The King Is Dead

      — Что дедушка хочет от нас? — спросил Артас, едва веря собственным ушам.       — Отступить, ваше высочество, — сказал Эддард, — За приток Зеленого Зубца, который берёт начало в Лунных горах. — Именно там они столкнулись с сиром Барристаном, Арьей и Святой Сотней под командованием Бонифера Хасти.       Отступить. Артас вцепился в углы стола. Сама эта идея была для него, паладина Лордерона, анафемой. Его предшественники не отступили, когда орки хлынули из Темного Портала. Они не отступили против нежити, демонов и мерзких существ скверны. Утер не отступил ни на шаг, когда столкнулся лицом к лицу со всем кланом Черной Горы, выигрывая время для того, чтобы собрать армию и положить конец их демоническим ритуалам.       Просить паладина отступить сейчас против обыкновенных людей… было почти немыслимо.       — Я молился, — сказал Артас,— чтобы лорд Тайвин связался с нами, с тех пор, как началась эта война, но его первое послание очень огорчает меня. Наша позиция не является невыгодной. Мы удерживаем Рубиновый Брод против Ренли!       Единственным другим бродом, доступным Ренли, был Вдовий брод примерно в ста милях вниз по течению, но у него не было возможности быстро переправить через него армию. Когда андалы вторглись, трое сыновей Дарри удерживали эту переправу день и ночь против сотен людей.       — Успокойся, — сказал Эддард. — Как ты думаешь, почему он хочет, чтобы мы отступили?       — Паладин должен быть терпелив, — упрекнул Утер.       Артас выдохнул и посмотрел на карту, разбросанную по столу.       — Ловушка?       — Если Ренли переправится, — Робб указал на Королевский тракт, который пересекала восточный приток Зелёного Зубца, на горы Долины и на сам Зелёный Зубец, — Он будет окружён с севера, востока и запада.       — Гарнизоны в Дарри и Харренхолле не могут помешать ему самостоятельно пересечь Рубиновый Брод, если только...       — Если только, — сказал Робб с горящими глазами, — пока мы говорим, к нам не движется армия лорда Тайвина! Он может быстро добраться, если пойдёт по речной дороге. С армией дяди Эдмара в Каменной Септе, не дающей лордам Тарли и Ровану пересечь верховья Черноводной, наши враги ничего не узнают.       — Как только вся мощь Долины присоединится к нам, на этот раз у нас будет численное преимущество, достаточное, чтобы окружить и полностью уничтожить Ренли, — сказал Эддард. — Робб, не мог бы ты сообщить лордам, чтобы они завтра сворачивали лагерь?       — Да, отец, — сказал Робб.       Когда его сын оставил их одних, Эддард сел рядом с Артасом.       — С тобой все в порядке?       — Я в порядке, — сказал Артас.       — Я никогда не видел, чтобы ты был так ошеломлён, — сказал Эддард с понимающим взглядом. — С предательством никогда не бывает легко иметь дело, особенно со стороны друзей.       Глаза Утера посуровели.       — Ты пересёк опасную черту, Артас.       Артас отвернулся. Это необходимо сделать, прошептал его разум. Стратхольм должен быть очищен, или мы потеряем весь Лордерон. Это для большего блага. Он услышал тихие шаги, удаляющиеся от него по грязи.       — Джайна?       — Я… Прости, Артас. — Ее голос дрожал. — Я не могу смотреть, на то, что ты собираешься сделать.       — Я в порядке, — вставая повторил Артас. — Я всегда знал, что у Мендона были амбиции. Я просто никогда не думал… Я никогда не думал, что он вот так повернет свой плащ, поднимет на меня меч.       — Ренли смелый, но он не зашел так далеко, будучи излишне беспечным, — сказал Эддард. — Он не доверится так быстро Мендону Муру, но это не значит, что он не может использовать его нам во вред.       Артас кивнул.       — Он достаточно умен, чтобы это знать. Я не думаю, что он против. Он никогда не был дружелюбным типом, по крайней мере, с другими.       — Хорошо выспитесь ночью, ваше высочество. Прочистите голову. — сказал Эддард. — Гнев затуманивает рассудок человека, а это опасная вещь, которую нужно брать с собой в бой.       Утром началось их отступление.       