Прием в 15:30 - Ким Тэхен для Чон Чонгука (интимный пирсинг)

На их трехмесячную годовщину Тэхен появляется у входной двери Чонгука со связкой ярко-оранжевого полотна и полудюжиной тонких стержней, торчащих из его рук. — Хочу ли я знать? — Чонгук невозмутимо смотрит на беспорядок, который Тэхен пытается удержать, чтобы тот не соскользнул на пол. — Это наш первый праздник! — Тэхен сияет, пытаясь подойти к Чонгуку, но один из черных стержней ускользает, когда он это делает. Чонгук бросается вперед, чтобы поймать его, но обнаруживает, что он привязан резинкой к другому стержню, все еще находящемуся в связке Тэхена, и понимает, что держит его парень. — Тэхен. Ты хочешь пойти в поход? — он невозмутимо переводит взгляд с палатки на радостное лицо своего парня. — Да! — Тэхен усмехается. — Нет, — Чонгук начинает закрывать перед ним дверь. — Нет, подожди! — Тэхен бросается к двери, упираясь в нее ногой, чтобы она не закрылась. — Я хотел сделать что-то веселое, но у нас не было времени, чтобы отметить должным образом, поэтому я подумал, что мы могли бы сделать это! — Мы не будем ночевать в саду в ноябре, — Чонгук открывает дверь достаточно, чтобы нахмуриться, сопротивляясь силе надутого Тэхена. — Мы можем сделать это внутри! В гостиной! Пожалуйста, Гукки, — Тэхен надувает губы, расширяя глаза, как будто он бедное невинное беспомощное существо. Чонгук видит это дерьмо насквозь, он слишком часто попадался. К сожалению, он также слаб к своему парню и его эксцентричным капризам в целом. Так вот в чем дело. — У меня есть одно условие, — он прищуривается и поднимает палец. Тэхен заметно оживляется, чувствуя, что вот-вот добьется своего. Снова. — Ты установишь эту чертову штуку, потом сам разберешь ее и уберешь из моего дома до следующей недели. — Хорошо! — Тэхен бросается вперед, прижимается поцелуем к щеке Чонгука (проклятые палаточные стержни, вонзающиеся ему в живот, будь они прокляты) и извиваясь, пробирается мимо Чонгука в гостиную, оставляя Чонгука со вздохом закрывать за собой дверь. — Зачем тебе вообще палатка? — спрашивает Чонгук, борясь с желанием поморщиться, когда Тэхен бросает разобранную палатку на пол посреди гостиной в беспорядочной куче. — Это не мое, — пожимает плечами Тэхен, скидывая рюкзак и пальто в кучу (Чонгук сопротивляется желанию раздраженно прищелкнуть языком). — Это Намджун-хена. В прошлом году у него был период, когда он думал, что он свободный дух и странник. — А разве нет? — Чонгук хмурится. — Нет, — качает головой Тэхен. — Ну, может быть, немного. Но в основном он решил, что ему нравится иметь нормальную кровать, крышу и электрические розетки, поэтому мы с Чимином уже несколько месяцев храним палатку в нашей квартире. Тэхен подпрыгивает и обнимает Чонгука за плечи, соприкасаясь с ним носами, когда руки Чонгука автоматически хватают его за бедра. — Привет, — запоздало говорит Тэхен, нежно чмокая Чонгука в губы. — Эй, — мягко отвечает Чонгук, прижимая Тэхена чуть ближе. — С годовщиной, — ухмыляется Тэхен. — Ты такой придурок, — бормочет Чонгук, наклоняясь для более долгого поцелуя, медленного, расслабляясь в присутствии друг друга после пары дней разлуки на работе и в колледже. — Прямо как ты, — отрывается Тэхен, чтобы сказать. — Фу. Предсказуемый, — Чонгук отступает, шлепая Тэхена по заднице. — Ты виноват, что подставил меня, — хихикает Тэхен, наслаждаясь тем, как Чонгук закатывает глаза, прежде чем вернуться к палатке. — Давай. Прошло много времени с тех пор, как я устанавливал одну из палаток, но это не должно быть слишком сложно, верно? В конце концов, это было не так уж трудно. Особенно для Тэхена, который каким-то