Too Young To Fall In Love

Никки бросил взгляд на спящую Энди. Что он тут вообще с ней делал? Сколько раз он обещал себе, что не будет связываться с этой ведьмой и все равно совершал одну и ту же ошибку. Очевидно, у него совсем все мозги ушли в член. Вокруг было столько легкодоступных девиц, которые были согласны на все, а вместо этого он приводил в свой номер Энди. Он сделал глупость, снова поддавшись желанием своей плоти. К чему все это приведет? Да ни к чему хорошему. Очевидно, что у Энди было что-то свое на уме, и она шаг за шагом шла к своей цели. Вот только пока Никки совершенно не мог распознать все ее планы. Он надеялся, что будет иногда потрахивать ее в туре, а потом вернется домой и бросит ее. Может быть, она все же умотает в свой Нью-Йорк и не будет ему портить жизнь потом? Впрочем, вот тут у Никки не было никакой уверенности. А еще Винс постоянно крутился вокруг Энди, явно желая ее трахнуть. Но та, конечно, имея какую-то свою цель, не собиралась просто так разбрасываться своим телом, предлагая всем. Хотя… стоит все же сделать вид, что он не замечает, как Винс обхаживает Энди. — Не собираешься выметаться отсюда? — грубо попросил Никки, нависая над Энди. Она не сразу открыла глаза. Она посмотрела на него, но в ее взгляде не было испуга. Да, Энди уже давно перестала его боятся, потому что знала с ним можно бороться. — С чего бы я должна отсюда выметаться? — Потому что я не хочу тебя видеть, — ответил поспешно Никки. — Ты же знаешь, что я отсюда не уйду, — она вызывающе посмотрела на Никки. Тот знал, что она решительно настроена портить ему жизнь. — Лучше бы ты ушла. — Так попроси меня. Умоляй. — Черт! — он схватил ее за руку, поднимая с постели. — Не вынуждай меня! — Ты прекрасно знаешь, что я тебя не боюсь. Да, она его не боялась. Это Никки уже успел понять. Иногда он сам ее боялся, как и всего иррационального, что не поддается вообще никакому объяснению. Энди Томпсон несла неизвестность и опасность, и собиралась испортить ему жизнь, потому что он имел глупость с ней связаться когда-то. — Ты стал мнительным ненавидящим все и вся героинщиком, — отметила она. — Такой вывод ты сделала к концу тура? — он зло посмотрела на него. — Я давно знаю про твои похождения. Я могу тебе помочь, у меня хватает связей. — С какого хрена я должен принимать твою помощь? — он снова приблизился к ней, смотря ей в глаза. — Знаешь, от героина пропадает тяга трахаться, — зачем-то произнесла Энди. — К чему все это? — Я к тому что ты себя убиваешь. Но да… Мои слова же не имеют на тебя действия. Так же? — Иди ты к черту! — прошипел Никки. Она обняла его шею, целуя в губы. Никки прекрасно понимал, что она задумала. Он попытался освободится от ее пут, но она явно не собиралась просто так сдаваться. Энди знала, как получит то, что она хочет, или же послать Никки куда подальше. Она явно поумнела за последний год, и Никки это больше всего пугало. Лучше бы он тогда не думал о том, как трахнуть ее, иногда некоторые вещи становятся сродни плохой привычке. — Иди ты в общем к черту, — он высвободился из ее объятий. Она знала, почему он злиться. Этой ночью они оказались в одной постели, но у них ничего не получилось. Энди не стала ничего говорить, а просто прижала ему голову к себе, гладя по волосам. Это так напомнило о детстве. Именно том хорошем детстве, которое так быстро окончилось, перестав быть сладкими моментами. Иногда Никки хотелось выбежать и найти героин, но заставлял себя лежать в кровати и ждать, когда придет сон. Он не собирался отказываться от героина, но, возможно, пришло время притормозить, может быть, тут Энди все же права? Но потом назло ей он снова возвращался к своей привычке. Никки начал пытаться управлять своим потреблением: один день он кололся, затем следующий день пропускал. Иногда он держался целых три дня, но в эти дни он был непохож сам на себя. Он только обманывал себя, потому что многие уже начинали догадываться, что на самом деле с ним сейчас твориться. Никки осознал это в полной мере, когда у него закончился героин, как раз перед окончанием тура, и тогда он понял что все же пропал. Отвлекаться от своей нездоровой жажды с помощью секса никак не получилось. Все эти девчонки даже не приносили никакого удовлетворения и кайфа. Ощущение кайфа ему давал лишь только героин, и Никки это уже начало не нравится, но он все равно продолжал раз за разом возвращаться к