Ксюша уже около часа стояла у окна и наблюдала за огромным потоком людей, которые всё время куда-то спешили. Кто-то шёл под руку с молодым человеком, и был настолько счастлив, что ничего и никого не замечал вокруг. Для этого человека было важно то, что
его душа,
его любовь рядом, а остальное..
Остальное пустяки. Кто-то разговаривал по телефону, не сдерживая счастливую улыбку на лице. Наверное, она разговаривала с мужем, который делился с ней как прошла его первая половина дня. А, возможно, это была и её дочка, которая позвонила маме, чтобы рассказать ей о том, что получила сегодня пятёрку в школе. Каждый из них был
по-своему счастлив. Они растворялись в толпе, им никто был не нужен кроме своей родной души, своего родного голоса, за который они готовы отдать
всё, что у них есть.
Сейчас Ксюша тоже готова отдать всё, что у неё есть, лишь бы раствориться, забыться в этой толпе. Забыть о себе, о работе, о проблемах.
Забыть обо всём. Она бы всё отдала, лишь бы снова, хоть на мгновение почувствовать себя счастливой, нужной, необходимой кому-то.
Всё.. Но сейчас
слишком поздно для того, чтобы чем-то жертвовать.
Телефон безжалостно пиликнул где-то на столе, освобождая свою хозяйку от многочисленных мыслей обо всём, но только не
о нём..
Ксюша, не спеша, развернулась, после чего устало посмотрела на телефон. Уже два дня она ничего не слышала
о том, о ком пытается забыть, кого пытается выбросить из своей головы уже вторую неделю. Два дня он ей не звонил, не писал и..
больше не приходил. Казалось бы, она должна радоваться. Он оставил её в покое. Прекратил все попытки как-либо пересечься с ней. Он сделал
то, о чём она его просила, о чём умоляла на протяжении двух недель. Тогда же почему на её сердце сейчас так тяжко, а в глазах –
пустота?...
Ей сейчас не больно, нет..
Ей сейчас
вдвойне больнее от того, что он действительно вычеркнул её из своей жизни.
"Завгородняя, не будь дурой! Ты сама не захотела слушать его объяснения. Сама попросила оставить тебя в покое. Попросила больше не писать, не звонить, не приезжать. Не искать больше встреч с тобой. Тогда чего ты сейчас ждёшь?..."
Flashback
Ксюша заметила его машину сразу же, как только вылезла из "такси". Сегодня она дважды переделывала макияж, и дважды по одной и той же причине. Наткнулась на какую-нибудь вещицу, которая связывала их двоих и всё — поток слёз не избежен. Брюнетка даже думала, что опоздает на работу, но вроде бы всё обошлось и до начала рабочего дня оставалось ещё семь минут.
— Ксюш, прошу, выслушай меня.
Всё же Ксюша думала, что ей удастся избежать этой встречи и как-нибудь проскочить мимо него. Но, увы, не вышло. Юра догнал её уже возле крыльца больницы. И так как девушка не останавливалась ни при каких условиях, ему пришлось схватить её за запястье.
— Отпусти меня, — бросила Ксюша, не взглянув ему даже в глаза. — Мне больно.
— Прости.
Юра тут же ослабил хватку, а затем и вовсе отпустил девушку. Поэтому та, заполучив возможность, тут же рванула по ступенькам. У неё не было ни желания, ни сил с ним разговаривать. Ей было предостаточно этой ночи для того, чтобы осмыслить произошедшее и понять — больше она ни одного мужчину к себе не подпустит, чтобы он не говорил и как бы не клялся ей в любви. Ей уже достаточно этих предательств. Она сыта ими уже по горло.
— Всё не так, как кажется на первый взгляд, — крикнул он, когда она практически коснулась ручки двери.
Она остановилась, а её рука так и замерла в движении.
— Да, неужели? Юр, оставь меня в покое. Я тебя ни слышать, ни видеть больше не могу.
Брюнетка так и не развернулась к нему лицом. Слишком больно смотреть в глаза тому, кто её предал, хотя ещё недавно клялся в любви. Он говорил ей, что любит её, что ему никто кроме неё не нужен. А сам... А сам взял и вдребезги растоптал её чувства, её любовь.
Растоптал всё живое, что у неё было.
— Ксюш...
— Ты мне противен, — а это было сказано глаза в глаза.
The end of the flashback
Отойдя от окна и сделав пару шагов, девушка опустила руку за телефоном и замерла. А если бы сейчас это был
ОН? Если бы сейчас написал именно
ОН...? Ответила бы она ему? Скорее
нет, чем да.
