Лайн смотрел и не мог поверить. Только не говорите, что это и есть её гильдия!
На рабочем столе монитора, под только что свёрнутыми программами, обнаружился обработанный скриншот. Имён не было, но Лайну не нужны были никнеймы, чтобы узнать изученное до мельчайшей детали лицо. Весело смеющаяся девушка-маг стояла в окружении других магов, воинов и лучников, на совершенно фэнтезийной поляне, под ярким полуденным солнцем ЛеМа.
— Это… — осторожно начал Лайн, не решаясь озвучить свои подозрения.
— Да, это мы, — пояснила Эмили, с улыбкой рассматривая фото. — По-моему, отлично получились. Удачный кадр.
Оставалась робкая надежда, что Эми не ОНА. Впрочем, сама ведь подтвердила, что лидер гильдии, а значит, остатки надежды можно было крошить на режущие кромкой осколки и выбрасывать. Только не «Рыси». Этого просто не может быть.
— Не думал, что когда-нибудь тебя встречу, — переборов сковавшее губы напряжение, выдавил Лайн. — Пушинка?
Эми забавно вспыхнула и прижала к покрасневшим щекам ладони.
— Звучит немного странно, правда? Так получилось, — пробормотала она. — Просто у меня совсем нет фантазии.
— Да нет, тебе подходит… — всё так же заторможено успокоил парень, хотя в своё время отчаянно ржал, недоумевая, как можно обозвать своего персонажа настолько странным образом. Не круто же совсем. — Значит, твоя гильдия…
— Рыси, — кивнула Эми. — Вообще-то, это изначально аббревиатура, но так уж прижилось. Слушай, Лайн, а мы, получается, знакомы что ли? Там, в игре?
Ответить честно юноша не мог. Не теперь.
— Просто слышал о крыльях, — замялся он. — Когда появилась возможность летать без ограничений по времени, про вашу гильдию много писали. Первые, кто заморочился настолько, чтобы собрать горы редких материалов и сделать легендарные крылья бесконечного полёта. Их правда так сложно добыть?
Говорил Лайн с трудом, надеясь, что Эми не заметит его состояния.
После глобального обновления, принёсшего в игру новые крылья, парень, конечно же, захотел их себе. Увеличить пребывание в воздухе и восторг свободного полёта с жалких десяти минут до бесконечности — было бы потрясающе. Правда, в теории, ломало баланс к собачьим чертям, но юноше было плевать. Как выяснилось чуточку позже, когда он, окрылённый новыми невероятными возможностями и привычно проигнорировав чтение обзоров и гайдов, кинулся создавать безлимитные крылья — разработчики не собирались дарить их просто так и рушить внутриигровые ограничения. Лайн только морщился, изучая длинный список материалов, на самостоятельный сбор которых ушло бы не меньше полугода, необходимость редких, появляющихся лишь в высокоуровневых подземельях, кристаллических перьев, и на приписку о том, что шанс создания предмета — десять долбанных процентов.
Выполнить всё в одиночку и не свихнуться смог бы только законченный задрот с неограниченным запасом времени, или богатей, который скупил бы всё требуемое за реальные деньги. Лайн не относился ни к первым, ни ко вторым, и, хоть поиграть и любил, его интересы лежали несколько в иной плоскости. Ему нравилась роль преступника.
Поэтому, едва услышав о том, что кто-то такие крылышки успешно создал, Лайн поразмыслил и решил заполучить желаемое привычным способом: убить владельца, надеясь, что предмет выпадет с его тела.
Так как умирать в ЛеМе, как и во многих подобных играх, можно было сколько угодно без особого ущерба, юноша немедленно принялся за реализацию плана. О моральной стороне вопроса он не просто не задумывался: ему было абсолютно до фиолетовой лампочки, что там будет испытывать ограбленная девица из малоизвестной гильдии. Разумеется, Лайн тогда и представить себе не мог, что этой магичкой со странным ником окажется кто-то знакомый в реальности. Тем более, Эми.
— Сложно? — Эми, казалось, задумалась как ответить на простой вопрос: действительно ли настолько тяжело заполучить заветную экипировку летуна.
