Агапэ

***

      Закатное небо несёт вместе с сумраком первые холодные порывы ветра. Если скосить взгляд, можно заметить, как рыбаки покидают свои угодья с наполовину пустыми вёдрами. Маленький улов. Видя такую грустную картину, Лука может только надеяться, что отцу Джулии повезло больше остальных, пусть он и уходит намного раньше, когда солнце ещё в зените. Набегающие волны становятся настойчивее, омывая всё больше и больше суши. Лука решает встать с тёплого песка, чтобы переместиться чуть дальше, на нагретые солнцем камни. Днём едва удавалось скрыться от действующих на нервы горячих лучей. Всего лишь начало лета, а погода уже начала надоедать. Джулию всегда смешат попытки друга спрятаться под карнизами овощных лавок или находиться в воде почти всё свободное время. Она усмехается, но никогда не упрекает. Её кожа — румяного оттенка, загорелая от постоянного пребывания под солнцем. Джулия всегда отличалась рвением быть замеченной, завести друга, получить новый опыт. Так что если и есть в мире подходящее для неё место, то это — просторы улиц. Лука же отдавал предпочтение спокойному чтению книг в дальней комнате дома своей бабушки. Прямо сейчас так сильно хочется оказаться в родном доме родителей, в своей комнате, в Генуе. Там есть лёд в холодильнике, обвешанном бесконечными магнитиками, что так тщательно собирал он и его подруга Джулия. А в комнате всегда включён вентилятор. Лишь под вечер можно было покинуть дом бабули, отдавая себя только чтению и собственным мыслям. В руках покоится тонкий сборник сказаний о монстрах, что живут под водой. Лука читает его уже в третий раз, изучая различные «факты» с таким же интересом, как и в первый, но и с таким же большим скептицизмом. Фантастика начала всё сильнее увлекать его, вопреки своей абсурдности. В этих мифах хочется найти нить правды и добраться до клубка, если это вообще возможно. От ещё одного порыва ветра кудри вихрятся, пропуская дуновение через пряди. Кожу обдаёт приятный, бодрящий холодный воздух, и от этого глаза закрываются в наслаждении. Отдаваясь полностью своим чувствам, чуткий слух ловит некий шорох за спиной. Лука оборачивается. Его взгляд встречается с неестественно яркими, зелёными глазами парня, что всё это время держался на расстоянии и теперь так же неотрывно смотрит в ответ. Его тело болезненно прижато к земле, будто он крался, как ящерица, но он точно не чувствовал никакого дискомфорта. — Ой, — вскрикивает в удивлении Лука. Парень дёргается на вырвавшийся звук, и прекратив шкериться, медленно приподнимается из полусидячего положения. Его некогда скривлённое в напряжении и подобии волнения лицо сейчас расслабилось. Руки непринуждённо прячутся в карманах потёртых шорт, которые на поясе держит одна плотная верёвка. Лишь майка была опрятной, жёлтой и яркой, как надоедливое солнце. — Привет, мальчик, — кивает ему головой парень. Его голос на удивление глух и скрипуч. Лука хлопает глазами и хватает ртом воздух, как обычно делает, когда волнуется перед незнакомыми людьми. Робко встав с камней, он покрепче перехватывает книгу и оборачивается к незнакомцу всем корпусом, что бы встретиться с ним лицом к лицу. Не зря же мама повторяла из года в год «Нужно быть уверенным перед неизведанным». Но уверенность уплыла куда-то, не пообещав вернуться и захватив с собой ещё и его умение говорить. — Эм, привет? — повторяет попытку коммуникации незнакомец. Он клонит голову вбок, словно птица, а его похожие на облако вихры забавно трясутся. Он неуверенно чешет подбородок, не понимая, слышат ли его вообще. — П-привет! — вскрикивает Лука, как чайка. От такого парень напротив чуть ли не подпрыгивает от неожиданности. Пагуро сразу пытается исправиться, собрав те последние частицы посеянной уверенности. — Ты новенький? Не видел тебя раньше. Наконец