Мои волки делают ауф

Вспышка, удар ногой и бросок. Ослепленный Хитоши наугад махнул рукой, пытаясь попасть в противницу, но лишь мазнул по ее костюму, не ухватив даже и его. Тренировки один на один — явно не его конек. Не дождавшись удара, он все же решился приоткрыть глаза и оглянуться. Т/и сидела рядом на корточках, выжидающе подперев подбородок рукой. — Еще раз? — спросила она, возбужденно подпрыгнув и покачнувшись на носках. — Да, — твердо ответил Шинсо, мягко отталкиваясь от земли. В этот раз все должно быть иначе. Лишь бы не ослепнуть от красного. Цвета, который он любил и ненавидел. Цвет маленьких рожек Т/и, навевающих ей сходство с маленьким дьяволенком. Цвет ее электрических разрядов, которыми она слепила и ранила. И цвет крови на салфетках после кашля. С красными же лепестками. Вздохнув и сосредоточившись, Хитоши бросил ленту, как только Т/и испустила разряды. Т/и — правша, и большинство разрядов всегда были справа. Но слева — самые хитрые, бьющие с разных сторон. Прыгнув в воздух и уставившись вверх, Шинсо крутанул своим оружием и выбросил пойманные заряды в небо, ловко приземлившись на ноги. Оглянувшись через плечо, удовлетворенно заметил лишь парочку, но расслабляться было рано. Надо было рвануться и, пригнувшись к земле, опутать лентами противницу, сбивая с ног и уверенным движением впечатывая лицом вниз. — Это было кхруто! — восхитилась Т/и, слегка приподнимая голову. — Прямо как Айзава-сенсей — быстро и четко! — Благодарю, но до Айзавы-сенсея мне еще далеко. Мне нужно продолжать упорно тренироваться, — покачал головой Хитоши, помогая встать Т/и. — Продолжим? — Конечно, не могу же я тебя оставить последним победившим! — задорно воскликнула Т/и, хлопнув Шинсо по плечу, и отпрыгнула назад. В нее он влюбился с первого взгляда, безответно и жарко. В их первую встречу она тренировалась, синяками и ранами вбивая в себя отточенные движения и скорость. Продолжала тренироваться она и сейчас, давно позабыв про учебники и домашнее задание, отброшенные в сторону. Хитоши знал, что тренироваться она продолжит и после того, как он уйдет, и потренируется перед сном, и с утра первым делом — тоже тренировка. Из-за этого, а еще из-за ее яркого характера и вечных возгласов, боялся он к ней подойти и заговорить о своих чувствах. И даже цветы, распускавшиеся у него в теле, не были для него достаточно убедительными. За учебой и тренировками время пролетало незаметно, Хитоши и опомниться не успел, как очередная тяжелая неделя закончилась, а цветы расползлись болезненными браслетами по его рукам. И только он хотел выдохнуть и тайком обрезать все стебли в своей комнате, как Т/и подхватила своего «любимого напарника по тренировкам» и утащила его в общую комнату. Там собрался уже весь 1Б класс, готовясь неплохо отдохнуть и расслабиться. Шинсо заботливо усадили на подушку, всучили кружку колы и пачку чипсов, и начали объяснять правила игры. — Ты у нас будешь следить, чтобы все выполнили свои задания, — хитро усмехнулся Шихай. — Кендо, начинай, как староста. Правда или действие? После этих слов Хитоши выпал из мира, задумавшись о своем. Ханахаки расползалась по его телу даже и сейчас, и он отчетливо ощущал, как пробираются по его венам корни. От этого становилось жутко и хотелось вырвать ненавистные растения, как и их предшественников. От этого его тело давно уже покрылось вереницей незаживающих шрамов, но чувствовать растения было еще более мерзко, чем вечную чесучую корочку. — Хитоши, правда или действие? — промурчал Куроиро, вырвав Шинсо из мыслей. — Мм, давай действие, — хладнокровно ответил Хитоши, тщательно скрывая волнение. Он замечал озабоченные взгляды одноклассников, явно начавших что-то подозревать о его болезни. И, чтобы избежать ненужных вопросов, предпочел выполнить одно из очередных глупых заданий: станцевать на столе, залпом выпить колы или разыграть сценку. — Хм, ну тогда, — сделав вид, будто задумался, почесал подбородок Шихай. А затем, искривив губы в змеиной усмешке, полупропел: — Поцелуй Т/и. Злобно прищурив глаза, Хитоши мысленно пообещал отплатить Куроиро его же монетой и столкнуть его с Киноко, на которую он поглядывал явно не по-дружески. — Ты не обязан этого делать, если не хочешь, — мотнула головой Т/и, возмущенно взглянув на виновника неловкой ситуации. — По правилам обязательно нужно выполнять загаданное, — пожал плечами Шихай, снова натягивая свою усмешку. Глубокий вдох и выдох. Хитоши сел перед Т/и, не зная, куда деть руки и ноги, казавшиеся в тот момент жутко длинными и несуразными. Поджав под себя колени и устроив на них руки, Шинсо наконец решился наклониться и неловко ткнуться в ее щеку, кратко целуя. Т/и же в ответ дотронулась до его локтя, будто надеясь продлить этот момент, и нервно сжала ладонь, ощутив под ней цветок, выпиравший из-под толстой ткани свитера. Шинсо, извинившись перед классом, поспешил мягко убрать ее руку и выйти из здания. Первым делом он полной грудью вдохнул морозный зимний воздух. Он резал легкие, кольями протыкая и без того израненные органы. Прислонившись к зданию, Хитоши задумчиво уставился на серые тучи. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросила Т/и, неслышимо подошедшая к нему. Вокруг нее снег таял, и дорожка следов шла с самого крыльца. — Да, — мотнул головой Шинсо, не желая распространяться о произошедшем. Он предпочел бы, чтобы она вообще позабыла об этом вечере. — Ты же замерзнешь. Пойдем обратно? — спросила Т/и, беря его ладони в свои и нежно проведя по ним пальцами. Хитоши замер, забыв о том, что такое дышать. Он лишь ощущал, как горячие пальцы скользят по его холодным рукам, мягкими прикосновениями заставляя его сердце биться быстрее, а мозг переставать думать. Он и не заметил, как Т/и задрала его рукава и уставилась на кровавые соцветия. — И… в кого это ты так? — спросила она, мягко сжимая его руки. — Нужно поскорее с ней поговорить! Ты же так можешь и… — В тебя, — тихо прошелестел Хитоши, выдирая руки и прижимая к груди. Он не хотел показаться грубым, но он не желал и делиться этой тайной. Его устраивало, как все шло. Устраивали их отношения. Он не хотел портить ее жизнь, и не желал умирать от ханахаки, но не мог найти решения этой проблемы. А уж эти цветы, расползшиеся по его телу, и вовсе казались чем-то позорным, тем, что надо вырвать с корнем и спрятать от чужих глаз. — Но… — ошарашенно выдохнула Т/и, нахмурившись и уставившись на него. Она что-то обдумывала несколько минут, а потом решительно обняла его за плечи. — Решим это потом. Если ты сейчас превратишься в ледышку, то от меня уж точно ничего не будет зависеть! И она повела послушного Хитоши в здание, обещая отогреть горячим какао и пледом. После тренировки Т/и вернулась, как обычно, злая, уставшая и голодная. Хитоши успел уже закончить свою тренировку, принять душ и сесть за подготовку к выпускным экзаменам. Кружки кофе уже не помещались на столе, и надо было бы сходить и вымыть всю эту армию, но куда легче было просто перейти на покупные энергетики и складировать на столе еще и пустые банки. Т/и, хоть и была явно не в настроении, все же закинула на стол еще и кучу покупных батончиков, утянув сразу же парочку себе. — Не хочешь сегодня отдохнуть? — неуверенно улыбнулся Хитоши, почесав шею. Его сердце билось больно и тяжело, опутанное цветами, зато он мог вдохнуть воздух полной грудью. — Разве ты не планировал сегодня до упаду готовиться к тестам? — вяло спросила Т/и, устало поедая батончики. Такой Шинсо видел ее почти всегда — усталой и обессиленной, но с горящими глазами в те дни, когда тренировки были удачными, и результат сразу был налицо. Но обычно она лишь обессиленно лежала на кровати и медленно штудировала учебники, с трудом вбивая в себя знания. — Да, но я подумал, что сегодня можно сделать и перерыв, — снова улыбнувшись, Хитоши мягко встал и подошел к кровати. Наклонился, заглядывая в глаза Т/и и с удовольствием отмечая в них ответный интерес. Сегодня был редкий день, какой в пору было отмечать красным в календаре — у Т/и было желание проявить ее сдержанную любовь. Протянув руку, она ласково скользнула по его щеке, мягко провела пальцем по губам. Шинсо, которого опалял жар от малейших прикосновений Т/и, не смог сдержать выдоха, и приоткрыл рот. Несмело он высунул язык и лизнул палец Т/и, глядя на нее из-под полуопущенных век. Т/и, обычно лишь принимавшая его ласки, в этот раз и сама желала ответить на них. Получив от нее одобрение, Хитоши рискнул и пошел дальше — приблизился к ней, медленно прикусил ее палец и легонько пососал. От такой мимолетной близости у него уже кружилась голова, и хотелось еще, неторопливо и нежно гладить руками ее тело, вдыхать ее запах, зарываться в ее волосы и обнимать, прижимая к себе, и чувствовать, как сердце в ответ на это заходится в бешенном ритме. И, словно слыша его мысли, Т/и легко подхватила его за ворот и притянула еще ближе к себе, так, что он мог ощущать ее дыхание на своей коже. И легко, мимолетно, пробежалась поцелуями по его лбу, щекам, а в конце и невесомо коснулась уголка его губ. Растаяв, Хитоши сам ткнулся ей в подбородок, целуя и каждый раз останавливаясь, ожидая реакции. Т/и, решив перехватить инициативу в свои руки, зарылась ладонью в его волосы и мягко надавила ему на голову, намекая на продолжение. Шинсо послушно перешел к ее шее, мягко целуя, иногда неуверенно касаясь ее и кончиком языка, ощущая легкий остаток запаха шампуня. Не выдержав, он пустил в дело и руки, забираясь ими под ее футболку, лаская поясницу и забывая дышать через раз. Вот только что делать дальше он не знал, уставшие после тренировок и учебы, они обычно обменивались объятиями, мимолетными поцелуями или просто вместе лежали, держась за руки. А вот ощущать под руками ее кожу, гибкое тело, а неуверенно пробираясь выше, еще и мышцы спины, которые она оставляла открытыми в костюме, было непривычно и до легких покалываний в руках приятно. Так и не решившись на что-либо, Хитоши поднял голову в поисках ответов и взглянул на Т/и, с облегчением увидев, что она от усталости уже уснула, откинувшись назад, и так и оставив руку у него в волосах. Мягко выпутавшись из ее полуобъятий, Шинсо уложил ее на кровать, заботливо укрыв одеялом, и сам сел рядом, перенеся заранее все необходимые учебники поближе. Так и занимался — постоянно поглядывая на Т/и и нет-нет, да поглаживая ее по руке.