«Да быть не может, чтобы она не принимала участия в создании крыльев. Наверняка ведь воспользовалась статусом лидера, чтобы заполучить бесконечный полёт?» — Лайн подумал, что будь у него в подчинении сотня игроков, он бы так и сделал: заставил их поработать, чтобы добыча всего нужного заняла в разы меньше времени.
— Думаю, да. Очень сложно, — наконец ответила Эми, вынуждая самые странные подозрения вовсю зачесаться. — Я читала инструкции к созданию крыльев и решила, что слишком трудно, поэтому даже не собиралась их делать. Позже много чего случилось и было совсем не до игры, а потом ребята взяли и сделали.
— Прям вот сами сделали и подарили? — усомнился Лайн. Внутри неожиданно зашевелилась зависть, колючим шипастым боком задев за живое. — За красивые глазки типа?
— Типа чтобы перестала рыдать и выползла из-под кустика, под которым намеревалась сдохнуть, — невесело хмыкнула Эми, и Лайн не понял, язвит она или что.
Вместо готового сорваться с языка ответного выпада, юноша предложил:
— Расскажешь?
Посмотрев на него внимательно и как-то грустнея с каждой секундой, Эми кивнула. Она забралась с ногами на компьютерное кресло, обхватила руками коленки и вздохнула.
Странно-странно-странно. Разговор тяжелел и всё меньше походил на болтовню об игре.
— Ты уже знаешь про моего папу? — проговорила девушка, глядя в пустоту перед собой. — Ну, что он работал пожарным и погиб при исполнении.
— Э… — что-то такое она упоминала. — Да.
— Когда его не стало, мне было так плохо, что я приходила в игру просто чтобы поплакать, потому что дома такой возможности не было. Не хотела расстраивать маму, ей приходилось не легче. А ещё сбегала от напоминаний о нём. На каждом шагу, в каждой комнате было что-то, чего папа касался когда ещё… был. Вот и забиралась куда-нибудь в игровые кусты. Пореветь.
Ошеломлённый нежданной откровенностью, Лайн не перебивал, мрачнея от невыразимых словами предчувствий белого пушистого зверька. Песец, если выражаться корректно, похоже, бежал к нему со всех лап.
— И… Твои согильдийцы это заметили, — попробовал угадать юноша, уже примерно представляя ответ.
— Да, они хотели меня взбодрить. Вручили что-то, я даже не поняла что именно, настолько ничего не хотелось. Всё казалось насквозь фальшивым и бессмысленным. И тогда ребята уговорили надеть крылья и почти насильно выпнули полетать. Знаешь, они сказали, что там, в небе, я смогу почувствовать объятия папы.
Эми тихо всхлипнула, и тут только Лайн с ужасом заметил, что она беззвучно плачет.
— И… Ну, я решила, что виртуальное там или нет, небо есть небо, а раз умершие попадают на небеса, то… может… его душа… — плечи Эми затряслись от сдерживаемых рыданий. — Знаю, это так глупо, но я себя в этом убедила и летала до тех пор, пока чуть не потеряла сознание от усталости. Просто только там казалось, что он снова рядом. Тогда виртшлем отключился сам, и я впервые не почувствовала той оглушающей кошмарной тоски, а даже некоторую грустную радость от вида наступающего рассвета. И потом я летала очень-очень долго, каждую свободную минуту, пока не почувствовала, что смогу жить дальше. Благодаря таким долгим полётам… в общем, они вернули меня в нормальное состояние, и я никогда не забуду поддержки ребят и того, как они расстарались, чтобы привести меня в чувства. Даже представить не могу, сколько труда и стараний понадобилось, чтобы сделать крылья и… Эй, Лайн, ты что?
До этого не замечающая ничего вокруг, Эми повернулась и с тревогой посмотрела ему в глаза. Наверное, там было всё хреново, потому что так ужасно Лайн не чувствовал себя никогда. Ему становилось всё хуже с каждым словом, и неотвратимо настигало осознание, насколько же он ошибался. Хотя, ошибками было сложно назвать все те поступки, которыми Лайн раньше, тьфу ты чёрт, гордился. Сколько он там раз её убил? Десять? Или больше? Воспоминания перемешивались, обжигая подобно раскалённым углям.
