Откуда берутся дети?

В комнате стояла почти полная тишина, прерываемая лишь тихой возней Леши Макарова, который старательно вырисовывал странноватых черных птиц в потрепанной тетрадке, с которой наотрез отказывался расставаться с самого приюта. Лера наконец расслабилась за долгое время, разложилась на офисном диване и, нацепив на голову накладные наушники, врубила музыку погромче. В последние дни на отдых совершенно не было времени, потому каждая секунда спокойствия оценивалась в целое состояние. Словно прочитав ее мысли, жизнь неожиданно дернула переключатель, который щелкнул у Леши в сознании. Мальчишка резко поднял голову, отрываясь от своих драгоценных птиц, и перевел взгляд на сестру. — Лер? — неуверенно произнес он. Девушка нехотя отложила наушники, обращая внимание на Лешу. — М? Мальчишка на секунду замялся, потом отложил карандаш и неловко заправил прядь волос за ухо. Надвигалось что-то серьезное. Макарова приподнялась на локтях, вопросительно выгнула брови. — Что такое? — спросила девушка. — Откуда берутся дети? Оу. — Оу, — выдала Макарова. Лера отвела взгляд, обдумывая как ответить. И ей ли вообще отвечать на такие вопросы? — Ну-у-у… Короче, смотри… Голубые глаза мальчишки обратились к ее лицу, жадно ожидая ответа. Лера почувствовала себя неловко. Девушка села на кровати, свесив ноги к мягкому ковру. — Это… Леша придвинул голову чуть поближе. Лера невольно отклонилась назад. — Это называется… — из голубых глаз Макарова на нее посмотрела детская наивность. — Как? — мальчишка не сдержался. — Это такая штука… — Лера сглотнула. — Папа все расскажет! Макарова резко вскочила с дивана, выбегая из офиса словно ошпаренная, уверенно направляясь к офису Разумовского. Да, папа все расскажет! Если не сгорит от стыда прямо на месте. Оставалось надеяться, что где-то неподалеку маячит Волков, который, по ощущениям, был единственным взрослым в семье. Леша удивленно охнул, но наспех собрал все свои карандашики, захлопнул тетрадку и побежал вслед за сестрой. Уж очень интересовал его ответ на свой вопрос. Лера уверенно постучала в дверь главного офиса «Вместе», который перед анонсом нового крупного проекта Сергея превратился в постоянную обитель последнего. Не было сомнений, что рыжий гений и сейчас находился там. После тихого «войдите», Макарова промаршировала внутрь. Следом за ней последовал Леша в обнимку со своей тетрадкой. — А, это вы, — произнес Разумовский, одетый в легкую серую футболку, на которой будто маркером кто-то перечеркнул «busy fighting dragons» и поставил галочку у «taken». Мокрые волосы свидетельствовали о недавном принятии душа, что было странно, ведь в последнее время он порой даже поспать забывал. — Я думал, что это доставщик пиццы. И пустые картонные упаковки от фаст фуда, одиноко лежащие на столе, подтвердили его слова. Лера прошла вглубь комнаты, села на скамейку рядом с репродукцией «Венеры» Боттичелли, повернувшись к рабочему столу Сергея, который что-то старательно выводил на сенсорном столе, и сложила руки в замок, трусливо ведясь на утверждения внутреннего голоса, что в это ей лучше не влезать. Тут она явно не помощник. Леша неуверенно встал перед столом отца, то и дело оборачиваясь на Леру. Девушка кивнула ему, мол, не волнуйся, ответит. Хотя вряд ли. Разумовский, почувствовав неладное, отложил папку с бумагами в сторону и выпрямил спину. — Что-то случилось? — увереность, которую он долго в себе вырабатывал, таяла на глазах. Казалось, вот сейчас он снова заикнется, дернется или неуверенно отведет взгляд, как делал это еще долгое время после усыновления Леши и Леры из приюта, в котором сам же и вырос. Ему долго пришлось привыкать к новым людям и Лера знала, сколько усилий он потратил. Потому где-то внутри иголка вины уколола ее прямо в сердце. Вываливать столько ответственности на молодого парня, который со своей самооценкой с трудом ладит, казалось непростительным грехом, но других путей Лера не видела. Сама она рассказать не сможет — духа не хватит, а если Макаров не получит ответа на свой вопрос, то точно полезет в интернет. А там… много чего. Есть. Словно почуяв неладное, откуда-то из ванной комнаты вышел, кто бы сомневался, Волков, в темной майке и с полотенцем на плечах. В такой обстановке он выглядел настолько домашним, насколько бывший спецназовец мог. Олег встал за спиной рыжего и тепло улыбнулся Лере, а после и Леше, который тут же перестал теребить край своего свитера и на глазах осмелел. Лера невольно почувствовала себя расслабленнее. И Разумовский, кажется, тоже. — Пап, — наконец выговорил Леша, обращаясь к Разумовскому, — откуда берутся дети? Бабах. Скорости, с которой лицо Разумовского начало краснеть, мог позавидовать сам Флэш. Сергей сразу же отвел взгляд от сконфуженного лица Леши, былая уверенность испарилась как по щелчку пальцев. Рыжая голова опустилась вниз, вжимаясь в худые плечи, позволяя мокрым волосам прикрыть больше походящее на помидор лицо. Пытаясь хоть как-то справиться с нарастающим чувством стыда, Разумовский начал что-то неразборчиво мямлить. Лера в ужасе напряглась, собираясь вскочить вперед, дабы утешить явно не справлявшегося Сергея и всерьез вызвать ему скорую, которая, вероятно, действительно понадобится им в срочном порядке. Но потом нервный взгляд Леры, бегающий от одного лица к другому, упал на Олега, все так же стоявшего за спиной гения и создателя первой умной социальной сети, который сейчас что-то неуверенно бормотал. Волков улыбался. Самой что ни на есть лучезарной и беззаботной улыбкой, едва подавляемой короткой бородой, явно сдерживаясь от смеха. Лера тут же расслабила ноги и невольно тоже улыбнулась, осознавая всю комичность ситуации. Как же это все глупо. Леша всего лишь задал свойственный его возрасту вопрос, а она уже готова была бить тревогу. А вот Сереже, наоборот, было не до смеха. Совершенно. Возможно, скорая действительно может понадобиться. Пересилив само свое естество и инстинкты засунуть голову в песок, Разумовский поднял лицо к Волкову с немой беспомощностью на лице. Отчаяние, промелькнувшее на красном, как волосы Юлии Пчелкиной, лице, заставило Волкова прекратить ребячество. Правда улыбка с его лица так и не исчезла. Тяжелая рука мягко опустилась на плечо Разумовского и Лере показалось, что рыжий гений тут же принял свой нормальный окрас, свойственный человеку разумному. Казалось, дыхание его тут же расслабилось, а взгляд перестал беспомощно метаться по комнате в поиске помощи. И да, возможно скорой. — Когда станешь старше — поймешь, — отчеканил