире. — Проходить через мой камин — невежливо, Малфой. Если я открыла его один раз для работы, не означает, что… — Ты никогда не закрывала его, — его ухмылка была ещё ярче при дневном свете. — Ты что-то хочешь мне сказать? — Конечно нет, — Гермиона усмехнулась, повернувшись к своей комнате. Если она собиралась сказать что-то хотя бы наполовину остроумное в такую рань, она не могла смотреть на его раздражающе самодовольное лицо. — Это была оплошность, которая больше не повторится. Иди и подожди в… — она всплеснула руками, — где-нибудь ещё, пока я буду одеваться. — Ты имеешь в виду, чувствовать себя как дома? В его тоне была слышна насмешка. Она могла чувствовать и его взгляд на себе, пробуждающий яркие воспоминания о его прикосновениях к её коже. Ещё одна вещь, которую Гермиона пыталась отбросить. — Вообще-то, я бы предпочла, чтобы ты убрался и закрыл за собой мой камин, — она проскользнула в свою маленькую гардеробную с резким щелчком двери и изо всех сил пыталась очистить голову. Возможно, он был здесь из-за какого-то странного рыцарского чувства. Или позлорадствовать насчёт её поведения прошлой ночью. Очевидно, единственной рациональной реакцией было спрятаться в шкафу и ждать, пока он уйдёт. Закрыв глаза, она мысленно расписала остаток дня. Найти одежду. Смыть прошлую ночь, приняв душ. Избавиться от головной боли и вялости из-за похмелья, что, к сожалению, означало незапланированный поход в аптеку. — Я принёс кофе с антипохмельным зельем. Хорошо. Гермиона выглянула из гардероба, косясь полным подозрения взглядом на волшебника, который чувствовал себя слишком комфортно в её доме. Глаза Драко обшарили стены её спальни, а затем снова остановились на ней. В них было нечто такое, от чего голова шла кругом, а дыхание прерывалось. Это был тот же взгляд, что и накануне вечером, когда он произнёс слова, засевшие в её голове с тех пор, как они разошлись по домам. Я знал, что мой загорится задолго до сегодняшней ночи. То… то, что между ними произошло, теперь было бесспорно, но это не означало, что она собиралась всё облегчить. Она всё ещё не могла быть уверена в его намерениях. Даже если её инстинкты были верны, ей было не под силу решить, стоит ли им потакать. Закусив губу, Гермиона заставила себя сосредоточиться. — Это всё, что ты принёс? Драко выглядел так, словно он уже выиграл, а игра ещё даже не началась. — Ещё я принёс завтрак. Она нахмурилась сильнее. Это решило бы почти все её проблемы. Она не из тех, кто откажется от бесплатной еды. — Что за завтрак? — Встретимся на кухне, и узнаешь.***
Одного только кофе оказалось более чем достаточно, чтобы расслабить хмурый взгляд Гермионы, облегчить пульсирующую головную боль и чтобы она наконец перестала чувствовать себя так, словно её затащили в «Ночной рыцарь». Завтрак только улучшил её настроение. К тому времени, как она убрала со стола, Гермиона чувствовала себя вполне сносно, и её лишь слегка раздражало присутствие Драко, а также его ответственность за их нынешнее затруднительное положение. — Хорошо. Ну, я уверена, что у тебя есть другие планы на день, но спасибо за… — Это что, по-грейнджеровски значит спросить меня, что я сегодня делаю? — прежде чем она успела возразить, Драко поставил свою чашку на стол. — Я, конечно, очень занят, но готов сделать исключение. Она снова прищурилась, глядя на него. — Ты флиртуешь. — Да, — Драко встал и подошёл к ней. Его шаги были медленными, размеренными, как будто он точно знал, как её тело отреагирует на его приближение. — Какие-то проблемы? Она надеялась, что только что покинувший её лёгкие воздух как-то выдаст её неодобрение. — Ты действительно высокомерный придурок, Малфой. — От этого ты не стала меньше меня хотеть, — он положил обе руки на стойку по обе стороны от неё, удерживая её на месте. — Я больше не буду притворяться, теперь я точно знаю, что ты хочешь меня. Гермиона выронила тарелку, которую держала в руках. Каким-то чудом она не разбилась. — Всё, что