— Прости, я… Кажется, слишком разговорилась. Ну Лайн, ну ты чего? — стерев слёзы, взволнованно спросила Эми, и юноша не смог больше этого выносить. Такое сочувствие было хуже всего на фоне понимания, что он, оказывается, подлец.
Вскочив так резко, что стул покачнулся и опрокинулся, Лайн выскочил из комнаты. Понимая, что девушка поспешит следом, но менее всего на свете желая объясняться, он не придумал ничего лучше, чем ворваться в ванную и запереть за собой дверь.
Кадрами мелькали воспоминания о былой «крутости» независимого ПК, то есть плеер киллера, а ещё проще — убийцы игроков. Да, тогда казалось хорошей идеей развлекаться таким способом, всё же не по настоящему, это же только игра. Игра, однако, с полным погружением, и ощущения внутри пусть и не на сто процентов передавали реальные, но почти. В некоторых моментах даже превосходили: взять, к примеру, визуал. Яркие краски, потрясающая детализация объектов, волшебные способности, отсвечивающие мистическим ореолом при применении.
Так называемая игровая смерть, когда с обнулением красной полоски жизни персонаж на некоторое время падал на землю безвольной куклой, а потом исчезал, перемещаясь на воскрешение, ощущалась вполне себе безболезненно. Правда, был один нюанс, из-за которого Лайн, да и другие игроки, терпеть не могли умирать. Ледяной холод, будто вымораживающий до костей, пронизывал всё тело — с момента «смерти» и до тех пор, пока циферки, означающие жизнь, вновь не наливались красным.
Лайн включил сильный напор воды и сел на пол, локтями упершись в колени. Супер, просто блеск. Теперь бы ещё перестать вспоминать, сколько всего наговорил, пока охотился — весьма успешно — на «Пушинку».
… Он знал, что такие предметы мирового класса, как Крылья, не могли сразу сделаться персональными, получив привязку к владельцу. Какое-то количество раз их всё же можно было передавать, а значит, даже если не удастся «выбить» при убийстве, то стоило попытаться заставить Пушинку отдать их самой. Всего-то и требовалось: преследовать и угрожать. Так он тогда думал.
Действия Лайна-Смерча с планами не расходились. Чаще всего удавалось застать девчонку врасплох, когда она выполняла задания и дралась с монстрами. Но долбануть наповал со спины, подкравшись в невидимости — наскучило в первую же неделю. Тем более, что крылья никак не выпадали, а Пушинка играла всё осторожнее, выбираясь за пределы мирных зон исключительно в компании. И тогда Смерч начал наглеть.
Теперь он выслеживал свою цель на дорогах, в сложных и опасных локациях, где и без того водилось чрезмерно много зубастого зверья, да и вообще везде, где мог обнаружить девчонку, по какой-нибудь причине оставшуюся без сопровождения своих дружков.
— Да что тебе от меня надо? — чудом заметив его приближение и отбивая атаку отравленного клинка, возмутилась Пушинка. — Надоел уже!
— О, надо же, заметила. Растёшь, — осклабился парень, отпрыгнув в сторону. — Или на артефакт новый насосала, а?
Не позволяя опомниться и позвать на помощь, Смерч вновь сократил дистанцию. Против магов он предпочитал использовать стремительные комбо ближнего боя, раз уж не вышло тихо прирезать из слепой зоны.
— Ну почему ты такой вредный? — у девушки не выходило применить магию, и потому она принимала его удары своим волшебным посохом как обычной палкой. — Отцепись уже!
Вспоминая об этом теперь, Лайн будто вживую слышал голос Эми. Немало этому способствовало наличие настоящей Эмили за дверью. Встревоженная девушка стучала и спрашивала, что стряслось. Отвечать, впрочем, Лайн не желал ни капли.
— А ты ничё так, в моём вкусе, — удар наконец прошёл, и на левой руке Пушинки расцвела красная полоса. Крови, впрочем, не появилось: цензура. — Если, конечно, внешность твоя, в чём я сомневаюсь. Хочешь, пришлю тебе ножку от табурета?
— Зачем?
Поморщившись, вряд ли от боли — в бою стандартно выставляли не более десяти процентов от реальной, чтобы придать ощущениям перца, но не уйти в болевой шок после первого же попадания — девчонка укоризненно посмотрела в глаза. Лайн бы и устыдился, может, но в тот момент он был убийцей Смерчем.