образом заставил Чонгука собрать все дуги, а затем найти, где они вставляются в крышу палатки. И Чонгук был тем, кто отодвинул свой кофейный столик в сторону, чтобы убедиться, что он не мешает. Все это стоило того. Тэхен нырнул внутрь, как только палатка была установлена, издавая воркующие звуки из дерьмовой ярко-оранжевой палатки посреди гостиной Чонгука, и Чонгук задавался вопросом, какого хрена он делает, встречаясь с Тэхеном. — Чонгуки, иди посмотри! Поэтому он подходит к двери и присаживается на корточки у расстегнутого входа, чтобы увидеть Тэхена, сидящего в середине двухместной палатки, тенистый оранжевый свет делает его загар еще более ярким, чем обычно. — Ага, — серьезно кивает Чонгук, глядя внутрь. — Ты был прав. Это палатка. — Заткнись и иди сюда, — смеется Тэхен, протягивая руку и хватая Чонгука за запястье, резко дергая, чтобы заставить его упасть на колени, неохотно заползая внутрь. — Лучше не жди, что мы будем спать на полу, а моя кровать в соседней комнате, — ворчит он, заваливаясь на бок, чтобы лечь на спину и уставиться на внутреннюю обшивку палатки. — У меня в сумке надувной матрас, — обещает Тэхен, проводя руками по волосам Чонгука. — Хорошо, — Чонгук закрывает глаза, наслаждаясь ощущением пальцев Тэхена, расчесывающих его волосы. Рука обхватывает спину Тэхена и тянет его вперед так, что Тэхен падает на него сверху, быстро приспосабливаясь к более удобному положению с головой Тэхена на груди и знакомой тяжестью. — А теперь полежи со мной минутку. Когда пол становится слишком неудобным, чтобы лежать, они идут за надувным матрасом, который Тэхен принес с собой, и устанавливают его в палатке. Они передвигают палатку так, чтобы дверь была обращена к телевизору, и переносят подушки и покрывала Чонгука, чтобы сделать своего рода гнездо, в котором они лежат, чтобы играть в видеоигры, пока не придет время ужина. Они делают быстрый ужин и едят его, сидя у входа в палатку — нелегкий компромисс между настойчивым утверждением Тэхена, что они в походном отпуске, поэтому не должны использовать мебель, и твердым отказом Чонгука впустить Тэхена в палатку, где он сможет пролить еду на простыни Чонгука. После ужина они переодеваются перед сном (Тэхен одалживает одну из мешковатых футболок и боксеров Чонгука, как он обычно это делает), чистят зубы и используют фонарики, чтобы попасть в палатку, вместо того чтобы использовать свет в гостиной, как это было бы наиболее практично. Однако, как только они оба входят, Тэхен достает большую черную ручку, которая открывается, показывая светящийся кончик. — Светится в темноте, — шепчет он, хотя в квартире они одни. — Чтобы мы могли видеть звезды. И они рисуют звезды светящимися желтоватыми чернилами, которые немного размазываются, и это совсем не похоже на настоящее ночное небо. Палатка слегка светится от оранжевых уличных фонарей за окном гостиной, и они попадают на тускло светящуюся желто-зеленую ткань, что создает цветовую гамму, которая, несомненно, уродлива. Но это по-своему волшебно, и они рисуют пунктирные линии между большими «звездами», образуя созвездия. В конце концов они останавливаются, слишком мало места в палатке, чтобы не толкаться, и руки болят от неудобных углов, они ложатся на спину и созерцают свою работу. — С годовщиной, — шепчет Чонгук в полумрак. — С годовщиной, — говорит Тэхен, приподнимаясь на локтях и наклоняясь, пока их носы не соприкоснутся, пока Чонгук не поднимет голову для поцелуя, протягивая руку, чтобы притянуть Тэхена за талию и крепко обнять. — Пусть их будет еще больше, — шепчет он в губы Чонгука, прежде чем наклониться, чтобы поцеловать его как следует.

