***
Прошло полтора дня, прежде чем они были готовы выдвигаться, и даже тогда им пришлось оставить самых тяжело раненых, Робба и Тайрека среди них. Теон и Серый Ветер тоже остались, чтобы понаблюдать. В то утро, когда они всерьез начнут преследовать Ренли, все лорды и рыцари, все еще пригодные к бою, собрались на церемонию. — Во имя Света, я поручаю тебе соблюдать наши клятвы, — сказал Утер, гордо улыбаясь, когда он помазал Артаса святыми маслами Великого Собора. — Ты щит правоверных, молот праведных. Будь прилежен и смиренен, избегай мирских желаний. Артас почувствовал, как его окутывает теплое, успокаивающее сияние. — Во всем придерживайся наших принципов: уважения, упорства и сострадания. Меч коснулся его левого плеча, затем правого. Его плащ был баратеоновского золота, а не никогда не ношенного серебра, он развевался позади него. — Именем Неведомого, я поручаю тебе хранить верность своим клятвам с этого дня и до конца твоих дней. — Барристан сделал паузу. — Я сдержу свои клятвы, — сказал Артас. Барристан легонько ударил его по лицу перчаткой. — Пусть это будет последний удар, который вы получите без ответа. Встаньте рыцарем, сир Артас Баратеон! Не было знакомого тепла, которое пришло с этим, только холод, но Артас все равно улыбнулся, когда люди приветствовали его имя за деяния, которые принесли смерть. Он был последним, кто получил рыцарское звание сегодня по его просьбе. Он заметил Теона, задержавшегося у палатки Робба, с некоторым интересом наблюдавшего за церемонией, когда тот кормил Серого Ветра ломтиком бекона. — Теон Грейджой, — позвал Артас, — встань передо мной. Теон остановился, бросив на него ошеломленный взгляд. Он нерешительно приблизился под шепот людей, которые уступали ему дорогу. — На колени, — сказал Артас, и он сделал это. Артас обнажил меч. Тот, кто выносит приговор, должен взмахнуть мечом. Его взгляд скользнул по собравшимся лордам и рыцарям, когда он сказал: — Теон, твои действия в битве при Зелёном зубце показали, что ты настоящий и верный друг Домам Баратеон и Старк. Ты сохранил верность там, где твоя семья не смогла её сохранить, и хотя ты был изгнан из моей боевой гвардии, ты сражался, чтобы защитить своего бывшего боевого брата, Робба Старка, унеся его в безопасное место. Разве кто-нибудь здесь оспаривает его доблесть, его поступки или его достоинство? Ответом ему было молчание. Даже северные лорды не осмеливались произнести и шёпота. Артас кивнул. — Тогда перед всеми этими лордами, рыцарями и честными людьми в качестве свидетелей я снова назначаю тебя своим боевым гвардейцем. Встань, Теон Верный. — Вы оказываете мне честь, ваше высочество! — сказал Теон, поднимаясь. — Береги Робба, — тихо сказал Артас, затем кивнул штормовикам, Берик Дондаррион, Брайс Карон и Бейлон Сванн стояли впереди. — Теон! — Дондаррион зааплодировал. — Теон! Теон Верный! — Его приветствие подхватили сначала жители долины, затем речники, пока даже северяне не присоединились к хору, как только увидели, что лорд Старк подал свой голос. Таким образом, люди вышли из лагеря в чрезвычайно приподнятом настроении, больше всего напоминая длинную ярко раскрашенную змею. Знамена всех цветов, животных и вещей из четырех регионов развевались над ними, сталь сверкала и блестела под солнцем, кровь смывалась делами. Войско Ренли сократилось только до лордов Простора и тех немногих штормовых лордов, которые остались с ним, в лучшем случае, возглавляя несколько тысяч. Артас теперь был хозяином штормовых земель во всем, кроме названия, и, возможно, даже это скоро станет его. Ренли потерял, возможно, две тысячи человек в боях и болезнях, и они заметили, как его оставшиеся двадцать восемь тысяч человек повернули на восток, маршируя вдоль Трезубца, а вдали от Рубинового Брода крался прайд львиных знамен, дико развевающихся против ветра. Дедушка Тайвин был высоким, стройным и широкоплечим для мужчины пятидесяти лет. В своих стальных пластинчатых доспехах, покрытых пурпурной эмалью и подсвеченных золотом, он представлял собой внушительную фигуру, которую люди слушались. Он сидел на жеребце, облачённым в собственные позолоченные доспехи; в багряной эмалевой чешуе, в золоченом наголовнике и подбраднике; попону из красного шелка украшали