Смертельная идиллия

Тишина. В комнате была гробовая тишина. Да что там в комнате, во всей больнице было тихо. До безумия тихо. Время от времени слышались шорохи и разговоры за дверью. Каждому человеку, лежащему на больничной койке, в тот момент снились прекрасные сны. Некоторым, правда, снились кошмары, но большинство тихо и мирно посапывали. Конечно, многим не снились ужасы, потому что врачи пичкали их таблетками, чтобы те не мешали им болтать и смотреть сериалы. Лиза в тот момент была погружена в сон и, казалось, ничто не может помешать ей дождаться утра и поехать домой к Дане. Ничто, кроме резкого крика из соседней палаты. Крик боли и ужаса, который поглотил все в больнице, резко оставив после себя гробовую тишину, как будто ничего и не было. Поначалу Лиза не хотела вставать с кровати, но любопытство победило, и она, взяв телефон, с некой опаской подошла к двери. Параллельно набирая номер Дани и включив бесшумный режим, она начала дожидаться ответа. Пять секунд, десять, пятнадцать, и вот наконец… — Алло. Лиза? С тобой все хорошо? — спросонья проговорил Даня. — Да, привет, — Лиза старалась говорить шёпотом и как можно спокойнее, но голос предательски дрожал. — Что случилось? — уже вставая с кровати и начиная потихоньку собираться, произнёс парень. Он так хорошо ее знал, что даже при таком односложном и коротком ответе смог понять, что что-то случилось. — В больницу кто-то пробрался и, видимо… видимо, он кого-то убил. Я не знаю. Был крик из соседней палаты и гробовая тишина. Мне страшно. Вы сможете приехать ко мне? — Да, конечно, — он параллельно набирал сообщение в чат их компании. Довольно странно, что первым ответил Никита: через день у него должны быть экзамены, к которым он усердно готовился, и для него не спать в двенадцать часов ночи более, чем странно. Примерно в это же время ответил Юлик. — Ты ещё тут? — уже почти бесшумно спросила Лиза. — Да! Так, слушай меня. Сейчас ты тихо подходишь к двери, открываешь её и перебегаешь в соседнюю палату. У тебя есть совсем немного времени. Ты забежишь в соседнюю палату, залезешь в шкаф и будешь сидеть там. Он зайдёт убьёт человека и пойдёт дальше. Поняла? Я написал ребятам и уже выхожу из дома. Тебе нужно выиграть пятнадцать минут. Это сложно, но я знаю, что ты у меня всё сможешь. — Я побегу в палату напротив или в соседнюю, рядом с той, где сейчас он, — уверенно произнесла Лиза. — А ты уверена, что он сейчас в той? — Не знаю, почему, но да. Я думаю, он ещё там, — опять наступила тишина. В тот момент Даня ехал в лифте и с замиранием сердца слушал, как тихо открывается дверь, и почти бесшумно бежит Лиза. И вот снова тихо открывается дверь и после так же тихо закрывается. — Даня, я залезаю, — опять тихо открывающаяся, но уже с небольшим скрипом деревянная дверь, и вскоре с таким же скрипом она закрылась. — Я в шкафу, — девушка близко поднесла микрофон ко рту и продолжала говорить шёпотом. — А я уже еду. Юлик, Даша и Никита тоже. Все будет хорошо, — ладони сильно потели, хоть голос и оставался спокойным. — Я знаю, Дань, я зна… — наступившая тишина до ужаса напугала парня. Всё, что он слышал, — это как дышит Лиза и чьи-то шаги, а после полный боли крик. До ужаса противный и пугающий, но, слава Богу, не Лизы.

***

— Когда мы спасём Лизу, нам нужно будет поговорить, — серьезным тоном произнёс Юлик. — Д-да, х-хорошо, — плача, произнесла девушка. — С ней же всё будет хорошо? — вопрос, на который никто не знал ответа. Можно сказать, что это был даже неуместный вопрос. Парень, боясь накаркать, решил не отвечать на него, но в голове пронеслась, конечно же, мысль о несчастном конце. — Я пытаюсь взломать систему. Если ты такая умная — делай это сама! — пока Юлик витал в облаках, Никита и Даша о чём-то спорили. — Это не так просто, но у меня почти получилось. Сейчас, одну секунду… — Прошу, давай быстрее, пожалуйста! — девушка никак не могла совладать с собой, и эмоции брали верх. — Да прекрати ты психовать. Всё с Лизой будет хорошо. Даня почти на месте, а Никита сейчас взломает систему и сможет отслеживать сигнализации, — видимо, только это и смогло успокоить девушку. Несмотря на то, что Юлик после этого только сильнее напрягся. Антон, кстати, тоже выехал из дома и направлялся к ребятам, по дороге вызвав «своих» ментов. — Ох, сложная нам сейчас предстоит задача… Очень сложная.