— Как это зачем? Сама себе потыкаешь, раз вдуть некому, — заржал он. — Ты ж наверняка толстая и прыщавая, кто тебя захочет?
— Совсем дурак? — от возмущения она на секунду замешкалась и потеряла возможность сражаться, так как древко посоха оказалось выбито из рук. Этого Смерч и добивался, немедленно прижав кинжалы к беззащитной шее. — Ну чего тебе надо, а?
— Твои пёрышки, крылатая, — здесь он несколько загнул, поскольку обычные крылья имелись у всех игроков. Просто десятиминутный лимит полёта не снимался даже у наиболее быстрых. — Сама отдашь или продолжить тебя резать?
Секундное недоумение переросло в понимание прямо на глазах. Смерч вздрогнул, поймав разочарованный взгляд Пушинки, будто она ожидала каких-нибудь великих целей от простого ПК. Да и с какого перепуга его должно заботить мнение очередной жертвы?
— Понятно всё с тобой, — вздохнула она и опустила руки. Сдалась?
— Насрать мне, что там тебе понятно. Крылья гони. Запарился уже за тобой гоняться, но если надо, то и сто раз сдохнешь, коз… А?
Смерч опешил. Шагнув ближе, магичка сама наткнулась на кинжал, так что теперь показатели её «здоровья» таяли с каждой секундой.
— Разочарую тебя, но нет. Сам сделай, раз уж такой упорный, — улыбнулась, уже без страха, девчонка. — Вредина.
Перед тем, как упасть на землю, Пушинка успела показать язык, и почему-то это задело настолько, что Смерч с досады несколько раз её пнул, вместо того, чтобы обыскивать сразу.
— С.ка, — пробурчал Смерч, когда и в этот раз снял с растворяющегося в воздухе тела не крылья, а бесполезные наручи и пучок лекарственной травы. — Ничего, ты ещё у меня поплачешь.
Теперь же глаза щипало у самого Лайна. Потому что, блин его нафиг, на образ ненастоящей, из мира игры, Пушинки, накладывался образ Эмили. Вполне реальной Эми, с её заботой, добрыми шутками и поддержкой. Охотясь за новой целью, парень вообще не думал над тем, что она почувствует — игра ведь. Зато теперь, когда картинка внезапно обрела душу и личность, от сожаления сделалось трудно дышать. А уж после рассказа Эми, как много значила для неё возможность парить, не оглядываясь на таймер, Лайн и вовсе ощущал себя полнейшей тварью. Развлёкся, блин.
Стук в дверь и тревогу Эми Лайн продолжал игнорировать. Даже уши закрыл, чтобы не слышать её голоса, потому что между: «Что происходит?» и «Придурок, открывай!», он вспоминал-слышал отчаянное:
«За что?»,
«Почему ты такой вредный?» и
«Ты хочешь отнять последнее, что держит меня в равновесии? Но почему не добудешь сам?»
Не в силах терпеть уколы совести, юноша зарычал и стукнул затылком стену — аж в висках зазвенело. И вдруг, сквозь шум текущей воды, вместо встревоженных возгласов донеслось решительное:
— Ну всё, сам напросился! Посторонись!
И Лайн удивлённо замер от сотрясшего двери громыхнувшего удара. Не поняв, какого хрена произошло — ведь дверь открывалась наружу, и выбить её таким способом можно было только вместе с косяком и куском стены — юноша, всё же, попятился. И вовремя, поскольку после двух столь же мощных ударов от двери отлетела ручка, рассыпая на лету механические детали. За медленно отъехавшей дверью обнаружилась запыхавшаяся Эми, с совершенно диким перепуганным взглядом. Она двумя руками сжимала здоровенный молоток, который отпустила лишь спустя секунд десять, а до этого её взгляд метался по ванной комнате и Лайну — Эми пыталась удостовериться, всё ли в порядке.
Попытавшись встать, парень стукнулся макушкой о что-то твёрдое. Оказалось, под раковину заполз, даже того не заметив. Вылезти он не успел. Положив, наконец, на пол свой молоток, Эми бросилась к нему, схватила за плечи и несильно встряхнула.