львы Ланнистеров. Сам Тайвин Ланнистер пересёк реку, его тяжелый золотой плащ развевался позади него. — Артас, — сказал Тайвин, снимая свой большой шлем, яркую вещь, выполненную в виде рычащего льва с рубиновыми глазами. — Приятно видеть, что с тобой все в порядке. — Он обратил свои светло-зелёные глаза с золотыми искрами на флаги Штормовых земель, марширующих вместе с ними. — Я вижу, штормовики твоего отца опомнились? — Они осудили Ренли и назвали Артаса своим лордом, — ответил Эддард. — Даже их королём, — сказал Тайвин с намёком на улыбку. — Немного преждевременно, учитывая, что твой брат всё ещё жив, но простительно, учитывая... обстоятельства. Мы проведём военный совет и обсудим, как положить конец предательству Ренли. Однако сперва совет начался с того, что дедушка рассказал, как он оказался здесь. Он быстро собрал свои знамена, гораздо быстрее, чем Тиреллы рассчитывали. Оттуда он направил большую часть своих сил в Глубокую Нору, которая охраняла золотую дорогу и разбил войско, осаждавшее её, всего, около двадцати тысяч человек. Он гнался за ними на юг, преследуя их своей легкой кавалерией, прежде чем, наконец, не повернул обратно на север. — Я не мог продолжать спускаться широкой дугой к Серебряному холму, Корнфилду или Крейкхоллу, — сказал Тайвин. — Между этими тремя замками всё еще было шестьдесят тысяч человек. — Его глаза посуровели. — Но мои лорды знают, что лучше не надо так легко сдавать свои замки, поэтому вместо этого я направился сюда. Именно на перекрестке в Каменной Септе я наткнулся на войско лорда Эдмара Талли. — Я не вижу с вами моего племянника, — сказал Черная Рыба. Тайвин наклонил голову набок. — Я приказал ему идти по Золотой дороге с отрядом моих людей под командованием моего брата Кивана и моего сына Тириона. Они направляются прямо в Королевскую Гавань, чтобы действовать как вторая паутина, если Ренли случайно отсюда улизнёт. — Почему ты не отправил нам послание? — спросил Артас. — И рисковать, что Ренли узнает о моих планах? Конечно, ему всё же каким-то образом удалось узнать об этом, учитывая, что он отступал гораздо раньше, чем я ожидал, — сказал Тайвин. — Если бы я послал сообщение раньше, мы, возможно, не поймали бы сейчас его в ловушку, как крысу. — Он направляется на восток, — сказал Чёрная Рыба. — Единственный там переход вброд - это Вдовий брод. — Возможно, он попытается сбежать через море, — сказал Андар Ройс, стоя вместо своего отца, пока Бронзовый Джон оправлялся от ранения. — Вряд ли, — сказал Эддард. — Станнис может и наш враг, но он также и враг Ренли. Старый королевский флот будет противостоять любому флоту, не присягнувшему ему. — У Ренли, конечно, есть свой собственный флот, но он все ещё находится на верфях в Просторе, защищая свои берега от железнорождённых, западников и многих других угроз, — сказал Тайвин. — Они не смогут добраться до него вовремя, даже если захотят. Артас кивнул. — Значит, это всё? Он у нас в руках? — Именно так, — подтвердил Тайвин. — Теперь, пора забить последний гвоздь в его гроб. Ворон и всадники были немедленно отправлены, чтобы сообщить Лордам Долины о нашем плане. Северяне, штормовики и речные лорды продолжат преследовать Ренли на восток вдоль северного берега Трезубца, в то время как рыцари Долины выйдут через Кровавые Ворота вниз по высокой дороге, чтобы перехватить Ренли с севера. Тем временем войско Западных земель должно было идти по южному берегу Трезубца. Вместе они позволят Ренли, в течение нескольких часов, переходить Вдовий Брод без сопротивления, прежде чем захлопнут свою ловушку. С Трезубцем, прорезавшим середину его войска, и окруженный со всех сторон, ожидалась его полная капитуляция. Когда лорды выходили из роскошного шатра дедушки, он жестом велел Артасу остаться. — Завтра, — сказал Тайвин, — Ты поедешь с моим войском. — Но я должен возглавить штормовиков, — сказал Артас. — Их обманули, — сказал Тайвин, — но теперь они должны быть обескровлены. Они и все, кто не поддерживал наше право на власть. Он встал из-за стола. Взгляд Тайвина был холодным, расчетливым, по сравнению с северным очарованием Эддарда. — Нет, ты поедешь со мной, потому что мне стало очевидно, что твоя мать, Джейме и даже король Роберт не дали тебе знаний, которые я бы тебе дал. Пришло время это исправить.***