тебе нужно сделать, — это спросить, Грейнджер, — Драко забавляло то, как она была взволнована. — Не прямо сейчас, конечно. Я дам тебе подумать, но в другой раз… — Кто сказал, что я подумаю об этом в другой раз? — она подумает, она уже подумала, но ему не нужно было этого знать. Его глаза сверкнули, и только тогда она поняла, что именно только что сказала. — Нетерпеливая, мы… — Или прямо сейчас, — горячо сказала она. — Насколько ты знаешь, я… — Кажется, я помню, что ты спрашивала, собираюсь ли я отвести тебя домой. — Это не то, что я сказала, — хорошо, не совсем… — Ты собираешься попросить меня пойти с тобой домой? — от того, как он передразнил её голос, высокий и с придыханием, по её шее пробежал жар. — Может, я заинтересовалась только потому, что была слишком зла, чтобы думать о том, какая это ужасная идея. — Чушь, Грейнджер. Доказательства — это приятно, но сейчас мне не нужна подвеска, чтобы оценить твой интерес. Точно так же, как она не нужна тебе, чтобы понять, что я ни в малейшей степени не буду против. У Гермионы были свои отговорки. — Так получилось, что время от времени мы работаем вместе над проектами. — А мне, как оказалось, плевать, — Драко шагнул ближе, сильнее прижимая её спину к краю стойки, и, как и прошлой ночью, Гермиона машинально наклонила голову. — Приходи сегодня вечером. Она попыталась отвести взгляд, но Драко поймал пальцем её подбородок и дважды провёл большим пальцем по губам. Она вздрогнула. Затем он опустил свой рот к её рту, настолько близко, что их губы соприкоснулись, когда он прошептал свои следующие слова. — Похоже, тебя нужно убедить. Поцелуй Драко был быстрым и глубоким, жёстким, но нетребовательным. Пролог к рассказу о всех тех восхитительных вещах, которые он хотел сделать с ней. С ней. У неё подкосились ноги, когда она почувствовала знакомое давление его тела на своё. Он проглотил её резкий вдох, когда его рука нашла путь к её бедру. Каждое нервное окончание покалывало от предвкушения. Гермиона провела рукой по его шее и приподнялась на цыпочки. Ей нужно было, чтобы он был ближе. Ей нужно было больше. Повинуясь всем запретным мыслям, которые когда-либо возникали в её голове, по венам побежал жар. Рот Драко двигался по её рту с той же уверенностью, которую она находила в каждом его движении — когда он почёсывал челюсть или откидывался на сиденье. Когда он держал двери лифта открытыми для неё в Министерстве. Он провёл языком по её губам, прежде чем отступить. И как только Гермиона прочувствовала эти ощущения, он провёл губами по её челюсти и коснулся языком нежной кожи под ухом. — Подумай об этом. От его шёпота у Гермионы сжался живот, а его руки прошлись по её телу, зацепив по пути рубашку и обнажив полоску кожи. — Мой камин будет открыт.***
Разглаживая ладонями юбку в четвёртый раз за полминуты, Гермиона глубоко вздохнула. Всё было в порядке. В полном порядке. В конце концов, она уже бывала у Драко. Только на прошлой неделе она передала ему небольшую книгу, которую он должен был просмотреть для их межведомственного проекта. Однако сегодня, в отличие от прошлой недели, вместо того, чтобы положить посылку на стол и не задумываясь уйти, было обещание… чего-то большего. Гораздо большего. Гермиона поборола дрожь, пробежавшую по позвоночнику, и схватила горсть порошка у камина, бросив его в пламя, прежде чем смогла бы передумать. Квартира Драко выглядела так же — изящные формы, чистые поверхности и гораздо больше света, чем она когда-либо представляла себе в его доме, — но всё было по-другому. Сам воздух был заряжен. Каждый вдох был наполнен смыслом. Губы всё ещё покалывало от соблазна, который заманил её сюда. Осознание укололо её кожу. — Грейнджер. Было просто смешно, какую реакцию может вызвать одно слово. Повернувшись, она увидела Драко, чей внешний вид оставлял мало простора для воображения. Его брюки низко висели на бёдрах, а широкая грудь была полностью обнажена. Гермиона на секунду забыла, как