Они разместили свою армию на северных берегах Рубинового Брода до окончания перемирия, а Ренли занял южную часть реки, хотя и не со всеми своими силами. Пять тысяч человек окружили замок Дарри, чтобы люди под командованием лорда Реймена Дарри не совершили вылазку и не застали их врасплох со стороны.       В то время как их основное войско начало маршировать, Черная Рыба повёл несколько сотен всадников, речных плотов и барж, чтобы ослепить Ренли своими движениями. Если Ренли нападет, когда они будут отступать, это обратит в бегство всю армию. Кроме того, Ренли должен был поверить, что они отступают, потому что, если он почувствует ловушку, он может просто вернуться на юг, и все это будет напрасно.       К тому времени, как Черная Рыба вернулся к войску, прошла большая часть дня, и только тогда Ренли понял, что они ушли. По словам их разведчиков, он уже начал переходить вброд Трезубец, но всем штормовикам и рыцарям потребуется еще один день, чтобы пересечь его. Как только погоня начнется всерьез, между ними и врагами останется не менее двадцати миль.       — Дядя Джейме, ты уверен в этом? — спросил Артас. — Ты можешь только хромать, и ты несколько месяцев был в плену. Это плохо действует на человека.       Джейме рассмеялся, одетый в кольчугу и с доской, которую он где-то раздобыл. Без сомнения, он просто купил её, используя своё имя в качестве кредита. В конце концов, Ланнистеры всегда платят свои долги.       — Пленник, но в позолоченной клетке, — сказал он. — Тиреллы очень хорошо относились к нам, когда мы были их гостями, как любила называть это Маргери. Мы ни в чём не нуждались, кроме свободы, находясь под её нежной опекой.       — Мне приятно это слышать, — сказал Артас. — Что с Джоффри? Мамой и Томменом?       — Все целы и невредимы, — сказал Джейме. — Но моя сестра... я беспокоюсь за нее. Она плохо переносит плен.       Артас нахмурился.       — Маме нужно потерпеть еще немного. Как только Ренли умрёт, с Бейлоном Грейджоем и Станнисом будет достаточно легко разобраться. Железные острова тратят свои силы впустую на севере, и они с самого начала никогда не были очень населённым регионом.       — Что касается Станниса, — сказал Бонифер, — он может призвать не более, чем лордов узкого моря и наёмных моряков. Я буду удивлен, если у него будет больше десяти тысяч мечей, включая наёмников.       — Итак, всё сводится к Ренли, — сказал Джейме, оглядываясь назад. — Если Ренли пошлет свой конный авангард вперёд без поддержки, он может нас догнать.       — Если это так, — сказал Бонифер, — мы не можем желать лучшего человека, чем Черная Рыба, чтобы предупредить нас.       — Есть ещё какие-нибудь новости из Долины? — спросил Артас. Они послали всадников, чтобы предупредить их о планируемом лордом Тайвином окружении, но весь план будет поставлен под угрозу, если они выйдут из своих гор слишком рано и напугают Ренли, заставив отступить.       — Нет, — сказал Бонифер, — но мы также не заметили никаких действий с их стороны. Мы можем только предполагать, что они получили наше сообщение и не будут действовать, пока не придет время.       Они упорно шли два дня и две ночи, наблюдая, как миля за милей пышная зелень исчезает позади них. Они миновали плодородные долины и зеленые леса, рёв реки был постоянным спутником их марширующих ног и копыт, потому что Зеленый зубец был глубоким и быстрым.       — Авангард Ренли догоняет нас, — сказал Тирек с намеком на беспокойство.       Если это было так, он, должно быть, послал свой авангард впереди своего основного войска. Просто не было никакого способа, чтобы большая армия Ренли двигалась быстрее их.       — Хорошо, — сказал Артас. — Каждая миля, которую они проходят к нам, это миля, которую им придется пройти обратно, чтобы спастись.       — С помощью этой ловушки мы закончим войну, — добавил Робб. Серый Ветер рычал рядом с ним, не отставая от их лошадей.       Артас кивнул. Это был странный способ сражаться, сильно отличающийся от того, как всё делалось в Лордероне.       