Волков, подмигивая Макарову. Лера выдохнула. Неужели их маленькому приключению пришел конец? — Но я хочу сейчас, — не унялся Макаров, складывая руки на груди и поднимая подбородок, повторяя жест, обожаемый их дядей, которого по странному решению судьбы звали Кеша. Не Иннокентий, как он везде себя указывал, а именно Кеша. Лера пообещала себе, что никогда не назовет так своих детей, если они у нее будут. — Я уже давно не маленький, — тихо проворчал Леша. Разумовский снова неловко переглянулся с Волковым, во взгляде которого теперь тоже сквозила неуверенность. Жизнь снова дернула переключатель, который на этот раз щелкнул в голове у Разумовского и неожиданно парень, совсем недавно готовый отъехать как на скорой, так и просто, улыбнулся самой что ни на есть маньяческой улыбкой своим мыслям. Лера поежилась: теперь на Кешу походил не только Леша. — Нет, — отрезал Олег, выступая вперед. Он встал рядом с Лешей и также сложил руки на груди. Лера разглядела часть огромной стилизованной татуировки волка на спине бывшего спецназовца. — Я ведь еще ничего не сказал! — возмутился Разумовский. — У него сегодня выходной, Серый. — Он все равно никогда не отдыхает в выходные, — Сергей наконец расслабил выпрямленную как струна спину и откинулся (ха) в кресле. — Он подложил мне на стол дохлого угря! Я ведь на него сел случайно. Разумовский сел на стол? Сам факт показался Лере странным, ведь, выросший подобно ей и Леше, рыжий гений бережно относился к любой технике. — Потому что ты украл его одежду, пока он принимал душ. Заставил его бегать голым по саду, — Олег наклонил голову и улыбнулся картине, представшей перед его глазами. Макарову же представленное совершенно не развеселило и Лешу, который с непониманием обернулся, видимо, тоже. Девушка изобразила рвотный позыв и мальчишка улыбнулся. — На один день рождения он подарил мне очковую кобру. Кобру! — Ты сжег его шарф. — Спас его от модной катастрофы, — фыркнул Разумовский. — Он разрисовал мое лицо перманентным маркером и прилепил черные перья, пока я спал. Я три дня ходил как черт! Волков хмыкнул. — Помню. Но ты спер его шахматную фигуру. — Всего лишь пешку, — в голубых глазах заиграло озорство. — Мне-то не ври. Ты спер ферзя прямо перед важной игрой. — А он украл у меня слона. Тоже, между прочим, перед игрой! Лера переводила взгляд от Сергея к Олегу и обратно. О дружеской вражде Разумовского и Грома было известно каждой собаке, но никто не знал, откуда она взялась. Только то, что пошла она еще из детства. Может, она наконец-то узнает, с чего началось все это ребячество? Сергей решительно посмотрел в голубые глаза Волкова, которые ответили ему точно таким же взглядом. Пару секунд они поиграли в гляделки, пока Разумовский не вздохнул тяжело и не сдался. — Ладно, — нехотя выдал рыжий, вставая со стула. — Пусть наслаждается своим выходным. Хорошая работа, Олег. Видно не судьба. Ничего, когда-нибудь Лера выпытает ответ на эту загадку. Волков обошел стол и приобнял Разумовского за плечи рукой. — Хочешь, на следующий день рождения подарим ему сломанные весы? — проговорил Волков, снова тепло улыбаясь. — Которые будут постоянно показывать сто двадцать килограммов? — Да хоть все триста. — Отс… — Сергей бросил быстрый взгляд на Лешу и сразу замолк. Лера еле сдержалась от смешка, пытаясь не нарушить теплую атмосферу, которая царила всегда, стоило Волкову и Разумовскому оказаться вместе, ведь если на эти их подарочные весы встанет Юля, всем будет не до смеха. Теперь что-то щелкнуло в голове у Леры. Ну конечно! Юля! Макарова встала со скамейки и уверенно подошла к столу Разумовского. — А мне кажется, это хорошая идея. Игорь ведь как раз хотел встретиться с Лешей. И Юля тоже, — девушка едва заметно кивнула в сторону Макарова, дабы мальчишка не заметил. Волков сдвинул брови, раздумывая. — Похоже, я в меньшинстве, — произнес он. — Леша, хочешь сходить к дяде Игорю и задать свой вопрос ему? Макаров тут же засиял, разве что в глазах звездочки не замерцали. — Да! Уже через пару минут Разумовский заботливо застегивал Лерину куртку, явно сомневаясь в своем решении теперь. Волков же в это время безуспешно пытался уговорить Лешу надеть шапку. — Может, попросить водителя? — предложил Сергей с плохо скрываемой тревогой в голосе. — Да тут недалеко, дойдем пешком, — отмахнулась девушка. — Мне будет гораздо спокойнее, если он узнает от кого-то из наших, а не из интернета, — чуть тише добавила она. Разумовский понимающе кивнул. — Такси вам вызвать? — Пап, мне уже шестнадцать, — шуточно возмутилась Макарова. — Да-да, я знаю, — сдался Сергей. — Ты уже взрослая самостоятельная женщина. Они оба перевели взгляд на Волкова, который с уставшим лицом держал Лешину шапку за помпон, пока последний бегал вокруг бывшего спецназовца. — Прости, что не смог ответить на вопрос, — рыжая голова снова опустилась вниз, позволяя челке прикрыть глаза, словно защищаясь. — Ничего страшного, — заверила его девушка. — Ты только учишься и это нормально. Лера утешающе похлопала Разумовского по плечу и прошла к выходу из офиса. Волков наконец уговорил Макарова надеть шапку. Мальчишка теперь держал в руках конфету, магически появившуюся из воздуха. — После сразу идите домой, будет уже поздно. Мы задержимся немного в офисе, у меня осталось много работы по проекту, — проговорил Разумовский. — И на дороге осторожней, — добавил Волков. Лера кивнула, попрощалась и повела Лешу на выход из офиса. Всю дорогу и поездку в лифте Макаров молчал, обдумывая произошедшее и Лера снова нацепила наушники, готовясь к предстоящему разговору с Игорем. Расслабившись, девушка даже не заметила человека, идущего им навстречу на выходе из башни «Вместе». Когда Макарова наконец поняла, кто направлялся в здание, как к себе домой (хотя технически он тут и жил), было уже слишком поздно хватать Лешу в охапку и разворачиваться. К счастью, сам человек, занятый телефонным разговором, их тоже не увидел. Надеясь, что обойдется без натянутых приветствий, Лера ускорила шаг. —… мне что, всему вас учить? Скажите, что устанавливаете сигнализацию. Мне не важно как, просто сделайте это! — человек со злостью тыкнул в сенсорный экран, заканчивая звонок, и поднял голову. Вот черт. — Дядя Кеша! — Леша подорвался и крепко обнял копию Сергея. Разве что этот Разумовский предпочитал необычную укладку волос, темные цвета в одежде и желтые линзы, от которых действительно становилось не по себе. — Иннокентий. По-хорошему Птица, я же просил, — Кеша едва касаясь, почти брезгливо, похлопал мальчишку по