12:43 От кого:
MCHS: Объявлен жёлтый уровень опасности. 20, 21 сентября местами по области ожидаются: гроза, град, ливень, ветер 17-22 м/с. Будьте внимательны и осторожны!
Ксюша громко усмехнулась и опустила телефон на стол. Даже какой-то чёртов МЧС о ней заботится больше, чем родные ей люди.
— Ксения Борисовна, а вы что, так и не ходили на обед?
Дверь хлопнула и в помещении появилась светловолосая молоденькая девушка. Повесив пальто на вешалку, она бросила взгляд на Ксению. Бледная, поникшая, грустная. Именно
такой она была последние две недели. На работу приходила раньше, уходила позже, при этом регулярно пропуская обед.
— Да как-то не хочется, — ответила брюнетка, усаживаясь на стул и беря одну из карточек пациентов в руки.
— Вы хоть сегодня завтракали?
— Не помню, — пожала плечами Ксения, вчитываясь в содержимое карточки. — Кажется, кофе пила с утра.
Медсестра искоса посмотрела на девушку, надевая белый халат и присаживаясь на своё место.
— Ксения Борисовна, ну так же нельзя. Давайте я в буфет сбегаю? Возьму вам что-нибудь, — ответила светловолосая, всматриваясь в лицо брюнетки. Она сегодня не первый раз, как застала врача на рабочем месте в обеденное время.
— Наташ, всё в порядке, не нужно никуда бегать, — подняв глаза на собеседницу, ответила Ксюша, чуть улыбнувшись уголками губ. — И давай на "ты" уже, не такая уж у нас и сильная разница в возрасте.
— Хорошо, Ксюш. Но в буфет я всё таки сбегаю. И никакие возражения не принимаются.
Ответила та, и быстренько соскочив со стула, выбежала из кабинета, не дав Ксении и слова сказать.
Ксюша улыбнулась
так искренне, как не улыбалась уже давно. Она не понимала, как удалось Наташе сделать с ней то, чего не удавалось даже Юльке. Хотя нет, она понимала. Каждый разговор с Юлей всегда заканчивался одним и тем же – она просила её всё же встретиться с Юрой и выслушать его, как бы неприятно ей это было. Хоть Ксюша и понимала, что в словах подруги как никак, но есть истина, она никак не могла переступить через себя, свою гордость,
свою любовь..
Где-то рядом раздалась знакомая мелодия и Ксюша, не обратив внимание на то, кто ей звонит, ответила на звонок. Кто бы там ни был, но это точно не
он. Девушка это знала наверняка.
— Ксения, здравствуйте, это Елена.
Не отвлекаю?
На том конце телефонного провода раздался милый женский голосок, который Ксюше показался достаточно знакомым. Она явно где-то слышала его, и при том не раз. Но память девушки отказывалась ей в чем-либо помогать.
— Здравствуйте... — неуверенно произнесла брюнетка. — Извините, Елена, но я вас не помню..
— Я ваш свадебный организатор. У нас на сегодня назначена встреча в кафе. Необходимо обсудить некоторые детали по поводу свадьбы. Согласовать меню, список гостей... Всё в силе?
Ксения прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Ещё недавно девушка была помешана на свадьбе и на всём том, что было связано с ней. А сегодня она боится даже думать об этом. Боится признаться самой себе, что всё –
это конец нескончаемого конца.
— Ксения, вы меня слышите? — кажется, она настолько сильно погрузилась в свои мысли, что и забыла о том, что на том конце ожидают её ответа.
— Да, Елена, я вас слышу, — неуверенно ответила брюнетка, опустив глаза в карточку. — И нет, всё не в силе. Извините, что так получилось, но... Но в связи с некоторыми обстоятельствами
свадьба отменяется. Ещё раз простите...
Положив телефон на стол, Ксюша заплакала от подступившей к горлу горечи. Глаза беспещадно жгла солёная жидкость, а сердце бешено постукивало.
— А я тебе кофе принесла... И круассаны...
Голос раздался словно из ниоткуда, как будто бы из другой реальности. Подняв карие глаза полные слёз на светловолосую девушку, Ксюша пыталась понять, как давно та находится в этом кабинете. И по её взгляду брюнетка поняла, что, кажется, она сейчас слышала
всё...
.
.
.