~~~~~

Это происходит, как и следовало ожидать, в самый первый раз, когда Тэхен берет Чонгука домой, чтобы встретиться с его семьей. Чонгук всю дорогу шутит о том, чтобы произвести хорошее впечатление, что он просто собирается быть неоплачиваемым детским артистом для младших кузенов Тэхена, которые все будут вокруг, но Тэхен знает, что это все, чтобы скрыть нервозность. Чонгук не очень много говорит о своей семье, не потому, что он что-то скрывает, а потому, что они не так близки, как семья Тэхена. Тэхен уверен, что в конце концов встретится с ними, но сейчас он больше озабочен тем, чтобы представить Чонгука своей семье. Он полон волнения и нервов, уверен, что его родители будут любить Чонгука, и все же не может подавить этот крошечный страх «а что, если они этого не сделают»? Вот почему это особенно трудно, когда после успешного раунда знакомства и достаточно болтовни и догонялок со своей семьей, когда Чонгук начал выглядеть немного менее похожим на то, что за ним охотятся, отец Тэхена решает задать вопрос, который они действительно должны были понять, что рано или поздно возникнет. — Итак, Чонгук. Где вы с Тэхеном познакомились? Глаза Чонгука расширяются и паникуют, и он смотрит на Тэхена для помощи, но Тэхен так же безмолвен. Один из молодых кузенов Тэхена выбирает этот момент, чтобы оторвать взгляд от игрушки, с которой она играла на полу с Чонгуком, и Тэхен очень хорошо понимает, что он абсолютно не хочет говорить своим родителям и другим родственникам, что ему пришлось сделать пирсинг члена, потому что он проиграл пари, и Чонгук был тем, кто держал иглу. Может быть, история для другого раза. Или для никогда. — Мы, гм. У нас были общие друзья? — Чонгук приходит в себя после того, что кажется слишком долгим. — Да, — быстро вставляет Тэхен. — Чимин нас познакомил. Это правда, в очень расплывчатом определении истины. Чимин действительно потащил Тэхена в салон пирсинга, где они впервые встретились, так что таким образом Тэхен может оправдать ложь в лицо своим родителям. — Ну, это мило, не правда ли, — мама Тэхена лучезарно улыбается и делает глоток чая. — Ага, — кивает Чонгук, уставившись в пол с некоторой решимостью, кончики его ушей краснеют. — Очень мило.

~~~~~

Слова «Я люблю тебя» обычно считаются своего рода верхней точкой в отношениях. Это достаточно важно, по крайней мере, что некоторые люди будут планировать, как это сделать. Конечно, они обычно относятся к тому типу людей, которые слишком заботятся о социальных ожиданиях и публикуют свои статусы отношений в социальных сетях, но тем не менее они существуют. Что касается Тэхена и Чонгука, то они этого не планируют. Тэхен не сказал этого, потому что несмотря на всю свою театральность и откровенную привязанность к Чонгуку, он немного боится сказать это и не уверен, что Чонгук ответит. Он знает, что это не главное, но он прекрасно понимает, что Чонгук ему так нравится, что он не