спине, другой рукой продолжая удерживать телефон в руке и нервно строчить кому-то сообщение, — Привет, Лера. Макарова кивнула в ответ, не заботясь, увидит ли он за своим телефоном знак приветствия, надеясь не растягивать этот разговор. Скоро действительно начнет темнеть, а им надо успеть дойти до Игоря, поговорить на достаточно сложную тему и пойти домой. Неожиданно Леша повернулся к Лере с немым вопросом на лице. Девушка сразу поняла о чем он думает и резко замотала головой, невольно привлекая внимание Птицы, который вопросительно выгнул брови. Лера подавила желание зажмуриться. Леша выпустил Иннокентия из объятий. Отошел на шаг назад. — Дядя Кеша… Вот черт. —… а откуда берутся дети? Несколько секунд Разумовский все так же стоял, продолжая гневно тыкать в телефон, словно собираясь убить человека, находящегося на другом конце. Макарова сейчас была бы не против оказаться на месте последнего. — Не знаю, спроси отц… Рыжая голова поднялась на Лешу. Осознание заиграло в чужих глазах, пока лицо оставалось относительно нечитаемым. Лера начала мысленно молиться за эмоциональное здоровье Макарова, которое такое может не пережить. Наконец, брови выгнулись в возмущении, руки сложились на груди, подбородок приподнялся и Разумовский уже открыл рот, готовясь выдать что-то ядовитое. Телефон в руках Птицы завибрировал и Иннокентий прикусил губу, явно силясь не заматериться. Пятерка за старание, что тут сказать. Жаль, что не пятерка пуль в лицо. — Аргх! —Иннокентий сжал бедный девайс покрепче, — какого черта ты спрашиваешь об этом меня? — бросил он перед тем, как быстрым шагом направиться в один из многочисленных офисов «Вместе». Лера выдохнула. Хорошо хоть не ответил на вопрос. Это была бы полная катастрофа. Эдакий Толстяк, сброшенный не на Нагасаки, а на неокрепший детский мозг рыжеволосым маньяком. Макарова за руку повела Лешу на выход из башни, невольно поднимая голову, осматривая все здание. Все еще впечатляюще выглядит, даже после стольких месяцев, проведенных там. На улице они снова шли в полной тишине. Леша изредка открывал свою тетрадку, явно надумывая будущие наброски своих любимых птиц. Лера снова надела наушники, расслабляясь в музыке. Неожиданно громкий детский смех прервал ее от раздумий. Сидя на скамейке, какая-то милая семья увлеченно дралась мороженным, намереваясь разукрасить друг другу носы. Лера не обратила внимания и спокойно прошла мимо, но Леша не сдержался и еще пару раз обернулся на счастливую семейку. Они прошли еще несколько шагов, прежде чем Леша неуверенно заговорил. — Лер? — М? — Макарова сняла наушники, уже догадываясь, о чем пойдет разговор. Леша замялся, закрыл тетрадку и посмотрел себе под ноги. — А почему у всех есть папа и мама, а у нас два отца? Проходившая мимо бабка возмущенно обернулась на них, проворчав себе под нос что-то вроде «вотпонарожают». Наверняка скоро всем комитетом лезущих не в свое дело пенсионерок будут обсуждать двух детей, которые о геюжных вещах говорили. Лера не сдержалась и показала бабке язык. Невежливо, зато заслуженно. — Ты только тише про это, — нехотя выдохнула девушка. Дай кто Сергею волю, он бы давно сделал их отношения с Волковым открытыми, повесил у себя в кабинете флаг ЛГБТ и уехал бы в Америку, чтобы пожениться. Но Птица, который занимался делами бизнеса и Олег, который беспокоился за достижения Разумовского не меньше его самого, не разделяли энтузиазма юного программиста. Все в их небольшой семье прекрасно знали, что в обществе такого не примут. Всегда найдутся индивидуумы, готовые топить «Вместе» только потому, что создатель социальной сети — гей. Леша понимающе кивнул, но Макарова все же решила ответить хотя бы на этот вопрос. Убедившись, что вокруг них никого нет, девушка тихо объяснила: — Понимаешь, иногда бывает, что между людьми пробегает искра. И этой искре неважно, мужчина ты или женщина. — Или птица! — добавил Макаров. — Ну, если это Иннокентий, то да. А если птица, то нет. Леша непонимающе выгнул брови. Лера отвела взгляд. Ответ заходил совсем не туда, куда она надеялась. Черт. — Неважно, — отмахнулась девушка. — Просто Сергей любит Олега, а Олег Сергея. — И все? — неверяще произнес Леша, явно ожидавший более детального ответа. — А разве нужно что-то еще? Мальчишка не ответил. Всю последующую дорогу до дома Игоря Макаров молчал, а Лера надеялась, что все сказала правильно. До Грома они дошли через двадцать минут. Тяжело вздохнув, Лера нажала на домофон. Оставалось только надеяться на лучшее, а именно на Юлю, если она вообще сейчас у Игоря, а не где-то хрен-знает-где в погоне за очередной сенсацией. Долгое время никто не отвечал и девушка уж было подумала, что Гром снова нашел себе приключения на задницу в выходной или отправился за пищей богов в «Шава 24/7». Неужели Олег забыл позвонить Игорю и оповестить об их приходе? На него не похоже. Наконец, старая деревянная дверь приоткрылась на цепочке, показывая на свет только часть лица Грома. Ни шеи, ни туловища видно не было, словно он наклонился в бок, чтобы открыть дверь и при этом не светить телом. Недовольный глаз, показавшийся из-за щели, оценивающе оглядел Леру с ног до головы, потом заметил Лешу и удивленно охнул. Макарова невольно сглотнула. Неужели Олег действительно забыл позвонить? — Лера? Вы че пришли-то? — спросил у них глаз. Лешу, похоже, неожиданная негостеприимность Игоря, который всегда был рад встретиться с мальчишкой, совершенно не смутила. — Привет, дядя Игорь. Мы пришли задать тебе очень серьезный вопрос, — важно произнес Леша, скрестив руки на груди и приподняв подбородок вверх. В такие моменты Птица в нем особенно отчетливо прослеживался. — Ага, — Игорь неожиданно обернулся назад, явно желая вернуться к тому, от чего они его оторвали. — А этот вопрос подождать не может? — глаз снова обратился к ним. Прежде, чем Лера успела открыть рот, Леша уверенно произнес: — Неа. Тяжелый вздох прервал секундную тишину. — Ладно. Дайте мне две минуты, — выдал Гром. С этими словами дверь резко закрылась. Послышались чьи-то торопливые шаги. Явно споткнувшись обо что-то, кто-то издал болезненный «ай». Потом раздался приглушенный тяжелый стук, будто чья-то туша от души шандарахнулась об пол. Лера невольно зажмурилась. Больно наверное. — Ты чего орешь, — гневно то ли прошептал, то ли проорал чей-то женский голос. Через картонные стены Игоря даже из коридора все было прекрасно слышно. — Мизинцем об угол, — еле слышно выдохнул второй голос. Либо кто-то ожесточенно играл в бейсбол и сломя голову бежал до ближайшей