***
Юля металась по квартире из угла в угол, не находя себе места. Она уже около десяти минут теребила несчастный браслет на правой руке, который, кажется, ещё чуть-чуть и порвётся. Взгляд её был направлен на телефон, который спокойно лежал на кухонном столе и не издавал никаких звуков, что пугало рыжеволосую ещё больше.
— Юль, сядь уже, не мельтеши, — отозвался Вова. — Позвонит, куда он денется то.
— Вов, я просто удивляюсь твоей спокойности, — пробормотала Юля, искоса посмотрев на мужа. — У него брат пропал, а он спокоен как удав. Ещё и с Ксюшей поссорилась, как всё не вовремя то..
На последних словах Юля глубоко вздохнула. Вот когда она научится не лезть
не в своё дело? Сейчас вместо того, чтобы шагами измерять квартиру, рыжеволосая могла бы спокойно сидеть с Ксюшей в какой-нибудь кафешке и пить кофе, при этом разговаривая о чём угодно, но только не
о личной жизни Завгородней. Но она ведь хотела как лучше, а получилось
как всегда. Вот зачем ей пришло в голову устроить им встречу? Знала бы она, что
он не придёт и так нагло подставит её, ни за чтобы не решилась на эту затею.
— Юль, он взрослый мальчик. Найдётся, не переживай. Небось в баре каком-нибудь опять зависает, раны душевные залечивает.
В словах Вовы была доля правды. На протяжении двух недель Юра стал частым посетителем ночных баров, где выпивал неприличное количество спиртного. Это происходило в
те моменты, когда он понимал, что это —
действительно конец. Каждый раз, когда Ксюша, сбиваясь с ног, на бешеной скорости забегала в подъезд, лишь бы успеть скрыться от него, он гнал в бар, где
заставлял себя оставить все попытки что-либо ей доказать. Ей не нужна
его правда, не нужны
его оправдания. Так он думал лишь до поры до времени. И уже на следующее утро Юра снова стоял возле больницы, дожидаясь её. А она снова игнорировала его, будто бы он и не стоит здесь, будто бы его и
вовсе не существует.
— Вов, ты не понимаешь. Он должен был позавчера вместо меня пойти на встречу с Ксюшей, а вместо этого
взял и исчез, при этом даже не предупредив.
Flashback
— Юль, как там Ксюша?
Стоило только рыжеволосой подойти к столику, так Юра задал ей вопрос, который больше всего на свете волновал его. Уже почти две недели он пытается донести до Ксюши правду, но она просто напросто не слышит его. Не отвечает на звонки, сообщения, избегает его всеми возможными и невозможными способами. Делает всё, лишь бы только не видеть и не слышать его.
— А ты как думаешь? Держится, виду не подаёт, но я то знаю, что на душе у неё хреново.
Юля глубоко вздохнула, после чего отпила из чашки только что принесённое кофе. Оно ей сейчас явно не помешает. Рыжеволосой даже иногда кажется, что ещё чуть-чуть и она начнёт валерьянку пить стаканами, потому что эти двое просто сведут её с ума.
— Я видел её сегодня. Возле больницы, — ответил Юра, избегая косых взглядов Юли.
— И?
— Посмотрел и уехал. И не смотри на меня так. Подойти не решился. И так уже сколько раз пробовал, ничего не вышло. Звонки мои она сбрасывает, на сообщения не отвечает, а при встрече делает вид, что мы и вовсе не знакомы.
Юра прикрыл глаза на секунду. Неужели им больше ничего не поможет? Их любовь уже не спасти?! Молодой человек всячески гнал эти мысли из своей головы, но ничего не выходило. Они как будто бы намертво там поселились и выселяться даже не входило в их планы.
— Ну и правильно делает, на её месте я бы также поступила.
— Но ты не на её месте. И в отличии от неё, ты знаешь всю правду.
Юра задумался. А кому нужна его правда, кроме него? Ей?! Он уже тысячу раз убедился в том, что ей его правда больше нафиг не нужна, как, впрочем, и он сам.
— В этом то и проблема. Если Ксюша узнает, что я тебе всячески помогаю, то прибьёт меня.
The end of the flashback
***
Ксения сидела в кафе у окна и размышляла о том, что её ждёт дальше. Кофе, стоящий перед ней на столе, уже давно остыл, а она всё так и продолжала задумчиво смотреть в окно. Там бесконечный поток машин и людей создавал иллюзию жизни. Но она то уже знала, что это не так, что
вся суета — это лишь сплошной самообман.