— Хитрость с подарками, на войне, заключается в том, чтобы ждать подходящего случая, — сказал Тайвин, наблюдая за переходом Ренли с помощью стеклянного Мирийского глаза. Их собственные силы были спрятаны за холмом, Ренли ждал самый неприятный подарок. Он опустил устройство и кивнул. Та-ТААА Та-ТААА Та-ТА та-ТА Та-ТАААААААА, зазвучали трубы, и армия Ланнистеров начала маршировать по гребню холма, львиные знамена спустились на их добычу. — Стой, — приказал Тайвин, когда Артас собрался присоединиться к атаке. — Мои люди рассказывают, что теперь тебя называют Юным Демоном Трезубца. Разительный контраст с Благочестивым принцем Королевской Гавани. Что тебе больше нравится: Благочестивый Принц или Юный Демон? — Юный Демон, — сказал принц, — В честь моего отца. Я бы предпочел, чтобы меня называли паладином. — Роберт был прекрасным воином, — сказал Тайвин. — Но знал ли ты, что, после битвы на Трезубце, он был ранен так же, как и ты? В то время был даже момент, пусть и краткий, когда мы все думали, что Станнис Баратеон сядет на Железный Трон. Артас нахмурился. — Я не думал, что это так серьезно. — Конечно, нет, — сказал Тайвин. — Это не будет особенно хорошей историей, если герой чуть не умрет после этого. Конечно, герой продолжает жить, женится на своей королеве и правит мудро и справедливо до конца своих дней. — Он правил, — сказал Артас, вспоминая неумеренность своего отца, его небрежность, — Но… Я бы не сказал, что он правил мудро. — Тогда ты усвоил свой первый урок, — сказал Тайвин. — Мы не герои песен и сказок. Не веди себя как один из них, или ты рано окажешься в могиле. И разве это не будет разочарованием? Отряды Ланнистеров атаковали переправляющиеся войска Ренли с юга, и через несколько минут армия лорда Эддарда сделала то же самое с запада, на дальней стороне Трезубца. Хотя они атаковали первыми, им противостояла лишь часть разделенной армии Ренли, возможно, четверть её. Тайвин жестом велел гиганту выйти вперед из-за их спин, поднимая его со своего кривоногого сидения на траве. — Это Григор Клиган, более известный некоторым как Скачущая Гора. — Я знаю о нём, — сказал Артас, глядя на мужчину. Шептались о том, что Гора убил детей Таргариенов, и, глядя на него, можно было в это поверить. Мускулистый, мог похвастаться массивными плечами и руками толщиной со ствол небольшого дерева, его рука лежала на рукояти двуручного меча, готовая достать его для использования, хотя большинству мужчин требовалось две руки. — Поскольку мы не герои песен и историй, — сказал Тайвин, — и чтобы убедиться, что ты останешься в живых, Григор будет твоим присягнувшим щитом до тех пор, пока не закончится война. Он добьётся успеха там, где Пёс подвел Джоффри. Ему, по крайней мере, ты можешь доверять, он принимает интересы нашей семьи ближе к своему сердцу, чем собственные. В отличие от сира Мендона Мура. — Я не знал, что тебя это так волнует, — сухо сказал Артас. Тайвин рассмеялся. — Ты сын Ланнистеров! У тебя может быть имя Баратеон, но ты был рожден Серсеей Ланнистер. Ты дерешься, как Джейме Ланнистер. Ты даже выглядишь как Ланнистер, — сказал Тайвин. — Пришло время тебе стать умным, как Ланнистер. Как Тайвин Ланнистер, ты имеешь в виду. — Ты остановил переправу Ренли и оставил наших союзников принять на себя основной удар сражения, — неодобрительно сказал Артас. — Как я уже сказал, они должны быть обескровлены, — сказал Тайвин. — Я хочу видеть нас восходящими и не встречающими сопротивления. Это будет моим наследием. — И это поможет? — спросил Артас. — Надеюсь, ты слышал о Рейнах из Кастамере? — спросил Тайвин. Когда Артас кивнул, он продолжил, — Какой урок ты извлек из этого? — Скорость, — сказал Артас, повторяя слова дяди Джейме. — Ты собрал больше людей быстрее, повёл их быстрее, поэтому ты подавил их восстание, прежде чем они смогли объединиться. Тайвин кивнул. — Хорошо, но это не всё. Лорд, который может созвать больше людей, выиграет войну, при прочих равных условиях. И все же, почему Мейс Тирелл проигрывает эту войну? Почему Тиреллы никогда не приходили к власти в Семи Королевствах? — У него есть Простор, — сказал Артас, — но Простор не сравнится с количеством людей в четырёх