базы, либо прямо за стеной проходило стадо слонов. Одно из двух, третьего не дано. Снова тихое шушуканье. Лера кашлянула в кулак, невольно поймав непонимающий взгляд Леши. Гром, мать тебя за ногу! Прошло еще немного времени, прежде чем дверь наконец открылась нормально и перед ними предстал майор Игорь Гром, взъерошенный и одетый в уличную одежду. — Проходите, — приглашающе произнес полицейский, пропуская детей внутрь. Макаров тут же спешно разулся и забежал внутрь, по чужой куртке, висящей на вешалке, догадавшись, что Юля тоже была дома. Или по кое-чему другому, но Лере очень хотелось верить в первый вариант. Макарова посмотрела мальчишке вслед и, убедившись, что Леша достаточно далеко ушел, наконец обратилась к Грому. — У тебя ширинка расстегнута, — произнесла девушка, снимая обувь и вешая куртку на вешалку. С приходом Юли в жизнь Игоря, его дом стал более-менее ухоженным, а вешалки перестали падать от малейшего прикосновения. Даже настенные часы появились, едва слышимо тикающие где-то внутри. Направляясь в гостиную, Макарова не сдержала смешка, услышав характерный «зип» из коридора. Девушка достала телефон и прочитала сообщение от Разумовского, после чего немного повозилась и положила девайс обратно в карман джинс. Леша уже сидел на диване рядом с Юлей и рассказывал ей какую-то увлекательную историю, активно жестикулируя. Пчелкина, тоже взъерошенная, внимательно слушала Макарова, порой поддакивая ему или очаровательно улыбаясь. На темной футболке пестрела надпись: «редакция требует крови». — Олег тебе не звонил? — спросила Макарова. Словно услышав ее слова, телефон Грома неожиданно завибрировал. Игорь запустил руку в карман штанов и достал старенькую нокию. На экране светились надписи: «5 пропущенные звонки от Блохастый» и «3 новые сообщения от Бешеный». — Так вот почему штаны с тумбочки упали, — проговорил Гром. Макарова улыбнулась, присаживаясь рядом с Лешей. Игорь пошел заваривать чай и уже через пару минут они сидели и болтали ни о чем, делясь последними новостями, в частности отмечая новый проект Сергея, о котором последний, похоже, трещал без умолку не только в присутствии Макаровых. Леша недовольно поделился недавней ситуацией с Птицей, отмечая, что в этот раз Иннокентий взбесился сильнее прежнего. Лера же знала, что для Иннокентия это еще даже близко не «взбесился». Обычно, когда Кеша действительно злился, горела не только его задница. — Что же ты такого спросил? — проговорила Юля, протягивая руку к столу за слегка остывшей кружкой чая. Лера же свою положила обратно. Вот черт. — Мы за этим сюда и пришли, — проговорила девушка, внутренне радуясь, что Пчелкина все же была тут. — Точно! — Леша чуть ли не подпрыгнул, тоже откладывая чай. — Дядя Игорь… Юля сделала осторожный глоток. Лера мысленно начала молиться. Игорь почесал затылок. — …откуда берутся дети? Юля подавилась. Лера неловко улыбнулась. Игорь ошалел. Пусть по лицу этого видно и не было. Откашлявшись, Пчелкина перевела неловкий взгляд на Игоря. Гром же продолжал сидеть с нечитаемым лицом. В комнате стало настолько тихо, что настенные часы, которые до этого почти никак не давали о себе знать, затикали с новой силой. Тик-так. Тик-так. Тик… Тихое шуршание наконец нарушило мертвую тишину, стоявшую в комнате. Игорь пересел на стол перед Лешей, потер нос, посмотрел на огромное окно с прекрасным видом на Петербург, собираясь с мыслями. Макарова невольно обрадовалась, что Игорь потерял привычку развешивать информацию по очередному делу у всех на виду. Фотографии трупов сейчас были бы некстати. Тик-так. Наконец, полицейский перевел взгляд на Лешу, тяжело вздохнул. Голубые глаза Макарова засветились детским любопытством. Тик-так. — Аист приносит, — самым что ни на есть серьезным голосом выдал Гром. Юля взорвалась звонким смехом, чуть не разлив несчастный чай из кружки. Лера невольно присоединилась к журналистке. Игорь непонимающе переглядывался от одной девушки к другой. — А вы че ржете? — нахмурился Игорь. — Вот что я сказать должен был? Леша непонимающе нахмурился. — Ты ж у нас тут медициной увлекаешься, — недовольно проговорил Игорь, переводя взгляд на Макарову. Лера лишь громче засмеялась. — Вот ты и расскажи, раз такая умная. Наконец, через почти что полную минуту Макарова и Пчелкина успокоились. — И вы от него, — Юля кивнула в сторону Грома, — надеялись услышать нормальный ответ? — Вообще-то мы на тебя надеялись, — призналась Лера. — Разумовский чуть под землю не провалился, Волков считает, что еще рано, а Птица нас чуть не убил. — Могу представить, — ухмыльнулся Гром. Юля играючи дала ему слабый подзатыльник. — Ай! — Так вот, — Лера поймала взгляд Леши, который, похоже, до сих пор не понимал что происходит. — Юль, выручишь? — Да без проблем, — произнесла Пчелкина, присаживаясь на стол рядом с полицейским. Неужели их маленькому приключению пришел конец? — Короче, смотри… — начала журналистка. Едва слышимый рингтон телефона раздался откуда-то из коридора. Юля попросила их немного подождать, встала со стола и направилась за девайсом. После короткого разговора, Пчелкина зашла в комнату и по ее лицу сразу было видно, что случилось что-то вряд ли хорошее. — Опять Гречкин, — тихо произнесла журналистка. Уже через пару минут Игорь и Юля торопливо собирались. Кирилл Гречкин, сын известного прокурора, снова ездил бухой по Петербургу и чуть не сбил воспитанницу какого-то приюта. Какого конкретно, Игорь и Юля Макаровым не сообщили, но Лера и без них смогла догадаться, что в его названии, вероятно, фигурировала радуга. Разумовский и Волков рады не будут. Игорь, который давно пытался накрыть этого мажора то за хранение незаконных веществ, то за вождение в нетрезвом состоянии, сказал, что просто обязан присутствовать при его задержании. Юля же, как профессиональная журналистка, была обязана поставить пару жучков и выведать хоть какую-то информацию. Уже на выходе из дома Гром обернулся к Макаровым. — Если все еще хотите получить ответ на свой вопрос, я могу с этим помочь, — произнес он, доставая из кармана телефон. — Не сам, конечно. Из наших опыт воспитания детей есть только у одного человека. Уже через десять минут Лера и Леша расположились на задних сидениях вечернего автобуса, решительно направляясь в полицейский участок. Мальчишка достал свою потрепанную тетрадку из рюкзака и принялся рисовать, а Макарова уставилась в окно, наблюдая за пасмурным Питером и надеясь, что они не попадут в пробку. Через некоторое время зазвонил телефон, вырывая девушку из неприятных мыслей. На