А что, если..?

      ..- Наливай, - кратко бросил Виктор, отворачиваясь в противоположную сторону, будто скрывая обнажённую душу от посторонних глаз.       - Нихуя, - развернувшись на 180 градусов, удивлённо произнёс Юра, - не думал, что ты променяешь мой фирменный раф на какую-то ебучую водку. Вить, ты дедом становишься, не замечал?       - Ха-ха-ха, очень смешно, - саркастические смешки Никифорова, прозвучавшие последовательно, слегка напрягли Плисецкого: не каждый день услышишь подобное от Виктора.       Отодвинув турку в сторону, Юра потянулся в сторону холодильника. В дверце стояло неприличное количество бутылок с алкоголем, а что уж говорить о мини-баре, который Плисецкий собирался в этот же вечер увезти на квартиру. Не сказать, что фигуристы были людьми пьющими, но давайте признаем: у каждого уважающего себя человека (вне зависимости, русский он или японец) дома столько алкоголя, сколько он и за год не выпивает. Так сказать, делают смысл; их покупают, чтобы по приезде гостей хвастаться, кто, откуда и когда привёз то или иное вино.       Почему-то Юра не оставил Виктору выбора и на своё же усмотрение вытащил из холодильника несколько бутылок водки и мартини.       - Между прочим, - решил похвастаться Плисецкий, - дедовская водка. Вместе делали, так что за качество ручаюсь.       - Тогда не сомневаюсь, что это - напиток высшего сорта, - тактично отметил Виктор, крутя в руках бутылку с чудо-жидкостью.       - А то, ещё спрашиваешь, - гордость буквально переполняла Плисецкого, "выливаясь через край", хотя особо-то гордиться было нечем, но да ладно: пусть ребёнок порадуется презенту от дедушки.       Открыть бутылки без штопора и открывашки оказалось сложновато, поэтому в ход пошли всеми известные лайфхаки трум-трум по сбиванию крышки ножом и приподнимании её ложкой или ключами. Конечно, супер "аккуратный", несмотря на его ювелирную работу по обработке ран, Юрий чуть не снёс себе ножом полруки, но разве это остановило парня? Вместо того, чтобы отдать бутылку Виктору, который и одной рабочей рукой мог спокойно вытащить пробку из горлышка, Плисецкий тщательно и упорно пытался добиться своего: самостоятельно открыть все напитки.       ..Пятнадцатиминутные пытки закончились победой Никифорова. Нехотя, Юра отдал Виктору все бутылки, просверлив каждую взглядом, но, узнав о том, что его помощь тоже понадобится, весь воссиял и "расцвёл". Порой много ли для счастья надо? Лишь бы помочь разрешили.       - "Какой ты всё-таки ребёнок, Юр", - в который раз отметил про себя Виктор, не намереваясь произнести мысли вслух, дабы не выслушивать возмущения "младшенького".       С одной рабочей рукой бутылку, конечно, открыть удалось, но не сказать, что это было легко. Плисецкий и тут преуспел: держал сам бутыль, пока Никифоров вытаскивал пробку. Разлив по бокалам "животворящий напиток", Юра сел на край дивана:       - Конечно, могу предложить переместиться на задний двор, - произнёс Плисецкий, рассматривая налитую жидкость, аккуратно поворачивая ёмкость вокруг своей оси, - правда, там может быть прохладно, но ты сам смотри.       - Знаешь, - уже приподнимаясь с дивана, начал произносить Виктор, - я не против.       Парни выпили содержимое бокалов, оставив пустые ёмкости на столе, взяли бутылки и вышли на задний двор. На улице уже было настолько темно, что зона видимости обрывалась на расстоянии вытянутой руки. Стоящие вдоль дороги фонари значительно облегчали попытки что-либо разглядеть, но не на все сто процентов. Несмотря на значительный мороз, парни решили остаться на свежем воздухе.       - Зато, можно сказать, охлаждёнку пить будем, - ища везде плюсы, произнёс Юра, слегка щёлкая ногтем по одной из бутылок.       - Тоже верно, - издав лишь ему заметный и понятный вздох, подтвердил Никифоров.       Сев на предпоследнюю ступеньку лестницы, ведущей на небольшую лужайку за домом, фигуристы стали делить бутылки. Плисецкий так возмущался по поводу своего положения в отношении Никифорова: быть младшим не так-то легко, как многие говорят. Виктор, сразу заприметивший бутылку мартини, скользящими движениями пальцев аккуратно пододвинул её к себе поближе, чего Юра в общем-то и не заметил. Оно и к лучшему: о своём любимом напитке Плисецкий мог рассуждать долго, как говорится : "за мартини и двор стреляю в упор". Из оставшихся бутылок Юра взял ту, в которую был налит самодельный самогон.       - Юр, может, ты что послабее возьмёшь? - предложил Никифоров, обеспокоенно вглядываясь в Плисецкого, который уже хуярил самогонку прям из горла, - Тебя же с одного бокала-то выносит, а ты решил весь бутыль осилить.       - *Ик*..я..нормально всё будет, чё ты.. паришься, - отмахиваясь, произнёс Юра, у которого уже начиналась одна из стадий опьянения (и нет, не первая).       Аккуратно приподняв бутылку с мартини, Виктор сделал первый глоток. Такой горький, такой обжигающий, но в то же время и такой приятный.. такой расслабляющий. Горечь и тепло начинали разливаться по всему организму. От лёгких дуновений сумеречного ветерка по телу стали пробегать такие мурашки, что мышцы сводило настолько сильно, как никогда.       Можно было официально сказать, что пьянка началась.       Такие разные: Юра, хуяривший самогон прямиком из горла, не обращая внимания ни на горечь, ни на крепкость напитка, и Виктор, мерно отпивающий мартини небольшими глотками, чтобы распробовать напиток и получить максимально полные впечатления от его испития. Но такие одинаковые: оба пьют, чтобы забыться.. отключиться..не просыпаться.. избитые и израненные души, забившиеся в дальние углы подсознания без возможности свободно вздохнуть..       ***       - А знаешь что, Виктор? А вот я знал, что ты самый настоящий друг. Помнишь, я тебе обещал на День рождения купить часы новые? ДА ХОТЬ СЕЙЧАС! ВЫБИРАЙ МОДЕЛЬ!       - Юр, может тебе уже хватит пить? - Виктор, практически не пьянеющий от любого количества алкоголя, пытался угомонить скачущего по всему двору Юру, - Не надо мне часов, мне и без них прекрасно живётся.       - В смысле не *ик* надо? - сложив руки на груди, Плисецкий недовольно уставился на Никифорова, - у меня по-твоему денег что-ли нет *ик*?       - А причём тут деньги? Юр, давай ты спать пойдёшь?       - НО Я НЕ ХОЧУ СПАТЬ!! Ты вообще кто такой, чтоб меня заставлять спать?!?!       - "А пару минут назад утверждал, что я - самый настоящий друг" Кто я? Человек, с которым ты сейчас бухаешь, - ухмыляясь, произнёс Никифоров. Нелепая ситуация начинала одновременно и смешить, и огорчать.       - А, ну тогда ладно, - на удивление спокойно согласился Плисецкий, - может тебе чего покрепче налить? В холодильнике стоит коньяк; так уж и быть, отдам его тебе.       - Я выпью его, только если ты сейчас пойдёшь спать, - предложил Виктор, - иначе утром у кое-кого снова шикарное похмелье будет.       - Ну ты и скучный конечно, - обидевшись, чуть ли не прошептал Юра, закатывая глаза, - ладно, послушаю тебя.       - "Неужели? Так просто?" Иди проспись, а то ты вроде говорил, за тобой утром Отабек приедет.       - Блять, Бэка, точно. Тогда всё, давай, я пошёл, - стоило произнести имя этого несносного казаха, как "русская феечка" тут же упорхнула.       Никифоров остался один. Конечно, находиться в обществе друзей приятно, но одному всё же комфортнее. Такова жизнь интровертов. Кому, как не Виктору, это было знакомо. Фигурист вынужденно надевал "маску" экстраверта, переступая через себя и свои принципы. Как показывает практика, таким людям ой как нелегко живётся. Особенно, когда их окружают одни экстраверты..такие свободные и счастливые..такие воздушные..такие жизнерадостные. Ощущаешь себя лишним в этом обществе.. человеком, находящимся ни в том времени, ни в том месте..       - Как же всё заебало.., - Никифоров использовал мат в речи так же часто, как в Африке шёл снег: только в случае так называемого "крайнего пиздеца".       Шумно вздохнув, фигурист встал со ступенек и направился на кухню за коньяком. Отыскать штопор практически не составило труда, а сама пробка легко поддалась производимым махинациям, так что Виктор очень даже быстро вернулся обратно на улицу. Сделав пару глотков, парень вновь сел на ранее занимаемую им же самим ступеньку. В ногах терпимо покалывало. Либо на улице удивительным образом потеплело, либо Никифорова пробрал алкоголь, однако стало так хорошо, так приятно и тепло. Зажимая бутылку спиртного меж колен, Виктор сидел, всматриваясь в темноту ночного неба, не выражавшего ровным счётом ничего.       - Обычная ночь, ничего более..       Виктор абсолютно не обращал внимания ни на аккуратный диск луны, ни на многогранную россыпь созвездий, ни на восхитительное сияние полярной звёзды. Ощущение красоты ночного небосвода увядало в глазах разбитого сердца.       