Не по пути

      Не смотря на то, что осень постепенно вступала в свои права — заливая Англию бесконечными ливнями, сгоняя мрачные тучи над городами — на территории Норы не было и намёка на пасмурную погоду. Наоборот, окружающая обстановка так и подталкивала постоянно находиться на улице. Потому Джинни решила себе не отказывать в удовольствии и расположилась на качелях с чашкой горячего чая и мемуарами Анджелуса Пила. Как вдруг от интересного времяпрепровождения отвлёк щелчок аппарации.       — Гермиона! — девушка искренне была рада видеть подругу. Поскольку с момента её ссоры с Драко, у них не было возможности нормально увидеться. Никто из этой упрямой парочки не хотел идти навстречу друг другу, поэтому Уизли предпочла не вставать между двумя самыми близкими людьми и старательно избегала в общении с Драко тему его ссоры с их общей подругой.       — Джинни, — послав рыжеволосой девушке измученную улыбку, Грейнджер кинулась в крепкие объятия. Именно то, чего ей не хватало в последнее время — ощущения, что она находится дома. — Я так по тебе соскучилась.       — Ну-ну, — подруга успокаивающе похлопала девушку по спине, — пошли в дом? Мама будет тебе очень рада, ведь ты так давно не приезжала к нам в гости.       Спустя полчаса, когда гостья разместилась в комнате, она наконец смогла спокойно выдохнуть.       — Девочки, пора ужинать, — внизу раздавался громкий голос хозяйки дома. — У вас есть минута, чтобы спуститься! Потому что в моём доме никто не должен быть голоден, — подруги на столь пламенную речь синхронно закатили глаза. В этом мире может происходить что угодно: от цунами до землетрясения, но Молли Уизли никогда не изменит своим принципам. И если ты попал на её территорию, то можешь запихнуть свои возражения в самый дальний угол, потому что если хозяйка Норы решила, что ты голоден, то её ничто не остановит. Никто не скроется от опеки миссис Уизли.       Спустя полчаса все обитатели собрались за столом. Каждый раз приезжая в гости к подруге, Гермиона удивлялась разнице между Уизли и Малфоями. Если же первые предпочитали устраивать пир, щедро сдобренный разговорами обо всё на свете, не преминуя иногда перебивать друг друга, то у вторых — каждый приём пищи был будто списан с учебников по этикету. Но это не умаляет любви Гермионы к каждой из этих семей.       Горько вздохнув, потому как Люциус никаким образом не покидал её мысли, гриффиндорка принялась вяло ковырять еду вилкой, превращая её в неаппетитное месиво.       — Грейнджер, я, конечно, всё понимаю, что ты привыкла питаться в совершенно ином обществе, но имей совесть, веди себя нормально, — Рон склонился к девушке и еле слышно прошептал язвительный комментарий, как внезапно он резко вскрикнул.       — Закрой рот, — Джинни, не выдержав очередной нападки брата на подругу, отвесила ему резкий подзатыльник.       Сидевшие неподалёку близнецы тихо хихикнули, но столкнувшись с суровым взглядом матери, старательно закашляли, маскируя вырывающиеся смешки.       — Ну а что такого? — Рон искренне недоумевал, но стушевавшись под взглядом сестры, молча вернулся к еде.       — Не обращай на него внимания, — Джинни склонилась к подруге и жарко зашептала, — у него просто некоторые проблемы с манерами.       Пожав плечами и послав улыбку рыжеволосой девушке, Гермиона вернулась к своим мыслям, но всё же перестав кромсать еду. Она никак не могла собрать себя по кусочкам — душа разрывалась на части, начиная с того, что позволила себе влюбиться в человека, заменившего ей отца и заканчивая виной перед семьёй Малфоев в целом.       — Гермиона? — кто-то едва ощутимо потряс её за плечо.       Обернувшись она наткнулась на обеспокоенные взгляды Молли и Джинни.       — Милая, с тобой всё в порядке? — миссис Уизли в успокаивающем жесте провела рукой по её волосам. — Ты же знаешь, что ты можешь на нас рассчитывать в любой ситуации.       — Да, простите, просто задумалась об экзаменах, — Гермиона в очередной раз послала женщине обманчивую улыбку.       Но судя по реакции женской половины семейства Уизли, ей не поверили. И если Молли предпочтёт дать девушке возможность самой рассказать о своих проблемах, то Джинни, явно, пошла не в мать.       — Мам, а Рон ещё не весь пирог уничтожил?       — Эй, — из кухни раздался возмущённый голос юноши, — я вообще-то всё слышу!       — Отлично, значит ты осведомлён, что не вся еда дома приготовлена для тебя, — манера поведения, улыбка, жесты, всё это выдавало, что большую часть времени она проводит в обществе слизеринца. — Мы попьём чай в саду, мам, хорошо?

