Скорбный бог

      На момент сна Тлипсиса, Аид уже спускался в мир людей. Разговор с Герой не помог ему понять, как начать налаживать отношения с сыном и есть ли ещё на это шанс. На Мег он тоже особо не надеялся, но разобраться нужно было, почему мать игнорировала сына столько лет. Геркулеса дома уже не было. Он снова был на какой-то геройской миссии. А это означает, что Аиду никто не помешает вести разговор со своей бывшей заключённой.       А что на счёт самой Мег? Сидя в саду, девушка пустым взглядом смотрела куда-то вперёд и размышляла. Не так давно она видела своего сына. Своего первого ребёнка. Он так вырос и стал похож на отца. Это было заметно ещё в глубоком детстве. Эти синие горящие волосы, янтарные глаза… она ведь помнит, при рождении они не горели. Её сын унаследовал её волосы, это можно было заметить, когда они намокали и огонь исчезал. Она прекрасно помнит каждый день, когда её мальчик плакал из-за того что ни она, ни родной отец не обращают на него внимание. Но кто бы знал, как было ей самой больно от этого? Она ведь понимала, что у Аида недолжно быть детей. Что Аид воспитает их себе подобными, жадными до власти и бесконечно жестокими. Она не хотела быть матерью существа, что как и отец будет стремиться убивать и играться с людскими душами.       Может, это прозвучит как оправдание, но она боялась своего ребёнка. Она не знала, как заботится о ребёнке, у которого каждый раз при плохом настроении, вспыхивают волосы и оставляют множество ожогов… А Аид был слишком увлечён захватом Олимпа, чтобы помочь с этим, ему было не до ребёнка. Это так странно, но в этом с Геркулесом они были похожи. Родив снова, в этот раз девочку, Мег воспитывала её одна, пока Геркулес пропадал на миссиях. Но тут было куда проще. Геркулес был обычным человеком, ведь отказался от своей божественной сущности, и девочка унаследовала от него самый минимум — цвет глаз. Ни сверх сил, ни каких-то ещё способностей. Она была самой обычной. И Мег была рада этому первый год. Когда же девочка подросла, почему-то душу стала гложить вина. И её причины она понимала. Она винила себя за испорченное детство своего первого ребёнка.       Иногда ночью, когда Герк уже крепко спал, она, как сейчас, выходила в сад, садилась, где-нибудь в уголке, и плакала. Она отлично понимала, что виновата перед сыном и проклинала себя за это. Часто, когда он засыпал, после долгого плача, она заходила к нему в комнату, укрывала его одеялом, долго смотрела на него, пытаясь вызвать в себе такие чувства, что отталкивали бы её от сына. Но, к сожалению, всё было бесполезно. Она всё равно любила это дитя и ей приходилось игнорировать его, ощущая внутри всепожирающую боль от того, что её дитя снова плачет. Она помнит, когда её малыш бросил все попытки обратить внимание родителей на себя. Ему было примерно десять. Тогда, проходя мимо сына, она не почувствовала, что её схватили за тунику. Это её так удивило, что она остановилось и обернувшись взглянула на сына. Маленький Тлипсис, как называли его слуги, продолжил сидеть за столиком и рисовать. Его огненные волосы тогда уже достигали лопаток и скрывали лицо. И невзирая на скрытое лицо, она сердцем чувствовала, что глазки её ребёнка наполнены слезами. Как она тогда хотела подойти и обняв, пожалеть. Но с разрывающимся, от вины, сердцем и таими же заполняющимися слезами глазами, девушка развернулась и ушла.       Тлипсис… Да, его состоянию это имя подходило прекрасно. Но Мег хотела назвать ребёнка иначе.Чаритон. Оно ему подходило. Мальчик был изящен и он был добрым. Был… Но, с тех пор, как она вышла замуж за Геркулеса, она понятия не имела, что было с её мальчиком. Она понимала, это ужасно. Грош ей цена, как матери. Да она ужасна. Да, она это знает. Ей нет прощения. Оно и не нужно. Ей будет спокойнее, если она будет уверенна, что сын её ненавидит. Иного она не заслуживает. И если выйдет так, что Тлипсис всё это время, любил её, не взирая на её отношение к нему, она будет проклинать себя до самого конца. Ведь любить того, кто тебя игнорирует. Она по себе знала, что это невероятно больно. Знала, как это губит душу и уничтожает изнутри.       