Take me to church
I'll worship like a dog at the shrine of your lies
I'll tell you my sins and you can sharpen your knife
Offer me that deathless death
Good God, let me give you my life
Hozier — Take me to church
Утро наступило быстрее, чем того хотелось бы. Поморщившись от лучей солнца, я с наслаждение повернулась на другой бок. Воспоминания о вчерашнем вечере накрыли меня волной: пробуждение с Люциусом, ссора с Драко, моя истерика… Ужас и чувство вины вновь приняли меня свои объятия. Наслав заглушающее и запирающее заклятие на дверь, я откинула покрывало и сладко потянулась. В какой-то степени я рада твоему отсутствию — ведь ты напоминание о моей ошибке. О моей самой сладкой ошибке. Я уверена, что найду в себе силы вновь научиться смотреть тебе и твоей семье в глаза. А сейчас мне нужно лишь одно — горячий душ, чтобы смыть твой запах, очистить кожу от твоих прикосновений. Пусть вода не поможет мне забыть ту ночь, но, по крайней мере, это будет первым шагом. Не утруждая себя поисками одежды, я медленно прошлёпала в ванную комнату, напевая себе под нос маггловскую песенку, которая захватила моё сознание. Решив совместить приятное с полезным, я выбежала обратно в комнату, в поисках плеера. С чувством глубочайшего удовлетворения, я водрузила аппарат на стеклянную полку и включила музыку. Шальные мысли о нас в ванной незаметно захватили в плен мою фантазию: — В конце концов, мечтать мне никто не мешает, — тихо прошептав себе под нос, я опустила пальчики к промежности, чувствуя как сильно я намокла, лишь позволив тебе вновь прокрасться в мои мысли. Уткнувшись лбом в плитку, я принялась ласково, слегка лениво теребить клитор, позволяя фантазиям о твоих губах на моём теле разгонять по крови подобно яду. В то время как другая ладонь грубо сминала грудь, с силой оттягивая сосок, что придавало особую остроту. Пальчики скользнули между губок, собирая выступающую смазку и размазывая её по всей промежности. Мэрлин, как бы мне хотелось, чтобы сейчас твои пальцы заставляли меня скулить от желания и голода, заставляя выгибаться на встречу им. Чувствовать как они перемещаются на грудь, смазывая соски следами моего возбуждения, а потом чувствовать на груди твой язык, губы. Хочу чувствовать, как ты оставляешь свои метки, будто заявляя на меня свои права. В этот момент пальчики прекратили терзать изнывающую промежность. И заведя руку назад, я нашла тугое колечко мышц. Драккл, ты разбудил мои самые порочные фантазии. Ещё ни один парень, ни один мужчина не становился причиной моей столь бесстыдной мастурбации в душе. В ушах звучал твой голос, когда ты требовал, чтобы я была твоей хорошей девочкой. Мэрлин, если бы ты сейчас потребовал от меня покорности — поверь, я бы с радостью отдала бы контроль, лишь бы только вновь почувствовать эту грубую опьяняющую ласку. Рука вновь вернулась к промежности. Чуть разведя ноги, мягко проникла пальцем внутрь. Мягкими движениями, периодически упираясь в преграду, я всё сильнее распаляла тот огонь, что был подобен Адскому пламени. Тихие постанывания, которые с каждой секундой становились всё громче, срывались с моих губ. Пусть ты не тут, но знай, что ты причина этого возбуждения. Из-за тебя я сейчас столь бесстыдно себя ласкаю, представляя на месте своих рук твои. В этот момент мою спину обдало холодом и в ту же секунду меня кто-то прижал к стене. Поверх моей руки легла мужская ладонь, которая властно и по-хозяйски возобновила движения. Знакомый запах сандала ударил в нос, но сил оттолкнуть и выгнать не было. Откинув голову тебе на плечо, ощущая, как твоя ладонь привычным жестом легла на шею, перекрывая доступ кислороду. — Стоило только покинуть на несколько минут твою комнату, — грубо откинув мою ладонь от