уверен, что бы он делал, если бы Чонгук не ответил ему. И он почти уверен, что Чонгуку не все равно, но к сожалению, Чонгук также краснеет от множества их разговоров о чувствах. Это прекрасно, и это всего лишь одна из вещей, которые Тэхен любит в нем, но, несомненно это делает все признание еще более пугающим. Но это случилось в один из первых солнечных дней нового года. Они в парке, и Чонгук тянется, чтобы ударить Тэхена по руке, как раз когда тот поднимает свое мороженое, чтобы лизнуть, Тэхен визжит и отшатывается, а мороженое оставляет белое пятно на его носу, заставляя Чонгука хихикать. — Придурок! — Тэхен шлепает Чонгука по руке, делая выпад, чтобы выбить мороженое из его рук в отместку, но промахивается. — Прости, детка, — смеется Чонгук. — Тебе идет! Тэхен скосил глаза и попытался лизнуть свой нос. Чонгук чуть не падает от смеха, но в конце концов сжаливается и протягивает ему дерьмовую бумажную салфетку, которую оборачивают вокруг рожка, чтобы Тэхен мог вытереться. — Хэй, Гук, — Тэхен заканчивает чистить нос. — Какое мороженое Дракула любит больше всего? — Я не знаю. Какое мороженое Дракула любит больше всего? — послушно спрашивает Чонгук. — Ванильное!* — Тэхен поднимает свой собственный мягкий рожок, искусственный красный клубничный соус капает с него, и лучезарно улыбается Чонгуку. Он должен был рассмеяться. Тэхен сказал глупую шутку, и он должен был рассмеяться. Он не должен был отвечать ничего значимого. Но у него, должно быть, мозги замерзли, потому что соответствующая реакция где-то затерялась и сменилась мыслью, которая неделями плыла у него в голове, на тихий смешок. — Я люблю тебя. Глаза Тэхена расширяются, и он тупо моргает на Чонгука, прежде чем сказать — Что? Затем Чонгук берет себя в руки и выпрямляется, уже чувствуя, что начинает паниковать, когда делает шаг назад. Его дальнейшее отступление останавливает Тэхен, который бросается вперед и обнимает его обеими руками, заставляя Чонгука уронить мороженое, чтобы сохранить равновесие, и обнимает Тэхена в ответ. — Что ты сказал? — Тэхен дышит слишком близко к его уху. — Я…я не…прости, я… — заикается Чонгук. — Скажи это еще раз, — говорит Тэхен, все еще прижимаясь к Чонгуку. — Повтори еще раз, пожалуйста. Чонгук кратко размышляет о плюсах и минусах разрыва с Тэхеном на месте, чтобы ему не пришлось сознаться намеренно, но быстро решает, что разбитое сердце может на самом деле убить его. Поэтому он делает глубокий вдох и говорит — Я люблю тебя, Тэ. Тэхен отодвигается достаточно далеко, чтобы поцеловать его, сжимая их губы вместе в течение нескольких долгих мгновений, прежде чем он соединяет их лбы вместе, соприкасаясь носами, когда Тэхен улыбается. — Боже. Я…я тоже люблю тебя, Чонгуки, — наконец отвечает Тэхен. — Не знал, стоит ли говорить, но я люблю тебя. Чонгук, наконец чувствует себя способным расслабиться и прижать Тэхена ближе. — В самом деле? — Конечно, придурок. Поцелуй меня.