— Ну и что это, блин, было? — возопила девушка, хотя по тому, как дрожал её голос, было ясно слышно, что она не злится, а испугалась до чешуйчатых демонов. — Ты чего так резво убежал и закрылся, ещё и молчишь как партизан! Ответить сложно? Да я уже самое худшее подумала, когда ты воду включил и взвыл как по покойнику!
Такого Лайн не помнил, но вдруг почувствовал, что из носа вот-вот потечёт, и потому звучно шмыгнул. Да ещё и рукавом по лицу провёл, чтобы стереть выступившие слёзы, но только после того, как заметил расширившиеся удивлённо глаза Эми, понял как это, должно быть, выглядело.
— Ой, Лайн, я тебя чем-то расстроила? Прости! — столь же рьяно, как до этого теребила его за свитер, Эми обняла юношу. Тот аж вздрогнул, но отстраняться не стал, а прижался сильнее, вцепившись слишком отчаянно, чтобы можно было потом соврать, что всё нормально. — Ну что случилось? — намного мягче, чем раньше, спросила Эмили.
Понимая, что в глаза теперь ей смотреть сумеет едва ли, Лайн тихо всхлипнул.
— Если я расскажу, ты меня возненавидишь, — пояснил он на выдохе.
Признаваться не хотелось. Очень. Он бы и промолчал, но совесть жгла калёным железом. Столько оскорблений он тогда бросал ей в лицо! И пусть теперь Лайн бы ни за что так не поступил, за себя прежнего было ужасно стыдно.
— Тогда не рассказывай, — предложила Эми, мягко поглаживая по спине вместо продолжения расспросов. — Просто не будем больше об этом говорить, ладно? Хочешь чего-нибудь вкусненького? Или вот лучше что, ты же шлем хотел, пойдём настроим под тебя — поиграешь.
От последнего предложения парня аж перекосило. В игру он сейчас вообще не хотел! Опять натянуть на себя виртуальную личность ПК-шника Смерча, которая уже не казалась сколь бы то ни было привлекательной ролью… Если бы Эми знала о Смерче, не утешала бы столь ласково. Вообще бы, наверное, не заговорила с ним.
— Сейчас промолчу, а потом ты откуда-нибудь узнаешь, не от меня. И будет ещё хуже, — помрачнев, решительно высказал Лайн. И замолчал, не продолжая, а лишь без слов прижал к себе Эми, будто прощался с теплом. Потому что был уверен, что как раньше, столь же непринуждённо, общаться они не смогут. — Я… тот, который… Блин. Я — Смерч.
— В смысле? — не поняла Эми. Но отодвинулась и заглянула в глаза, и Лайн не знал, что ещё сказать в своё оправдание. — Ты?.. Тот… самый?
Юноша молча опустил взгляд и отвернулся, чувствуя как тяжело давит что-то на грудь. Краем зрения Лайн заметил, как похолодела Эми. А потом она отстранилась и встала.
— Подожди, я не знал, что это ты! — подорвался парень, но поздно. Эми уже вышла из ванной. Не обернувшись. — Вот же звездец.
Лайн сел обратно на кафельную плитку, совершенно запутавшись и не представляя, какого чёрта теперь сделать, чтобы его простили.
* * *
Признание Лайна ударило так неожиданно больно, что Эми просто ушла к себе, не в силах продолжать разговор. Вначале даже не сообразила о чём речь, да и когда поняла — не сразу поверила. Но Лайн не переубеждал, а двусмысленностей в его словах не было тоже. Вот только в представлении Эми никак не соединялись образы Лайна, порой вреднючего, но в целом хорошего парня, и этого… даже слов приличных не хватало, чтобы описать разбойника Смерча, одним появлением доводившего до зубовного скрежета.
Поэтому Эмили спряталась в своей комнате, даже свет зажигать не стала. Побоялась, что сорвётся и наорёт, ну, или ещё чего вытворит от накала эмоций. Уж лучше сначала всё обдумать, а потом решать, как быть дальше с вот этим вот всем.