экране засветилось «этот» и Макарова уже знала, о чем пойдет разговор. — Але? — произнесла Макарова, поднося телефон к уху. — Что он сказал? — нетерпеливо спросил Разумовский. — Сказал, что аист приносит, — улыбнулась девушка. Из девайса раздался басовитый смех Волкова. — Записала на телефон? — усмехнулся рыжий гений. — Каждое слово, — подтвердила Лера, наблюдая за сгущавшимися на улице Петербурга тучами. Макарова могла поклясться, что сейчас Разумовский довольно улыбался. — Вы сейчас где? — спросил Волков. — На автобусе, — недолго думая, ответила девушка. — О, — обрадовался Волков, — отлично, быстрее доберетесь. Мы тоже, скорее всего, пораньше освободимся. — Марго, запускай код, — произнес Разумовский. — Боюсь, это невозможно, Сэр Гей. Найдено пятьдесят семь ошибок, — раздался роботизированный голос Марго. Лера едва сдержала смешок, вспоминая проигранный Разумовским спор с Игорем, по результатам которого он был вынужден сменить имя, которым к нему обращался голосовой помощник. Хорошо хоть на презентациях Марго обращалась к нему формально. А иначе это была бы катастрофа. — …или нет, — выдохнул Волков. — Я заварю еще кофе, — произнес он, обращаясь на этот раз к Сергею. Лера улыбнулась. — Пап, мы решили к Прокопенко зайти, скорее всего тоже задержимся, так что вы не волнуйтесь, — Лера бросила заинтересованный взгляд на птицу с красными глазами, нарисованную Лешей на одной из страниц тетрадки. Чем-то напоминало Разумовского после одного из приколов Игоря. Ответа от Волкова и Разумовского не последовало. — Пап? Лера поднесла телефон к глазам и была готова проклянуть или хотя бы обматерить все, на чем свет стоит. Телефон сел. В самый, что ни на есть, подходящий момент. — Вот черт! — не сдержалась девушка. — Что-то не так? — обеспокоенно спросил Леша. — Нет, все хорошо, — заверила его Макарова. — Телефон сел. Приедем в участок и попросим Диму позвонить отцу. — Хорошо, — пожал плечами Макаров. В пробку они таки попали. Еще в какую. В один момент Леше надоело рисовать и, тяжело вздохнув, парнишка отправил тетради с карандашами обратно в рюкзак. — Лер? — повернулся мальчишка к сестре. — М? Макаров на пару секунд замялся, будто пытаясь сформулировать вопрос правильно, жалея, что вообще решился его задать. Он поднял глаза на Леру, встретился с ее непонимающим лицом и всю смелость как рукой смело. — Эм… — протянул мальчишка, придумывая, что сказать. — О! Как думаешь, Дядя Дима сможет ответить на мой вопрос? Лера пожала плечами. Что-то он скрывает. — Сомневаюсь, но можешь спросить его, если хочешь. Леша почти никак не отреагировал на ее ответ, уставился в тетрадку и сидел так почти с минуту. Макарова чуяла, что ему хочется что-то узнать, потому легонько толкнула в плечо локтем, подзадоривая. — Ну давай. Я ж не кусаюсь. — А почему Дядя Кеша называет себя Птицей? — наконец произнес Макаров. Лера прошлась пальцами по коротким волосам, напрягая мозги. То же самое она спрашивала Волкова не так давно. — Это вроде личная история, — повторила Макарова слова Олега. — Так что ты не болтай, особенно в присутствии Дяди Кеши, хорошо? Мальчишка кивнул несколько раз, переводя все свое внимание на Леру. — Короче, я не всю историю знаю, — неуверенно начала Макарова, надеясь, что рассказы о своей жизни Кеша не находит неприемлемыми, — но вроде в детском доме Птице не сладко пришлось. Олегу и Сереже тоже, но они больше вместе держались. А Иннокентий предпочитал играть один, — девушка невольно нахмурилась, вспоминая свои дни в дет доме «Радуга». Даже несмотря на реставрацию и щедрое спонсирование в приюте было не сладко. Страшно подумать, что было до помощи Сергея. — Его избивали часто, но при нем ты это не говори. Называли птицей-е… Лера вовремя вспомнила, кому рассказывает сейчас эту историю. — Как называли? — переспросил мальчишка, который до этого не решался ее перебить. Видимо, действительно интересно было. — Птицей короче, — отмахнулась Макарова. — Так вот, он вроде как решил, что не даст им над собой издеваться. Стал использовать это прозвище вовсю: подписывал им тетрадки, просил учителей так себя называть, на стенах туалета царапал циркулем. В общем, обратил свои слабости в сильные стороны или как-то так. Несмотря на скомканность рассказа, Леша им явно впечатлился. Мальчишка тут же достал из рюкзака желтый карандаш и с новыми силами бросился рисовать. Макарова лишь улыбнулась и вернулась к прослушиванию музыки. Лере казалось, будто весь мир сегодня обернулся против нее, когда, ко всему прочему, по крыше автобуса забарабанили редкие капли дождя, переросшие в настоящий ливень. Решительно настроенная спасти тетрадки Леши от душа, от которого детский рюкзачок с человеком-пауком точно не убережет, Макарова засунула их под свою куртку и бегом направилась к полицейскому участку, держа мальчишку за руку. У участка их встретил Дубин с зонтом и тут же без задних мыслей накрыл головы Макаровых, оставив свою на растерзание дождю. Благо, идти до здания оставалось совсем недолго. Внутри, как обычно, царил творческий хаос. Полицейские читали файлы, опрашивали свидетелей и подозреваемых, пили кофе литрами, но, несмотря на все это, было довольно тихо. Под конец смены работники были вялые и уставшие. Кто-то уже откровенно спал, положив голову на стол, но кто-то продолжал выполнять свою работу, словно преданный делу пес. — Дядя Дима! — Леша кинулся на шею Димы. Дубин обнял Макарова в ответ и более очаровательной картины за сегодня Лера не видела. За исключением, разве что, Волкова с Разумовским, но в этом соревновании они всегда получали первое место. — Сильно промокли? — обеспокоенно спросил Дима, лавируя между рабочими столами, когда Леша наконец его отпустил. — Да нет. — ответила Макарова, приобнимая мальчишку за плечи. — Дима, можно с твоего телефона Олегу позвонить? Мой сел, а отец думает, что мы уже дома. — Без проблем, — тут же отозвался Дубин, — если хочешь, я твой могу на зарядку поставить. Лера с благодарностью протянула полицейскому телефон и, пока он возился с девайсом, еще раз окинула полицейский участок взглядом. На глаза невольно попался Кирилл Гречкин, который совсем недавно сорвал Леше урок полового воспитания. Но почему-то Игоря, как ни странно, нигде вокруг сына прокурора не было, хотя он скорее согласился бы больше никогда не есть шаурму, чем позволил кому-то другому посадить этого мажора. Хотя… Нет, громко сказано, но все же. — А где Гром? — спросила девушка, пока Дубин расчищал место на столе для телефона. Дима сразу же понял, что она имела в