силы находятся, и Луке удаётся внятно что-то произнести. Удивительно, но выбранный им из тысячи вертевшихся в голове вопрос был не столь глуп и даже мог поддержать разговор. Только вот от этого вопроса незнакомец слегка кривится, а его взгляд лихорадочно бегает по берегу. То ли он пытается найти ответ, то ли стесняется ответить. — Ой… Ты, конечно, можешь не отвечать, если не хочешь! Всё хорошо, — машет руками перед собой Лука в успокоительном жесте. — К-как… Как тебя зовут? Этот вопрос точно не мог вызвать отторжение, и, как ожидалось, от смены темы парень вмиг расцветает. — Я — Альберто Скорфано! Прибыл… Издалека, — отвечает в лёгкой манере Альберто, нагоняя загадочности в последнем предложении и сощурив глаза, как в старом кино. Лука тянет губы в улыбке, не ожидая такой перемены настроения от нового знакомого. Почувствовав, что контакт налажен, он подходит ближе к Альберто, что бы не визжать ответы с расстояния. — Приятно познакомиться. Меня зовут Лука! Лука Пагуро, — тараторит он, протянув свою ладошку для рукопожатия. Его ладонь сразу обхватывает чужая рука, столь холодная, что по позвоночнику с непривычки проходятся волны мурашек. — Ух ты, — охает Лука, не ожидая такого. Он слишком привык к вечно жаркой погоде, тёплым прикосновениям и горячей еде, и сейчас такой холод показался чуть ли не оазисом в африканской пустоши. — М? — опять клонит голову Альберто, не поняв чужую реакцию. Лука сразу отскакивает, освобождая свою ладонь из прохладного замка. — Так ты… Недавно приехал? Будешь жить здесь? — Ага, а как ещё? — отвечает вопросом на вопрос Альберто. Он горделиво расправляет грудь, точно собой довольный. — Это здорово! Всегда приятно видеть новые лица, — потирая костяшки кулаков друг об друга, стеснительно лепечет Лука. Смотря на всю эту льющуюся, словно из фонтана, стеснительность, Альберто довольно хмыкает, придумывая способ впечатлить доверчивого знакомого. Он быстро подскакивает к Луке и одним лёгким движением обхватывает рукой ссутулившиеся плечи. — Ну, ты теперь точно от меня не избавишься. Я, типа, сбежал от родителей, — и говорит это так непринуждённо, будто совершает побег по одному разу в месяц. — Ух ты… — обескураженный таким ответом охает Лука. По-хорошему, ему стоило бы сбросить руку с плеч и уйти от плохого мальчика, что нарушает правила, но… Вкус хулиганства прямо чувствуется на языке. И пусть побег совершил не он, любопытство у Луки всегда было как у маленького ребёнка. — И что, ты не боишься? — Зова приключений? Не-а! — крепче хватаясь за чужое плечо, восклицает Альберто. — Вау, это здорово! То есть, нет, не здорово… Это плохо! — вскрикивает Лука, прижимая ладони к щекам в осознании. Как этот парень сможет прожить в чужом городке и не умереть с голоду? Всё больше вопросов начало заполнять голову, но от этих потуг его отвлёк размеренный голос Альберто. — Почему ты сидел здесь? По вечерам на улице становится холодно, особенно у моря, — меняет тему он. Действительно обеспокоен или же просто отвлекает — неизвестно. — Д-да ничего такого! Просто днём так жарко, хотя бы вечером можно остудиться, — нервно улыбается Лука. Уловив, что тема разговора успешно сменена, а беспокойство, что заполнило голову парня, развеялось, Альберто благополучно кивает самому себе, точно довольный. — Ну что, Лука! Покажешь мне городок? И, всё же выпуская чужое плечо из крепкого капкана, он бодро направляется широким шагом в городок, ожидая что новый знакомый пойдёт следом. С такого большого расстояния Портороссо пестрит различными цветами, от включённых светильников до гирлянд, развешанных на столбах. За всё то время, что Лука провёл у берега, успело стемнеть. Небо пусть ещё не багрово-темное, но приятного малинового цвета. Солнца уже совсем нет на горизонте. Поздно для каких-либо обходов разных