королевствах. Что касается второго… потому что лорды Простора всегда были разделены? — Первое восстание Блэкфайра, Танец драконов… почти в каждой гражданской войне регион разрывался на части, поскольку его лорды сражались друг с другом больше, чем кто-либо другой. — Потому что они не боятся Мейса Тирелла, — сказал Тайвин. — Когда-то жители Западных земель все до единого без страха смеялись моему лорду-отцу в лицо. Потому что он был слаб и поощрял других пользоваться его слабостью. В мое время ни один лорд во всех Семи Королевствах не осмеливается смеяться даже над Тирионом, каким бы карликом он ни был. Нет, овцы съеживаются перед нами, потому что они видели когти, которые мы обнажили против Рейнов и Тарбеков. Тайвин приказал своей лошади ровным галопом спуститься с холма, и Артас последовал за ним на Тэнси, за ними тысяча рыцарей, считая Клигана. Рыцари Долины выстроились теперь на севере и начали громоподобную атаку, которая сломила ряды Ренли. — Это, — сказал Тайвин, — Наследие. Я сохранил Дом Ланнистеров сильнейшим, и не благодаря удаче. Если ты хочешь, чтобы наша семья продержалась на Железном Троне больше одного поколения, я бы посоветовал не слишком полагаться на неё. Боги могут быть очень жестоки даже по отношению к благочестивым. — Удаче? — сказал Артас. — А как еще ты назовёшь битву при Зелёном Зубце? — Тайвин фыркнул. — Неудивительно, что вся твоя армия чуть не была уничтожена, и где бы ты был тогда? Похоронен в какой-то безымянной грязной могиле. — Это благодаря моему умению владеть оружием, — сказал Артас, жарко дыша. — Там не было никакой удачи! За исключением того, что ты был бы мертв, если бы Свет не ответил. Тайвин смотрел, пока Артас не поник под его взглядом. — Твоё мастерство в обращении с оружием не вызывает сомнений, — сказал он наконец. — Но результат, безусловно, был. Ты веришь, что все твои враги будут так же впечатлены твоей свирепостью, как и штормовики? Что они бросят свои мечи и будут приветствовать тебя за то, что ты победил их чемпионов? — Что бы ты сделал тогда на моем месте? — спросил Артас. Зазвучали трубы, рыцари выстроились в ряд, опустив копья. Тайвин опустил забрало. — Я бы отошел и подождал. В войнах побеждают цифры, а не безрассудная доблесть. Зазвучали трубы, рыцари выстроились в ряд, опустив копья и забрала, готовясь к бою. Затем они бросились в атаку, вонзившись в армию Ренли, как последний гвоздь в крышку гроба. Это была бойня, и Артас взмахнул своим молотом, но только один раз, прежде чем все закончилось брошенными мечами и низко опущенными знаменами. Отряд штормовых лордов Ренли сомкнул ряды, отказываясь сдаваться. Вокруг них образовалось широкое кольцо пустого пространства, а сразу за ним их окружили жители Запада и другие штормовые лорды. — Битва окончена, — сказал Тайвин, выезжая вперед. — Сложите оружие, или мы заставим вас это сделать. — Чтобы нас убили? — спросил Эстермонт. — Лучше умереть с оружием в руках, чем на коленях. — Сегодня не будет бойни и больше не будет смертей, если вы не вынудите нас, — сказал Артас. — Я клянусь своей честью. — Мы отправимся на Стену или в изгнание, как присягнувшие драконам? — спросил другой мужчина, высокопоставленный гвардеец, судя по плашу, служивший Грандисонам. Он пристально посмотрел на дедушку. — Вы заслужите свое прощение, — сказал Артас. Как я должен заслужить своё, действиями, а не словами. — Грядут войны, где нам понадобятся хорошие люди. Вы согрешили здесь, но все люди грешат. Теперь пришло время покаяться. Война на севере, где мы отомстим за моего отца, короля Роберта, но под моими знаменами, а не как черные братья. — Штормовой король! — Штормовики Артаса закричали, топая ногами и ударяя по своим щитам. Эстермонт медленно кивнул и бросил свой меч. — Штормовой король, — сказал он, бросая свой меч. — Мы подчиняемся вам, и никому другому. — Штормовой король, — сказал человек Грандисонов, опуская своё копьё на землю. Сталь и щит с грохотом свалились в кучу, штормовые знамена покорно опустились. Они нашли Ренли мертвым, лежащим лицом вниз на земле, а вокруг него лежали мертвые королевские гвардейцы. Красивое лицо Ариса Окхарта торчало в грязи, несколько копий пробились сквозь петли его доспехов. Неподвижное тело Бриенны Тарт