виду. — Прокопенко его домой послал. Сказал, что пока выходной не закончится, он Игоря и на километр к делу не подпустит, — телефон был наконец подключен и Дима повернулся к Макаровым. — И, честно говоря, я с ним согласен. Игорю надо научиться отдыхать. Лера хмыкнула, соглашаясь с Дубиным. К тому же, у Грома с Пчелкиной будет время закончить то, что Макаровы прервали. По наставлениям Димы мокрые куртки Леры и Леши скоро висели на едва теплой батарее вместе с рюкзаком мальчишки и его едва влажными рисунками, которые девушке все же удалось спасти. Леша неожиданно подскочил, словно вспомнил что-то очень важное. — Точно! — чуть ли не крикнул мальчишка на весь участок. — Дядя Дима… Вот черт. — …откуда берутся дети? Сердце Макаровой замерло. Дима замер. Полицейские замерли. Петербург замер. Весь, мать его, мир замер. А после обратил свои любопытные глаза на мальчишку. Даже Кирилл Гречкин, находившийся на другом конце помещения, замер с открытым ртом, прямо во время доказывания своей неоспоримой невиновности. Того глядишь, муха залетит. Или даже целая птица. Отвернувшись от сына прокурора, девушка вернула взгляд на Диму и чуть не подпрыгнула на месте. Дубин определенно обошел Разумовского в конкурсе «кто быстрее всех покраснеет». Казалось, даже если от напряжения у полицейского сейчас пойдет кровь из носа, ее не будет видно на фоне краснющей кожи. Светлые волосы создали неплохой такой контраст с лицом. Почти все работники оторвались от своих дел и уставились на бедного Дубина, ожидая от него хоть какого-то ответа. Вот только Дима сейчас был совсем не в состоянии его дать. Голубые глаза нервно бегали от человека к человеку, в поиске помощи. Кто-то начал делать ставки, кто-то подначивать, а кто-то, как Гречкин, с ухмылкой на лице наблюдать за всем, как за цирком. И, честно говоря, Макарова только так и могла описать сегодняшний день. — Давай, Дубина, — ободряюще произнес Цветков с чашкой кофе со второго этажа. — Ты не ссыкун. У Димы разом будто открылось второе дыхание. Он наконец поднял взгляд со своих ботинок на Макарова, да с такой уверенностью в лице, какую Лера никогда в нем не видела. Словно кто-то схватил его за плечи и хорошенько встряхнул, возвращая в реальность из обморочного состояния. Кулачки Дубина сжались до побеления костяшек, пересиливая желание зарыться под землю или выбежать наружу и скрыться в ближайшем кусте. Голубые глаза Димы загорелись решимостью и все в участке затаили дыхание. Все смешки прекратились, тонкие купюры перестали кочевать из рук в руки, тихие подначивания заглохли. Даже Гречкин заткнулся и с интересом обратился к зрелищу. Наконец, Дубин открыл рот. Лицо Леши засветилось любопытством. В глазах мерцала детская наивность. — Не знаю. Смех. Много смеха. Поддакивающий, похрюкивающий, задыхающийся, беззвучный, заразительный и не очень. Отовсюду послышались закипающие чайники, задыхающиеся моржи и умирающие чайки (а вот и Гречкин). Купюры летели в руки проигравших под громкие хлопки по коленям тех, кто просто не мог под конец смены сдерживаться. Цветков возмущенно цокнул, протягивая Зайцевой купюру. Последняя, тем не менее, выглядела более предрасположенной, чем остальные полицейские и мило улыбалась творящемуся внизу. Дима предпочел оставаться в молчании, силясь скрыться за короткой светлой челкой мокрых после дождя волос. Лера изо всех сил старалась сдерживать любые смешки, но парочка все же вырвалась наружу. Дубин переплюнул Грома, это точно. Неожиданно, среди разных видов смеха со всех сторон, послышался один особенно громкий и наделанный, неминуемо приближающийся ко все еще красному Диме и Макаровым. Лера оглянулась, пытаясь глазами отыскать этого юмориста, уже подозревая, кем он является. Остальные полицейский тоже перестали ржать и перевели взгляд с бедного Дубина на ФСБшника. Евгений Стрелков, драматично хлопая в ладоши, подошел к маленькой компании, собравшейся у рабочего стола Димы, улыбаясь своими ослепительно белыми и непропорционально большими пломбами. — А что это за шум? — произнес он со все той же улыбкой маньяка на лице и коротко хохотнул. — Дела сами себя раскроют? Полицейские стали нехотя расходиться по своим рабочим местам, возвращаясь обратно в бесконечные протоколы, нескончаемые файлы и литры кофе. Цветков, оттаскиваемый от греха подальше Зайцевой, показал со второго этажа неприличный знак свободной от чашки кофе рукой. Лера лишь кинула грозный взгляд на полицейского, убедившись, что Леша в это время вовсю глазел на ФСБшника. Макарова мысленно надеялась, что Стрелков не заметит их, пойдет по своим делам крыс ловить или зачем его там вызвали. Девушка пообещала себе, что если их отсюда попрут веником под зад, она самолично запрет Лешу в туалете без доступа к интернету и с месячным запасом консерв, пока кто-нибудь из взрослых не отрастит яйца. К сожалению, ФСБшник все же решил не упускать шанс докопаться до компашки, вызывая тяжелый вздох у Леры и Димы одновременно. Стрелков подошел к мальчишке и… Потрепал его по голове? — Очаровательное создание, — широко улыбнулся своими пломбами лысый и, вырвав чашку с кофе из рук своего помощника, который все это время таскал напиток, сделал глубокий глоток. По реакции резко расширившихся глаз и дернувшейся руки было ясно, что ФСБшник либо обжегся, либо подавился, либо наконец заработал инфаркт, которого большинство работников ждали уже очень давно. Чего уж там, Лера сама было бы не против избавиться от Стрелкова на пару месяцев, как бы грубо это не звучало от человека ее характера и неэтично от будущего медика. Тем не менее, что бы там не случилось в горле у лысого, он быстро принял каменное выражение лица и, даже не удостоив их еще одной обоятельной улыбкой, поспешил ретироваться. Дима, наконец, достал свой телефон и набрал номер Сергея, включив громкую связь. Около минуты из трубки раздавались долгие гудки, а потом привычный женский голос заговорил заевшую, словно старая пластинка, фразу: — Абонент временно недоступен… Дубин с виноватым лицом и извиняющимся видом, будто это из-за него телефон Разумовского оказался в жопе, отключил звонок и набрал Олега. То же самое. «Мы задержимся немного в офисе, у меня осталось много работы по проекту». Ага, конечно. Похоже, не только у Грома и Пчелкиной сегодня выходной. Полицейский попробовал набрать их еще раз, но результат оказался неизменным. Лера тихо вздохнула, уже обдумывая варианты оправданий, которые смогли бы успокоить волнующихся родителей, когда они наконец вернутся домой. — Ладно, вы не беспокойтесь. Я