промежности, полностью перехватил контроль над моим удовольствием, — как нахожу спальню запертой, — слабый шлепок по напряжённому клитору, заставил меня охнуть. — И слава Мэрлину, что у вас с Драко общая ванная, — пальцы грубо сжали клитор, пуская электрические импульсы по телу, — открываю дверь и вижу как ты, моя маленькая Гермиона, бесстыдно ласкаешь свою попку, — несколько мощных ударов по внутренней стороне бёдра, требуя сильнее расставить ноги. Чувствую, как ты слегка нажимаешь на вход, собирая вытекающий сок, заводишь руку ниже и принялся так же бесстыдно меня ласкать, как это делала я несколько минут назад. — Разве истинная леди ведёт себя так? — Мэрлиновы кальсоны, даже твой голос заставляет мои ноги подкашиваться. — Будь моей хорошей девочкой. Не сдерживай себя, Гермиона, — один приказ и я, заглушив слабеющий голос совести, бесстыдно насаживаюсь на руку, желая лишь одного — узнать, каково это быть заполненной тобой. Остановившись за миг до моей разрядки, ты подхватил меня на руки и впившись в губы голодным, грубым поцелуем, вынес меня из ванной. Если дементор высасывает душу, то ты избавил меня от стыда и совести. Иначе почему я всё ещё не выставила тебя из спальни? Почему я позволила придавить себя к кровати и подставляю тело под ласки и укусы? Ты распахнул мои бёдра и продолжая поглаживать клитор, провёл дорожку из поцелуев от шеи до самого низа живота, заставляя вздрагивать меня от предвкушения. Пальцы опустились ниже и найдя сжатое колечко мышц, принялись мягко его массировать, не проникая внутрь, в то время как язык слизывал проступающую смазку. Глядя на то, с какой жадностью и вожделением ты дарил мне ласку, я ощущала себя самым долгожданным десертом. Протянув руку к палочке, которая покоилась под подушкой, я навела древко на тебя и прошептала: — Эванеско! — промокшая одежда исчезла, открывая мне потрясающий вид на подтянутую мужскую фигуру. Широкие плечи, грудь без единого намёка на растительность, плоский живот с чётко выступающими кубиками, узкие бёдра. Ты заметил с какой жадностью я наблюдала за тобой и моя реакция тебя явно позабавила. Оторвавшись от вылизывания моей промежности, ты поднялся к моему лицу, устраиваясь между распахнутых бёдер. Поддразнивая головкой, вызывая мои тихие постанывания, ты прошептал: — Ты готова? — чувствую, как головка медленно проникает внутрь, даря новые ощущения наполненности. И пусть хоть планета начнёт сейчас рушиться, но ничто не способно нас сейчас остановить. Резкий рывок твоих бёдер вперёд и на миг меня ослепила невыносимая вспышка боли. Чувствую как по щекам стекают слёзы, в то время как ты сцеловываешь солёные ручейки и успокаивающе шепчешь: — Моя храбрая девочка, моя милая гриффиндорка, всё позади, — чувствую как ты медленно начинаешь во мне двигаться. Такой нужной и любимой я ещё никогда себя не ощущала. Наконец тоска, которая разъедала мою душу на протяжении последних нескольких, недель отступает. Внизу живота прекращает жечь и постепенно там образовывается тугой узел, эмоции и удовлетворение ищут выход. Ты, видимо, научился за столь короткий период слушать моё тело, поскольку большой палец находит клитор и ритмично его поглаживает, приближая неконтролируемое удовольствие. — Не сдерживайся, — и после этих слов я прекращаю держать себя в руках и практически рассыпаюсь под тобой на мириады осколков. Следом чувствую, как ты покидаешь меня, выплёскивая своё удовольствие на мои бёдра. Устало рухнув рядом ты заключаешь меня в кольцо своих объятий, нежно целуя за ушком. — Мы будем гореть в Адском пламени, — сил хватает только на то, чтобы прижаться попкой к твоему паху. — Ты стоишь каждой секунды страдания, Гермиона, — и я уплываю в царство Морфея, так и не найдя ответа.