прикрывало ноги Ренли, упав навзничь со стрелой в глазу, когда она рубила любого, кто приближался. Пустая трата сил, с горечью подумал Артас. Каждый из них был мечом, который они могли бы использовать против мертвых вместо живых, а не друг против друга. Только Лорас всё ещё стоял, неловко держа короткий меч в левой руке. — Лорас, — крикнул Артас, когда отряд Ланнистеров подъехал, — Опусти меч. Всё кончено. — Мы не убьём тебя, мальчик, — сказал Тайвин, наклоняясь в седле. — Ты гораздо более ценен для нас живым. Лорас покачал головой, глаза его были полны боли и горя. — Всё, чего я когда-либо хотел, это жить ради Ренли, а ты отнял его у меня! — Хотел ли он, чтобы ты умер за что-то столь бесполезное? — спросил Артас. — Ренли мертв, Лорас. Сдавайся. — Он спешился, вытаскивая свой боевой молот. — Опусти меч, пока мне не пришлось сломать тебе другую руку. Лорас вздрогнул, задрожал, а затем упал в грязь, позволив мечу звякнуть, пока он плакал о своей потерянной любви. Артасу было жаль его.***
Их войско перегруппировалось в Харренхолле, и именно там они получили новости с запада. Дедушка Тайвин отхлебнул из бокала подогретого вина. — Утёс Кастерли сейчас в осаде, — сказал он, как будто говоря о погоде. Это была прямая атака на собственную силу Дома Ланнистеров. Если замок падёт… — Я думал, ты будешь больше волноваться, — сказал Артас. — На падение Утёса Кастерли уйдут годы, — сказал Тайвин. — Обширные склады, скрытые бухты, из которых можно ловить рыбу и провозить контрабанду… это неприятный сюрприз, но не тот, с которым нельзя справиться. — Как им это удалось? — спросил недавно поженившийся лорд Петир Бейлиш, представляя свою жену и Долину Аррен в качестве регента. Артас слышал, что свадьба состоялась вскоре после того, как Ройсы присоединились к ним в Дарри. — Рэндилл Тарли доказал, что он командует флотом лучше, чем я думал, — сказал Тайвин. — Он позвал флот Редвинов и просто переправил около сорока тысяч человек в Ланниспорт, полностью обойдя земли Крейкхолла. Город в их руках, но не замок. Лорд Эддард нахмурился. — Разве у него не должно быть больше людей? Вы сказали, что десятки тысяч людей осадили запад, даже если вы убили всех людей в Глубокой Норе, все равно где-то остается еще бесчисленное множество. — Весьма проницательно, лорд Старк, — сказал Тайвин. — Есть армия, набранная из выживших в Глубокой Норе, и те люди, которых Тарли не взял с собой, сейчас маршируют по дороге Роз, чтобы усилить гарнизон Королевской Гавани под командованием лорда Рована. Если они успеют, это приведет к особенно трудной осаде. — У нас все ещё есть численное преимущество, — сказал Бейлиш. — А у них все еще есть крепкие стены и заложники, — сказал Тайвин. — Санса Старк так и числится пропавшей, не так ли? Она вполне может быть в Королевской гавани. Бейлиш улыбнулся. — Ах, вы должны простить меня, лорд Старк. Я забыл упомянуть, что ваша дочь Санса гостит у своей тети, леди Лизы Аррен. — Она у вас? — спросил Эддард Старк прерывающимся голосом. — Правда? — Да, добрый свояк, — сказал Бейлиш голосом, похожим на шелк. — Мы сочли, что разумно будет не брать её с собой на войну, но я могу послать за ней, как только Королевская Гавань станет нашей. Артас прочистил горло. — Это... это хорошая новость. — Мы ещё не взяли Королевскую гавань, — сказал Тайвин. — Празднование было бы преждевременным, учитывая, что твоя мать и братья все еще заперты в её стенах. Милорды, сейчас мы участвуем в гонке за Железный Трон. Как только мы его получим, дело Тиреллов будет по-настоящему мертво. — Должны ли мы собрать больше людей? — спросил лорд Бейлиш. — Они нам понадобятся, если мы хотим взять город штурмом. Тайвин отмахнулся от вопроса. — Эдмар Талли и мой брат Киван уже должны быть недалеко от города. Мы возьмем наших рыцарей и соединимся с ними здесь. — Он указал на место на золотой дороге, которая пересекала Черноводную. — Мы сможем добраться туда вовремя? — спросил Чёрная Рыба. — Вдоль королевского тракта есть замки, которые преклонили колено перед Ренли, и эта тропа идёт близко к Королевской гавани. — Ренли мертв, — сказал Тайвин. — Хогги из Свиного рога присягнули дому Хейфорд, наследница которого помолвлена с моим племянником Тиреком. Они могли преклониться