Рыцари и солдаты выглядели одинаково, даже одеты одинаково. Фланговые, боевые порядки, следили за тем, чтобы отряды стрелков и минометчиков, жрецы, колдуны и архимаги не были в гуще боя, всё было одним и тем же, хотя здесь были только лучники, а обычный человек был меньше ростом. И все же, несмотря на особое внимание на маневры и численность, никто, казалось, особо не заботился о доблести героев.       Утер Светоносный был армией из одного человека, и его небольшие силы, которые он возглавлял, убили около тысячи вурдалаков, прежде чем Артасу наконец удалось победить его. Метели Джайны, если их использовать в нужное время, были смертельны для армии и могли в одиночку переломить ход битвы. Мурадина было почти невозможно остановить, если он входил в состояние аватара.       Побочный продукт отсутствия магии, заключил Артас. Неужели Вестерос просто никогда не использовал свои собственные таланты, позволяя таким знаниям со временем умереть? Ходили слухи о странном колдовстве в далёком Эссосе, так что, по крайней мере, какая-то магия существовала в этом мире.       И, конечно, была некромантия и Свет Семерых.       На третий день их похода над головой начали сгущаться темные тучи, и, как будто боги хотели что-то сказать, они принесли с собой мрачные слова.       — Ренли полностью прекратил наступление, — сообщил Черная Рыба на военном совете, — И мы увидели более плотный заслон из всадников. Возможно, он сам планирует отступление.       — Отступление? — спросил Артас. — Ты уверен?       — Настолько уверен, насколько это возможно, — сказал Чёрная Рыба.       — Он каким-то образом узнал о наших планах? — Мендон ушёл еще до того, как они узнали об этом плане, так что это не мог быть он.       — Возможно, он просто осторожен, — сказал Эддард.       Если Ренли сейчас отступит, они рискуют позволить ему ускользнуть из ловушки деда Тайвина.       — Мы не можем позволить ему сбежать от нас, — сказал Артас. — Я не могу позволить, чтобы эта война и дальше затягивалась. Можем ли мы сделать что-нибудь, чтобы заставить Ренли остаться в этой ловушке?       — Мы могли бы навязать бой, — сказал Барристан.       — Мы все еще в меньшинстве как в солдатах, так и в тяжелой кавалерии, — сказал Эддард. — Нам понадобится план, чтобы одержать победу.       Снаружи прогремел гром.       — Нам не нужна решительная победа, — сказал Чёрная Рыба. — Достаточно просто замедлить войско Ренли, чтобы они не смогли сбежать до того, как армия Ланнистера поймает их в ловушку. К нам также скоро придут на помощь рыцари из Долины.       — В зависимости от того, насколько сильным будет дождь сегодня вечером, — сказал Робб, — Он может превратить поля в грязь и рыцари Ренли увязнут.       — И наши тоже, — заметил Бонифер.       — Да, — сказал Робб, — Но у нас меньше рыцарей и, больше лучников. Дождь пойдет нам на пользу.       — Небольшое преимущество, — сказал Нестор Ройс, — Но ещё большой риск. Если Ренли решит продолжать отступление?       — Мы предлагаем ему приманку, от которой он не может отказаться, — сказал Артас. — Мы предлагаем ему меня.       — Это неразумно, — немедленно сказал Эддард. — Принц Артас, если вы погибнете в бою, Ренли выиграет эту войну. Люди... они не могут сражаться без фигуры, вокруг которой можно сплотиться. Наше войско может расколоться.       Артас выпрямился во весь рост и обвел взглядом собравшихся лордов. Там были сомнения, страх и неуверенность, смешанные в коварной, опасной смеси. Несмотря на все то, что они объединились ради его дела, в их глазах он все еще оставался мальчиком.       — Если Ренли падёт, мы выиграем эту войну, — сказал Артас. — Я осознаю, какой опасности подвергаю себя, но это риск, на который я готов пойти.       — Тем не менее я советую набраться терпения, — сказал Эддард. — Если Ренли сбежит, так тому и быть. Он окажется в невыгодном положении, как только наши союзники в Долине, Западных и Речных землях присоединятся к нам. Мы можем выдвинуться к Королевской гавани...       — И осадить её? — спросил Артас, поворачиваясь к нему. — Сколько месяцев это займет? Сколько лет?       Это было время, которое они не могли себе позволить. Белые Ходоки могут прорваться сквозь Стену в любой день, не обращая внимания на человеческие страдания, которые будут вызваны войной. Он не мог, не хотел бы снова подвергать своих людей такому испытанию.       — Милорды, — сказал Артас, — То, что у нас сейчас есть, это возможность, которой у нас может больше не быть. Одним ударом, — он громко и гордо стукнул кулаком по столу, — Мы можем решить исход этой войны. — Он позволил своему взгляду остановиться на лорде Бракене.       — Разве речные лорды не устали от того, что война снова и снова опустошает их земли? Разве вы не устали, милорды Фрей, Бракен, Мутон, Хоик и Рут, от армий, топчущих ваши деревни? Морящих голодом ваш простой народ?       — Да! — прорычал Мутон, вскакивая со своего места, чтобы встать рядом с ним.       Артас повернул голову.       — А вы, лорд Ройс? Вы поклялись служить нашему делу. Разве рыцари Долины не благородны и не храбры?       — Да, — голос Нестора Ройса прогремел снаружи, как гром. — Вы не найдете среди нас трусов, ваше высочество!       — А что с штормовыми лордами? — спросил Артас, хотя их было меньше всех присутствующих. — Разве мы не смеемся над дождем и штормом, как Дюрран Богоборец много веков назад? Мы штормовые лорды, или штормы правят нами?       — Штормовые лорды! — воскликнул Бонифер. — Мы с вами, ваше высочество!       Наконец он позволил своему взгляду остановиться на Эддарде Старке.       — Лорд Старк, я не позволю этой войне затянуться. Не тогда, когда у Ренли есть моя семья и, возможно, ваша дочь. Присоединяйтесь ко мне завтра, и мы сможем покончить с этим. Мы можем спасти Сансу.       Он опустил голову в знак согласия.       — Как прикажете, принц Артас.       — Милорды, я спрашиваю вас еще раз, — сказал Артас. — Вы со мной? Вы поможете мне покончить с вероломной жизнью Ренли?       — ДА! — проревели они в ответ, открыто бросая вызов буре, бушевавшей наверху.

***

      Дожди прошлой ночью залили поля водой, и небо обещало, что с продолжением дня дождей будет еще больше. Не было бы ни света, ни благодати, которые могли бы озарить их, только слезы богов из-за надвигающейся бойни.       То, что я делаю сейчас, мрачно подумал Артас, Я делаю для своего народа.       Выстроились шеренги из двадцати пяти тысяч человек, лес наконечников копий, алебард и пик; куча кольчужных доспехов, разбойничьих, тяжелых плотно упакованных латных доспехов. Основная масса северян лорда Эддарда Старка удерживала центр, в то время как рыцари Долины под командованием Бронзового Джона и еще две с половиной тысячи речников удерживали правый фланг. Слева от них Черная Рыба вел за собой еще девять тысяч речников.       Артас стоял на их намеренно ослабленном правом фланге, ближе всего к Зеленому Зубцу. Из-за быстрой бегущей реки, что дожди только усугубили, связали их, Ренли не мог выстроиться, чтобы повернуться к их флангу здесь. Тем не менее, то, что он был ослаблен было заманчивой целью для их врага, учитывая развевающегося коронованного оленя, видимого для всех.       Напротив них стояли сорок тысяч воинов, и перед Артасом стояли лучшие силы Ренли, черные соловьи Каронов, пурпурная молния Дондаррионов, сражающиеся лебеди Сванов среди них… На других флангах силы Ренли лишь незначительно превосходили численностью, по десять тысяч человек, но он послал двадцать тысяч штормовиков, чтобы убить сына Роберта Баратеона. Людей с Дорнийских марок было не так много, но их все равно было очень много.       — Я не прошу вас становиться ради меня убийцей родичей, — сказал Артас сиру Барристану, указывая на три стебля желтой пшеницы на коричневом поле. Селми шли вместе с Ренли, как и все лорды Дорнийских марок. — Ваш внучатый племянник, Арстан, является лордом Дома Урожая, не так ли?       — Так и есть, ваше высочество, — сказал Барристан, сжав губы в тонкую линию. — Я благодарю вас за ваше внимание, но я оставил свою семью давным-давно, когда надел белый плащ.       — Вас уволили, — сказал Артас. — Я сделаю всё возможное, чтобы это решение, было отменено, будьте уверены, но...       — Быть членом Королевской гвардии это больше, чем просто плащ, который я ношу, или титул, которым я награжден, — сказал Барристан. — Это то, кто я есть, кем я решил быть, еще до того, как стал Селми.       