наркотикам. — Завтра я тебя больше не вижу, — сказал он, собираясь оставить Энди. — Надеюсь, ты вернешься в свой Нью-Йорк. — Раньше ты был другого мнения, — она села так, что простынь с груди упала. — Ты меня хотел. — До того как я понял, — поправил он ее. — Что ты понял? — она старалась говорить с придыханием. Но Энди не была сексуальной кошечкой, как Бетти Данлер, и совершенно не умела играть подобную роль. — Что ты конченная сука. — Мы стоим друг друга, — отметила она. Прежде, чем сесть в самолет, который вез домой, Никки позвонил своему дилеру в Лос-Анджелес и сказал ему встретить его в аэропорту. Затем для верности, чтобы он не опоздал, он вызвал лимузин, чтобы тот подбросил его до аэропорта. Весь полет Никки ерзал в своем кресле от нетерпения, мечтая о том первом сладком проникновении героина в вены после столь долго перерыва. Никки даже больше не волновали девочки, он понял что совсем не хотел трахаться. Винс мог забирать всех их себе, оставив только наркотики. Даже пусть Энди забирает. Ну, ее в нафиг. Когда к самолёту подали трап, Никки был первым на выход. — Пока, парни, увидимся, — все, что Он мог сказать группе, с которой провел столько времени. Он запрыгнул в лимузин, и в его руку вошла игла даже прежде, чем успела захлопнуться дверь автомобиля. Они встретили Николь на Вэлли-Виста Бульвар, где она показала первый настоящий дом, который она выбрала для него, пока он был в туре. Теперь можно было немного расслабиться.

***

Энди засунула в рот сигарету. Она на ходу стала заплетать волосы в хвост. Поймав свое усталое отражение в зеркале, она подумала, что лучше и правда перебраться домой. Все же Лос-Анджелес с его солнцем, ветром и морем ее утомлял, а еще кругом были эти глупые девицы, которые только и думали об сексе с музыкантами. От этого лицемерия она уже порядком устала, поэтому Энди уже начинала думать, как бы ей завершить все дела в Калифорнии и насовсем остаться в Нью-Йорке. Ну, как у нее был еще один вариант — перебраться в Англию, куда ее звали работать на открывшиеся европейское отделение MTV. Это было бы, наверное, сама правильное решение, но Энди как-то тянуло туда. Жить в промозглой Англии? Да, ну, это слишком скучное занятие. Она услышала, как у ее дома затормозила машина. Энди выглянула в окно, ощущая, какое-то беспокойство. Она принялась варить кофе, а потом поняла, что кто-то долбиться в ее дверь. Вариантов было немного: либо Винс, либо Лайла, ее местная подружка, либо Никки. Винс хоть согласился с тем, что между ними ничего не будет, но явно не терял надежды, надеясь, что вот сейчас случится тот самый последний шанс. Лайла, это глуповатая блондинка, агент многих сериальных звезд, имеющая супер-деловую хватку, любила приезжать к ней только вечером, чтобы вытащить на Сансет-стрип, где можно было бы весело потусить. Оставался Никки. И вот его Энди совсем не хотела видеть. Он вряд ли помнил одну из их жутких сцен во время европейского тура. Не помнил, как ударил ее, когда она стала ему возражать, пытаясь наставить на истинный путь. Никки почему-то вышел из себя. Конечно, сейчас ей было понятно, что все дело было в наркотиках, но это не оправдывало его. Синяк на лице можно было легко замазать тональным кремом, пусть и приходилось чуть ли не пользоваться плотным актерским гримом, который скроет все, что душе угодно, но вот гадкое ощущение внутри нечем стереть. Впрочем, Никки это вряд понять. Мальчику под героином только своя истина будет казаться единственной. — Энди, мать твою открой дверь! — кричал Никки, стуча в ее дверь. У нее было два пути вызвать копов или же пустить его в дом. Почему-то она приняла решение впустить его в дом. Никки быстро прошел мимо нее, явно не замечая. Вид у него был паршивый, понятное дело, что в последние дни он только и делал, что принимал один героин. Никки явно всегда думал, что возраст и успех помогли ему преодолеть застенчивость и низкую самооценку, которые развились во нем из-за постоянной смены домов и школ, когда был ребенком, но на самом деле он абсолютно не изменился. Энди не знала его каким он был до славы, но смотря на него часто видела ранимого подростка, который жаждет внимания и понимая. Они были на разных полюсах, потому что она давно уже повзрослела. Энди не пыталась глушить свои боли с помощью выпивки и наркотиков, она полагалась только на себя, отвечая за все свои поступки. Но Никки так и не вырос. Он просто