перед Тиреллами, когда у их ворот стояла армия, но сейчас этой армии больше нет. — Тайвин постучал пальцем по карте. — Пока наши солдаты будут штурмовать Королевскую гавань, мы в это время отбросим войско лорда Рована. — Штурмовать? — нахмурился Артас. — Там находятся Джоффри, мама и Томмен. — А у нас снова есть Лорас Тирелл, — сказал Тайвин, — А также несколько лордов, которые были с ним. — Они могут угрожать убить Джоффри, — сказал Артас. — Он король. Его провозгласили Штормовым королём, и в тот момент, опьяненный битвой и жаждой крови, он принял их признание. Но он не мог быть королем, пока жив Джоффри. Младший сын не может наследовать раньше старшего. Эта война была почти выиграна, и Артас не хотел подвергать все это риску, чтобы сесть на какой-то уродливый стул и надеть тяжелую корону. Тайвин мрачно рассмеялся. — Они могли бы, но у нас есть ты, не так ли? Тиреллы, возможно, будут торговаться за его жизнь, чтобы спасти свои жалкие шкуры, но Тирион рассказал мне всё о планах Ренли, — он выплюнул последнее слово. — Я уничтожу их за то, что они осмелились бросить мне вызов. Эддард поёрзал на стуле. — Уничтожите их? — Когда цветок гниет, лорд Старк, его должно вырвать с корнем и стеблем, чтобы гниль не распространилась и не убила всё поле, — сказал Тайвин. — Это означает долгую войну, — предупредил Эддард. — Зима близко. — Я хорошо осведомлен, — сказал Тайвин. — Это того стоит. — Нужно учитывать угрозу за Стеной, — сказал Артас. — Одичалые могут подождать, — сказал Тайвин. — Сначала мы должны навести порядок в королевстве, а затем разберёмся с внешними угрозами. Его кулаки сжались. — Нам нужно, чтобы зернохранилища Простора открылись для нас, а не сгорели дотла, — сказал Артас с некоторым жаром в голосе. Без них, как долго они смогут поддерживать армию на севере? Недели? Месяцы? Армия мертвых может ждать годами, чтобы уморить их голодом. — Значит, вы планируете истребить их также, как вы сделали с Кастамере? — нахмурившись, спросил Эддард. — Королевство проживёт без Тиреллов и их зерна, — сказал Тайвин, отпуская их взмахом руки. — Кроме того, мы не будем выжигать весь Простор, только тех, кто сопротивляется. Многие из основных знаменосцев Мейса Тирелла связаны с ним и его родственниками Редвином и Хайтауэром браком, но это единственная причина, по которой они не начали массово покидать его. Как только до лордов дойдёт весть о том, что Королевская Гавань возвращена под королевскую власть, что наши армии у их ворот, что мы ищем нового Верховного Лорда и что все верные лорды должны казнить предателей… ну, они могут просто выдать Хайгарден нам. — Это приведёт к нестабильности и ненужным смертям, — сказал Эддард. — Каждый лорд будет с другим лордом, присягнувшие вассалы повернут мечи против своих сюзеренов… каждый обвинит другого в измене короне. У нас не будет возможности распознать истину в таких вопросах. Тайвин зубасто улыбнулся. — Тем лучше, — сказал он. — Простор слишком сильное королевство, чтобы им владела одна семья. Пусть они погрузятся в хаос, и из пепла возникнет новый порядок, порядок, который мы диктуем, и от которого они не смогут отказаться после того, как их междоусобица приведет их на край забвения. — Говорите прямо, лорд Тайвин, — сказал Эддард. — Что вы собираетесь сделать? Дедушка провел пальцем линию от Старого Дуба до Алого озера и до Малого Мандера. — Эти дома должны присягнуть Утесу Кастерли. — Он обвёл северную границу, затем провел линию прямо вниз. — Восточная половина будет присоединена к землям короны, а западная половина в будущем перейдёт к Риверрану. — Наконец, он провел пальцем по Верхнему Мандеру, от Тамблтона до Сидрхолла. — Это перейдёт Штормовому Пределу, тебе, Артас. Эта амбициозность была за гранью, раздробить Простор, оставив новому Верховному Лорду менее двух третей территории региона. Львиная доля уйдёт Утесу Кастерли, Штормовому пределу и Королевской Гавани - Ланнистерам. — Такого не делали с тех пор, как был выкован Железный Трон, — сказал Эддард. — Для этого нет прецедента. — Сначала должны быть созданы прецеденты, чтобы затем им следовать, — ответил Хранитель Запада. — Радикальные действия должны иметь радикальные последствия, иначе мы позволим лордам королевства