В тот момент, когда две армии смотрели друг на друга, истинный рыцарь королевства, был готов к битве, Артас увидел образ Светоносного.       — Да хранит тебя Свет Семерых, — сказал Артас, хлопнув своим большим шлемом по голове, когда солдаты Ренли начали продвигаться вперед. — Пусть он убережёт всех нас.       Над головой прогрохотал гром, и пошёл легкий моросящий дождь, отчего земля стала еще более влажной.       Дождь намочил их, просачиваясь сквозь трещины их доспехов и поры их кожи, заставляя холод пробегать по спинам людей. Холод никогда не беспокоил Артаса.       — Сомкнуть щиты! — проревели их капитаны, и щиты сомкнулись над головой, как панцирь черепахи.       Стрелы падали с каплями воды, смешивая их с каплями крови, они вонзались в плоть здесь и поражали человека насмерть там. И все же, какими бы превосходными ни были лучники дорнийских марок, они могли сделать так много только с дождем, ветром и сцепившейся сталью.       Эльфы справились бы в таких условиях, подумал Артас. С другой стороны, ночные эльфы обманывали свою природу, поклоняясь друидам, а высшие эльфы, вероятно, использовали магию.       Штормовики наступали на их ряды, в то время как люди Простора держали центр и атаковали левый фланг. Рыцари в тяжелых доспехах были так плотно набиты местами, что, когда толчок массы позади них пришел, они упали впереди, поверх своих собственных мертвецов и вскоре оказались зажатыми между трупами.       Робб, Тирек, Робар и Оливар смотрели теперь с мрачными лицами, потому что это было совсем не похоже на великолепные турниры. Рамси, однако, радостно улыбался, продолжая точить свой топор.       — Как насчет поиграть? — спросил он.       — Война это не игра, — с упреком сказал Бонифер.       — Это лучшая игра на свете, — сказал Рамси. — Держу пари, что я смогу снять больше скальпов, чем все вы. У Болтонов есть талант к таким вещам.       — Сдирать кожу на Севере незаконно, — прошипел Робб, свирепо глядя на него.       Рамси облизнул свои широкие и мясистые, червивые губы, прежде чем улыбнуться в ответ.       — Мы больше не на Севере.       — Твой первый долг - защищать Его высочество в бою, Сноу, — сказал Бонифер.       — Ах, так и есть, так и есть, — сказал Рамси, — Но почему мы не можем смешать некоторые пороки с нашими клятвами?       Бонифер бросил на него последний предупреждающий взгляд.       — Ибо это порочит их святость.       — Как скажете, — сказал Рамси, не выглядя ни в малейшей степени обиженным, но, по крайней мере, бастард заткнулся. Это не помешало ему заточить охотничий нож, из тех, которыми свежуют оленят.       — Нет, не все штормовые лорды довольны Ренли, — говорил Бонифер.       — Мы будем брать выкуп, когда это будет возможно, — сказал Артас своему военному гвардейцу. — Штормовики получат от меня милосердие, если будут достаточно мудры, чтобы быстро принять его. — Им понадобятся свирепые, храбрые люди, подобные этим, в грядущей войне.       Люди сражались храбро. Люди сражались благородно. Люди сражались героически.       Люди умирали.       Их превосходили числом почти втрое, рыцари Долины и сопровождающие их речники сгибались внутрь от давления тел и стали. То, что они держались так долго, говорило об их упорстве, но в Вестеросе упорство, казалось, имело меньшее значение, чем количество.       Мне придется показать им всем, как сражается настоящий паладин, подумал Артас, пристегивая свой щит.       — Они прорываются, — сказал Барристан, опережая Артаса.       — Тогда пришло время запачкать нашу сталь, — сказал Артас. — Штормовики, долинники, за мной! Нам ярость!       — За Благочестивым принцем! — Бонифер вскрикнул, и его Святая Сотня повторила его слова.       — За Юным Демоном! — Рамси хихикнул, когда они поехали вперед. — Присоединяйтесь к Юному Демону!       — За принцем Артасом! — крикнул Робб, меняя свой большой меч на меч с щитом.       Гроза гоготала над головой. Шторм рванулся вперед, и Барристан был его острием.       Их скакуны продолжали двигаться, сокращая расстояние всего до нескольких футов. Артас приготовил свой молот для удара.       — ЗА ВЕСТЕРОС! — закричал он, заставляя Тэнси присоединиться к безумной, разворачивающейся схватке, двигаясь все глубже и глубже, бросая вызов буре людей, напирающих на него.       Его первый удар оказался верным, зазвенев в шлеме рыцаря Пенрозов, как колокол. Артас уже двигался к своей следующей цели, как мужчина рухнул в кучу, какой-то мертвый идиот, который думал напасть на него. Плоть, кожа, кольчуга или латы - не имело значения. На что бы Артас ни замахнулся, он разбивал. К чему бы он ни прикасался, он убивал.       Артас был Неведомым в этом странном мире.       Тэнси отпрянула назад, когда какой-то рыцарь попытался ударить её, сбросив Артаса, но это даже не смутило его. Он перекатился, затем встал, с изяществом танцуя вокруг каждого острого края и убийственного удара. Он перешагнул через мертвеца, парируя удар топора, а затем взмахнул им в другую сторону, чтобы размозжить мужчине грудь.       Раздались крики и кровь, в воздухе пахло смертью и разложением.       Дарин Хорнвуд получил удар копьем в ребро. Оливару Фрею проломили голову. И все же Артас продолжал сражаться, продвигаясь вперед. Он скорее чувствовал, чем видел надвигающийся удар, полагаясь на отточенные в бою инстинкты, чтобы увернуться всего в нескольких дюймах от того, чтобы пролить свою кровь, прежде чем быстро ударить молотом по нападающему. Мужчина закричал, когда его рука сломалась от силы удара.       — Ваше высочество! — Барристан окликнул его сзади, когда он догнал Барристана? Ба, это не имело значения. — Мы должны отступить, — сказал он. — Другие фланги тоже начинают ломаться. Лорд Эддард подал сигнал к отступлению.       Артас зарычал. Он был близок, черт бы всё побрал!       — Отступления не будет! — закричал он, с неожиданной силой стряхивая руку старого мужчины и бросаясь обратно в бой.       Сталь звенела, и его кровь пела, его молот превратился в дождь яростных ударов, которые оставили десятки рваных ран на десятках людей, кровь лилась из каждого прокола. Он был Свирепым рыцарем, человек из Масгудов оказался никудышным. Боллинги, Эрролы, Грандисоны, Пизбери, Тадбери, Уайлды, он знал все их гербы, знал, как щелкают их руки и хрустят сломанные ноги.       Земля становилась скользкой скорее от крови, чем от грязи, но это его ничуть не беспокоило. Людей, которые спотыкались, было легче убить.       — Сдавайтесь, ваше высочество! — крикнул штормовой лорд.       Артас посмотрел в разные стороны, ищущими глазами, полудикими и, о, такими голубыми. Он чувствовал, как лед в его венах кричит, поет, горит. Ему некуда было идти. В бою он потерял всю свою боевую гвардию. Он смутно помнил, как Робар и Тирек стояли спина к спине... Роббу отрубили руку. С ним все было в порядке? Когда он видел его в последний раз Грейджой и Серый Ветер стояли над его окровавленным телом…       — Мы не будем просить снова, принц Артас, — сказал Мендон Мур, наставляя меч. — Положи свой молот. Ты ранен и умрешь без лечения.       Артас потянулся к наконечнику копья, вонзенному ему в живот, и отломил торчащее древко. Он ничего не чувствовал, хотя вытекшая кровь была красной и яркой.       — Если я умру, я умру, предатель, — прорычал он, отбрасывая свой щит, который теперь был скорее полоской дерева с дырками в нем, — Но я умру не один.       Их было пятеро, два члена королевской гвардии, два лорда и Бейлон Сванн, а Артас стоял один.       Свет, дай мне сил, взмолился Артас, и холод омыл его, затопляя нервы, пробегая по коже. Он пнул топор рядом со своей ногой, выхватил его из пространства перед собой и встал в позу горных королей, как и предполагал Мураддин, молот и топор, бок о бок. На мгновение они обменялись недоверчивыми взглядами, вставая вокруг него.       Вдалеке зазвучали трубы. Лорд Старк даёт сигнал наступать.       Молодой Бейлон бросился на него первым, его руки были мускулисты, когда он встретил боевой молот Артаса своим собственным. Он был старше, он должен был быть сильнее, но Артас парировал каждый его удар, скрещивая оружие вместе.       