мест, но Лука не может просто взять и отослать нового знакомого. Чувство долга и любопытства тянет его вперёд, к этому загадочному мальчику, сбежавшего из далёкого места. Перехватив книгу поудобнее, Лука догоняет Альберто, когда тот уже поднимается по лестнице. Взгляд незнакомца улавливает мелкое движение рук Луки. — А, кстати, что это у тебя там? — спрашивает Альберто. — М? Ты про книгу? На вопрос он согласно кивает. — Это про чудищ из моря, — легко пожимает плечами Лука. — Всякие интересные истории и факты. Что-то вроде сборника. — О, правда что ли? Мне можно…? — его пальцы начинают тянуться к тёмно-зелёной книжке. — Да, конечно! — Лука раскрывает её на определённой странице, отдавая в руки Альберто. — Смотри, вот эта моя любимая: «при подношении жемчужины в раковине — для монстров это аналогично предложению замуж». Хочется добавить, что это милейшая из прочитанных Лукой книг. В основном всё, что выпускали авторы — это жесточайшие сказания о кровожадных чудищах. От каждой прочитанной книги у Пагуро туго сжимались органы, будто лиана страха оплетала их. — Пф, ну и бред, — на прочитанную строку хмыкает Альберто. Он кажется совершенно не впечатлённым ни милым фактом, ни самим существованием сборника. — Может и бред, но мне кажется это очень романтичным, — бурчит в ответ Лука. — Да не, я имею в виду… — заметив потускневший взгляд напротив, Альберто начинает исправляться, указывая на те самые строки пальцем. — Жемчуг дарят когда пара уже состоит в отношениях. Лука удивлённо вздымает голову в сторону Скорфано, потом снова вчитывается в, оказывается, фальшивые строки. Но в голове сразу возникает вопрос: — Да? Откуда знаешь? — Ой, ну… — вздёргивает головой Альберто, настойчивее вертя в руках книжку. — У меня есть очень надёжные источники, которые невозможно оспорить. Их слова на вес этих самых жемчужин, в большом количестве! Уверенности в этом голосе больше, чем было когда-либо у Пагуро. Альберто оборачивается к Луке всем корпусом и щёлкает его по носу пальцами. — И, чтобы ты знал, жемчуг никогда не был знаком романтики! Если ты так считаешь, то рос не на тех книгах. — Ха-ха, хорошо, — настойчивость Альберто и его познания, взявшиеся из других поверий, поражают, так что Лука сдаётся без боя. — Я верю, верю! Альберто довольно кивает, поговаривая «то-то же!», и снова раскрывает книгу на случайной странице. — Так, что тут у нас ещё… «Е-если мон-стр-р смо-о…» Ох, Святая Жемчужина, а это сложно. — Читать? Ты не умеешь? — Умею, и очень хорошо! Если бы я тебе дал свои книги, ты бы тоже их не смог прочесть, — как-то обиженно тянет он, уткнувшись в книгу. — А? — Лука хлопает глазами. — Ну, там другой алфавит, — объясняет Скорфано. Луке только и остаётся, что кивнуть, ведь есть подозрительное чувство, что если он продолжит расспрашивать, то ничем хорошим это не кончится. Новые лица в городке — не такая большая редкость, чтобы держаться за них, но если Альберто так сильно не затронут пропагандой о злых монстрах, то, наверное, они смогут найти общий язык? Лука не может просто взять и упустить возможность завести нового друга. — М-м… Альберто? — Скорфано оборачивается к Луке — Тебе… нравится паста? Странный вопрос что бы продолжить разговор, но Альберто действительно заинтересовывается, останавливаясь посреди тротуара. Он клонит голову вбок, как делал до этого, когда что-то не понимал. — Паста? — звучит неуверенный вопрос. — О Боже, ты никогда не пробовал пасту?! Серьёзно? — удивлённо вскрикивает Лука, но потом задумывается, вспоминая, что Альберто точно не отсюда. — Ты вообще знаешь, что это такое? Странно, что итальянец не знает что такое паста, но Лука ещё не спешит с выводами. — Знаю, но я не уверен что мы говорим об одном и том же, — поясняет Скорфано. — Хм… х-хорошо. А попробовать пасту ты