Игра игрой, но при полном погружении виртуальное тело воспринималось вторым своим. Бессмертное, вернее, с неограниченным запасом воскрешений; с изменённой до неузнаваемости внешностью и голосом, почти не чувствующее боли — но всё же не картинка на мониторе. Ответственную за боль настройку, впрочем, Эми выставила на максимально доступные десять процентов, хоть и рекомендовалось ставить не более одного-двух. Параллельный мир, столь притягательный и волшебный, хотелось приблизить к реальному как можно сильнее. Впрочем, не до такой степени, чтобы Лайн и Смерч оказались одним и тем же человеком.
Возможно, юноша отыгрывал роль и не воспринимал происходящее там, в игре, сколь-нибудь серьёзно. И хорошо, если так, потому что Эми боялась другого варианта, того, что в виртуальном пространстве легче всего отбросить ограничения и показать свою суть. То самое, внутреннее, скрытое ото всех. Но Лайн ведь не мог быть подобным монстром?
Лучшим вариантом было бы спросить напрямую, но Эми даже слов подобрать не могла для вопроса. Чтобы объяснить свою тревогу и беспокойство, надо было для начала перестать фонтанировать эмоциями и вспоминать все те многочисленные стычки со Смерчем, почти каждый раз заканчивающиеся печально для Эми. Но не вспоминать почему-то не получалось. Слишком хорошо она помнила холодный и злой взгляд без тени жалости, слишком привыкла думать о ПК-шнике Смерче как о враге, совершенно невменяемом придурке, и с Лайном это как-то не состыковывалось. Смерч преследовал её и убивал, когда рядом не было товарищей, копошился руками в еще не исчезнувшем теле. Она воскрешалась в храме — в недоумении, обиде и злости на странного приставучего разбойника, который совсем не дает прохода.
Эми не могла понять, зачем тащить в светлый мир меча, магии и чести всяческую грязь. Игра значила для девушки куда больше, чем, возможно, следовало, но это было нечто вроде параллельного мира со своими жителями, историей и приключениями. В которых, как и в реальном мире, требовалось придерживаться неких границ, отделяющих добро и зло. Но так как в игре всё это оставалось на совести геймеров и никто особо не следил за соблюдением норм морали, то создавалось ощущение вседозволенности, которая портила многих.
Пожалуй, Эми не выбиралась из комнаты ещё и потому, что опасалась окончательно разочароваться. А вдруг ему действительно нравилось, всё что вытворял? Иначе поступки теряли всякий смысл.
Услышав за дверью шаги, Эмили затаила дыхание. В тишине послышался вздох, Лайн потоптался на месте, а потом робко поскрёбся в дверь. И тут до девушки дошло, что пора прекращать рефлексировать. Кроме «того самого Смерча», который остался за пределами этого мира, надо было подумать и о самом Лайне, который, если вспомнить его реакцию на рассказ Эмили о папе, огорчён и расстроен. Он ведь давно стал лучше, давно перестал казаться невыносимым хулиганом, а стал… другом. Точно, Лайн не такой, не Смерч. Лайн — это Лайн, а там, в игре, он наверняка строил из себя невесть что.
— Можно зайду? — тихо поинтересовались из зала.
— Да, сейчас.
Включив свет и отпирая дверь, Эми порадовалась, что Лайн не пришёл сразу, а дал возможность прийти в себя и кое-как собраться с мыслями. Теперь, кажется, она знала что делать.
— Сильно злишься? — Лайн выглядел виновато, а вовсе не нагло, как вел себя Смерч. Ф-фух. Зря переживала.
— Просто удивилась, но уже в порядке, — посторонившись, Эми пропустила юношу в комнату, а после достала из выдвижного ящика виртшлем. — Дай мне минут десять, а потом твоя очередь.
Привычным движением нахлобучив шлем на голову, Эми под удивлённым взглядом парня устроилась на кровати.
— Погоди, — он сел рядом, и неверяще заглянул в глаза. — То есть как всё в порядке? Я же того… нервы все тебе вымотал, судя по твоим же словам в чате.
— Есть такое, — хмыкнув, девушка повозилась, устраиваясь поудобнее. — Сразимся потом на арене, только по-честному.
И, не дожидаясь ответной реакции, упорхнула в ЛеМ.
