***
«Мисс Грейнджер, нам нужно с вами поговорить.
Л. А. М.»
***
«Мисс Грейнджер, крайне неразумно себя вести как капризное дитя. Нам действительно необходимо с вами встретиться для обсуждения возникшей проблемы.
Л. А. М.»
***
«Если ты считаешь, что игнорирование — это признак взрослого разумного человека, то ты ошибаешься.
Л. А. М.»
***
«Если ты хотела разозлить меня, то у тебя это получилось, поэтому прекрати играть в холодную стерву и ответь на моё письмо.
Л. А. М.»
***
«Если таким образом ты хочешь меня наказать, то я готов вытерпеть всё — любой твой каприз, крик, удар, только согласись на встречу.
Л. А. М.»
В очередной раз сова вернулась с письмом для Гермионы: либо девушка не хотела его видеть, либо она была не у родителей. Но где бы ещё шатенка могла скрываться от него — Люциус не мог и предположить. Если ещё в первых письмах мужчина обращался к ней официально, боясь, что послания могут увидеть Грейнджеры, то чем дальше, тем сильнее отчаяние его накрывало. Он всё ещё не мог понять и принять того, что гриффиндорка сбежала из его дома, и потому каждый вечер, топил свою тоску по этой женщине в алкоголе. И даже возвращение Нарциссы ничего не изменило. Впервые за годы брака, он смог реально посмотреть на свою семью — как оказалось, что держаться тут не за что. Драко — взрослый юноша, который явно не будет страдать от развода родителей. И судя по их последнему разговору, сына больше всего смущал не сам факт измены со стороны отца, а то, что он посмел втянуть в это дело его подругу, которую Малфой-старший растил как собственное дитя. Мужчина и сам долгое время не мог принять тот факт, что мисс Грейнджер уже давно не маленькая девочка, которая могла расплакаться из-за разбитой коленки. Она повзрослела, и теперь эта юная леди могла вполне приворожить любого мужчину, лишь махнув своими пышными ресницами или обнажив стройные бёдра. Драккл, при одном воспоминании о её атласной коже, кровь начала приливать к паху. А вспоминая как пухлые губки так пошло и интимно выстанывали его имя, когда она лежала под ним, улетая на волнах оргазма, хотелось выть от бессилия. Он обидел любимую женщину своей грубостью и равнодушием. Более того, не желая становиться свидетелем истерики, он просто покинул её, надеясь, что эта чертовка успокоится, а после спокойно выслушает. Но нет, этой строптивице нужно было собрать свои вещи и покинуть дом, будто её тут и не было, оставив его, Люциуса, одного. — Люциус, — в кабинет, где он в очередной раз топил свои мысли в огневиски, зашла Нарцисса. Брезгливым взглядом осмотрев представшую картину, она села в кресло, выжидающе глядя на супруга. — Ну и как долго? — Что ты хочешь, Цисси? — взгляд Люциуса выражал усталость и равнодушие. Да, когда они заключали брак, то мужчина искренне верил, что они с Нарциссой смогут полюбить друг друга. Приятная внешность и острый ум женщины сыграли в этом далеко не последнюю роль. Но время шло, и пусть она, как и следует хорошей жене, честно отдавала супружеский долг, симпатия не переросла в любовь. Их чувства были сравнимы со спокойным течением реки, где не было место страсти. И потому быстро устав от такой жизни, мужчина начал засматриваться на тех, кто был способен подарить ему эмоции. — Я хочу знать правду, как долго ты трахаешь мисс Грейнджер? — женщина откровенно насмехалась над мужем, который, по-видимому, искренне верил, что этот адюльтер сохранится в тайне. — И не смущает ли тебя, мой дорогой муж, что эта девочка годится тебе в дочери? — Не думаю, что это твоё дело, моя дорогая жена, — его голос всё так же безучастен, хотя на дне серых глаз начало зарождаться пламя, не сулящее ничего хорошего. — Или поговорим детально о твоём, так называемом, отпуске с Андромедой и Тедди, который по странному стечению обстоятельств происходил в компании Нотта-старшего? — Выслушивать нотации от изменщика? Увольте, — красивое лицо аристократки скривилось. — Единственные люди, которых мне действительно жаль — это Драко и Гермиона. Наш сын не заслужил быть хранителем этой тайны, а бедная девочка подарила тебе свою первую