хочешь? Мой знакомый, Марковальдо, очень хорошо её готовит, — неуверенно тянет Лука, теребя пальцы. — О да, разумеется! Тогда тебе придётся попробовать блюдо, что знаю я. Может, я найду место, где смогу что-то приготовить… — вслух рассуждает Альберто. — Просто моя мама не любила родную кухню, вот и готовила нечто… Зарубежное. Но всё равно выходило вкусно, — объясняет он. Лука понятливо кивает головой, мысленно соглашаясь с миссис Скорфано. У него самого иногда голова кружилась от бесконечных тарелок с разнообразной пастой. Одна отрада, еда невероятно вкусная. Пагуро и заметить не успел, как за разговорами с Альберто они дошли до главной достопримечательности Портороссо. Дети пробежали мимо них, прячась в домах от наступающей ночи. Магазинные лавки давно закрылись, а старики убрали свои шахматные доски и другие игры. Проходя на главную площадь, Лука не сдерживается, и кружится у фонтана, охватывая вытянутыми руками улицу. — А это — главная площадь Портороссо! Днём здесь находится больше всего людей, — хочется сказать, что именно поэтому это его нелюбимое место, но Лука молчит, смотря в широко раскрытые глаза Альберто. Они на удивление сияют ещё ярче, разглядывая каждую деталь. Но что-то неприятно цепляет его взгляд, и улыбка пропадает с губ. На стендах выставлены плакаты с вознаграждением за поимку морского монстра. Оставленные на улице гарпуны, подвешенные крючками на стенах. Даже главный атрибут площади — фонтан со статуей давно погибшего моряка, держащего в каменном кулаке чудовище за горло. Лука никогда не восхищался достоянием этого городка. Всё, о чём можно было думать, смотря на этих мелькающих перед глазами морских монстров — это то, что у жителей Портороссо большое воображение. Или большие проблемы. — Здесь все немного помешаны на монстрах, — объясняет всё ещё отстранённому Альберто Лука. — Знаешь, заметно как-то, — хмыкает он, продолжая оглядываться. Сделав пару кругов, ухватывая взглядом ещё больше деталей местности, он встречается взглядом с любопытным Лукой, который от неопределённости начинает нервничать. — А ты? — Я? — Да, ты, Лука, — подходит ближе. Его эмоции едва удаётся определить. Выражение лица — расслабленное, но от того, что ответит Лука, явно будет что-то зависеть. — Боишься их? — Морских монстров? — Лука оборачивается к фонтану, смотря в запечатанные камнем глаза монстра. — Нет. Я в них не то, чтобы верю, но мне нравится идея, что они могут быть не такими плохими, как считают Портороссцы, — задумчиво отвечает Лука, всё ещё пытаясь определиться с ответом. Луке нравится подыгрывать Джулии, говорить что всё это чушь собачья, но сомнения всё равно настигают его каждый раз, как он видит искренне обеспокоенных людей. Их можно понять и даже посочувствовать. Слушок всё ещё бродит среди горожан и меж стен глухих зданий, что ряд убийств и серьёзных травм были не случайностью, а делом лап жуткого чудовища, что поселился в гавани у моря. Это было давно и такие ужасные происшествия больше никогда не повторялись. Убийца ушёл, но для людей из Портороссо он навсегда остался в этом городке. — Да и если бы я с ним встретился, вряд ли бы успел что-то почувствовать. Меня бы давно съели, — нервно хихикает. Лука вскидывает голову к небу, еле сдерживая рваное дыхание от неожиданно накатившего чувства страха. Такого необоснованного и совершенно не уместного. Становится стыдно. Альберто незаметно подходит сзади, любопытно заглядывая в чужие карие глаза. Он слегка прижимается ближе к Пагуро, успокаивающе положив прохладную ладонь на его плечо. Луке становится легче от вновь дунувшего прохладного воздуха (или это от дыхания Альберто?) и тактичности нового знакомого. Лука никогда не мог воспринимать плохие новости равнодушно, и даже забытые детские сказки с ярким злодеем могли его напугать. — Хорошо, я