дышать. Но он не дал ей возможности предаться размышлениям. Сократив расстояние между ними, он провёл пальцами по линии её челюсти и накрыл её губы своими. Тепло и желание затопили её тело. Это было волнующе. Гермиона, не торопясь, провела ладонями по его груди, ощущая каждую ложбинку и линию шрамов, которые усеивали его грудь. Отголоски давно минувших дней превратили его в того мужчину, которым он стал. И этот мужчина, чей язык дразнил её с таким греховным нетерпением, имел только одну чёткую цель на этот вечер. И она с готовностью присоединилась к нему, когда его крепкие пальцы задрали подол её юбки и провели по гладкой, обнажённой коже бедра. Стон Драко отпечатался на её губах. — Сегодня без панталонов? — Не было необходимости, — Гермиона бросила на него жаркий взгляд. — Верно? Он снова поцеловал её, в глубоком слиянии зубов и языков, вытягивая воздух из её лёгких, словно от этого зависела его жизнь. Длинные худые пальцы скользнули по гладкой линии её клитора, и Гермиона покачнулась от прикосновения, наполненная головокружительным чувством желания. Драко проглотил её рваный вздох, дразнящими движениями обводя её ноющий клитор, но не касаясь его самого. Слишком много и в то же время недостаточно. Достаточно, чтобы разжечь пламя её желания, но не подпитывать его дольше, чем на несколько секунд. — Пожалуйста. Ухмылка на его губах свидетельствовала, насколько он ценит её мольбы, но затем он подчинился, прокладывая путь по её шее. Облизывая. Кусая. Лаская тонкую кожу её горла. Гермиона прикусила губу и подавила стон, когда он втянул в себя кожу на её плече, погружая в неё зубы настолько, чтобы найти ту зыбкую грань между удовольствием и болью, когда его палец скользнул в её уже намокшую плоть. Её ноги мгновенно подкосились. Она прижалась к его руке — раз, два — и крепко зажмурила глаза, хватаясь за любую часть его тела, до которой могла дотянуться. — Вот так? — он выдохнул этот вопрос в её кожу. — Да. Если Гермиона и раньше считала его руки соблазнительными, то это было ничто по сравнению с реальностью, когда он действительно прикасался к ней. Она знала, что больше никогда не сможет смотреть на них, не думая об этом. Теперь она точно знала, каково это, когда один — а затем и два — пальца проникают в неё, дразня точки, до которых она никогда не сможет добраться сама. Всё происходило не быстро и неистово, но и не медленно и томительно. Драко задавал свой собственный темп, плавно совершая каждое движение, вводя и выводя свои пальцы из неё с особой точностью. Гермионе всегда придётся жить с осознанием того, что Драко, как она и предполагала, обучался, практиковался и мастерски владел искусством соблазнения. Раньше это вызывало раздражение. Но не сейчас. Одной рукой он держал её за волосы, а она его — за ворот рубашки, её бедра двигались с инстинктивной лёгкостью, которая совпадала со стонами, вырывающимися из неё. И в тот самый момент, когда она начала ощущать давление приближающейся разрядки, жар, начинающий разгораться, отчаянное желание… Он резко убрал пальцы. Она чуть не вскрикнула, задыхаясь от разочарования. — Почему… — Тише, — Драко поднёс руку к губам и сунул промокший палец в рот, втянув щеки, вылизывая его дочиста. В горле у неё пересохло, и она застонала. Наверное, это должно было смутить Гермиону, но она не могла заставить себя испытать хотя бы унцию стыда. — Как бы ни было заманчиво заставить тебя кончить от моих пальцев, у меня на тебя другие планы. Не колеблясь ни секунды, Драко повёл её через огромную комнату, переплетая с девушкой пальцы. Уже почти стемнело, и большие окна пропускали вечерний свет, отбрасывая длинные тени на полированный деревянный пол. — Я проведу тебе экскурсию позже. Гермиона могла бы рассмеяться, если бы не увидела жар в его взгляде. Вместо этого она закусила губу и пошла дальше. Несмотря на размеры его квартиры, они быстро добрались до спальни. Не заботясь о том, чтобы открыть дверь, Гермиона сняла туфли