утопил эти чувства в героине и алкоголе. Как человек, он действительно никогда не знал, как действовать и вести себя в этом мире правильно. Хотя бы иногда. Он все еще был ребенком, который не знал, как играть в нормальные игры со своими кузенами, как это было много лет тому назад. Сейчас будучи в большом мире шоу-бизнеса со своими правилами он просто потерялся. Как и все он его сломал. Пока Никки взрослел, просто ставил себя в ситуации, в которых он мог держать всё под контролем. Его не интересовали желания и стремления других людей в среде, где я не имел никакого влияния. Но теперь, ступив на порог своего собственного дома, Никки едва ли мог его покинуть. Они с Николь тратили на наркотики в среднем от пятисот до тысячи долларов в день. Они буквально ходили по сумкам с героином, мешкам с кокаином, чемоданам с амфетаминов. Он был рабом своей зависимости. — Что тебе надо? — спросила она. — Ты лезешь в мои дела! — выпалил он. — Я вообще сейчас занимаюсь пиаром молодых групп, и мне нет никакого дела до тебя, — честно созналась она. — Я не знаю, что в твою прокуренную голову пришло, но это точно не касается меня. — Ты чертова сука! И всегда ей была! — он схватил ее за руку, резко притягивая к себе. — Ну, давай ударь меня еще раз! — холодно прошипела она. — Ты же так решаешь все свои проблемы. Просто бьешь наотмашь! Никки не сразу же отпустил ее, но явно спустя время до него все дошло. Он только сейчас заметил синяк на ее скуле, но он совсем не помнил при каких обстоятельствах она могла его получить. — Что скажешь? — спросила она. — Это… — Конечно, это был не ты, — передразнила она его. — Слушай, если я чертова сука, то зачем ты бегаешь за мной. — Потому что ты суешь везде свой нос. — Признаться, у меня было на уме просто сделать так, что ты бы оказался на обочине жизни. Но сейчас я вижу, что ты сам загнал себя туда. Мне даже стараться не пришлось. — Ты о чем? — он сильнее сжал ее руку. — Ты прекрасно понимаешь про что я сейчас говорю. Все его вены были исколоты, и Никки часто исследовал свое тело на предмет свежего места: на ногах, на ступнях, на руках, на шее и, наконец, когда все вены иссякли, на члене. Он был полностью во власти наркотиков. На сцене Никки выступал перед десятками тысяч людей; теперь же он был один. Довел себя до нечеловеческого состояния, проводя целые недели, сидя в своем чулане с иглой, гитарой и заряженным пистолетом. И никто из группы не заглянул к нему, никто не позвонил, никто не пришел, чтобы спасти. На самом деле он не мог обвинять их. В конце концов, Винс был в тюрьме в течение трех недель, и ни одна мысль о том, чтобы позвонить или проведать его, даже не промелькнула у Никки в голове. У всех были свои проблемы и каждый спасал себя как мог. — Нет я не понимаю, — отреза он. — Все ты понимаешь, — она попыталась вырваться. — Знаешь, я не хочу ничего общего иметь с тобой. Так что… — Попросишь меня уйти, — он посмотрел в ее глаза. — Да, — согласилась она. — Энди, черт тебя побери! — Слушай, — она перешла на крик, — я пыталась тебе понравится. Я пыталась быть такой же классной, как все твои одноневные шалавы, но я другая. Я привыкла отвечать за свои поступки. Привыкла думать об последствиях. Я не умею прожигать свою жизнь, как ты, и не собираюсь это делать потом. Так что… Как бы ты не пытался, но мне с тобой совсем не по пути. — Какого хрена ты трахалась со мной весь тур? — Да, все просто. Я думала, что могу тебе отомстить, но ты наказал себя сильнее, чем я бы это могла сделать, — усмехнулась она. — Знаешь, чем все это окончится, если ты не возьмешься за ум? — Все будет хорошо, — Никки как и многие наркоманы отрицал очевидное. — Однажды тебя найдут с иглой в вене. Мертвым, — жестоко вынесла она вердикт. — Все к этому уже идет. Теперь уходи отсюда. Никки отпустил ее, отправляясь к дверь. Он остановился на пороге и посмотрел на нее. — Знаешь, если бы ты не была такой сукой, то у нас все вышло бы. — Нет, у нас бы ничего не получилось, — отрезала она. — Пока. Она не прощалась, но признаться ей очень хотелось. Одним словом надо все это оставить в прошлом. Раз и навсегда. И больше к этому никогда не возвращаться. Энди еще больше пришла к мысли, что ее заждались дома. Ну, или в Европе. Надо признать, что последний тур с «Мотлями» был ее помутнением. Но в отличии от Никки она может избавиться от этого затмения — просто все взяв в руки. Так что прощай, Никки.