любовь, а ты, естественно, растоптал её чувства. Впрочем это твоё обычное поведение — получить бесценный подарок, а потом собственноручно его сломать и выкинуть, словно ненужную игрушку. Малфой задохнулся от возмущения, поскольку он не ожидал услышать подобные обвинения от собственной жены. — Что такое, Люциус? Для тебя открытие, что правда может быть губительной и отравляющей? Мой совет, оставь её в покое, это светлое дитя не достойно, подобной участи. Люби ты её по-настоящему — давно попросил развод. Мужчина продолжал беззвучно открывать и закрывать рот, не веря, что его супруга — представительница древнего чистокровного рода — действительно была готова пойти на такой шаг. — И ты хочешь сказать, что ты бы его дала? — столь наивный вопрос, сорвавшийся с его губ, искренне развеселил Нарциссу, отчего она разразилась громким смехом. — Поверь, я бы не стала препятствовать твоему счастью. Более того, я сама хочу развестись, потому, как ты правильно заметил, мой отпуск часто проходил в компании Нотта. Потому, Люциус, задумайся над моими словами, — женщина поднялась и кинув последний взгляд на мужа, проговорила, — и хватит пить. В конце концов, ты Малфой, — Нарцисса стремительно покинула кабинет, оставив супруга в одиночестве. — Видимо, действительно пора вытащить голову из задницы, — пробормотав себе под ном, он направился к сейфу, где он хранил отрезвляющее зелье. — Тебе придётся поговорить со мной, Гермиона, хочешь ты этого или нет, — осушив флакон, мужчина отправился в душ.***
Проведя следующие дни в компании Драко и Джинни, Гермиона в какой-то момент смогла ощутить забытые чувства спокойствия и умиротворения. Хоть миссис Уизли крайне была недовольна, что Малфой несколько раз оставался ночевать в комнате девочек, но Драко сумел убедить женщину, что ничем противозаконным они не занимались и в какой-то момент даже предложил Молли наложить на помещение заклятие, которое бы сигнализировало о том, что их действия заходят дальше поцелуев. На что женщина лишь хитро пригрозила ему пальцем и предложила разделить комнату с Роном, который, естественно, был недоволен подобной перспективой, о чём, не стесняясь и не подбирая выражений, заявил матери: — Я и этот законченный аристократишка в одной комнате? Мама, ты с ума сошла?! Но надо было знать Молли Уизли, которая хоть и посвятила свою жизнь семье, но всё же была одарённой волшебницей, поэтому послав невербальное жалящее проклятие в сына, она прошипела: — Рональд Билиус Уизли, пока я хозяйка в этом доме, я буду решать, кто у нас будет гостить. И если подобная перспектива тебя не устраивает, то можешь начать самостоятельную жизнь в собственном доме, и вот там уже будешь диктовать свои условия. А до тех пор, если кому-то понадобится найти приют в нашем доме, то этот волшебник его получит. Ты меня понял? — с каждым словом голос женщины становился всё тише, отчего каждый из присутствующих понимал, что перечить ей — опасно для жизни. — Понял, мама, — Рон опустил голову. — Миссис Уизли, а вы точно учились на гриффиндоре? — блондин был ошеломлён подобной сценой. — А есть сомнения, мой мальчик? — лицо женщины смягчилось, будто не она только что в жёсткой форме отчитывала сына. — Мне кажется, что Распределяющая Шляпа явно ошиблась на ваш счёт. Под тихий ропот удивлённых детей, женщина ушла на кухню. Спустя какое-то время неразлучная троица вновь раскачивалась на качелях, рассматривая появляющиеся звёзды на темнеющем небе. — Ну что, девчонки, какие планы на жизни? Остался последний курс, а там и до взрослой жизни рукой подать, — блондин отталкивался пятками от земли, заставляя качели двигаться всё быстрее. — Госпиталь Святого Мунго. Если всё получится, то планирую связать жизнь с ним, — не медля ответила Гермиона. — Я скорее удивлюсь, если что-то не получится, — тихо хмыкнула Уизли. — Ну если говорить за меня, то я вижу себя только в квиддиче. — А твои планы включают меня? — Драко оторвал взгляд от неба и развернулся к девушке. — Конечно, — Джинни была явно удивлена подобному вопросу. — Что за глупые вопросы? Грейнджер заметила как рука