🏀Игра не по правилам: бросок в твоё сердце🏀

      — О-о-о-о, да это же настоящий дворец! — восклицает Чимин, когда переступает порог квартиры Чонгука. — Особенно по сравнению с моей конурой в общаге, — поспешно добавляет он, замечая легкое смущение парня рядом от его излишней лести.       Однокомнатная квартира Чонгука не тянула на дворцовые покои, но выглядела вполне прилично, а ковролин в коридоре явно знаком с пылесосом. Скинув обувь и учебную сумку, Чимин тут же устремился на исследование жилища своего парня. Заглядывая в раздельную ванную и туалет, он отметил про себя безукоризненный порядок и чистоту. Тщательно вымыв руки и ополоснув лицо, он какое-то время смотрел в зеркало, поправляя волосы.       «Зеркало без единого развода… этот парень либо не скупится на клининг, либо… он такой аккуратист».       Выходя из ванной, Пак с удовольствием заметил, что Чонгук уже заботливо отнес его сумку в комнату. Замечая краем глаза приоткрытую дверь, за которой скрывалась довольно просторная кухня, без признаков холостяцкого бардака, Чимин удовлетворенно улыбнулся.       «С таким аккуратным мужем можно не переживать о собственном обостренном перфекционизме и брезгливости. В этом мы с Чоном явно на одной волне!»       — Ого! — с неподдельным восхищением разглядывая силовой тренажер, шведскую стенку, несколько разнокалиберных гирь и свисающую с кронштейна боксерскую грушу, Чимин осторожно прошел в спальню. — Да у тебя тут целый спортзал!       Оказывается, Чонгук поддерживает свою великолепную физическую форму самостоятельно на всем этом добре. С любопытством оглядывая боксерскую грушу, Чимин толкнул ее, и тут же поймал, смущенно смеясь, обнимая обеими руками. В голову полезли горячие мысли об обнаженном по пояс Чонгуке, что ритмично лупит по ней кулаками.       — Мне у тебя нравится, Чон-и! Очень нравится! Тут так просторно и чисто, признаться, я приятно удивлен! А эта груша… хочу приклеить на нее морду Дживона!       — Ха-ха, да, Дживон… — Чонгук хмыкнул, сдерживаясь, чтобы не сказануть Паку про их с Намджуном план. — Ну, как говорится, располагайся, чувствуй себя как дома.       Кинув свой рюкзак около прикроватной тумбочки, баскетболист ушел на кухню налить обоим воды. Чимин отпустил будущего Дживона для битья и шагнул к двуспальной кровати.       — Широкая… — удовлетворённо заметил он, усмехнувшись. — Интересно, а удобная?       Присев на край и осторожно покачавшись на пышном матрасе, Чимин бросил быстрый взгляд в проем двери. Чонгук ещё не вернулся, поэтому парень плюхнулся на кровать спиной, раскинув в стороны руки. Тихонько простонав от удовольствия, когда все ещё ноющее после тренировки тело блаженно растеклось по чужой постели, Чимин смежил веки, улыбаясь. Не способный сопротивляться соблазну, он перевернулся, подтягиваясь выше и утыкаясь носом в подушку. Быстро втянув воздух, Пак различил свежесть кондиционера для белья и едва уловимый родной запах Чона. В коридоре послышались шаги, и Чимин вскочил, замерев на краю кровати.       — Ты голоден? Можем заказать всё, что захоооочешь. — протянул Чон, отдавая один из стаканов Чимину.       — О, да, было бы неплохо! — принимая из рук парня стакан с водой, тот благодарно улыбнулся, отпивая. — Выбирай ты, сегодня вечеринка по твоим правилам, Чонгук-а!       — Как ты относишься к пицце с ананасами? — осторожно зыркнул на Чимина младший, делая глоток воды и доставая телефон. — Есть одна очень классная, типа карамельный ананас… Ну, на десерт. А перед этим пепперони?       — Ого, мне нравится ход твоих мыслей! Да! Я ещё не ел карамельно-ананасовую пиццу, ого!       Едва не роняя слюну, Чимин сделал ещё глоток воды, согласно кивая на предложение парня. Он уже предвкушал необычный вкус, Чон не переставал его удивлять.       — Закажи мне ещё кофе и… вишнёвый пирожок! Ха-ха! Главное, чтобы я не уснул на твоей удобной кровати сразу после того, как вкусно объемся.       — Если пройдем в мою кухню, я и сам могу тебе кофе сделать, у меня есть капучинатор, можно вспенить. — Чонгук улыбнулся, облокачиваясь на стену. — Есть обычное молоко, есть банановое. И малиновый сиропчик. — он полез в телефон, чтобы сделать заказ. — А за вишнёвым пирожком можно спуститься в минимаркет…       — Ещё хоть слово, Чонгук, и я остаюсь тут жить, — скорчив серьёзную мину, Чимин угрожающе ткнул в его сторону пальцем, — я не шучу! За один твой капучинатор я буду биться на смерть, но меня отсюда не выгонят, понятно?       Рассмеявшись, он встал с кровати, подходя к парню ближе. Придвинувшись вплотную, староста игриво вжал младшего в стенку, выглядя при этом все так же по-ангельски невинно.       — Хорошо, я на все согласен, а вместо вишнёвого пирожка, пожалуй, укушу тебя! Заказывай пиццу!       Привстав на носочки, Чимин мягко чмокнул Чона в уголок губ.       — А я пока разложу учебники, мы же не просто отвисать пришли, а усердно учиться… — ухмылка растянула пухлые губы, но взгляд выражал неистовство заучки.       — Вместо учебников я мог бы разложить тебя на этом столе, — хмыкнул Чонгук, прижимая Пака ближе за талию и проводя кончиком носа по бархатной щеке парня. — Но ты прав.       — Ого! — Чимин округлил глаза, немного опешив от напора парня, но охотно прижимаясь к его груди, обнял за плечи. — С такими планами от тебя я могу испытывать проблемы с концентрацией на конспектах…       Ловко вывернувшись из объятий старшего, Чонгук с полуулыбкой направился на кухню — к плите, чтобы всё-таки сделать кофе. Чимин едва успел быстро чмокнуть того в лохматую макушку, прежде чем парень ускакал из комнаты. Поставив чайник греться, Чон в очередной раз залез в телефон — пара нажатий на понимающий экран, и высвечивается надпись «Спасибо за заказ! Среднее время доставки — 25 минут.»       Оставшись один, Пак выдохнул, оглядываясь. Достав из учебной сумки тетради, книги и свой обязательный ежедневник, староста аккуратно разложил свое богатство на письменном столе Чонгука. Приправив композицию идеально белым пеналом с любимыми ручками, маркерами и другими канцелярскими приблудами внутри, Чимин удовлетворенно хмыкнул. Взяв со стола толстый блок с конспектами, он потянул за розовый стикер-закладку, раскрывая его на нужной странице. Решив, что на Чонгуковом «траходроме» будет удобней всего читать, ожидая его возвращения, Чимин лег на мягкое покрывало животом, скрестив в воздухе ноги. Тема завтрашней пары неиронично мешалась с похабными мыслями, которые Чон пробудил одной лишь своей шутливой фразой.       — Еда будет через полчаса примерно. — Чонгук вошёл в комнату, убирая мобильник в карман и разглядывая обстановку. — А ты действительно чувствуешь себя как дома, да? — он довольно улыбнулся, присаживаясь на корточки рядом с кроватью.       — Мммм… — протянул Чимин не отрывая глаз от ровных строчек конспекта. — Я уже совсем не хочу возвращаться в общагу, думаю, твоё жилище в опасности.       Издав сдавленный смешок, староста подпер ладонью щеку, все же прерывая чтение. Скорчив серьёзную мину, он шутливо ткнул кончиком указательного пальца в лоб Чона.       — Ты умница, Гуки. И я тебя люблю. Понял?       — А… — Чонгук впал в ступор.       Во-первых, он ещё едва ли свыкся с мыслью, что они официально встречаются.       Во-вторых, слову «любовь» он придавал слишком большое значение, поэтому терялся в такие моменты. Его действительно можно любить? Действительно… Так?       И, наконец, в-третьих, а что сейчас произошло-то?       — А за что? — произнес он с полузадушенным смешком. — За то, что я еду заказал?       Чимин рассмеялся, переворачиваясь на спину и закрывая лицо конспектом. Чонгук, этот невозможный первокурсник с телом мечты и помыслами невинного праведника, как это, блять, вообще может в нем сочетаться?!       — Это тоже, Гуки, это тоже, — отняв от покрасневшего лица блочную тетрадь, староста фыркнул, улыбаясь парню. — Только за это тебя уже можно любить. Но если тебя действительно смущает поспешность моих чувств…       Помолчав какое-то мгновение, разглядывая едва заметные искорки в глазах напротив, Чимин пытался нащупать корень своих эмоций. Чонгук продолжал сидеть на полу у кровати, поглядывая на него из-за высокого матраса, напоминая при этом крольчонка в засаде. Почему он может сказать, что любит этого парня? Вот так просто. Нет, это не обесценивание таких серьёзных понятий. Просто… Наверное, потому что Чимин всегда знал такие чувства, как: страх, стыд, ответственность, одиночество, боль. Эти чувства плотно вросли в его сердечную мышцу, приелись, не ощущались ново и остро. А любовь? Чувствовал ли он её ранее и по-настоящему? Нет, определённо — нет. Это было слишком ново и горячо, чтобы он мог перепутать его с чем-то другим.       — Ммм, дело в том, что это моя первая любовь. Ты — моё первое такое чувство, Чон. Вот я и эмоционирую от дофаминовой перегрузки, когда ты рядом, но это искренне…       Ох уж этот Чимин… Чонгуку на мгновение стало даже стыдно — он привык быть первым во всём, но это всегда влекло за собой ответственность. А тут ещё такая тема! Первая любовь, первые отношения, это же всегда так… Особенно! А что, если Чонгук не справится? Если Чонгук заставит Пака жалеть о том, что они начали общаться? Тряхнув головой, прогоняя прочь назойливые мысли, Чон улыбнулся.       — Я тебе верю, малыш. Всё в порядке. Я постараюсь тебя не подвести. — он приподнялся и мягко взъерошил волосы парня. «Шёлковые…»       Лёгкое прикосновение к волосам пустило по телу Чимина приятные щекочущие мурашки. Зажмурившись и вздрогнув, как разомлевший под неожиданной лаской кот, он боднул ладонь Чона своей макушкой. Говоря по-котячьи «давай ещё, я хочу твоих касаний».       — Кстати, ты плохо на меня влияешь, Гуки, ты в курсе? — приоткрыв один глаз, Чимин не переставал улыбаться, наблюдая за парнем. — Когда ты рядом, я совсем теряю хватку заучки. Есть вероятность, что поцелуй может помочь мне вернуть концентрацию… Но это не точно.       — Ах ты хитрюга! — Чонгук шутливо нахмурился, вставая на ноги и складывая руки на груди. — Думаешь, я так легко поведусь на твои провокации? Конечно, поведусь, чё я, дурак, что ли? — он быстро наклонился и чмокнул Чимина в губы. — Считай это авансом. Сделаю нам кофе и вернусь!       