Но от тягостных воспоминаний женщину отвлёк появившийся в саду Аид. Бог мертвых, был спокоен и серьёзен. Увидев его, женщина сразу поняла зачем он пришёл. Чаритон. То есть, Тлипсис. Дело в нём.       Аид не изменился с тех пор, как они разошлись. Да и с чего бы ему меняться? Он Бог, он бессмертен. И не изменится никогда. Ни характером, ни внешностью, ни тем более привычками. — Мег. Сейчас только утро, а ты снова в слезах. Как и тогда, когда продала мне душу.- припомнил прошлое Аид. — Зачем ты пришёл? — убито произнесла жена Геркулеса, вытирая слёзы. — Поговорить на счёт... –.... Чар-.. Тлипсиса.- перебила бога, Мег.- Да. Я поняла.       Но Аид и не знал, какой вопрос задать первым. Их было слишком много и на все хотелось узнать ответы. — Почему ты не напоминала мне о нём, после рождения? — А тебе он был нужен? — резко ответила вопросом на вопрос фиалкоглазая. — Ты упивался своими планами по захвату Олимпа, а потом появился Геркулес. И его смерть стала буквально твоей манией! — Не спорю. А ты почему не уделяла ему внимание? — задал самый интригующий вопрос мужчина. — Мне не нужен монстр рождённый от тебя.- спустя небольшую паузу, мрачно ответила женщина.

***

      Резко открыв глаза, ты сел на кровати. Снова кошмар? Или до царства мертвых дошло отдалённое эхо голоса твоей матери? Ты не знаешь точный ответ. Не знаешь отчего в душе такая тупая боль, будто изнутри что-то пытается вырваться. Но знаешь точно. Это не предвещает ничего хорошего. Возможно, обед пройдёт отвратительно. Возможно, это вгонит тебя в ещё большую тоску. Возможно. Всё возможно.       Ты кричал? Вероятно. Ведь ты слышишь эхо торопящихся маленьких шажков. Это Боли и Паника. Два маленьких, самых преданных своим господам беса. И все же… Почему их только два? Вот они прибежали в твою комнату. Оба запыхавшиеся. Видно, что торопились. Маленькие чертята, всегда беспокоились о твоем здоровье и состоянии. Но оставались глуповатыми, хоть и бесконечно заботливыми. Наверное, их никто и никогда не благодарил за тот тяжкий труд, что они несут. Несчастные. Несчастнейшие создания. Почему ты их жалеешь? Ты не должен быть таким добрым. Ты должен быть более жестоким… Хотя. Зачем? Зачем портить им жизнь ещё больше? — Господин, с Вами всё в порядке? — поинтересовался Паник, отдышавшийся первым. — Кажется, да. Нам лучше.       Удивительно, но ты действительно чувствуешь себя значительно лучше, после сна. Может. Может это заклинание действительно забрало много твоих сил? Ты не знаешь точного ответа. Возможно, ты был сильно удивлён той новостью или действительно злился на этих чертей? Кто ж знает?.. Но от чего-то, сейчас ты чувствуешь себя значительно лучше. — Просто... Мы слышали крик и решили...- неуверенно начал говорить Боль. –... Что нам снова приснился кошмар.- едва заметно улыбнулся ты — наследник царства мёртвых. — Возможно, так и было. Мы не помним. Долго ещё до обеда? — Господин, Вы проспали едва ли час. До обеда ещё далеко.- удивился Паник столь скорому твоему восстановлению. — Даже так...- задумчиво протянул ты. — Тогда, нам нужно поговорить с Мойрами.       Поднявшись, ты приводишь себя в порядок, накидываешь на голову капюшон, убираешь косу в надёжное место и отправляешься к богиням. У тебя к ним только один вопрос. Почему они не подготовили тебя к этому? Ведь они знали о том, что отец решит однажды с тобой поговорить. Пусть единожды. Но они же должны были тебя к этому подготовить. Ведь, верно? Они не могли просто взять и оставить всё как есть! Они всегда так или иначе, давали тёбе подсказки о том, что может произойти. А ты делал вид, будто не понимал этих непонятных рассуждений. Для тебя они нарушали собственное пропало. Осознано или нет, но нарушали. А это говорило о многом.       Ты вышел из своей комнаты и направился по берегу Стикса в залу, где всегда развлекались богини. Удивительно, но они никогда не меняли своего местопребывания. Их всегда можно было найти в одном единственном месте, будто оно было самым безопасным во всем царстве мёртвых. Или может оно было самым ужасным? На этот счет ты не уверен, ведь у тебя нет чёткого осознания, что есть зло, а что добро. Никто не рассказывал тебе об этом. Ни книги, ни мойры, ни уж тем более родители.       Но дорога далека до их залы, поэтому, ты решил задать свой вопрос, который так интриговал тебя. — Паник.