тебя понял, — спокойно отвечает Альберто. Пагуро благодарно улыбается, и такую же тёплую улыбку ему возвращает Альберто. Не обращать внимание на багровое небо кажется невозможным. — Уже поздно, Альберто. Думаю, обо мне уже беспокоится бабушка. — Хм, — Скорфано одним глазком поглядывает вверх, убеждаясь в том, что уже действительно поздно. — Тебе не разрешают уходить из дома по вечерам? Ты же знаешь, что самое интересное происходит ночью? Лука вопросительно смотрит, неуверенно перебирая пальцами, пока Альберто продолжает: — Преступления, воровство, — хитро щурится он, слегка сутуля плечи и выпячивая пальцы, словно когти, пытаясь запугать. — Грабежи, — продолжает перечислять. — Мафии и их разборки, — и вот, неестественно холодная рука снова ложится на плечо Луки. — Боже, да даже любовные похождения парочек! — вскрикивает он, будто последнее было одним и тем же с остальным перечисленным. От такого неожиданного поворота Лука громко хихикает. Альберто, смотря на полученную реакцию довольно хмыкает. — Альберто, тебе ведь есть куда пойти, да? — осторожно спрашивает Лука, снимая со своего плеча руку, чтобы встать лицом к лицу к парню. Скорфано поджимает губы, и отводит взгляд, будто в стеснении. — О Боже, серьёзно?! — опять пищит он, как чайка. — Да нет, что ты! Мне есть, куда вернуться, — успокаивает его Альберто, махая перед собой руками, успокаивая. — Можешь не волноваться! Надеюсь, завтра мы ещё встретимся. Кивая головой в знак прощания, он быстро отворачивается от Луки и уже готовится убежать обратно к побережью, но его останавливает схватившая его рука. Хотя он может легко стряхнуть чужую ладошку, вцепившуюся в его предплечье слабой хваткой, Альберто ничего не делает, застывая на месте. — Пошли со мной! — Что? Пф, — хмыкает Альберто так, словно услышал шутку. — Вдруг ты убьёшь меня. Этого мне ещё не хватало. — Если бы ты действительно считал меня за убийцу, то ушёл бы прямо сейчас. Альберто удивлённо смотрит в горящие уверенностью глаза. — Не волнуйся, ты не обременишь меня или мою бабушку! — прочитав чужое лицо по своему Лука. — Давай хотя бы на одну ночь? Уже поздно, куда ты в такое время пойдёшь. И опять Лука испытывает то щемящее чувство, как при виде котят на улицах. И пусть Альберто не котёнок и точно способен о себе позаботиться, но очень хочется укрыть этого парня от холодного мёртвого неба. Человек, что так старательно пытается отвлечь, когда видит погрустневшее лицо напротив, не может быть плохим. Пагуро аккуратно берёт чужую прохладную руку в свою тёплую ладонь. — Пошли?       Дом бабули всегда отличался каким-то особенным беспорядком. Из-за бесконечных готовок на кухне постоянно валяются ложки и черпаки. Зато в середине стола находятся две тарелки с наложенной пастой, и пусть от них не исходит горячий пар, видно, что еда была приготовлена недавно. Женщина преклонного возраста мирно сидит в широком кресле, держа в руках спицы и ярко-красную пряжу, сшивая нити в нечто длинное. Шарф, скорее всего. Или, как она угрожала раньше, что-то для удушения одного парня, что не так давно приставал к Джульетте. Уж больно она любит эту девчушку, почти как собственную внучку. Она поднимает голову в сторону пришедших мальчишек. Пока Лука стоит в дверях, неловко топчась на одном месте, позабыв, что хотел сказать, из-за его спины выпрыгивает Альберто. — Привет, Бабуля! — бесцеремонно бросает он, будто видит перед собой не чужого человека, а старую подругу. Она удивлённо уставилась на Скорфано, отодвигая от себя спицы. Лука, стоявший где-то в дверях, мысленно умирает. Но женщина не стушевалась, в отличие от внука, и с расплывшейся на устах улыбкой говорит: — Неужели Лука привёл друга? Да нет, быть того не может, — она хихикает, наблюдая как ещё шире улыбается Альберто, и как внук невольно