и, приподнявшись на носочках, впилась в его губы обжигающим поцелуем. В мыслях и поступках Гермионы не было места для каких-либо приличий. С уверенностью и желанием, которые привели её сюда, она без колебаний добивалась того, чего хотела. И Драко слишком упростил ей задачу. Тёплые ладони скользнули под её рубашку, задирая ткань вверх, пока ему не пришлось прервать поцелуй, чтобы полностью её снять. В порыве неистовых движений рук и жарких прикосновений они сбросили с себя все предметы одежды, пробираясь к массивной кровати. Гермиона села на край и откинулась назад. Его взгляд был до безумия развратным, и Драко последовал за ней, облизнув губы, когда устроился рядом с ней. — Закрой глаза. Тихий смешок сорвался с её губ, когда она послушалась его. Результат не разочаровал. Каждое движение Драко было восхитительным. Остальные её чувства обострились из-за отсутствия зрения. Она ощущала каждое прикосновение с особой остротой, слышала каждую заминку в его дыхании, когда он проводил зубами и языком по её шее. Ей придётся скрывать следы в течение нескольких дней — возможно, недель. Эта мысль заставила её вздрогнуть. Он опустился ниже, проведя ладонью по ложбинке между грудей, по рёбрам и ещё ниже, пока не достиг её центра. Она покраснела, несмотря на то, что машинально раздвинула ноги, когда он вставил два пальца между её намокшими складками, погружаясь в неё так, словно они идеально подходили к её влагалищу. — Ты хоть представляешь, какая ты невероятная на вкус? Гермиона едва могла думать, а тем более отвечать на вопросы. — Учитывая, что ты всегда такая болтливая, я ожидал, что ты будешь чуть более громкой. Её глаза распахнулись, ответ готов был сорваться с языка, но тут он согнул пальцы внутри, и все аргументы, которые она могла бы привести, сменились стоном. — Скажи мне, чего ты хочешь. Никто никогда не спрашивал её так, и Гермиона попыталась сосредоточиться на ответе, пока его пальцы проникали в неё, сгибаясь и выпрямляясь. Она не собиралась терять свою репутацию отличницы, несмотря на то, что Драко доводил её до полубезумного желания. — Я хочу тебя. Тво… твои пальцы и твои р-руки, — она остановилась на вдохе, когда он прижал ладонь к её сверхчувствительному клитору. — Твой рот и твой… твой… — Скажи это. — Твой член. — Хорошая девочка. Её губы раскрылись, а ноги задрожали, когда его слова пронеслись над ней, свернувшись глубоко в её животе. Его ухмылка была раздражающе привлекательной, но прежде чем она успела что-то ответить, он промурлыкал похвалу ей в губы и просунул язык в рот. Она тут же потеряла способность связно излагать свои мысли. — Я должен был догадаться, что тебе это нравится. Хочешь, я скажу тебе, как ты хороша, Грейнджер? — он прикусил её губы, а затем крепко поцеловал. — Рассказать тебе, как я чертовски возбуждаюсь, слушая твои стоны? Ты хочешь быть хорошей для меня? Быть моей хорошей девочкой? Хныканье вырвалось из её горла, ресницы затрепетали, когда она отдалась чистым ощущениям. Драко продолжал двигать пальцами, вводя и выводя их с непрекращающимся давлением, доводя её до предела. — Д-да, — слово перешло в стон, когда его губы обхватили её сосок, а от прикосновения его зубов её бедра напряглись. — Да, пожалуйста. От одобрительного урчания у неё по позвоночнику пробежали искры. Она сжалась вокруг его пальцев, как только… Глаза Гермионы распахнулись, когда он вытащил пальцы. Почему он… — Оближи. Гермиона моргнула раз, два. Она замерла, её взгляд метался между его потемневшими зрачками и влажными пальцами у её губ. Она медленно открыла рот. Грязно — единственное слово, которым можно описать движение его влажных пальцев по её губам, но она всё равно провела по ним языком, не отрывая взгляда от его губ. Драко застонал, и прежде чем она успела осознать, что именно происходит, он устроился между её ног, широко раздвинул её бедра и стал посасывать пульсирующий клитор — сильно. Гермиона застонала, когда его пальцы снова нашли её