На секунду прикрыв глаза, брюнетка задумалась. Может, взять из приюта пушистого друга? Кошку, например. Так
хоть какой-то смысл будет уходить с работы раньше и спешить домой, где тебя...
никто не ждёт. Кроме пушистика, разумеется. Но Ксюша об этом ещё подумает. Обязательно подумает.
— О чём задумалась?
Отвлечься от своих мыслей девушку заставил голос Наташи, которая сидела неподалёку от нее.
— Да так... Ни о чём, — отмахнулась Ксения, при этом сделав глоток из чашки, отчего тут же поморщилась.
Девушки уже около сорока минут сидели в уютной кафешке неподалёку от больницы, десять минут из которых — они просто напросто молчали. Это молчание терзало обеих, но ни одна из них не решалась поднять душераздирающую тему и продолжить разговор о том, на чём они остановились.
Только Наташа набрала воздуха в лёгкие и решилась дать некий "совет" брюнетке, как телефон последней издал нервный звук, оповещая свою хозяйку о только что пришедшем сообщении.
17:47 От кого:
Павел: Как прошёл твой день? Не умерла от скуки?)
Прочитав сообщение, Ксюша улыбнулась краешком губ. И вот
как этому человеку удаётся вызвать у неё на лице улыбку всего несколькими предложениями буквально за пару секунд..?
17:48 Кому:
Павел: Скажешь тоже, на моей работе не заскучаешь, даже если очень сильно захочется.
17:48 От кого:
Павел: Может, выпьем по чашечке кофе? Ты уже освободилась?
17:50 Кому:
Павел: Паш, прости.. Давай как-нибудь в другой раз? Сегодня как-то не до этого.
17:51 От кого:
Павел: Понял. И даже ни капельки не обиделся. Если изменятся планы — звони)
Прочитав последнее сообщение от Пашки, Ксюша положила телефон на стол. Вот надо же, знакома с человеком не так давно, а от общения с ним, пускай даже такого короткого, по телу разливается приятное тепло. Иногда у брюнетки даже складывалось такое ощущение, что они знакомы с ним хоть и не всю жизнь, но пол жизни точно. Уж слишком хорошо они понимали друг друга с полуслова.
—
Он?
— Нет, — Ксения снова оторвала прикованный к окну взгляд. Странно, конечно, но она даже не сразу поняла, кого именно Наташа имеет ввиду. Но, кажется, именно в тот момент, когда у брюнетки в голове сложился какой-то пазл, её лёгкая улыбка тут же сорвалась с губ. — Просто хороший друг.
— Ясно. Можно задать нескромный вопрос?
— Попробуй.
— Ты всё ещё любишь Юру?
Наталья долго размышляла над тем, стоит ли спрашивать такие вещи вот так, без какой-либо подготовки. Но немного подумав и решив, что если она действительно хочет хоть чем-то помочь кареглазой, то это нужно сделать немедленно, иначе будет уже поздно.
Очень поздно.
— Да.. Нет.. Не знаю, — Ксения устало вздохнула, после чего накрыла лицо ладонями. — Это всё очень сложно...
— Ксюш, мне кажется, что сейчас самое время для того, чтобы признаться себе — любишь ли ты его? — Наташа посмотрела в глаза брюнетки, в которых, кажется, она могла увидеть всё. Это и боль, и разочарование в любимом человеке, и тоска, и...
И любовь. — Любишь ли ты его,
несмотря на причинённую боль? — добавила она, чуть помедлив.
.
.
.
***
После слов Наташи Ксюша откинулась на спинку стула, после чего прикрыла глаза. В её голове сейчас творился непонятный хаос. Казалось, что там живёт миллион, нет, миллиард мыслей, которые никак не могли выбрать для себя удобную полочку. Поэтому одна мысль тут же сменяла другую. И так по бесконечному кругу. Порой брюнетке казалось, что это никогда не закончится. Она думала, что так и будет жить, изо дня в день размышляя об одном и том же, при этом не приходя к какому-либо решению.
Открыв глаза, Ксения шмыгнула носом. По её лицу невольно скатывалась солёная жидкость, которая неприятно пощипывала кожу. У неё внутри складывалось такое ощущение, что за эти минуты, которые Ксения провела в полной тишине, погрузившись полностью в себя и свои мысли, она заново прожила свою жизнь.