легкомысленно относиться к таким вопросам. — Им это не понравится, — сказал Эддард. — Многие будут сражаться, а не клясться в верности Штормовому Пределу или Риверрану. Это загонит Тиреллов в угол, в котором их единственным вариантом будет сражаться до победного конца. — Пускай, — сказал Тайвин. — Тогда мы сможем заменить этих лордов верными вассалами и настоящими друзьями. Конечно, не будет недостатка в невестах из Простора, которые продолжат свои семейные фамилии с новообретенными женихами. Вот чего он хочет, подумал Артас. — Что ж, — сказал Бейлиш, улыбаясь, — Я, например, поддерживаю планы лорда Тайвина. Они кажутся очень мудрыми. Артас нахмурился. Насколько он мог судить, Долина Аррен не получит от этого никакой реальной выгоды, и это дестабилизирует королевство на долгие годы, тогда как они больше всего нуждались в стабильности. Даже те лорды, которые предпочтут проглотить это унижение, доставят неприятности своим новым сюзеренам и поссорятся с историческими соперниками, штормовиками и западниками, часто воевавшими в Просторе в дни, предшествовавшие Завоеванию. — Этот план требует армии, которую мы не можем выделить, — сказал Артас. Этот план кажется Артасу похожим на превращение Простора в пороховую бочку гномьей минометной команды, которая затем оставит её греться на палящем солнце без песка, способного погасить неизбежный взрыв. — Лорд Старк и северяне скоро должны вернуться в свои земли, чтобы разобраться с Железнорожденными, и я намерен направить своих штормовиков ему на помощь. — Мы можем отложить это на другое время, — сказал Эддард. — Во-первых, мы должны выиграть эту войну. — В этом мы согласны, — сказал Тайвин.***
Перед тем как они уехали, Артас навестил Робба. Он нашел его сидящим на кровати в одной из нижних комнат Харренхолла, Серый Ветер лениво лежал у него на коленях, пока Мирцелла гладила его мех. Теон Грейджой смотрел на это с веселой ухмылкой. Удивительно, но лорд Бейлиш тоже был там. — Брат! — сказала Мирцелла, отдёргивая руку, как будто её обожгли. — Ты вернулся. Береги свое сердце как следует, сестра, подумал Артас, вспоминая Калию и ее печальные круглые глаза. — Я бы хотела, чтобы у тебя была возможность выбрать свою жену и принцессу по любви — сказала она, прежде чем убежать в слезах. Будет ли Мирцелла тоже плакать, если ее заставят выйти замуж за сына какого-нибудь дорнийца? Артасу было больно сознавать, что он может слишком скоро узнать ответ на этот вопрос. — Я удивлен видеть вас здесь, лорд Бейлиш. Мы уезжаем через несколько часов, — сказал Артас. — Я просто заверял молодого Робба в безопасности его сестры, — сказал Бейлиш с приятной улыбкой. — Вы также можете быть уверены, ваше высочество, что о леди Сансе хорошо заботятся. — Уезжаете? — спросил Робб. — Армия движется к Королевской гавани, чтобы разбить Тиреллов, — сказал Бейлиш. Мирцелла нахмурилась. — Но… у них есть Томмен, мама и Джоффри. — Я знаю, — сказал Артас, морщась. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы их благополучно освободили. — Возможно, в сире Барристане есть еще один Дускендейл, — сказал Теон с намеком на ухмылку, но уважение было очевидно в его тоне. — Этот старик дерется лучше всех нас, несмотря на свой возраст. Мирцелла встала и схватила его за руку. — Брат, я хотела бы попросить тебя об одолжении. — Ты моя сестра, — сказал Артас. — Я мало в чем могу тебе отказать, ты же знаешь это. Она кивнула своими золотыми волосами. — Это... это по поводу леди Маргери. — Она прикусила губу. — Я знаю, что её семья должна быть наказана, но она всегда была добра к нам в плену. Томмену она нравилась... И даже Джоффри заботился о её приходах, как бы странно это ни звучало. Только мама действительно не ладила с ней, поэтому им пришлось держать её взаперти подальше от нас в Девичьем Склепе. — Мирцелла покачала головой. — Если мы можем оказать ей хоть малейшую услугу, я прошу тебя помочь ей. — Я сделаю всё, что смогу, — сказал Артас. Он не позволит, чтобы какая-нибудь девушка была изнасилована Горой по крайней мере полсотни раз, прежде чем ее убьют. Она должна была умереть чистой и безболезненной смертью, если дедушка настоит на том, чтобы наказать весь Дом Тиреллов. Он, конечно, способен это сделать. Он повернулся к