Когда с гор сойдет снег

Ли Цянь протирала стол. Возюкала тряпкой, придирчиво осматривала поверхность в неверном приглушенном свете ламп, недовольно морщилась на шелуху от орехов — неужели нельзя было есть аккуратнее? А впрочем, посетители часто уползали в таком состоянии, что им было не до чистоты. Два пледа надо будет отстирать от соплей, один от блевотины. Они лежали в крепко завязанном черном мешке, будто расчлененные трупы, дожидающиеся своего последнего плавания в ближайшей реке. Ли Цянь хмыкнула и оглянулась. Её босс как раз лениво перевернул страницу потрепанного сборника поэзии. В простой черной футболке посреди ледяного ада, с равнодушным лицом, которому придавали эмоции лишь почти всегда скорбно поджатые губы и с небрежной короткой стрижкой — он идеально подходил на роль бывшего мафиози из какого-нибудь фильма. Ли Цянь тогда была бы его подручной (которая принеси-подай-расчлени-закопай), и эта мысль почему-то смешила. Она и так ей была. Со смерти бабушки и миски риса за безжалостные двести юаней прошло достаточно времени, чтобы продать переполненный воспоминаниями дом, купить однокомнатную квартирку рядом с университетом, выпуститься, найти хорошего психолога (конечно по совету профессора Шэня, храни боги его душу) и даже работу — вот в этом самом баре. На другую её не приглашали, в какую бы лабораторию она не постучалась. Ли Цянь, сгорая от стыда, даже обратилась к профессору Шэню. Он и так сделал для неё слишком много, и тем более виноватой она себя чувствовала, смотря на его лицо, полное бессильной ярости. Но это было ожидаемо: научное сообщество было крохотным, за делами университета пристально следили и знали, что Ли Цянь была как-то замешана в преступлении. Никто не знал, как, но это не мешало бояться за свою репутацию — и отказывать, несмотря на отличные рекомендации и успеваемость. Профессор Шэнь обещал поспрашивать ещё, но Ли Цянь отказалась. Ей надо было перезагрузиться. Пережить, отдохнуть и двигаться дальше. Она могла себе это позволить: даже после смерти родителей Ли Цянь не нуждалась в деньгах. Сейчас же ей не надо было платить налоги на двухэтажный дом, она получила хорошую сумму с его продажи. Ну и зарплата в баре, которую шеф Чжоу выплачивал ей дважды в месяц, была приятным бонусом. Её это почти устраивало. Почти, потому что мечта детства не исчезла, лишь покрылась пылью перенесенной боли и скукожилась от обиды на чужую несправедливость. Зато стол чистый. Ли Цянь придирчиво оглядела столешницу, сидения и заглянула под стол, прежде чем, удовлетворенная проделанной работой, вернулась обратно к барной стойке. Шеф Чжоу посмотрел на неё, на почти пустой зал и единственного вяло заливающего в себя вино посетителя. Вздохнул. — Посмотри за ним. Если что, зови, — Ли Цянь кивнула. Шеф Чжоу подхватил томик стихов, кувшин с вином и скрылся за дверью, а Ли Цянь встала за барной стойкой. Это было её время, когда дела сводились к минимуму. Зато оживали мысли. Они лениво копошились в черепной коробке, сталкивались, переплетались, и Ли Цянь записывала самые настойчивые, чтобы через несколько дней рассказать о них психологу. Ещё она пролистывала ленту в вейбо и смотрела дорамы, на которые ей раньше почти не хватало времени. Спокойная, ленивая жизнь. Без огонька. Без постоянного груза проблем. Иногда она чувствовала себя чуть более живой. В такие дни под рукой всегда находились научные журналы и вестник их кафедры, и, читая, она вспоминала предложение профессора Шэня написать совместную статью, чтобы снова ввести её в научное сообщество. Это было важно, почти жизненно необходимо! Но запал пропадал раньше, чем Ли Цянь вставала со стула, оставляя внутри себя вяло мигающие оранжево-красным угли. Сколько пройдет времени, когда она найдет топливо достаточное, чтобы снова превратить свою душу в ласковый, активный костер? Посетитель наконец-то поднял голову, пытаясь сфокусировать на Ли Цянь взгляд, и она поспешила вернуться к работе. Мужчина почти не мог связать двух слов, кроме «вино» и «ещё», и то Ли Цянь скорее догадалась, чем на самом деле услышала. Кажется, кому-то придется вызвать такси. Вина под рукой не оказалось, и Ли Цянь робко постучалась в комнату. — Входи. Судя по голосу, шеф Чжоу ещё не спал, в чем Ли Цянь быстро убедилась. Он пил. Как всегда. Удивительно, как при таком количестве алкоголя и минималистичной жизни умудрялся выглядеть как айдол. Ли Цянь в очередной раз убедилась, что её начальник был бессмертным. А как ещё это объяснить? Генетика так точно не работала! — Вино закончилось, — объяснила Ли Цянь, проходя к дальней стене, вдоль которой растянулась вереница ящиков с алкоголем. Шеф Чжоу тоже встал, чтобы помочь ей спустить нужный. Благодарно кивнув, она взяла несколько бутылок про запас, когда вдруг заметила на столе незнакомое белое пятно. В нем Ли Цянь с удивлением признала веер. Раскрытый, немного потрепанный и пустой, он все равно казался таким же чуждым в этой обстановке, как слон в лаборатории. Ещё удивительнее, что, если присмотреться, можно было заметить на ткани прозрачные капли. «Он его что, вином поливал?» — Это все? — спросил шеф Чжоу. Он смотрел не мигая, отчего мурашки скакали вдоль позвоночника, а мозг орал «бежать», и Ли Цянь бежала, вежливо кивнув пару раз и спрятавшись от этого взгляда за дверью. Все-таки её босс слишком пугающий. Ли Цянь вздрогнула, услышав из глубины зала раскатистый храп. Вздохнула. — Высшее образование, говорили они, — пробормотала Ли Цянь, сжимая переносицу пальцами. — Научная карьера, говорили они. Ну, конечно. Она поставила бутылки под стойку, ещё раз вздохнула, расправила плечи и твердым шагом направилась к столику. Ей надо было как-то забрать свои деньги и позвать того, кто отвезет этого страдальца домой. Ночь обещала быть веселой.