***

      Через полчаса мы с Джинни покачивались на огромной качели, задрав головы к верху — небо, как по заказу, было усыпано множеством звёзд, которые блистали словно маленькие алмазы на тёмной материи. Между нами на подносе стояли чашки с ароматным горячим чаем и куски абрикосового пирога. Букет ароматов пьянил настолько сильно разум, что в какой-то момент крепость, за которой я скрывала все эмоции, начала неумолимо рушиться. С губ сорвался первый судорожный всхлип, готовый в любую секунду перерасти в истерику.       Я старательно зажмуриваю глаза, которые начали нестерпимо печь от скапливающихся слёз, но даже это не спасло и вот уже первая слезинка скатилась. Чувствую как Джинни смахивает с моей щеки влагу и крепко сжимает ладонь. Надо что-то сказать, как-то объяснить своё состояние, но горький ком, стоящий в горле не даёт даже вздохнуть полной грудью — потому остаётся лишь судорожно открывать и закрывать рот, точно рыба выброшенная на берег.       Мысль о том, что можно поделиться с Джинни своими мыслями, я старательно отгоняю. Страх и стыд не дают мне этого сделать — да и потом, это значит поставить её в ещё более неловкое положение. Каково будет ей встречаться с парнем, зная, что его отец переспал с их общей подругой? А если, не дай Мэрлин, это дойдёт до ушей Драко? Он меня никогда не простит — и будет прав.       Слышу звон стекла — приоткрыв глаз, наблюдаю как Джинни спустила поднос с едой и напитками на земле и в следующую минуту оказываюсь в её крепких объятиях. Чувствую как длинные пальцы гладят меня по спутанным кудрям, слегка массируя голову и в тот же миг меня накрывает истерика.       Будто вся боль и стыд, что таились внутри, решили выйти наружу. Не смотря на мои слёзы и какой-то нечеловеческий рёв, нежные руки подруги продолжают меня сжимать в своих объятиях, раскачиваясь из стороны в сторону, словно я её неразумное дитя. Спустя какое-то время моя истерика утихла, и я отстранилась от подруги, старательно утирая слёзы рукавом.       — Прости меня, Джин… Я не хотела…       — Гермиона, — взгляд гриффиндорки выражал обеспокоенность, — не смей меня за это благодарить. Ты же знаешь, что я всегда помогу и в любом случае буду на твоей стороне. Ты же ведь знаешь, правда? — она крепко сжимает моё плечо, ласково поглаживая.       — Знаю, — но мой голос не выражал уверенности. — Просто есть вещи, которыми трудно поделиться и ещё труднее держать эту всю грязь в себе.       — Расскажи мне, — Джинни склонилась к земле, разливая напиток по чашкам. И всучив мне ёмкость в руки, повернулась лицом, разглядывая пытливым взглядом.       — Джин, — новый всхлип сорвался с губ, — я совершила ужасную ошибку. Мэрлин, я теперь не знаю как смотреть всем в глаза.       — Ты кого-то убила или покалечила? — неожиданно её голос был спокоен.       — Нет.       — В таком случае, всё поправимо. Но если вдруг ты захочешь мне сообщить о чьём-то трупе, то давай придумаем кодовую фразу? Хотя бы для того, чтобы оперативно наложить заглушающее. А то в этом доме ничего невозможно скрыть, — последнюю фразу подруга произнесла с раздражением.       — Никакого трупа нет, но есть кое-что другое, — я всё ещё старательно пыталась подобрать слова.       — Мэрлин, Гермиона, ты жестокий человек, я ведь умру от любопытства, — эта гриффиндорка даже в самые тяжёлые моменты умудрялась меня развеселить. — А поскольку я не думаю, что ты хочешь моей смерти, то советую наконец поделиться своей новостью. Только не говори, что ты влюблена в Рона, моё изнеженное сердце не переживёт подобного откровения, — миловидное веснушчатое личико Джинни скривилось в брезгливой гримасе. — Но это в принципе объясняет твои слёзы, я бы тоже плакала, если бы влюбилась в этого незрелого засранца. Да, он хороший брат, но как парень…       — ЯпереспаласотцомДрако! — на одном дыхание выпалив признание, я как завороженная следила за реакцией подруги. Эмоции будто маски сменялись одна за другой — недовольство сменилось удивлением, затем растерянностью, а затем шоком. Да уж, кажется, это был первый случай, когда кто-то заставил замолкнуть Джинни Уизли.       Подруга залпом осушила чай, не переставая сверлить меня взглядом. Наконец она произнесла:       — Прости что? Мне послышалось, что ты переспала с Люциусом Малфоем.       — Не послышалось, — старательно отвожу взгляд в сторону. — Джин, прошу, только не говори Драко, он мне этого не простит, а я не готова терять его. Я так запуталась, Мэрлин, кто бы только знал…       — Герм, успокойся, — девушка вновь увлекает меня в свои объятия. — Хотя в какой-то степени я тебя понимаю, — тихий смешок срывается с её губ, — хоть я и люблю Драко, но это не отменяет, что его отец очень даже горяч.       — Драккл, Уизли, ты в своём репертуаре.       — Нет, ну а где я неправа? Ты видела его фигуру? Мэрлин, Гермиона! — девушка практически оглушила меня своим вскриком. — Ты же видела Люциуса Малфоя! Голым!       — Джин, а давай ещё громче, а? — излишняя эмоциональность Уизли порой доводит до бешенства. — Ведь не вся Британия в курсе этого!       — Ладно, прости, только не злись. Так, вы переспали, а дальше что? Как он сообщил об этом Нарциссе? И что будет дальше?       Сердце продолжало бешено колотиться, а в горле пересохло. Казалось, что после моего откровения мир рухнет, близкие люди отвернутся, но и тут мне повезло — подруга лишь без остановки тараторит, пытаясь выяснить самые интимные подробности, а у меня перед глазами вновь возникает картина, когда ты просишь меня быть послушной. Нет, Люциус, ты хуже чем наркотик. После первой дозы не всегда возникает привыкание, а меня ломает от твоего отсутствия уже после первого поцелуя.       — Гермиона!       — Я задумалась, — чувствую как щёки начинают алеть. — Ничего не будет Джин, всё в прошлом. Это была огромная глупость с моей стороны. Вся моя влюблённость — это один большой фарс и он вполне ясно донёс до меня эту мысль.       Теперь настала очередь Джинни краснеть, но в её случае — багряные пятна на лице и шее — это свидетельство гнева и ярости. И спаси Бог того, на кого будет направлена её злость.       — То есть как фарс? Сначала он лишает тебя невинности, а потом бросает? Клянусь Мэрлином, я прокляну этого аристократичного ублюдка.       — Джин, милая, успокойся! — хватаю подругу за запястье, ведь зная её характер, она вполне может аппарировать к нему и ей явно плевать, что этот волшебник старше и могущественней. — Он, конечно, не так выразился, но суть я тебе передала. Я просто хочу поскорее это пережить и всё.       Девушка замолчала, испепеляя меня взглядом, будто решая, стоит ли прислушаться к моим словам. Видимо мольба, с которой я на неё смотрела, убедила подругу, поскольку она тяжело вздохнула и лишь крепко сжала мою ладонь.       — Он ещё пожалеет, Герм, поверь мне. Эффект бумеранга в нашей жизни никто не отменял.       — Пусть живёт себе спокойно. Для меня главное, чтобы Драко ничего не узнал.       — О чём я не должен узнать? — хрипловатый голос друга раздался позади нас. — Если вы хотите о чём-то посекретничать, девочки, то советую в следующий раз накладывать оглушающее заклинание. Но вернёмся к вопросу: что я не должен узнать?