их чуть попозже еще раз наберу и, если что, объясню все сам, — попытался успокоить Макаровых Дима, почесывая затылок. — А пока можем зайти к полковнику. Ну конечно! Лера чуть вовсе не забыла, зачем они здесь. Макарова перевела взгляд на Лешу. То есть на место, где он стоял. Должен был стоять. Вот черт! Девушка огляделась вокруг, подавляя нарастающую панику, которая медленно пробиралась вверх по горлу. Спокойно, Лера, спокойно. Ребенок всего лишь потерялся в полицейском участке. Ничего страшного! — Леша, — позвала мальчишку Макарова, бегая глазами от одного лица к другому. — Леша! — крикнул Дубин, уже прикидывая, куда Макаров мог пойти. Девушка оглядела второй этаж, откуда Цветков недавно показывал неприличные жесты. — Без паники, — произнес Дубин скорее себе, чем Лере. — Он вряд ли далеко ушел. Я пойду поищу у вещдоков, а ты иди к заключенным. Вещдоки. Прекрасно, не хватало только Леши, размахивающего чьей-то пушкой направо и налево. Макарова направилась в сторону обезьянников, желая вернуться на пару часов назад в офис Вместе и нормально обьяснить мальчику, откуда берутся дети как «взрослая независимая женщина». — А вот это мой Дядя Птица, — мальчишка, уже пару минут торчавший у камер заключенных, показал на мазню у края несчастного мятого листочка, который достал из кармана джинс. — Мне этот рисунок не понравился, и я его вырвал. Но остальные на батарее сушатся. — А че глаза такие стремные? — Гречкин протянул руку между прутьев и ткнул куда-то, где, как он полагал, находились глаза неизвестной твари. — У него глаза желтые, — заговорщески прошептал мальчишка, поудобнее устраиваясь на полу участка. — Почему? — Мне кажется, это какая-то болезнь, — еще тише произнес Алексей, как он представился. — Почему? — спросил Кирилл, отбивая никому неизвестный ритм по прутьям решетки короткими ногтями. — Потому что все его так называют. — Как называют? — «Больной». — А, — протянул сын прокурора, — интересно. Макаров бережно сложил недавно скомканный в комок рисунок неизвестной твари и протянул Гречкину через решетку. — Если хочешь, можешь оставить его себе, — предложил мелкий Боттичелли. Кирилл ничего не ответил, только взял рисунок в руки и засунул куда-то в дальний карман. Откровенно говоря, пацан его бесил, но без него на этой свалке будет еще зануднее. Неожиданно Гречкина осенила идея. Что было странно, ведь они часто гнались за ним, но сын прокурора всегда был быстрее. — Что за вопрос ты там задал? — парень решил зайти издалека. Сейчас начнется веселье. Макаров неожиданно тяжело вздохнул, нервно затеребил край толстовки. — Я его сегодня всем задавал. Никто никак не может мне ответить, — грустно произнес пацан, переводя взгляд на сомнительной чистоты пол. — Ты можешь задать его мне, — Гречкин внимательно осматривал металлические кольца на своих руках, будто они были интереснее всего вокруг. А они и были. — Правда? — неверяще произнес мальчишка. — И ты мне ответишь? — Без базара. Алексей явно не совсем понимал смысл фразы, но духом воспрял. — Откуда берутся дети? — Дурашка, — ухмыльнулся сын прокурора, — благодаря се- — Леша! — раздалось откуда-то сзади. Блондинка, которая притащилась в участок вместе с мальчишкой, то ли сестра, то ли нянька, появилась у него за спиной. Под возмущенные фразы пацана положила обе руки на его щеки, обеспокоенно осматривая лицо на предмет любых повреждений, хотя просидел тут юный художник не больше нескольких минут. — Ты заставил меня поволноваться! Я уже думала, что ты пошел вещдоки лапать, — девушка полезла обниматься, но пацан неожиданно вывернулся, кинув быстрый взгляд на Гречкина. Стеснялся? — Со мной все в порядке, — заверил блондинку Леша. — Я просто заскучал и решил пройтись, а потом встретил тут Кирилла. Наконец Макарова перевела взгляд на Гречкина, сидевшего напротив мальчишки. Сын прокурора обаятельно улыбнулся металлическими втавками и помахал рукой. — И о чем вы говорили? — спросила Лера, не отнимая глаз с Гречкина. — Я показал ему один из своих рисунков, — Алексей наконец поднялся на ноги. Он был едва выше сидящего мажора. — А еще я задал ему свой вопрос. Вот черт. — И что он ответил? — Хей, я вообще-то тут. Вы в курсе, что нельзя говорить о человеке в третьем лице в его присутствии? Откуда он вообще знает, что такое третье лицо? — Он как раз собирался ответить, а потом ты пришла, — немного обиженно произнес Леша. — Ага, — протянула Лера, все еще продолжая буравить Гречкина взглядом. — Ну ладно, пойдем. Дядя Дима тебя уже ждет. Блондинка быстро утащила юного Боттичелли, что-то бормоча себе под нос про «родители» и «убьют». «Если узнают» добавил бы Кирилл, да никакого желания в это встревать не было. Он еще раз натянуто улыбнулся и помахал уходящему пацану. Странный пацан. — Аргх, — Гречкин поднял голову вверх, несильно приложился затылком о стену. — У меня есть право на анонимный звонок! — обратился он к ближайшему полицейскому. Тот лишь продолжил уплетать свой бутерброд, словно вовсе ничего не слышал. Если Игорь узнает, что мажор снова позвонил папке и уладил ситуацию, несладко придется почти всем. Леша сразу же чуть ли не засиял, радуясь будущей встрече с Дедушкой Федей. Макарова улыбнулась, протягивая мальчишке руку. Юный художник тут же ухватился за ее ладонь и девушка повела его в кабинет полковника. Дима пошел за ними, неуверенно расчесывая пальцами влажную челку. Прокопенко встретил их крепкими объятиями, добрыми словами и теплой улыбкой, внушая безграничное доверие, которое и так давно было заслужено даже перед детдомовскими детьми, ищущими подвох повсюду. Так уж у них повелось. — Так чего вы пришли-то? — проговорил полковник, усаживаясь в кресло. — Мне Гром чего-то невнятного наговорил, а потом сразу про Гречкина. Все никак нормально не отдохнет. Работа, да работа… Про себя Лера отметила, что отдохнуть Игорь бы успел, не ворвись к нему в дом двое оборванцев. Но вслух ничего не сказала. Леша уселся поудобнее, надкусил печенье, любезно предоставленное Федором и, наконец, задал вопрос, который весь день мучал не только его, но и всех вокруг. — Дядя Прокопенко, а откуда берутся дети? — будничным тоном произнес Макаров, наверняка уставший повторять одно и то же. Дима, все это время стоявший в дверях, продолжая набирать Сережу и Олега по очереди, казалось, сразу не только покраснел, но и позеленел. Но разве красный и зеленый не на противоположны друг другу на цветовом колесе? Того глядишь, превратится в черную дыру и конец света действительно настанет из-за неудовлетворительного качества