Артас отпрыгнул в сторону, увернувшись от удара меча лорда Берика Дондарриона, направленного ему в спину. Он был красив, с рыжевато-золотыми волосами и нагрудником, прорезанным раздвоенной фиолетовой молнией его дома. К сожалению для него, он двигался не так быстро, как молния.       Артас рванулся вперед, лед в его венах, яростный дождь ударов молотом и ударов топором обрушился на черный щит лорда-Молнии, расколов его. Остальные попытались помочь, Брайс Карон и Бейлон Сванн, оба подошли к нему сзади. Мендон Мур и Гайард Морриген, белые плащи Ренли, приблизились с обеих сторон со своими мечами.       Медленно, подумал Артас, даже не глядя, отбивая молотом щит Дондарриона, оставляя его голову в шлеме открытой. Он зазвенел в ушах рукоятью топора, поворачиваясь, когда человек упал на землю, меч погрузился в красную грязь.       — ШТОРМОВЫЕ ЛОРДЫ! — сказал Артас, бросаясь в их гущу. — Где ваш король?! — Парируя и блокируя со всех сторон, замахиваясь, ломая, и грудь Гайарда Морригена окрасилась в красный.       — Он не падёт, — прорычал Карон Мэндону.       — Замахивайся сильнее, — сказал Мендон.       Артас почувствовал в себе еще больше ран, чем было раньше. Он отмахнулся от них.       — Свет лечит наши раны, — сказал Утер. — Наша вера - это щит против стали.       — И наша праведность - это молот справедливости! — Артас мощным ударом отбил щит Бейлона, даже когда увернулся от топора Карона и с почти презрительной легкостью блокировал меч Мендона.       — Тебе пятнадцать! — Мэндон выругался. — Ты не должен быть таким сильным!       — Я поддавался! — сказал Артас, отталкивая его и бросая топор в плечо Бейлона. Мальчишка с криком упал. Обе его руки одним плавным движением схватили молот, и он ударил им по щиту Карона, отбросив его на несколько футов назад.       Штормовики вокруг них замерли, наблюдая за ним, когда он подошел к Мендону.       — Демон, — услышал он их шепот. — Он Юный Демон.       Это было быстро, жестоко и кроваво, но Мендону жилось не лучше, чем его товарищам в одиночку. Его меч вонзился в плечо Артаса, и Артас был вынужден упасть на колени из-за его силы. Он был почти уверен, что это сломало несколько костей.       Свет, укажи мне путь. Он медленно поднялся, к полному недоверию Мэндона, и его боевой молот запачкался, прежде чем королевская гвардия опомнилась.       — Принц, — шептали другие. — Он Благочестивый принц.       Раньше их было пятеро, а теперь Артас стоял один.       — Ты... — Мэндон закашлялся, — ты должен быть... мертв.       — Ты должен был привести больше людей, — сказал Артас, глядя в мертвые, безжизненные глаза Мура, прежде чем, наконец, оставить его тело.       Теперь вокруг него было широкое кольцо, пустое пространство, которое ни один живой человек не осмеливался пересечь. Он уставился на лордов и рыцарей, вдыхающих штормовой ветер, нежащихся под дождем, купающихся в кратком свете молнии.       — Штормовики, — сказал Артас, призывая их подойти к нему, бросая им вызов, — Где Ренли? Где человек, которым вы думали заменить сыновей Роберта Баратеона?       Их взгляды опустились на грязь и кровь. Да простит его Свет, он чувствовал, что мог бы убить каждого из них, если бы захотел это сделать.       — ШТОРМОВИКИ! — снова взревел он. — Кто ваш король?!       — Штормовой король! — внезапно взревел один из лордов. Кафферен? Нет, слишком молод. Возможно, один из его сыновей.       — Штормовой король! — крикнул другой, перекрывая грохот грома. — Ваша Ярость!       — Ярость! — кричали они. — ЯРОСТЬ!       Холод в его венах истекал кровью, но Артас не возражал.       — Штормовой король! ШТОРМОВОЙ КОРОЛЬ! ШТОРМОВОЙ КОРОЛЬ!!! — скандировали они, и это звучало и как признание, и как мольба. Все громче, громче, громче звучало их темное пение, заставляя просыпаться безымянных божеств ветра и волн.       Армия Ренли отступала, хотя они оставили его армию окровавленной и почти разбитой.       — ШТОРМОВОЙ КОРОЛЬ! — провозгласили они перед небесами, шторм был их свидетелем. Их рев был грубым звуком, напоминанием о клятвах, не произносимых со времен Дюррандонов. Гром закричал в ответ в знак признательности, и их торжественные слова были записаны в испещренном молниями небе.