***

— Руслан, ты должен сделать это. Ты знаешь, в какой мы ситуации. Нам не хватает людей, — Хованский проговорил это, стиснув зубы, и, казалось, скоро он сорвется. — Почему я-то? Поставьте вон, хоть Стефана. Убийства — не моя работа, — возмутившись, завопил Тушенцов. — Я не смогу сделать этого, — выдержав паузу, и уже более спокойно промолвил Руслан. Юра положил ладони на стол, будто прикрывая что-то, и подвинул это ближе к парню. Вроде, какая-то коробочка. Серо-зеленая. — Юра, я сказал, я не буду никого убивать. Мое дело — нарки и оружие. Если ты предлагаешь мне какую-то херню за это, знай — я не продаюсь. — Семь тысяч долларов, — Хованский убрал руку, и Руслан увидел стопку денег. Тушенцов сжал челюсти и с неприязнью то ли к себе, то ли к Юре, посмотрел Хованскому в глаза. — Ладно. Что нужно сделать? И где она? — Руслан уже было потянулся за деньгами, как шатен напротив остановил его. Юра отделил половину и передал её в руки Тушенцову. — Полная оплата будет уже по факту. "Ох, какой же он всё-таки уебок", — раздалось в голове обоих.

***

Шагая по зеленым, недавно опавшим из-за сильного ветра листьев, Руслану было слишком тошно, скучно и мерзко. Мерзко от себя, от того, какой жизнью он живёт, от своего окружения, да даже от того печенья, которое он берёт каждый день. Он — человек низшего морального класса. Он скитается по улицам как ёбаный барыга, коим Тушенцов, собственно, и является. Перепродает различные наркотики: от кокса, солей и мефедрона — до гречки и кислоты. Ходит по подворотням в поисках... Чего? Да он сам не знает. То ли в поисках ответов на свои вопросы, то ли в поисках такой желанной свободы. Но что первое, что второе — слишком недосягаемо для парня. Тушенцов надел наушники и начал искать телефон по карманам спортивных штанов. Парень зашёл в контакты и принялся перебирать в голове имена якобы друзей, которым он мог бы позвонить. Остановился он на Юлике. Решено. Первый гудок, второй, третий, шестой.. — Алло, Юлик? Привет. Как ты? — Привет, Русь. Я сейчас занят — в больницу иду. У Лизы проблемы. — Оу, ладно. Перезвонишь, как закончишь? Надеюсь, всё будет хорошо. — Да-да, окей, спасибо. Онешко первым сбросил трубку, так и не попрощавшись. Его можно понять: все мысли сейчас заполнены только Лизой, в голове проигрываются самые разные варианты развития событий. От тех, в которых всё хорошо, — она выйдет из больницы целой и невредимой и сразу побежит обнимать Даню и расцеловывать каждую веснушку на его лице. До тех, в которых, зайдя в холодную белую комнату, на твердой плитке он обнаружит её бездыханное тело в луже собственной крови и внутренних органов. Страшно. Страшно думать о таком. И вот парень уже остановился на пороге все той же шестьдесят пятой больницы. Много всего тут произошло. В голове неукротимым потоком проносятся мысли о недавней гибели Кузьмы, его лицо с открытым ртом, и застывшей гримасой ужаса на нём. В жилах кровь не стынет, а бурлит, не оставляя без легкой дрожи ни одну частичку тела. Парень наполнил воздухом легкие сполна, в попытке успокоиться. Лизе уж точно не нужна лишняя тревожность, а сама работа Юлика сейчас заключается в том, чтобы успокоить и поддержать подругу, пока не приедут остальные ребята. — Здравствуйте, меня зовут Юлий Онешко, я приехал навестить Лизу Неред, — помещение выглядело как красивый холл в модном отеле, за стойкой стояла приветливая женщина лет двадцати пяти с декольте, так и не скажешь, что в этой больнице сейчас, скорее всего, кого-то убивают. — Здравствуйте, хорошо, сейчас медсестра проведет вас до палаты, — на лице у неё ни капли каких-либо эмоций, кроме наигранной улыбки, в руке — пара купюр, которые ей только что передали за молчание. Юлик в свою очередь дождался медсестру, и они вместе с ней прошли пару коридоров. Через каждую пройденную палату становилось все тише и страшнее. Внутри парня бушевала буря эмоций, с которыми ему было всё сложнее совладать. Кажется, что каждый человек здесь тебе не рад и готов убить при первой же возможности. Вот, какой-то сомнительный, достаточно высокий парень в черных джинсах и худи, в кепке с нашивкой в виде пиццы, руки — спрятаны в карманах . Может, он сейчас из этого кармана нож достанет. За этим никто не следит: камер нигде нет, а медсёстры... Кажется, они анекдоты, блять, друг другу рассказывают в палатах, а в перерывах в карты играют. Ладно, скорее всего, Онешко просто опять себя накручивает. Проходя мимо десятков бело-серых дверей, Юлик смотрел в пол и следовал лишь указам женщины в белом халате. Вдруг раздался пронзающий воздух звонкий крик, его хозяином определённо была девушка, и она находилась явно в какой-то из ближних палат. Юлик дернулся в сторону от испуга, пульс бил по венам, кажется, с тройной силой. — Не бойся, тут просто еще психически больных иногда лечат — это одна из них, — будто на автомате выдала шатенка с голубыми глазами, успокаивая Онешко. Парень был готов умереть прямо там — он не сможет помочь Лизе, потому что сам готов выпрыгнуть из окна. Они прошли ещё пару палат, Юлик в недоумении, будто в бреду, развернулся и увидел тёмно-вишнёвую жидкость на полу. — Тут... тут лужа крови, — полушепотом промолвил Юлик, будто скоро у него случится либо истерика, либо паническая атака. Парень осознавал всё, что сейчас происходило, и пришёл к неутешающему выводу: либо это кровь Лизы, либо кровь ее неудавшегося убийцы.