покрывается румянцем. Скорфано уже хотел что-то ответить в своём духе, но не дав ему произнести и слова, в разговор встревает Лука. — Бабуль, ничего, если сегодня он побудет у нас? Лука уже знал ответ, ведь бабуля — добрая душа, с радостью накормила бы весь городок. Она ожидаемо кивает. Встав с кресла, женщина подходит к кастрюле, снимает крышку, и уже тянется за столовыми приборами для третьего человека. — Ты впервые задержался, Лука. И я рада что это из-за твоего нового друга, а не по другим причинам, — накладывая новую порцию, говорит она. Лука угукает и тянет Альберто за майку, привлекая его внимание, пока тот с любопытством разглядывал женщину и кухонное помещение. От лёгкого бардака, что всегда сопровождал дом бабули, Луке неловко, но он даже намёка не улавливает на пренебрежение у Альберто. Он с лёгкой улыбкой всё оглядывает, и на потуги Луки привлечь к себе внимание он с таким же довольным лицом к нему оборачивается. Пагуро тянет парня к широкому столу, усаживая его на один из стульев. Их всего было два, задвинутых за стол, но в углу помещения был ещё один, запасной, который берёт себе Лука. Поставив стул рядом с Скорфано, он присаживается. Слабо толкнув в бок Альберто, Лука тихо спрашивает: «Надеюсь, ты не против внепланового ужина?» — Разумеется, нет! Я очень голоден, и еда выглядит отлично, — отвечает он, смотря в тарелку, наполненной ароматной пастой. На этих словах перед его лицом кладут новую порцию, от которой идёт лёгкий пар. — Рада, что ты так считаешь, — произносит бабушка, садясь напротив мальчишек. Она с любопытством смотрит на то, как юноша собирается уплетать еду, что в обычные дни ел только её внук. Но она явно не ожидала, что, пренебрегая оставленной около тарелки вилкой, Альберто загребёт пасту в руку, сразу суя её в рот. Он корчится от удовольствия, с ещё большим рвением уплетая ужин за обе щеки. У Луки чуть ли челюсть не отваливается. Он со страхом косится на бабулю. Она смотрит с такими же широко раскрытыми глазами. Удивление чужим манерам сменяется на радость, что еда пришлась по вкусу. Бабуля складывает руки в замок, так и не притронувшись к своей порции, между прочим интересуясь: — И так… Как тебя зовут?       Лука с удовольствием расправляет плечи, мысленно радуясь что часть с прелюдиями закончена. Пагуро отводит Альберто в одну из не занятых комнат. Из-за того, что в этот дом с самого начало заселялось около трёх человек, количество комнат было соответствующее. Родители тогда с радостью выкупили это здание, рассчитывая, что будут жить припеваючи с бабушкой и ещё не родившимся сыном. Но планы поменялись, и уже с завернутым в пелёнку комочком нежности они уехали в Геную, оставив дом бабуле. Сейчас такому решению Лука невероятно рад. — Можешь располагаться, — говорит Лука, и открывает перед Альберто дверь, пропуская того в комнату. — Если что, моя комната рядом с твоей. Скорфано бодро заходит внутрь, чуть ли не вприпрыжку, кажется, совершенно не уставший от насыщенного вечера. Наверно, будь его воля, он бы бодрствовал всю оставшуюся ночь. Такого Лука понять не может, уже через силу сдерживая зевоту. — Тебе нужна ванна, Альберто? — игнорировать рыбный запах становится невозможно. Но Лука не так воспитан, что бы в лицо говорить какую-то неприятность. Это же не тактично. Альберто вскакивает, будто от испуга. Он с прищуром смотрит в карие глаза, выискивая в этих пучинах ответ на какой-то свой вопрос. Лука продолжает стоять в дверях, и от вновь появившейся нервозности потирает костяшки рук друг об друга, волнуясь о затихшем Скорфано. — Не-а, спасибо, — наконец определяется с ответом он. — Спокойной ночи. И как только Альберто натянул одеяло до самого носа, Лука перестал стеснять его своим присутствием. Почему-то кажется, что укрываясь, тот продолжал улыбаться.