друга нырнула в карман, вытащив небольшой предмет. От осознания того, что должно произойти в следующий момент, у неё перехватило дыхание. — Тогда, ты не будешь против, в знак скрепления нашего договора надеть это кольцо? — хоть голос юноши и выражал уверенность, но по тому, как подрагивали его руки, открывая коробочку, становилось понятно, что он очень переживает. Спустя мгновение по всей округе раздался девичий визг. Джинни кинулась к парню, покрывая его лицо лихорадочными поцелуями: — Да! Мэрлин! Конечно же да! — парень стремительно вытащил кольцо и надел на палец девушки. — Ну зачем так официально, милая? Можно же просто Драко, — фирменная ухмылка растянулась на лице блондина. — Ай! За что? Мы ещё даже не женаты, а уже началось рукоприкладство! Грейнджер, ты будешь свидетелем, что эта ведьма меня бьёт, — Малфой потирал ушибленное плечо. — Свидетельствовать против Джинни? С ума сошёл? Я, конечно, совершала глупые поступки, но даже это для меня слишком. — Что за крики? — во двор выбежало всё семейством Уизли. Джинни выставила вперёд руку, демонстрируя обручальное кольцо: — Драко сделал мне предложение! — Мы никогда не избавимся от этого хорька, — жалобно простонал Рон и в следующую секунду все члены семьи кинулись обнимать новоявленных обручившихся.***
Ужин проходил под аккомпанементы музыки и бурных обсуждений о свадьбе. — Как бы я не была рада за вас, дети, но свадьба только после окончания школы. Поняла, Джинни? — в голосе мамы было что-то такое, отчего никому из присутствующих не хотелось спорить. — Твои родители в курсе, Драко? — Да, мама изначально знала о моём плане, а отцу я сегодня направил сову. Как только разберётся с делами, он пришлёт приглашение на ужин. — Ну и отлично, а теперь ужинайте, дети. Свадьба свадьбой, но это не повод пропускать ужин, — Молли придвинула к троице блюдо с закусками. Внезапный стук в дверь, заставил всех собравшихся за столом обернуться: — А мы разве кого-то ещё ждём? — мистер Уизли покинул столовую и через мгновение вернулся в сопровождении Люциуса. — Присаживайся, я так понимаю с делами ты быстро расправился? Блондин прожигал взглядом Драко и Гермиону, которые будто уменьшились в размерах, и старались исчезнуть из поля его зрения. — Да, Артур, расправился почти со всеми делами и решил навестить вас. Вы же не против? — не отрывая взгляда от Грейнджер, он обратился к хозяевам дома. — Нет, конечно! Как раз возле Гермионы есть место, располагайся, — Молли Уизли убежала на кухню за ещё одним комплектом столовых приборов. Мужчина в присущей ему манере двигаться, прошёл к предложенному месту возле гриффиндорки, отчего её бросило в дрожь, едва до неё донёсся запах его одеколона. Спустя какое-то время, когда все были накормлены, все присутствующие разбрелись по разным частями дома. За столом оставались лишь Драко, Джинни, Гермиона и Люциус, которые никак между собой не могли наладить контакт, поэтому в столовой царила неловкая тишина, прерываемая лишь тяжёлыми вздохами со стороны Гермионы. Если Грейнджер старательно избегала взгляда Малфоя-старшего, то Джинни наоборот — смело смотрела ему в глаза, будто прикидывая, сколько ей времени понадобится, чтобы оттолкнуть подругу и наслать на этого ублюдка проклятие. А ещё лучше несколько. — Джин, пошли прогуляемся? — Драко решил пойти на опережение и уберечь любимую от необдуманного поступка. Хоть юноша и не был доволен поступком отца, но не ему его судить. — В смысле? — девушка весьма удивилась поступку Малфоя-младшего. — Если уж кто-то и должен уйти, то… — Джинни! — Гермиона и Драко одновременно воскликнули, на что рыжеволосая гриффиндорка лишь презрительно фыркнула и откинулась на спинку стула. — О Мэрлин, ладно, тогда уйду я, — Грейнджер вскочила и стремительно покинула столовую, направившись на полюбившуюся качелю.***