Почти что подпрыгнув на месте, Чон развернулся и пошел на кухню, где назойливо свистел чайник.       — После аванса идёт полная оплата, мистер бариста! — крикнул Чимин ему вслед неудовлетворенным тоном.       Вновь перекатившись на живот и раскрыв лекции на месте, где был прерван, староста продолжил чтение. Закусив нижнюю губу, он честно пытался вникать в текст, не отвлекаясь на фантазии о Чоне.       Младший тем временем залил растворимый кофе кипяточком и, вспомнив о паре важных деталей, проорал в другую комнату:       — Так тебе на каком молоке делать? Сироп или сахар нужен?       — На твой вкус! Но без сахара обычного и с чем-то белым! — прокричал в ответ Чимин, полагаясь на Чона. — И пенку!       — С чем-то белым, ага, щас только штаны сниму… — с улыбкой пробурчал Чон, доставая банановое молоко и наливая его в отдельный стаканчик, чтобы взбить капучинатором. Пять минут спустя он объявился на пороге спальни с двумя чашками в руках.       — Латте на банановом молоке для лучшего в мире парня! — пропел Чонгук, подплывая к кровати и опуская кофе на тумбочку.       — Подлиза-а… — жеманно протянул Чимин, подтягиваясь ближе к исторгающей пар чашке. — Мммм, Гуки, да ты ещё и бариста. Пенка! Люблю пенку!       Отпив немного, чуть измазав при этом верхнюю губу во взбитом банановом молоке, староста одобрительно улыбнулся.       — Мне нравится, спасибо, — попивая свой кофе, Чимин с нежностью смотрел на Чонгука, лениво наслаждаясь этим моментом. — Как там у тебя дела в университете? Первый курс может быть изматывающим, уж я-то знаю…       Сложив пальцы пистолетом, Пак театрально изобразил выстрел себе в висок, хохотнув.       — Ну… — Чонгук опустился на пол, спиной прислоняясь к кровати и глядя на Чимина через зеркало, висящее на шкафу. — Всё довольно неплохо. Одногруппники вроде адекватные, и преподаватели тоже. Домашки много, но я привык делать всё и сразу. А баскетбольная команда — просто мечта. Юнги-хён очень крутой, поддерживает меня, да и остальные тоже. Я чувствую, что расту над собой, и мне это нравится.       Чон улыбнулся, дотягиваясь до своего кофе и делая пару глотков.       — Да ещё и такого парня в универе себе нашёл. Прямо не жизнь, а сказка.       Ни слова про Дживона. Ни слова про Намджуна и их план. Не стоит портить момент, да и вообще хоть когда-то рассказывать об этом Чимину. Пусть наслаждается спокойной жизнью, а Чонгук с хёном-председателем со всем разберётся.       — Юнги-хён?..       Посерьезнев, Пак подул на поверхность все еще чуть обжигающего кофе, покачивая чашку в ладонях. Он знал Юнги по собраниям председателей университетских клубов, на которых присутствовал как староста. Немногословный парень, даже в чем-то пугающий, но несомненно вызывающий уважение. Они никогда не общались лично, лишь изредка переглядывались на собраниях. Неужели он наставник Чона? Хотя, ничего удивительного, учитывая стремительный взлет авторитета первокурсника в команде.       — Он выглядит… кхм, грозным, не обижает тебя там?       