полового воспитания в школах России. Макарова напрягла мозги. А если смешать красный и зеленый, что будет? Вроде коричневый. А. Еще лучше. Во всяком случае, Дубин нащупал дверную ручку, явно собираясь ретироваться как можно быстрее и куда подальше. — А ну стой! — прикрикнул Прокопенко, заставляя блондина застыть на месте. — Учиться вам, оболтусам, пора. Свои дети когда будут, также ко мне отправлять будете? Девушка мысленно выдохнула, сбрасывая огромный груз со своих плечей. Вопрос мальчишки, похоже, совершенно не смутил полковника. Хотя, странно было бы, если бы смутил. Дима сглотнул. Макаров надкусил печенье. Лера откинулась в кресле. Ну наконец-то. Через почти что полный час троица покинула кабинет Прокопенко, оставляя последнего с бумажной волокитой, с которой он свято возился, несмотря на то что его смена закончилась достаточно давно. Неожиданно что-то щелкнуло в голове у Леры и, попросив Макарова подождать, девушка вернулась обратно. Раз уж сегодня день вопросов, почему бы и нет? — Дядя Федор, — произнесла девушка, привлекая внимание. — Да, Лер? — полковник отложил ручку и перевел взгляд на нее. — А вы не знаете, откуда пошла вражда Разумовского и Грома? — выдала Макарова вопрос, мучавший ее уже очень долго. Прокопенко неожиданно добродушно рассмеялся, пару раз едва ощутимо стукнув ладонью по столу. Лера невольно подхватила заразительный смех, который после тяжелого дня был именно тем, в чем она нуждалась. — Я не то что знаю, — произнес полковник, вытирая пальцами невидимые слезы, — я видел. Макарова вопросительно выгнула брови. — Родители Игоря когда-то усыновить ребенка хотели, выбирали между Разумовским и Волковым, — произнес Прокопенко, мечтательно уставившись куда-то чуть выше Леры. — В итоге оба без второго идти отказались, парни не разлей вода. Но они долгое время к Грому в гости ходили. Рыжий всегда сообразительным был, вот Игорек и предложил ему в шахматы сыграть. Сначала Сережа проигрывал, конечно, а потом так приноровился, что без проблем обыгрывал. Ну Игорек разозлился и во время очередной игры, когда Сережа отвернулся, свистнул у рыжего слона. А Сережа в отместку украл ферзя перед какой-то там партией в шахматном клубе, куда его Гром таскал. И потом пошло. Кто водой обольет, кто футболку разрисует, кто жвачку стащит. — Ужас, — улыбнулась Лера. — Вот-вот, — согласился полковник. — И так уже двадцать лет. Уже взрослые мужики, семьями обзавелись, а все как малые дети. Девушка улыбнулась и, распрощавшись, наконец закрыла дверь в кабинет Прокопенко. Лера наконец вдохнула полной грудью, мысленно перечеркивая все планы по насильному удержанию Леши в ванной. Так спокойно девушка давно себя не ощущала, даже надевая наушники, дабы спрятаться от всего мира на пару минут. После милых разговоров Волкова и Разумовского, не менее очаровательных вазимодействий Пчелкиной и Грома, отрезвляющей пробежки под вечерним дождем и теплого приема Прокопенко, хотелось почаще заниматься этим спортом под названием бежать-по-Питеру-с-горящей-задницей-в-поиске-учителя-полового-воспитания. Леша тоже не жаловался, засовывая в рот очередное печенье с довольным видом кота, насравшего мимо лотка. Но это уже Макарова додумывает. На все свои вопросы, даже самые неудобные, он получил подробный исчерпывающий ответ, не пресекающий черту, но и не принимающий его за ничего не понимающего ребенка. Один только Дубин, похоже, был не рад полученному уроку. Где-то через десять минут после начала разговора, физическая возможность «покраснеть еще сильнее» отключилась, а Прокопенко, заставляющий его чуть ли не в блокнот все записывать, не давал парню упасть в обморок. Ничего. Зато в следующий раз, когда уже Гром и Пчелкина заведут спиногрызов, Дима сможет помочь им. Лера перевела взгляд на Дубина, который выглядел так, будто вот-вот свалится на пол опустевшего участка. Нет, не сможет. Вряд ли. Полицейский дошел до своего рабочего стола, — хотя как он вообще ходил, девушка была без понятия — достал телефон Макаровой и протянул его ей. — Спасибо, — проговорила Лера, принимая девайс в свои руки. Нажала на кнопку включения и, пока телефон оживал, засунула в карман джинс. Вскоре Макаровы были одеты в почти высохшие куртки. Девушка потянула за держащийся на соплях бегунок и засунула невредимые тетрадки Леши в его рюкзак. Неожиданно телефон Димы снова зазвонил. Кто-то настойчиво пытался до него достучаться еще в кабинете у Прокопенко, но полковник, приняв это за уловку, не позволил Дубину ответить ни на один звонок. Красному как помидор блондину оставалось только слушаться и надеяться, что это не Игорь названивает по поводу очередной непредсказуемой авантюры. Дима и Макаровы быстро распрощались и Дубин наконец приложил телефон к уху. Лера, держа Макарова за руку, направилась к выходу из участка, невольно оборачиваясь на полицейского. Звонок явно был неприятный ведь, помимо всего прочего, блондин побледнел настолько, что стал сливаться со своими светлыми волосами, мямля что-то в трубку в свое оправдание. Боже, сегодня он испытал все цвета радуги. И, кажется, начал покрываться пятнами. Что-то девушке подсказывало, что это не внезапная скиттлзтрянка. Макарова уже собралась повернуться и спросить, все ли у Димы хорошо, но взгляд не вовремя упал на вид улицы, открывшийся за дверью участка. Было уже темно. Действительно темно. Будто та сама черная дыра все-таки поглотила Петербург, чтоб ее. Лера вспомнила про обещание, данное родителям утром: привести Лешу домой до темноты. К тому же, у Дубина наверняка были свои дела, в которые совать нос ей не стоило. Вот черт. Макарова быстро зашарила по карманам куртки. Вот черт! Нащупала телефон в кармане джинс, поднесла к лицу, прикрывая от света лампочек, бликами игравших на поверхности. Роди… Включила экран. …тели! 18 пропущенных от «этот» 15 пропущенных от «тот» «Где вы? Мы вернулись домой, но вас тут нет. Игорь на звонки не отвечает, Юля тоже. Позвони нам.» «Лера, уже очень поздно. Мы волнуемся. Перезвони» «С вами все в порядке?» «Где вы?» «Дима сбрасывает звонки, он с вами?» «Лера…» «…где?» «Вы…?» — Лера! — раздался сзади приглушенный голос Димы. — Это Сережа и Олег. Они говорят, что потеряли вас. Леша перевел непонимающий взгляд на Макарову, явно не догоняя, что с годовым запасом консерв и без интернета в ванной его все же запрут. Только вот Лера будет отбывать срок вместе с ним. А с другой стороны двери будут стоять злющие Сергей и Олег. Девушка вымученно вздохнула, чуть ли не вырывая волосы на голове от досады. — Вот бл…