Так, попивая крепкий коньяк, облокотившись на лестничные перила, сидя на ступеньках, Виктор и задремал. В прохладном вакууме ночных мыслей и чувств..       ***       Сон фигуриста не был долгим. Не могу сказать, что пары часов хватило для полноценного отдыха, но от количества выпитого алкоголя спать и вовсе не хотелось: бурная молодость эхом отдавалась в настоящем.       Виктор, просидевший несколько часов в одном положении, уже успел пожалеть о своих действиях. Мышцы, скованные сумеречным морозом, неимоверно болели от простых прикосновений, так что фигурист не особо спешил возвращаться в дом, а просто продолжил пить недопитый коньяк. Горечь напитка уже чувствовалась не так выражено, как пару часов назад, так что алкоголь начинал подавать больше приятных ощущений, чем ранее.       Уже приближался рассвет. На улицы города плавно опускался утренний туман. На траве появлялась роса. Во дворах начинали гулять местные коты и собаки, просыпались птицы. Лишь Виктор всё также сидел возле порога, попивая терпкий коньяк..       - Ебучая жизнь, - говорил Никифоров в пустоту, - почему именно мы? Почему Юри? Блять, да лучше бы я заболел, а не он. Мне терять уже нечего, а у него была бы вся жизнь впереди, вся карьера. Ебейший год.       Продолжая свой монолог, Никифоров достал из кармана сигарету, закурил. Фигурист крайне редко прибегал к сигарам, но сегодня был исключительный случай. Поджав под себя ноги, Виктор выдыхал дым, рассматривая клубы пара. Легче не становилось, но хотя бы помогало скоротать время.       ~~~       Просидев ещё час, Никифоров допил коньяк, скурил четыре сигареты. Неясно зачем, неясно почему. Просто потому что захотелось.       Усталость и безумие начинали одерживать победу в этом неравном бою. Пододвинув пустую бутылку к себе, Виктор крепко сжал её, пытаясь сломать. И ему это удалось. Стекло многократно обломилось, оставляя глубокие порезы на ладони и ногах. Один из осколков отскочил прямо в переносицу фигуриста, неглубоко войдя внутрь. Подобрав свободной рукой упавшие кусочки стеклянной бутылки, парень поднёс их к вене..сделал надрез..первый, второй, третий.. Внимательно наблюдая за глубиной царапин, Виктор продолжал своё занятие. Кровь сочилась буквально отовсюду: с лица, рук, ног. Всё это стекало на деревянные ступеньки и впитывалось в них, попадая в частые трещинки.       Спустя десять минут, отбросив ранее подобранные осколки, Никифоров вновь закурил. Парень продолжал всматриваться в туман, не разжимая кулак, посредством которого ранее сломал бутылку.       Клубы дыма ровно подымались вверх. Виктор сидел всё также, поджав ноги. Его ничего не волновало, ровным счётом, как и не интересовало. Хотелось просто уснуть и не проснуться. Услышав позади какие-то шорохи, фигурист даже не шевельнулся. Аккуратные шаги вмиг прекратились. Кто-то остановился:       - Ви..Виктор?? Ты..тебя..что, чёрт возьми, происходит? Тебе..тебе в больницу срочно надо!       - И тебе доброе утро, Отабек, - абсолютно спокойным и пустым голосом, не оборачиваясь, произнёс Виктор.       ***       Отабек, приехавший забирать своего "муженька", очень удивился, увидев его пьяным не то, что в стельку - напрочь. Предположив, что парень не стал бы напиваться до такого состояния в одиночку, Бэка пошёл искать "виновника торжества". И нашёл..       ***       - Ты..как..Виктор, разожми кулак, - буквально приказывал Отабек, пытаясь уловить хоть нотку заинтересованности в глазах Никифорова.       Совершенно не сопротивляясь, фигурист ослабил хватку. Более мелкие осколки, не успевшие войти глубоко под кожу, тут же упали на траву. Трясущимися руками Отабек постарался вытащить более крупные кусочки, дабы прочистить раны.       - Юра блять..какого хуя, Виктор? Ответь же хоть что-нибудь. Просто скажи..ты..ты осознавал?       - Да.       - Я вызову врача, - решительно сказал Отабек.       - Делай, что хочешь. Мне поебать, - абсолютно безразлично ответил Виктор, выдыхая сигаретный дым в лицо казаха.       Не ожидав такой дерзости, Алтын уже звонил в скорую. Никифоров продолжал смотреть в одну и ту же точку, не поднимая глаз.       - Я в порядке, можешь не волноваться, - улыбаясь, успокаивающе-убаюкивающим голосом произносил Виктор, всё повторяя и повторяя эти слова вновь и вновь.       - Ты не в порядке, слышишь.. Рассказывай, - произнёс Отабек, опускаясь на соседнюю ступеньку.       - Месяц, - кратко ответил Виктор.       - Что? - непонимающе переспросил Алтын.       - Месяц. Юри остался месяц.