— Ну и чего ты ждёшь? — Драко следил за каждым жестом отца. — Ты же явно приехал сюда не из-за меня. — Не только из-за тебя, — поправил блондина отец. — Мы позже вернёмся к этому разговору. А что насчёт вас, мисс Уизли, — мужчина развернулся к девушке, чьё лицо не потеряло и капли враждебности, — я рад, что у Драко и Гермионы есть вы. Ведьма, которая ради близких, разорвёт любого на части, — и не дав опомнится удивившимся детям, пошёл за единственной гриффиндоркой, которая его волновала. Едва переступив порог, мужчина увидел девушку, которая раскачивалась на качелях, запрокинув голову на спинку. Он неслышным шагом подошёл к шатенке и опустился рядом, подавляя желание заключить её в объятия. — Уходи, Люциус, — голос девушки звучал достаточно сухо, что в какой-то момент мужчина задумался, а не опоздал ли он со своими извинениями. — Я не уйду, пока мы не поговорим. — Мы достаточ… — Я подал на развод. Девушка резко выпрямилась. Тот взгляд, каким она одарила мужчину, поселил в его душе надежду на то, что ещё не всё потеряно. Но, видимо, Гермиона была иного мнения. — Это ничего не меняет. — Несносная всезнайка, неужели так сложно просто принять тот факт, что я нуждаюсь в тебе так же сильно, как и ты во мне, — резким собственническим движением он притянул девушку в свои объятия. — Пусть твоя кудрявая головка наконец уяснит, что ты моя женщина. — Да пошёл ты, Малфой, — она принялась вырываться из его рук, в глубине души молясь, чтобы он не послушался. — Сначала не мог определиться с кем хочешь быть, а теперь когда ваше величество сделало выбор, то решил, что я упаду к твоим ногам? Слишком много чести для такого аристократичного, чистокровного сноба! Люциус прекрасно знал, что заслужил каждое оскорбительно слово в свой адрес, но он обязательно даст ей выразить всё своё недовольство. На нём. Под ним. А пока, нужно наконец заткнуть её прелестный ротик, иначе семейство Уизли и собственный сын невольно могут стать свидетелями того, как его гриффиндорка проявляет все оттенки своей натуры. Ухмыльнувшись своим мыслям, он запустил руку в её кудрявую копну волос и довольно грубо дёрнул, отчего с губ девушки непроизвольно сорвался стон и в следующую секунду он впился в её губы жёстким поцелуем. Маленькие кулачки, которые до этого безостановочно колотили его грудь, постепенно снижали интенсивность ударов и в какой-то момент он ощутил, как они притягивают его к желанному телу за лацканы пиджака. В следующую секунду девушка его резко оттолкнула и, старательно избегая взгляда, прошептала: — Это всё равно ничего не меняет. Прости, Люциус, но с меня хватит этой драмы, — подавив всхлип, она вскочила с качели и в тот же миг аппарировала. — На этот раз ты не сбежишь, — мужчина практически за секунду пересёк сад, в глубине души лелея надежду, что девушка переместилась в спальню, иначе он и представить себе не мог, куда она сможет сбежать в этот раз. Вбежав в гостиную, Малфой застал сына и будущую невестку, которые что-то бурно обсуждали. Увидев разозлённого Люциуса, парочка замерла: — Мистер Малфой? — Джинни растерянным взглядом окинула будущего свёкра, который, явно, был на грани. Красивое лицо мужчины ожесточилось, потемневшие серые глаза полыхали праведным гневом, а по шее расползались красные пятна. — Где спальня Гермионы? — то, каким голосом Люциус задал вопрос, заставил молодых людей содрогнуться. Инстинкт самосохранения подсказывал девушке, что лучше с волшебником сейчас не спорить: — Второй этаж, третья дверь слева. Кивнув в знак согласия, блондин кинулся наверх, оставив Драко и Джинни в одиночестве. Распахнутая дверь с громким звуком ударилась о стену, заставив Грейнджер вжать голову в испуге, но тем не менее она не прекратила собирать вещи. — Куда. Ты. Собралась. — каждое слово был сравним с ударом. Стараясь не поворачиваться к бывшему любовнику лицом, девушка старательно игнорировала его присутствие и лишь подрагивающие руки выдавали её волнение. — Я задал тебе вопрос, Гермиона, — звенящий от напряжения голос выдавал его эмоции с головой, хоть выражение лица оставалось абсолютно безучастным. — Нам больше не о чем разговаривать, Люциус, — застегнув рюкзак, девушка направилась к выходу, стараясь не касаться мужчины. Но едва она сделала шаг из помещения, как почувствовала знакомое тошнотворное ощущение в районе живота, которое всегда возникает