чувствительную точку. Не было никакой надежды подавить её всхлипы, пока он ласкал её киску, проникая внутрь, и это было потрясающе. Мягкие пряди шелковистых волос скользили между её пальцами, и когда она наконец сжала их, его стон отдался слабым отголоском внутри неё. Она выгнула бедра дугой, прижимаясь к его рту, молчаливо требуя большего. Если предыдущее было прологом, то это был конец первого акта. Её оргазм ударил с невероятной физической отдачей. Ноги дрожали, пальцы подгибались, сердце колотилось — она застонала. Драко был так счастлив видеть, как она кончает, удерживая её на месте и осыпая её тело медленными, соблазнительными ласками, пока она спускалась на землю. Дыхание Гермионы стало тяжёлым, когда к ней вернулись чувства. Последовавшее за этим молчание было нарушено, когда она засмеялась от облегчения. — Я такая затраханная. — Ещё нет. Она приподняла голову на дюйм, наблюдая, как Драко поднял голову от её бёдер и облизал губы. Волна возбуждения заставила её живот напрячься, борясь с непрерывной волной блаженства, пульсирующей в её венах. Лениво возвращаясь к её губам, он поцелуями провёл дорожку по её животу, скользнул языком по изгибу груди, а затем взял в рот затвердевший сосок и ущипнул другой. Затем всё снова изменилось. Как оказалось, она была далека от наслаждения. Когда Гермиона почувствовала, как он прижался к её ноге, твёрдый и готовый, дрожь предвкушения, родившаяся в её животе, только усилилась от того, что Драко бормотал комплименты в адрес её разгорячённой кожи. Он не спешил овладевать её губами, и она почувствовала, как пульсирует её сердце, ощущая вкус собственной разрядки. — Как ты хочешь меня? — Драко осторожно прикусил её губу и притянул к себе. — Выбирай. Это было самое простое решение за весь вечер. Гермиона уверенно толкнула его на спину, решительно перекинув ноги и устроившись на его бёдрах. Самодовольство Драко сменилось заинтересованностью, в его выражении появилось желание, которое отражало её собственное. Она чувствовала его и раньше, но жар его члена, прижатого к её влажной от возбуждения плоти, был для неё совершенно новым ощущением. Оно не поддавалось описанию. Чувство было настолько первобытным, что ей не хотелось давать ему название. Желание уступило место потребности, и стремление ощутить его внутри себя было непреодолимым. Ошеломляющим. Отчаянным. Покачивая бёдрами, она сосредоточилась на скольжении его члена между половыми губами, но этого было недостаточно — совсем недостаточно. Наконец она приподнялась, почти полностью оторвавшись от него, но её остановили крепкие пальцы, впившиеся в её бёдра. — Блять. Это было единственное слово, которое пришло ей на ум, когда она, наконец, опустилась на его член. Гермиона не сводила с него глаз, наблюдая, как Драко стискивает зубы, контролируя её движения. Ощущения были одновременно невероятными и мучительными: она опустилась на него, задыхаясь и дрожа, знакомясь с ощущением невероятной наполненности. — Грейнджер, если ты не будешь, блять, двигаться… — Т-с-с. Наклонившись и прижавшись к его груди, Гермиона наслаждалась напряжением новой позы. Если поцелуй с Драко был незабываемым, то поцелуй с ним, когда его член нетерпеливо пульсировал внутри неё, был открытием. А ведь они ещё даже не двигались. В первый раз, когда Гермиона повела бёдрами, они оба задыхались, пытаясь оттянуть момент, но пути назад уже не было. Они двигались вместе, найдя устойчивый ритм — не быстрый и не безумный, но напряжение нарастало, как надвигающаяся буря, подталкивая её к грани рассудка. Долго она не продержится. Драко позволил ей задавать темп, его хватка ослабла, и он провёл рукой по её позвоночнику. Она вздрогнула от стона, когда его рука обвилась вокруг её плеча, а его бедра приподнялись. — Ты чувствуешься охуительно божественно, — он прикусил её нижнюю губу, сильно толкнувшись, и все разумные слова и мысли вылетели из её головы, а стон вырвался с губ. От боли до удовольствия