* * *
Кажется, она не злилась. А ведь Лайн четверть часа усиленно размышлял, чего бы такого сделать в качестве извинений. И придумал-таки. Он собирался Смерча к чертям удалить. Да, было немного жаль тех многих часов, затраченных на развитие и прокачку, но теперь Смерч казался совсем уж законченным негодяем. То есть, не персонаж, конечно, а сам Лайн… пусть и в роли. И хуже всего делалось от мысли, что Эми узнала его таким.
Лайн сидел на краю кровати, всматриваясь в безмятежное лицо девушки. Было похоже, что она спит, поскольку все движения тела блокировались виртшлемом. И пусть, случись что в реальности, сработало бы экстренное отключение, но вот такой нырок в компании служил показателем высочайшего доверия. Значит, точно простила и снова верила. Однако Лайн всё равно ощущал себя до крайности паршиво. Однако единственное, что он мог сделать в данный момент — дожидаться, когда Эмили вернётся в реальность.
Ждать пришлось недолго — вскоре Эми открыла глаза. Стянув шлем, девушка передала его Лайну.
— Спасибо, — не стал отказываться Лайн. Он решился.
Идея была простой, и в то же время казалась неплохим выходом. Раз уж виноват в игровом мире, то там и исправить. А полное уничтожение Смерча докажет Эми, что Лайн больше не тот, кем был раньше.
По правде говоря, играть роль преступника ему уже не хотелось.
По прошествии некоторого времени, потраченного на авторизацию и перерасчёт параметров тела, Лайн вновь стоял по щиколотку в ярко-зелёной траве игрового мира. Вот вроде уже всё решил, а войти в глубокие настройки для удаления Смерча оказалось сложнее, чем предполагал Лайн. И он, оттягивая неприятный момент, для начала привычно проверил почту.
И замер, потому что обнаружил посылку от Пушинки. Дата на послании стояла сегодняшняя, а время отправки совпадало с тем, когда Эми заходила в игру.
Отдав мысленную команду, Лайн распечатал полученную коробку. И, не устояв на ногах, шлёпнулся на мягкое место, поскольку в посылке лежали свёрнутые крылья, те самые, за которыми юноша столько гонялся, пытаясь заполучить всеми правдами и неправдами.
— Начерта?! — простонал Лайн, хлопнув себя по лбу. После того, как узнал историю Эми, узнал о том, насколько важна была для неё возможность летать, теперь вид ровных сиреневых перьев вызывал лишь недоумение. Ткнув в характеристики предмета, юноша застонал повторно, увидев мизерный, в долю процента, шанс выпадения при смерти персонажа и ограничение на передачу предмета. Оказалось, что передать крылья изначально можно было три раза, а теперь осталось… ноль. То есть, даже вернуть уже не получится. — Начерта?..
С этим вопросом, ровно в той же формулировке, Лайн через минуту обращался к Эмили. Из ЛеМа парень сразу же вышел и помчался выяснять причину.
Он что, мало перед ней в долгу? Да как Смерча теперь удалять?! Крылья ведь исчезнут тоже!
— Мне они помогли прийти в норму, теперь, надеюсь, помогут и тебе, — мягко улыбаясь, объяснила Эми. — Ты ведь хотел?
— Да блин, уже перехотел, — проворчал Лайн, за недовольством скрывая сильнейший внутренний шторм. — А как же твои «Рыси»?
— Ребята не против, я спросила.
Поделать с этим всё равно было нечего. И тогда к Лайну пришла другая идея. Раз Смерча не удалить, надо очистить его репутацию, испохабленную в глубокие красные значения ради повышенных бонусов к боевым характеристикам во время совершения преступлений. А ещё… Ещё Лайн задумал создать для Эми новые крылья. Сам. По-честному.
— Может тогда и в гильдию примите? — поинтересовался Лайн.
Чтобы отдать долг за всё то вытворял, но теперь — сражаясь на её стороне.
— С радостью бы, но не получится, у тебя же вся карма в минус, — Эми растерялась, похоже, не ожидала такого вопроса. А юноше внезапно стало весело.
— Да не вопрос, за неделю отмоюсь, — уверенно заявил он, предвкушая новый сложнейший вызов на грани собственных возможностей.
Оставалось лишь выяснить, как именно это сделать.