при аппарации. Через секунду она непонимающим взглядом осматривала спальню Малфоя. — Какого др… — рюкзак был в ту же минуту отброшен в сторону невербальным заклинанием. — Малфой, ты что творишь? — девушка шипела словно змея, но он продолжал на неё наступать никак не комментируя произошедшее. В эту секунду Люциус походил на хищника, который медленно загонял свою жертву в ловушку. От осознания, что её сопротивление наконец будет сломано, в чём блондин никак не сомневался, на его лице расцвела ухмылка. — Люциус, остановись, — Гермиона закрыла глаза, стараясь сосредоточиться на месте, где бы она хотела оказаться, но переместиться почему-то не получалось. — На мэнор наложено антиаппарационное заклинание, — тихий шёпот донёсся до неё, пуская по телу множество мурашек. Знакомое чувство вожделения и голода затянулось внизу живота в тугой узел. — Отпусти меня. Пожалуйста, Люциус, — не решаясь открыть глаза, девушка тяжело дышала. Она прекрасно понимала, что если сейчас позволит себе заглянуть в серые омуты, то ловушка захлопнется. Нужно лишь показать всю серьёзность своих намерений. Но последняя стена сопротивления рухнула, когда ощутила прикосновение губ к шее. Цепочка нежных ласковых поцелуев спускалась по ключицам в то время как руки стремительно избавляли гриффиндорку от одежды. Закусив губу, девушка неосознанно склонила голову, подставляя шею под ласки, чем не преминул воспользоваться мужчина. В ту же секунду он одним рывком притянул её к себе. — Моя милая, — кончик языка дразнящими движениями ласкал мочку уха. — Моя сладкая, — пальцы очерчивали полушария груди, вынуждая девушку захныкать от удовольствия. — Моя несносная гриффиндорка, — ласковый голос неожиданно приобрёл жёсткие нотки и в ту же секунду пальцы крепко сжали сосок через тонкую ткань лифчика от чего Гермиона вскрикнула. — Люциус, пожалуйста, — ноги подкашивались от возбуждения и если бы не собственническая хватка мужчины, она бы давно растеклась перед ним. Почувствовав лёгкий толчок, шатенка распласталась на постели, ощущая восхитительную тяжесть мужского тела, пригвоздившего её. — Что пожалуйста? — он всё так же продолжал скрывать эмоции под маской равнодушия, но образовавшийся бугор в районе паха более чем выражал его истинные эмоции. — Ты прекрасно знаешь правила игры, Гермиона, — то, с каким придыханием он произнёс её имя, окончательно добило гриффиндорку. Из его уст её имя звучало как молитва, как прошение, как проклятие. Окончательно теряясь в ощущениях, Грейнджер намотала на свой маленький кулачок галстук и притянула к себе, врываясь язычком в рот Люциуса и вовлекая его язык в дикий безумный танец. Поддавшись нахлынувшим эмоциям пара синхронно застонала, потому больше не желая терять время на выяснение отношений, Малфой наложил на них с Гермионой невербальное заклинание, полностью избавляя их от одежды. — Я так скучал, Герм. Я так по тебе скучал, — широко распахнув бёдра девушки, он плавным движением скользнул внутрь. — Я. Не. Позволю. Тебе. Уйти. — каждое слово сопровождалось жёстким толчком, от чего глаза девушки закатывались от удовольствия. — Ты меня поняла? — снижая постепенно темп, Люциус принялся терзать губами соски. — Да, Люциус, да, — стоны с каждой секундой набирали обороты. — Только не останавливайся, пожалуйста, — обхватив ногами его бёдра и крепко прижимая к себе, девушка с силой потянула за платиновую шевелюру и не отрывая взгляда от его глаз, она прошептала ему в губы, — сильнее, — в следующую секунду он словно голодный зверь набросился на её губы, сопровождая это грубыми толчками бёдер. Аккуратная мужская ладонь опустилась на хрупкую шею девушки с силой вжимая её в кровать: — Мэрлин, Гермиона, — протяжный стон от шатенки стал сигналом наконец отпустить себя и выплеснуть накопившееся напряжение. Не найдя сил слезть с девушки, он лишь уткнулся в кудрявую шевелюру, с наслаждением вдыхая полюбившийся аромат карамели. — Я не шутил, Гермиона, больше я тебя никуда не отпущу. Ответом ему послужили крепкие объятия и нежнейший поцелуй в грудь — это было более чем удовлетворительно.