Да, он знал Юнги, но знал он его только потому, что был вхож на собрания клубов. При иных обстоятельствах Чимин с досадой бы обнаружил, что до сих пор не знаком ни с кем из друзей парня, которого так легко пустил к себе в сердце. Неприятно засосало под ложечкой. Виновато покосившись на отражение в зеркале совершенно умиротворенного Чонгука, он отпил из чашки. Умолчав о своих мыслях по поводу собственной несостоятельности в качестве внимательного партнера в отношениях, Чимин отставил недопитый кофе обратно на тумбочку. Подтянувшись ближе к сидящему к нему спиной Чону, он обвил руками его шею и прижался теплыми губами к прохладной щеке. Смотря в карие глаза в отражении, Чимин мучительно вспоминал всех, кого еще мог видеть раньше рядом с Чонгуком. Перебирал в памяти даже пробегавших мимо парней из его команды в первый день их встречи в баскетбольном зале. Но все они сливались в одно неясное пятно.       — Хочу побывать на твоей тренировке как-нибудь, ну а если попаду на матч… специально выучу танец поддержки победителя!       — Было бы классно увидеть тебя танцующим в форме черлидерши, и особенно с этими помпонами. — хохотнул Чонгук, беззаботно отпивая кофе. — А насчёт Юнги-хёна…       В растрёпанной голове Чона пронеслись отрывки из последних диалогов с экс-капитаном.       — Он крутой и понимающий, всегда поддерживает. Про обиды даже и речи быть не может!       Не успел Чонгук подумать о том, чтобы сказать что-то вроде «но мой любимый Чимини-хён всё равно лучше», как в дверь позвонили.       — Ого, доставка уже… Я сейчас!       На щеках старосты мгновенно вспыхнул стыдливый румянец, стоило Чонгуку упомянуть форму черлидерш. Спрятав лицо в складках покрывала, он глухо хохотнул, вторя смешку парня.       — Я рад, что моего малыша окружают хорошие люди! — заключил Чимин, ещё пуще растрепав и без того взъерошенные волосы на затылке ускользающего в коридор Чона. Встав с кровати, он подошёл к рабочему столу, разбирая небольшую стопку своих учебников. Голодный живот издал недовольный звук, предвкушая загадочный вкус карамельной пиццы.       «Какие учебники, бать?! — будто бы вопрошал он Чимина. — Заучка проклятый, иди ешь!»       С торжественно-восторженным мурчанием под нос Чонгук вернулся в комнату, держа в руках две квадратные коробки.       — Едааа! — он опустил ношу на кровать, сел у изголовья в позе лотоса, откинув подушки, и похлопал по одеялу рядом с собой. — Мини-Чимини, сейчас тебя ждёт вкусовой оргазм. Убери эти учебники куда подальше, нельзя так портить аппетит!       — Едаааа! — в глазах Чимина зажглись огоньки котячьего любопытства и восторга. Долго уговаривать его было не нужно. Бросив учебники, он охотно запрыгнул обратно на кровать, поближе к Чону. — Ммм, удиви меня!       Будь Чимин котом и имея на макушке пару мягких ушек, то сейчас они были бы прижаты, а розовый нос уткнулся бы в коробки, заинтересованно принюхиваясь. Нетерпеливо откинув крышку ближайшей к себе пиццы, он издал восторженное «ого», и стянул кусок.       — Эй! — Чон мягко ткнул старшего в плечо, улыбаясь его реакции. — Карамельную лучше оставь на десерт!       Он открыл пепперони и аккуратно разделил кусочки, двигая коробку ближе к Чимину.       — Вот так. Приятного аппетита!       Замерев с приоткрытым ртом, так и не донеся кусок карамельной пиццы до конечного пункта, Чимин смущенно хмыкнул, возвращая сладкое в коробку.       — Ладно, мам… — скорчив обиженную физиономию на целую секунду, он мгновенно забыл об этом, беря не менее аппетитную пепперони. — Ммммм, я только сейчас понял, насколько голодный! Вкуснотища!       Уплетая колбасные кружочки и тягучий сыр, староста не оставлял от пиццы корочек, как это делают некоторые, не особенно переживая объесться до «десерта».