~~~~~

Чонгук считает предложения чертовски глупыми. В основном потому, что он не знает, как это сделать. Как можно просить кого-то провести с тобой всю оставшуюся жизнь, не выставляя себя болваном или идиотом? Кто знает? Конечно, не Чонгук. Он лелеет идею спросить своих родителей в течение примерно двух секунд, прежде чем мысль о том, что на самом деле придется долго говорить о чувствах и браке с родителями, очень быстро отключает эту возможность. Он пробует своего старшего брата, в тщетной надежде, что с возрастом приходит мудрость и с общей генетикой приходит какое-то взаимопонимание, но он доходит до того, что говорит ему, что хочет сделать предложение Тэхену, прежде чем его брат разражается смехом. — Потрясающе! Мне не терпится рассказать всем твоим друзьям и ему истории из нашего детства! Я собираюсь выступить на свадьбе с речью о том, как ты описался в маминой постели, когда тебе было семь лет! Чонгук вешает трубку. Следующий человек, к которому он обращается — это Юнги. Однажды в тату-салоне, когда он сидит в кресле Юнги, когда тот редактирует татуировку на своем ноутбуке, и Чонгук говорит — Я думаю о том, чтобы попросить Тэхена выйти замуж за меня. — Давно пора, мать твою, — бормочет Юнги, не отрывая глаз от экрана и прищурившись, переставляя строчку в своем цифровом блокноте. — Что? — Чонгук хмурится. — Ты влюбился в него с первого дня, как увидел, — Юнги закатывает глаза, откладывает ручку и вытягивает руки над головой, щелкая костями от движения. — Пора бы тебе взять себя в руки. — Я…я не… — Чонгук замолкает под взглядом Юнги, ссутулившись и ковыряя ногти. — Отлично. Но это все равно не помогает мне с тем, что делать, чтобы сделать предложение. — Не знаю. Сам никогда этого не делал, — пожимает плечами Юнги. — Спроси Чимина, чего хочет Тэхен, и воспользуйся этим. — Если я спрошу Чимина, то Тэ узнает об этом раньше меня, — стонет Чонгук, потирая виски. — У них есть какая-то психологическая связь или что-то в этом роде, клянусь богом. Чимин даже знает о нашей сексуальной жизни с самого первого дня. И я буду дерьмовым парнем, если спрошу его лучшего друга, что делать, вместо того чтобы думать о чем-то самому. — Просто… — Юнги берет свою ручку, вертит ее между пальцами, — Сделай что-нибудь личное для вас, ребята. Вещи, которые вы делали вместе, места, где вы были, вещи, которые вам нравятся. Не делай этого как в кино, потому что ты не такой, понимаешь? Тэ хочет тебя, а не какую-то тупую голливудскую шишку. Тебе не нужно доказывать, что ты его любишь — для этого и существует жизнь после свадьбы. — На самом деле это неплохой совет, — бормочет Чонгук, представляя себе их совместные поездки, шутки, тайные моменты. — Спасибо, хен. — Не за что, — фыркает Юнги, возвращаясь к своему дизайну. Через несколько секунд он поднимает глаза и многозначительно кашляет. — Хм? — Чонгук возвращается в настоящее, глядя на своего коллегу. — У меня клиент через час, — указывает Юнги на свой дизайн. — Я помог тебе с твоим дурацким любовным вопросом. А теперь проваливай. Чонгук делает то, что ему говорят. Но он помнит слова Юнги. Каждый раз, когда он видит Тэхена, это играет в глубине его сознания, маленькие кусочки, которые он может собрать, чтобы быть хорошим парнем и хорошим женихом. От одной мысли о том, чтобы выйти замуж за Тэхена у него скручивается желудок, но он не может представить себе ничего другого. Он хочет повзрослеть и уехать из города, чтобы у них было место, чтобы завести собаку, о которой всегда говорит Тэхен. Он хочет целовать Тэхена перед тем, как идти на работу каждый день. Он хочет уйти на пенсию и вместе позорить стариков, болтая всякую чушь о глупых детях сквозь щелкающие вставные зубы. Он хочет иметь что-то записанное, что-то такое, что каждый признает постоянным, прочным и реальным, что говорит каждому, что они принадлежат друг другу. Они поговорили о женитьбе и согласились, что это то, чего они оба хотят, и Чонгук не видит причин, почему они должны ждать дольше. Дело в том, что в конце концов, его напряжение и планы не оправданы. Потому что Тэхен — маленькое дерьмо, которое добирается до него первым.