Заново прожила всю
ту боль, которую ей причиняли самые родные люди, знакомые, да и просто прохожие. Заново прожила всю
ту радость, которая ей встречалась на пути. Заново прожила всю
ту любовь, которую она действительно считала любовью, а на самом деле это было так, влюблённостью, симпатией,
не больше...
— Полтора года назад я пораньше с ночного дежурства ушла, решила устроить Лёше сюрприз, — брюнетка долго размышляла над ответом на вопрос, который повис в воздухе около десяти минут назад. Она долго думала над тем, с чего начать, как продолжить,
стоит ли вообще ворошить это прошлое, которое, в своё время, принесло ей немало боли и слёз. — Наши с ним отношения длились уже семь лет и мне, наивной дурочке, казалось, что ещё чуть-чуть и он сделает мне предложение. На тот момент я думала, что
этот человек — моя жизнь, моя судьба. Мы строили с ним планы на будущее, даже детей планировали... — на её губах проскользнула горькая усмешка. — Когда я пришла домой, то... Застала его с другой. При этом в нашей же с ним постеле. Тогда я была разбита и дала себе слово, что больше никакой любви, — Ксюша на мгновение остановилась. — А потом появился
Юра, — на лице брюнетки появилась улыбка. Такая чистая, искренняя. Почему-то всегда, когда Ксения вспоминала именно этот отрывок из своей жизни, ей казалось, что она счастлива. Нет...
Ей не казалось. Она действительно была счастлива. — Он сразу мне начал оказывать знаки внимания, а я сторонилась его как ненормальная. Когда я поняла, что у меня проявляется к нему симпатия, я не нашла ничего лучше, как сбежать в другой город. Я тогда ещё неделю за свой счёт брала, помнишь?
— Конечно, помню. Григорий Валерьевич рвал и метал, кое как замену тебе нашёл.
Включилась в разговор Наташа. Всё это время она внимательно слушала брюнетку, пытаясь не пропустить ничего важного. Девушка видела, как не легко той даётся этот разговор, который напрямую касался её прошлого. Но светловолосая понимала, что после этого Ксюше непременно станет легче. Она выговорится и боль, которая хранилась на сердце,
пусть и не вся, но пройдёт.
— И когда Юра приехал за мной за тысячу километров от города, я поняла, что это — любовь и бегать от неё бесполезно...
Люблю ли я его сейчас...?
Ксения задавала этот вопрос не Наташе, которая сидела напротив неё. Она задавала этот вопрос не милой влюбленной паре, которая проходила мимо них.
Она задавала этот вопрос себе.
—
Люблю, — тихо, полушёпотом произнесла брюнетка. Перед её глазами всё размыто, в лёгких несчастно не хватает воздуха, а горькая солёная слезинка непрерывно скатывается одна за другой. — И ничего с этой любовью сделать не могу. Как бы не пыталась забыть, выбросить из головы, всё равно продолжаю любить.
— Смогла бы простить?
— Раньше думала, что такое не прощают.
— А сейчас?
Ксюша прерывисто вздохнула, утирая ладонью слёзы.
Брюнетка изо дня в день прокручивала у себя в голове, а смогла бы она простить
его? Простить
его измену...? Простить
то, что он её предал? Смогла бы она простить
его и снова впустить в свою жизнь? Смогла бы она его любить
так, как раньше...?
Слишком много вопросов, ответы на которые есть, увы, не на все.
— Любимому человеку можно простить всё, не так ли? — её слова вырвались наружу тихим, охрипшим голосом. — Только
эту боль забыть невозможно. Изо дня в день мы будем смотреть друг другу в глаза, делая вид, что ничего не произошло. Я буду готовить ему завтраки, провожать на работу, а затем, оставшись одна в квартире, буду реветь в подушку. Потому что я не смогла бы ему больше верить, доверять. Я бы начала воспринимать каждые его задержки на работе в штыки. Нет, я
такой жизни не хочу. Лучше быть одной, чем так...
У столика, который находился возле окна, вновь повисла тишина.
Обе девушки молчали. Наташа, в свою очередь, пыталась обдумать и осмыслить всё услышанное. Она пыталась понять брюнетку, поставить себя на её место. Чтобы сделала она, оказавшись в этой непростой ситуации...?
А Ксюша...
А Ксюша вновь смотрела в окно. Слёз больше не было. Она была настолько выжата морально и физически, что ей сейчас больше ни капельки не хотелось плакать. Она сейчас ни капельки не хотела думать об этой боли. Ей
хотелось забыть о ней, хотя бы на чуть-чуть, на мгновение... А потом.. А потом будь что будет.