- обратился ты к чертёнку. — Д-да, господин? — дернулся синий чертёнок взглянув на тебя своими большими грязно-жёлтыми глазами. — Ответь нам честно. Вы с Болью одни черти на всё подземное царство? — О, Господ-дин, вовсе н-нет! Нет! Нас довольно много... Хи-хи.. Просто, остальным велено не.. Не показываться.- в привычной нервной манере сообщил тебе Паник. — Почему? — искренне удивился ты.       Ведь, если их много, то тогда, возможно, у тебя были бы друзья. Пусть из слуг, но они были бы. — Ну… Я не знаю точно. Ваш отец осерчал на них и велел не показываться. Но нас очень много. — Это... Интересно.       В тебе вновь зажёгся исследовательский интерес. Ты обязательно разберёшься с этим. Ведь, если будет что изучать, значит, ты найдёшь, чем занять свой день! Твои дни обычно были заняты тем, что ты читал книги, вёл исследования душ в Стиксе и выгуливал Цербера. Потом исследования и книги пришлось отложить в сторону, ведь мойры дали тебе занятие в сопровождении душ. Бессмысленное занятие, но они хотели тебя этим чему-то научить.       Заходя в зал, ты видишь их. Они снова над чем-то спорят и ругаются. Удивительно, но среди богинь судьбы никогда не было чёткого согласия. А потому, все решения, зачастую, принимала Лахесис, как самая мудрая, поскольку она знала прошлое и делала выводы, в отличие от своих сестёр. Последние были с ней очень не согласны, но почему-то никогда не могли оспорить её главенства, решения или мнения. И ты искренне недоумеваешь отчего же было так. Однако с этим вопросом ты к ним не лезешь, ведь есть вопросы важнее. — Лахесис.- позвал ты богиню прошлого.       Высокая богиня с синей кожей, тут же прервала спор сестёр и в зале воцарилась звенящая тишина. Они не были готовы к твоему появлению? Или были готовы, но что-то в твоём появлении и вызвало их спор? Богини не расскажут. Они единственные, после Боли и Паника, кто не желает тебя расстраивать. Они найдут иные слова, чтобы всё выглядело не так плохо, как оно есть на самом деле. — Тлипсис. — серьёзно, как и всегда, произносит богиня, приветствуя тебя кивком головы.       Тебя всегда восхищало её самообладание. В любой ситуации она оставалась серьёзной, сдержанной и собранной. Она всегда была готова принять серьёзное решение и взять на себя ответственность. Что ж, вот ты и ответил на свой вопрос. И это в какой-то мере тебя радовало. — Боль и Паник сказали нам, что отец… желает нас видеть на предстоящем обеде.       Тебе данная фраза казалась такой абсурдной, что ты всей душой надеялся, что богини тебя начнут в этом разубеждать. Но по растерянному виду Клото и Атропос, ты понял, что отец действительно вспомнил о тебе. Так может, ты всё же задашь ему интересующие тебя вопросы? Нет, ты всё также считаешь их глупыми и неуместными. Считаешь их пустыми и нестоящими внимания. — Тлипсис, послушай. — начала говорить Лахесис. — Однажды это должно было произойти. Ты действительно проведёшь с ним обед. — Это же ничего для нас не изменит?       Это был важный вопрос для тебя. Ты не хотел, чтобы что-то менялось, после этого обеда и спонтанного проявления внимания со стороны отца. Это было тяжело даже осознавать, а что уж будет, когда отец в серьёз решит удариться в отцовство? От этого тебе уже становилось страшно. Ты не хотел менять свою жизнь. Она тебя полностью устраивала. — Не могу сказать точно.- покачала головой Атропос. — Всё к лучшему будет, Тлипсис. Всё будет к лучшему.- улыбнулась Клото. — Мы не уверены, что в случае нашего отца может быть такой исход. — Малыш, ну что за пессимизм? Смотри на всё позитивнее! -попытка поддержать от зеленокожей богини была… провальной.       Мрачно взглянув на богиню, ты садишься на один из стульев и вздыхаешь. Кажется ты вот-вот проснулся, но уже ощущаешь себя уставшим. Это плохо и ты это понимаешь. Раньше ты не ощущал подобного так выражено, но сейчас. Сейчас это давит. И к сожалению ты не знаешь, что с этим делать. — Может, тебе стоит прогуляться перед обедом? Развеяться, проветрить мысли. И уже с новыми силами придти и поговорить с отцом? — Новыми силами? Проветриться? Нет, не хотим… Мы подождём его с вами. Боль и Паник придут за нами сразу, как всё будет готово.