было совсем немного. Все слова, которые знала Гермиона, все учебники, которые она читала, и все знания, хранившиеся в её голове… Она не могла придумать, что сказать. С готовностью двигаясь, она отдалась естественному ритму своих бёдер, поднимаясь и опускаясь на всю длину его члена. Она сосредоточилась на том, как он тяжело входит в неё, как он давит на её внутренние стенки, как растягивает её, прежде чем выйти и повторить всё сначала. В этот момент не существовало ничего другого. Ничего, кроме обрывочных звуков и прерывистых вдохов. Ничего, кроме ощущения его внутри неё. Ничего, кроме них. Она была близка, слишком близка. Гермиона откинулась назад, прижав ладони к его груди и впиваясь ногтями в его кожу. Она медленно двигала бёдрами, глотая воздух. Ей хотелось, чтобы это длилось долго. Их взгляды встретились, и она позволила себе просто смотреть… Волосы взъерошены. Глаза прищурены. Губы приоткрыты. Румянец окрасил его щёки. Это было незабываемое зрелище, и она сохранила его в памяти. Ещё одна картинка пополнила растущий альбом образов Драко Малфоя, которые она никогда не забудет. Когда она снова ускорила темп, такие слова, как тугая, влажная, хорошая, отпечатались на её коже и были скреплены обжигающими поцелуями. Его непрерывный поток похвал проникал в самую глубину её костей. По тому, как сжались челюсти Драко, она поняла, что он уже близко. Хорошо. И она тоже. С новой силой Гермиона прижалась к нему, движения становились всё менее плавными, чем выше она поднималась. Руки Драко снова нащупали её бедра, прикосновение его пальцев заставило всё внутри сжаться, а давление на и без того нежную кожу оставило синяки. — Позволь мне. Кивнув, Гермиона опустила голову вперёд, глаза её закрылись, и она позволила Драко управлять её телом, подчинять своей воле. Он крепко держал её, почти болезненно прижимаясь бёдрами, снова, снова и снова. Она была опасно близка к тому, чтобы кончить, но хотела, чтобы сначала он довёл себя до предела. Её руки опустились на грудь, сжимая и пощипывая соски, пока он не издал резкий вздох. — Блять, — его бедра замедлились, затем замерли. — Блять. Наслаждение накатывало на неё волнами. Первая была резкой, словно что-то сломалось внутри, когда она почувствовала, как его сперма покрыла внутреннюю поверхность её дрожащих стенок. Вторая была мягче — тепло, от которого подгибались кончики пальцев на ногах. И последняя заставила её упасть на твёрдую грудь Драко, подгибая колени. Его руки были тёплыми и сильными, он прижимал её к себе, дыша ей в волосы. Никто не мог сказать ни слова, но молчание было уютным. Даже уютнее, чем она могла себе представить. В туманном послевкусии их связи его потная кожа скользила вдоль неё, и Гермиона поддалась инстинкту, встретив его губы в медленном, томном поцелуе. Это было очень легко — позволить себе закрыть глаза, погрузившись в его объятия. Она заснула с воспоминанием о губах, прижавшихся к её виску.***
В ожидании Гермиона сделала медленный глоток своего напитка. Каберне Франк Айсвайн. Сладкий и приятный. Нахмурившись, она снова огляделась по сторонам. Мерлин, она всё ещё ненавидела вечеринки. Ни шум, ни люди, ни музыка не нравились ей. Осмотрев комнату, она заметила танцующих Блейза и Джинни, прижавшихся друг к другу, но она искала кое-что другое… Кого-то другого. — Так быстро вернулась, Грейнджер? Этот голос она узнала бы, где угодно. — Отличный выбор вина на этот раз, — Драко заказал огневиски и сел на стул рядом с ней. Он заметил её бокал, слегка наклонив голову. — Это то самое вино, которое я… — Да, — Гермиона сдержала улыбку. — Боюсь, что у меня появилось… пристрастие к нему. — Правда? — бровь заинтригованно приподнялась. — Это всё, к чему у тебя появилось пристрастие? — Похоже, я пристрастилась и к другим вещам. Драко улыбнулся, мерцание его зачарованной подвески участилось, когда она шагнула к нему, и Гермионе не нужно было смотреть на свою, чтобы понять, что она светится точно также.