— Не пробовала поговорить с ним? Выслушать, понять его? — на вздохе произнесла светловолосая.
— Нет. А зачем?
— Эта боль с тобой сейчас. Она будет с тобой и через неделю, месяц, год. Она будет с тобой до тех пор, пока твоё сердце не отпустит, не примет тот факт, что его в твоей жизни больше нет. — голос Наташи был уверенный. Порой складывалось такое ощущение, что девушка знает об этом не понаслышке. Как-будто бы ей самой приходилось однажды это пережить. —
Позвони. Ему. Выслушай. Его. Дай. Ему. Возможность. Объясниться.
Каждое слово светловолосая произносила по отдельности, словно пытаясь донести до брюнетки, что другого выхода нет. Либо так, либо никак.
— Прямо сейчас...? — не смело отозвалась Ксения.
Наталья кивнула.
— Ксюш, пойми, даже если ты и не сможешь его простить, тебе нужно хотя бы отпустить его. Пока ты не узнаешь, почему он так поступил, ты не успокоишься.
Ксения задумалась над словами Наташи. А ведь она права... И Юлька, чёрт возьми, тоже была права. Только почему-то она никогда её не слушала, не слышала. А, может быть, это происходило потому, что брюнетка боялась взглянуть правде в глаза. Она
боялась услышать от него, что это правда. Она
боялась услышать именно от него, что он её предал.. Но девчонки правы... Ей просто нужно поговорить с ним, выслушать его. Ведь этот разговор ни к чему её не обязывает.
Совершенно ни к чему..
Так, они хотя бы
расстанутся по людски.
Ксюша медленно, не торопясь, опустила руку. В её голове до сих пор не укладывался тот факт, что она сейчас просто возьмёт и позвонит ему.
Сама. И это после того, как она сбрасывала его звонки, игнорировала его сообщения, избегала его. Разве
такое возможно...? Она сама не верила в происходящее.
Когда телефон оказался в руке, брюнетка начала молниеносно искать нужный ей контакт.
"Любимый..."
Именно так он был записан у неё в телефоне. Боюнетка так и не смогла его переименовать. Хотя, если честно, она несколько раз пыталась это сделать, даже хотела заблокировать его номер, чтобы наверняка вычеркнуть мужчину из своей жизни. Но рука не поднялась.
Она не смогла...
Руки девушки безжалостно дрожали. Наверное, только раза с третьего ей удалось попасть пальчиком в заветную кнопочку
"позвонить". Прислонив телефон к уху, сердце девушки забилось с бешеной скоростью. Дышать с каждым разом становилось всё тяжелее и тяжелее.
Сейчас она услышит
его голос.
Что ему сказать...? С чего начать разговор?
.
.
.
— Не отвечает?...
Наташе сразу показалось странным, что вызов был принят ни через 10 секунд, ни через 15, ни через 20... Но Ксюша упорно продолжала ему звонить до последнего. И лишь когда она услышала голос автоответчика, её рука тут же отпрянула от уха, а телефон тут же занял своё почётное место на столе.
— Попробуй ещё раз позвонить.
И она позвонила. А потом ещё раз, и ещё, и ещё...
А
потом она сдалась.
— Наташ, какой в этом смысл? — Ксюша глубоко вздохнула.
Она ему больше
не нужна.
Брюнетка сделала этот вывод сразу же, когда он не взял трубку с первого раза. Но почему-то упорно продолжала ему звонить ещё несколько раз. Видимо, на что-то надеясь.
Только на что...?!
— Ксюш... Ты сама мне говорила, что он за тобой две недели бегал, значит всё таки смысл есть...
— Нет. Всё. Хватит.
Поднявшись со стула и взяв в руки пальто, она направилась на выход из кафе, кое как сдерживая поступающие слёзы.
Сейчас
ей невыносимо больно.
И
эта боль не сравнится ни с чем.
Эта боль охватывает каждую её клеточку, каждую её частичку.
— Девушка, можно немного поаккуратнее!?
Крикнул молодой парень девушке, которая столкнулась с ним буквально в нескольких метрах от входной двери. Ещё бы чуть-чуть и из рук парня упал бы поднос, на котором было пару только что приготовленных закусок.
— С вами всё в порядке? — бросил он уже ей в спину, но ответа так и не услышал.
Нет,
с ней не всё в порядке... Она
любит человека, который её предал. Она
переступила через себя, свою гордость, свои принципы, а он... Он даже ей не ответил.