~~~~~

Они уже в постели. Сейчас ночь, все затенено и темно, и Чонгук весь покрыт блестящим потом, спина выгибается, когда Тэхен вытаскивает пальцы из Чонгука в третий гребаный раз, заставляя его дрожать прямо на грани оргазма и стонать, когда Тэхен проводит пальцем по нижней стороне ноющего члена Чонгука. — Господи, Тэ. Дай мне кончить, гребаный садист, — выдыхает Чонгук, тяжело дыша. — Я еще не закончил с тобой, — поет Тэхен, просовывая один палец обратно в Чонгука, заставляя его вздрогнуть и опустить бедра. — Этого недостаточно. Давай, — настаивает Чонгук, прижимаясь бедрами к пальцу Тэхена, не обращая внимания на напряжение в бедрах. — Если ты кончишь раньше, чем я скажу, то я не буду трахать тебя целую неделю, — предупреждает Тэхен, загибая палец к простате Чонгука. — Ты… ты, — Чонгук зажмуривает глаза, сжимая простыни так крепко, что вены на его предплечьях выступают. — Тебе лучше достать мне гребаное кольцо, Тэ, или клянусь богом, я сейчас кончу. — Ты не можешь удержаться? — Тэхен одной рукой прижимает бедра Чонгука, а другой просовывает палец внутрь. — Но ты так хорошо справляешься, детка. Чонгук тает на секунду под похвалой, но затем он чувствует, что его оргазм снова приближается, и нет, он тянется вниз и выдергивает из него руку Тэхена, стискивая зубы и стараясь не выглядеть абсолютным беспорядком, когда он рычит «кольцо». Сейчас. Тэхен улыбается ему мягко, как будто он не сводит Чонгука с ума, и наклоняется вперед, чтобы нежно поцеловать его в губы. Чонгук не может не наклониться к нему, наматывая волосы Тэхена на палец, прежде чем Тэхен отделяет их рты ровно настолько, чтобы выдохнуть свои следующие слова в губы Чонгука. — У меня новое кольцо, детка. Хочешь попробовать? Чонгук вздрагивает. Они обычно обсуждают, какие игрушки они хотят купить в первую очередь, и у них вряд ли есть большая коллекция, поэтому он задается вопросом, что Тэхен запланировал, когда он кивает, отпуская своего парня, чтобы плюхнуться обратно на подушки. — Одну секунду, — Тэхен спрыгивает с кровати, идет к своим ящикам и открывает тот, в котором он держит все свое нижнее белье, шурша в задней части, где он вытаскивает пару ужасных носков с аниме принтом, которые Чонгук всегда говорит, что ненавидит. — Поехали, — весело говорит Тэхен, возвращаясь к кровати со скомканными носками в руке и садясь прямо перед Чонгуком. — Надо было спрятать его где-нибудь, где ты не найдешь его случайно. Чонгук наблюдает, как Тэхен возится с носками, вытаскивая маленькую черную коробочку, которая заставляет его думать, потому что ни одно кольцо не поместится в чем-то таком маленьком. Но затем Тэхен сбрасывает носки с кровати, перемещается так, чтобы оказаться на коленях перед Чонгуком, и открывает коробку, чтобы показать, что внутри есть серебряное кольцо, похожее на кольцо для пальца, а не на кольцо на член, все из полированного металла и один бриллиант, который установлен вровень с поверхностью, сверкая даже в тусклом свете. Чонгук знает, что его рот открыт, уставившись на это чертово кольцо, в то время как он и Тэхен все еще голые и ужасно твердые, совершенно ослепленные переменой настроения. Тэхен стоит на коленях между его раздвинутых ног с коробкой для колец в руках, и разум Чонгука теряет способность воспринимать что-либо связное. — Чон Чонгук, — говорит Тэхен, голос немного дрожит, глаза устремлены на Чонгука. — Я думаю, что ты удивительный, милый, смешной и безумно красивый, и ты делаешь меня счастливее, чем кто-либо другой. Я люблю тебя больше, чем мне кажется логически возможным. Ты мой самый любимый человек во всем мире, и я никогда не хочу тебя отпускать. — Он кусает губу, смотрит на кольцо