***

      Чонгук никогда бы не подумал, что ему будет настолько комфортно просто сидеть на кровати, есть пиццу и пить кофе и не думать ни о чём, кроме улыбки Чимина. Пепперони они слопали в два счёта, десертом уже наслаждались медленнее — Пак смаковал каждый кусочек, удовлетворённо мыча в процессе. После такого обеда очень хотелось лениво лечь в позу звёздочки прямо посреди пустых коробок из-под пиццы, но парни были достаточно ответственными для того, чтобы убраться и сесть за задания по учёбе. В итоге Чимин занял кровать, обложившись конспектами, а Чонгук переместился за компьютерный стол. И это, как ни странно, тоже было по-своему уютно — в тишине раздавались лишь щелчки мышки с клавиатурой, редкие вздохи и шелест тетрадных страниц, а от присутствия близкого человека на душе было тепло, и готовиться к занятиям становилось легче. Словно всё так и должно быть.       Время пролетало незаметно для вечно считающего минуты Чимина. Строгость воспитания его отца приучила парня жить по расписанию. Определенное время на учебу, работу, на еду и сон. За нарушение этого негласного устава следовало наказание в виде побоев. Пак младший усвоил урок и в какой-то момент уже перестал замечать своего непроходящего напряжения, а вместе с ним и постоянного ощущения тока времени. Однако, с появлением в его жизни Чона, время перестало сдавливать горло удавкой, словно бы у Чимина появилась защита от призрака прошлого. Расслаблено улыбаясь, староста спокойно читал свои конспекты, делая пометки полупрозрачным желтым маркером и лепя цветные закладочки в учебнике. Болтая ногами в воздухе, скрещивая изящные лодыжки на манер балетных позиций. В какой-то момент сердце Чимина спотыкается, когда он отрывается от ровных строчек, бросая быстрый взгляд в сторону Чона за рабочим столом. Сосредоточенного до вертикальных морщинок между бровей, в прямоугольных очках с тонкой оправой. Его пальцы ловко порхают над клавиатурой и что-то в этих быстрых движениях, во взгляде в экран, тихих вздохах, в изломе губ приковывает внимание старосты. Приковывает и не отпускает.       «Такой сосредоточенный и красивый…» — Чимин улыбается, мягко, почти самыми уголками губ, а чувство в груди ярко-теплое, все еще чужое, щекочет.       Неожиданно неуместный звук рингтона вероломно врывается в блаженную идиллию их с Чоном уютного мирка, заставляя обоих парней вздрогнуть. Телефон вибрирует на столе, рядом с рукой Чонгука. И Чимин быстро прячет взгляд обратно в раскрытый конспект, чтобы Чон не подумал, что все время учебы Пак просто глупо пялился на него.       — Ох, кто мне названивает там? Чон-и, поставь звонок на громкую пожалуйста!       Чонгук, чуть не схвативший инфаркт от внезапного звонка, недовольно покосился на экран мобильника. Хорошо, что он печатал, а не писал вручную, иначе дрогнувшая рука оставила бы яркий нестираемый след ручкой на половину страницы.       — Хоби-хён… — задумчиво прочитал Чон имя с экрана и тут же скривился, надеясь, что Чимин не заметит этого выражения лица. — Уверен, что можно на громкую связь? Ну типа… Это ведь тебе лично звонят.       — Хоби-хён? Да… наверное, что-то про наши занятия.       Привыкший к звонкам от декана, да от подружки, Чимин стушевался, после того, как Чон принял звонок, тапнув на иконку динамика. Голос сонбэ все ещё казался чужим и неуместным в его закрытом ото всех мирке:       — Здравствуй, Чимин, не отвлекаю тебя своим звонком? — мягко и осторожно, словно прощупывая обстановку. — Ты один?..       — Эээ, привет, хён-ним! Я что? Один? Ха, если ты про то, что мне неудобно сейчас говорить, то нет-нет, я занимался по учебе, все в порядке! Что ты хотел сказать?       На том конце провода зашуршали бумаги и послышался удовлетворенный смешок, едва различимый на фоне остального шума, но хорошо читаемый в тоне голоса. Хосок явно улыбался, чувствуя смущение собеседника.       — Я тут просмотрел твое расписание и подумал, что можно было бы увеличить число наших с тобой встреч в зале. Это поможет тебе сохранять нужный тонус, а ты и сам знаешь, как важна память тела в танце…       — О, да-да, я понимаю.       — Скажем, мы могли бы заниматься не только по вечерам, но и утром, перед первой парой. Завтра у тебя как раз… гм, много времени перед началом занятий.       — Да, конечно! Тогда увидимся утром, сонбэ! — выпалил Чимин на автомате, желая поскорее завершить этот неловкий разговор, тут же ловя на себе напряженный взгляд Чонгука, прикусил губу.       — Вот и договорились! — тут же подхватил Хосок, не оставляя Паку ни малейшего шанса передумать. — Усиленные тренировки очень важны, обязательно разомнись перед началом, потому что я намерен завтра хорошенько тебя растянуть… И выжать до последней капли. До встречи!       Сбросив звонок, Хосок оставил парней в звенящей тишине.       — Много времени перед началом занятий? Он что, знает твое расписание? — небрежно фыркнул Чонгук, пытаясь скрыть свое раздражение.       Чон Хосок. Господи, ну почему это именно он? Ему не хватает времени с Чимином между парами и после них, так ещё и утром хочет его… Лапать?!       — Хорошенько растянуть и выжать. Потрясающе, так и запишем. — буркнул Чонгук напоследок, прежде чем снова уткнуться в ноутбук.       Чимин неуверенно кивнул. При желании любой студент мог просмотреть расписание его группы, а уж со статусом ментора эта информация, наверное, выдавалась Чон Хосоку в автоматическом режиме.       — Ну танцевальная тренировка обязательно начинается с тщательной растяжки и разогрева и…       Но парень уже его не слушал, демонстративно переводя все свое внимание на экран ноутбука. Тихо вздохнув, Чимин ощутил непреодолимое желание коснуться Чона, успокоить его явное раздражение, слизать с чужих губ горькую обиду. Чонгук не говорил прямо о своих чувствах, но и без слов его горячая ревность ощутимо покусывала Чимина за загривок. Поднявшись с кровати и подходя ближе к вновь сосредоточенному на учебе парню, Пак улавливал это ощущение все ярче. Оно волновало и… возбуждало? Да, определенно, ревнующий Чон казался особенно соблазнительным.       — Ты знаешь, что выглядишь горячо, когда ревнуешь? — Чимин игриво улыбнулся, мягко отворачивая кресло от стола и седлая колени своего парня. Тот самоотверженно читал в ноутбуке что-то про теорию права, но Пак посчитал, что учеба может и подождать.       — Я? Ревную? — Чонгук хмыкнул, на автомате обнимая старшего за талию, чтобы тот не упал — в конце концов, компьютерный стул не был предназначен для двоих.       — Видел бы ты себя со стороны сегодня, — танцор хихикнул, аккуратно снимая с Чона очки и поправляя его волосы, чуть сжимая их у корней, чем вызывая у младшего тихое шипение.       — Никакой ревности. Я наблюдал. Ты хорошо танцуешь, мне нравится тобой любоваться, ты же знаешь. — Чонгук пытался спрятать глаза, но Чимин, все ещё удерживая его за волосы, не давал отклонить голову. — А сейчас… Сейчас просто, эм, я отвлекся от учебы из-за звонка, и я в такие моменты могу быть немного раздражительным. Ничего такого.       — Чонгук-и, ты буквально готов был испепелить Хосока взглядом каждый раз, когда он поправлял мои движения.       — Он может поправлять твои движения, не касаясь каждый раз? — наконец сдаваясь, буркнул Чон, сжимая Чимина в своих объятиях ещё крепче. — Даже я так откровенно тебя не лапаю, как он это делал сегодня.       — А хотел бы? — хитрый смешок Пака мгновенно утонул в удивлённом вскрике, стоило баскетболисту встать со стула с Чимином на руках и, в два шага перешагнув через комнату, повалить его на кровать посреди конспектов.       — Доиграешься, чертёнок.