***

      Обед. Ты сидишь за столом и осознаёшь, что отец не пришёл. Твую душу разрывают разочарование и радость. Ты разочарован, что отец вновь не сдержал своего слова, хотя тут и нечему удивляться. Просто, очередная демонстрация того, что ты в действительности никому не нужен. Но ты и рад, что в твоей жизни ничего не изменится. Всё будет, как раньше. Всё будет… Внезапно, от своих мыслей, тебя оторвал звук неспешной поступи, запах серы и дыма. Это был отец, несомненно. И ты точно можешь определить, даже не глядя на него, что он чем-то недоволен. Плохой знак. А ты как чувствовал, хотел уйти.       Пройдя мимо Бог мёртвых, прошёл вдоль стола и сел в его главе, прямо напротив тебя. Ты слышишь, как он вздыхает, ощущаешь, как он поднимает свой взгляд на тебя, как долго задумчиво смотрит, будто изучая тебя взглядом. На своей памяти, он видит тебя впервые, вот так в живую, а ты впервые ощущаешь его взгляд. Тебе всегда было интересно, каков взгляд отца. Взгляд матери всегда был наполнен болью и ужасом. Взгляды Мойр были в основном сочувствующим, а взгляды Боли и Паника всегда были напуганными и покорными.       А взгляд отца… Он был уставшим с угасающими искорками ярости, что были готовы вспыхнуть в любой момент. О, да. Это был тот самый взгляд бога смерти. Взгляд повелителя мертвых.       Он внимательно смотрит на тебя и от этого, ты теряешь остатки аппетита. Отложив в сторону столовый прибор, ты опираешься спиной о спинку стула, старательно делая вид, что находишься глубоко в своих мыслях и просто не заметил появления отца.       Тишина царствует в этом зале. А возрастающее напряжение между вами можно разрезать твоей косой. Ты уверен, что не следует задавать интересующих тебя вопросов? Да, ты, по прежнему, находишь их неуместными. — Полагаю, нам следует очень много обсудить.- раздался голос Аида, впервые, за всю твою жизнь обращённый к тебе.       Ты чувствуешь, как вздрагиваешь. Ты не знаешь, приятно тебе или нет. Знаешь только лишь, что ты должен ответить.       Чуть приподняв взгляд, ты видишь отца, что задумчиво рассматривает бокал, в котором находится игристое вино. Тебя радует, что он не заметил твоего испуга.       Опустив взгляд, ты думаешь, что ответить. Мойры учили тебя, что долго молчать — это дурной тон. Тебе следует ответить, как можно скорее. — Наверно, это так и есть.       Только и отвечаешь ты, продолжая смотреть на стол. Ты находишь всю эту ситуацию крайне абсурдной. Все это так фантастично, что даже в своих самых смелых мечтах ты боялся вообразить. Ужин с отцом. Какие глупости. Верно? Ты просто спишь, а проснувшись, всё будет, как прежде. Ничего не изменится. — Я сегодня говорил с твоей матерью.- вновь заговорил Аид.       Услышав о матери, ты поднимаешь взгляд на отца. Ты так мало о ней знаешь. Мойры отказывались рассказывать о ней. Боль и Паник, говорили о ней только поверхностно. Потому, тебе было достаточно интересно послушать о ней.       Тем временем Аид продолжал: — Знаешь, никогда не понимал её и не понимаю даже сейчас. Не знаю на её счет, но я очень сожалею о том, что ты был один, без нас и должного внимания. — Сожалеете..?- неслышным шёпотом повторил ты, опустив взгляд обратно на стол.       