и снова на Чонгука. — Выйдешь за меня замуж? Чонгук моргает и чувствует, как что-то мокрое вытекает из его глаза и стекает по щеке, и глаза Тэхена немного расширяются, явно обеспокоенные, когда он шаркает коленями. Молчание длится несколько секунд, Чонгук смотрит то на кольцо, то на Тэхена, и он не знает, что чувствует, слишком много всего проносится в его организме одновременно. Он все еще возбужден, но шок отодвинул это на задний план, и он зол, что Тэхен добрался до этого раньше него, и он напрасно беспокоится о том, чтобы быть тем, кто сделает предложение, и о давлении, которому он подвергает себя. Но в основном он пойман на том, что Тэхен хочет выйти замуж за него, что он знал раньше, но теперь это так реально, так внезапно осязаемо, и он в ужасе, но это может быть просто лучшая вещь, которая когда-либо случалась с ним до сих пор в жизни. — Скажи что-нибудь? — Тэхен нервно смеется, и Чонгук понимает, что Тэхен дрожит, костяшки его левой руки побелели вокруг маленькой черной коробочки, в которой находится кольцо. — Я… — Чонгук задыхается, смаргивает слезы и садится, чтобы сильно ударить Тэхена в плечо. — Ты гребаный идиот! — Что я сделал? — Тэхен паникует, глаза расширяются. — Я ничего не сделал. — Сначала мы должны придумать историю о том, как мы встретились, чтобы наши родители не умерли от стыда, услышав, что я воткнул иглу в твой член, — голос Чонгука срывается. — А теперь мы даже не можем рассказать им, как ты на самом деле сделал мне предложение! — Я… прости? — пискнул Тэхен. — Я думал, это будет забавно! Например, ты попросил кольцо, а я… — Я понял, — Чонгук вытирает мокрые щеки. — Я все понял, идиот. Господи, мать твою. — Ты сказал, что не хочешь, чтобы это было так важно. Ты сказал, что хочешь поговорить наедине, — брови Тэхена беспокойно сошлись на переносице, а голос стал выше. — Мне очень жаль, Чонгуки, я… — Заткнись. Просто заткнись на секунду. — Чонгук закрывает глаза, заставляя себя глубоко дышать. — Итак… — неуверенно говорит Тэхен. — Это так. Эм. Значит, это «нет»? — Что? — Глаза Чонгука распахиваются, и он видит щенячью мордочку Тэхена, максимально испуганную, хотя Тэхен пытается это скрыть. — Я имею в виду, что тебе это не нравится… — Нет! Я имею в виду, — вздыхает Чонгук, обвивая рукой шею Тэхена сзади, чтобы притянуть его к себе, прижимаясь к его губам долгим поцелуем и удерживая их лбы вместе. — Ты просто удивил меня. Да, я хочу выйти за тебя, ты, невежественный идиот. Я просто не ожидал, что ты спросишь, когда мы трахаемся. Облегчение Тэхена ощутимо, он задыхается от смеха, когда прижимается к Чонгуку, чтобы поцеловать его в ответ. Чонгук отстраняется через минуту, глядя на великолепное кольцо в коробке. Тэхен видит, что он смотрит, достает его из коробки и медленно надевает на левую руку Чонгука. Оно идеально подходит, бриллиант сверкает, когда он экспериментально сгибает пальцы. — Тебе нравится? — шепчет Тэхен, прижимаясь поцелуем к щеке Чонгука, пока тот смотрит на свой палец, несколько ошеломленный. — Это прекрасно, — улыбается Чонгук, протягивая руку, чтобы посадить Тэхена к себе на колени, слишком сильно чувствуя давление металла вокруг пальца, которое он может почувствовать с любым движением. — Я хотел найти что-нибудь такое, что ты мог бы надеть на работу, и ничего слишком яркого. И оно того же размера, что и другое кольцо, которое ты носишь все время, но мы можем изменить его размер или просто изменить, если… — Тэхен, — перебивает его Чонгук, целуя шею Тэхена, дотягиваясь до его губ и улыбаясь. — Я люблю тебя. Тэхен выдыхает, руки поднимаются, чтобы схватить Чонгука за волосы и втянуть его в грязный поцелуй. — Я тоже тебя люблю.