Твоему отцу знакомо сожаление? Он умеет сострадать? Удивительно, но ты поверил в это в первые секунды. А после. Твоя вера в эти слова угасла так стремительно. Ты знаешь отца. Он ничего не делает по доброте душевной. Даже все это он, наверняка, затеял только для того, чтобы забрать подаренный тебе Мойрами артефакт. — Почему мы должны Вам верить? — спрашиваешь ты, удивлённый твердости своего, даже сейчас, тихого голоса. — Знаете, пусть Вы относились к нам так, будто нас никогда не существовало, но мы следили за Вами. Вы, конечно, держите своё слово, но и верить Вам на слово будет глупой затеей. — Смышлён. Хвалю.- протянул бог мертвых чуть улыбнувшись.       «Хвалит..?» — Но... Я понимаю, твоё недоверие, Тлипсис. Надеюсь, со временем мы всё уладим и наладим наши отношения. Я прекрасно осознаю, насколько плохо мы, с твоей мамой, поступили с тобой. Поэтому, лично я, хочу все наладить и, надеюсь, со временем, ты простишь нас.       «Простить?..»       Ты задумался, а держал ли вообще когда-то на родителей обиду? Ты не помнишь. Они игнорировали тебя всю жизнь. И если отец, был поглощён делами, что времени подумать о тебе у него не было, то вот мать. Да, ты знаешь, что она игнорировала тебя намеренно, потому что не любила. — Надеюсь, в будущем, мы сможем сладить и наверстаем упущенное.- тем временем продолжал Аид, но ты прерываешь его. — Думаем, на этом хватит. Если позволите, мы пойдём. У нас сегодня нет аппетита. — Да. Конечно.- кивает Аид, понимая, что для тебя это в двойне всё очень тяжело.       Покидая обеденный зал, у тебя всего одно желание. Желание проснуться завтра, где всё это откажется обычным сном. Ты совершенно не хочешь сейчас ничего менять. Ты не любишь перемены. Они никогда не несли для тебя ничего хорошего. И вот теперь отец. Нет, всё это глупый сон. Наиглупейший, ничего не стоящий сон, созданный твоим сознанием, чтобы показать, что где-то в другой вселенной что-то подобное могло быть. Но не здесь, не с тобой. Подобное, просто, абсурдно для этого мира, ведь ты лишь последствие ошибки. Никому не нужное, совершенно нежеланное последствие, от которого лучше бы избавиться.       Ты добрался до незаметного закоулка, где берег Стикса был довольно узким. Ты садишься в темноте берега и тебя, зеленоватым сиянием душ, освещает река. Все это действительно так глупо. Всего этого не может быть. Столь наивно и по-детски. Ты оставил всё это так давно, что и не помнишь, сколько лет тебе тогда было. Лет десять? Или может семь? Да, это было слишком давно. — Г-господин..? — прозвучал слева напуганный и обеспокоенный голос Паника.       Ты оборачиваешься к нему и смотришь на эту нервную улыбку, за которой скрывается панический страх. Синенький черёнок всегда был таким. Всегда боялся, беспокоился и дрожал. Редко, когда его можно было застать в спокойном состоянии. — К-как прошёл о-обед? — Не так плохо, как мы могли представить.- отвечаешь ты возвращая взгляд реке.– Но едва ли это что-то изменит. Завтра будет, как всегда. И это хорошо. Мы снова будем одни, забытые всем миром, всеми богами и отцом.       Чертята погрустнели и обернувшись котами, легли рядом с тобой, надеясь так, безмолвно, поддержать тебя в эту минуту. Да, они корили себя за то, что упомянули о тебе перед твоим отцом. Боялись, что ты будешь сильно злиться из-за этого. Но ты не отец. Ты никогда не был вспыльчив и не поддавался гневу. Осознание собственной ненужности всегда подавляло в тебе любые другие чувства, за исключением тоски и печали. Ничего не изменится. Ты так считаешь. Ты в этом уверен. Ты был ненужным и останешься таковым навсегда. До скончания мироздания, до последних секунд своего существования.       Но ты ещё не знаешь, как сильно ошибаешься…