Роббу. — Как ты себя чувствуешь? Не так легко потерять ведущую руку. Робб посмотрел на свою правую руку, которая заканчивалась забинтованной культей. — Это было... тяжело. Привыкаю. — Он поднял глаза, нахмурился. — Мой отец всегда говорил, что человек, который выносит приговор, должен размахивать мечом. Как мне теперь это делать? Как я поведу Север, когда отец уйдёт? — У тебя все ещё есть другая рука, — сказал Артас, — И ты все ещё достаточно молод, чтобы научиться. — На это уйдут годы, — сказал Робб с разочарованным рычанием. — Я... Я даже больше не могу защищать свой народ от одичалых. — Ты все еще всего лишь мальчишка, Робб, — сказал Артас. — Никто не ожидает, что ты станешь лордом Винтерфелла за одну ночь. Делай, что можешь, день за днем, и этого будет достаточно. — А если это не так, возможно, Свет скоро снова ответит ему… Плечи Робба поникли. — Допустим. — А если кто-нибудь из ваших лордов попытается доставить тебе неприятности из-за этого, то можешь напомнить им, с кем ты сражался в битве при Зелёном Зубце, — ухмыльнулся Артас. На это Робб выдавил улыбку. — Какое это будет зрелище. Пятнадцатилетний мальчик за сотни миль отсюда, пугающий таких, как Великий Джон. — Сейчас почти шестнадцать, — сказал Артас. Свет, неужели прошло так много времени с тех пор, как мы покинули Королевскую Гавань? — Ты слышал? Джон сделал себе имя на севере, — гордо сказал Робб, казалось, желая сменить тему. Лорд Бейлиш навострил уши, его глаза скользнули между ними. — Что он сделал? — спросил Артас. — Спас жизнь лорду Хорнвуду, — сказал Робб. — Это случилось во время осады Темнолесья, они были частью первой волны, которая вернула замок. Он убил так много Железнорожденных, что мог бы захватить крепость в одиночку, если бы ему позволили! — Слухи, — усмехнулся Теон. — Джон не настолько хорош, если только он не сдерживался так же сильно, как принц Артас? — И все же, — сказал Артас, — Я уверен, что он был очень храбрым. Слухи имеют привычку преувеличивать, вот и всё, но они не вырастают из ничего. — Значит, война на севере идет хорошо? — спросил Бейлиш. — Как и следовало ожидать, — сказал Робб. — Мы все ещё удерживаем Стену от одичалых, а Железнорожденные терпят поражение в каждой битве. Кроме Рва Кейлин, но они, черт возьми, почти потеряли половину своего Железного Флота, пытаясь захватить его, и когда лорд Болтон доберется до них, они пожалеют, что вообще пытались. — Приятно это слышать, — сказал Бейлиш. — Эти одичалые… вы считаете их угрозой? Видите ли, мне интересно, что вы думаете. Мне не нравится, когда говорят, что моя жена не заботится о семье своего хорошего зятя. В Орлином Гнезде ходили какие-то неприятные слухи, которым я намерен положить конец. — Угроза за Стеной, вне всякого сомнения, опасна, —сказал Артас. — Они еще не показали свою истинную силу, но зима близко. Бейлиш замурлыкал. — Я подозреваю, что лорд Эддард очень сильно хочет отправиться на север и поскорее разобраться с ними? Робб кивнул. — После того, как эта война с Ренли закончится, я думаю, что он это сделает. — Он храбрый человек, — кивнул Бейлиш. — Твоя сестра много рассказывала мне о тебе, Робб, и о вас тоже, принц Артас. У Сансы не было ничего, кроме похвалы. — Она слишком хорошо отзывается обо мне, — сказал Артас. — Мы знаем друг друга совсем недолго. — Тогда вы произвели на неё хорошее впечатление, — сказал Бейлиш. — Она думает, что из вас вышел бы прекрасный король. — Как и штормовики, и мне не надо говорить, что я об этом думаю, — добавил Робб. — Кроме того, отец проводит с тобой так много времени, что можно подумать, что это ты его сын, а не я, — сказал он в шутку. — Увы, я второй сын, — сухо сказал Артас. — Все ещё нужно разобраться со Станнисом и Бейлоном Грейджоем, как только мы окончательно разберёмся с Тиреллами. Бейлиш хмыкнул. — Я всё ещё никак не могу понять, о чем думает лорд Станнис. Его утверждения об инцесте неправдоподобны. — Он покачал головой. — Если верить, что каждый ребенок, который похож на мать, родился путём кровосмешения, даже лорд Робб здесь будет отвергнут. — Я признаю, что это странно, — сказала Мирцелла, — но... но дядя Станнис никогда не лжет, даже когда ему это выгодно. — Насколько тебе известно, нет, — сказал Бейлиш. — Все люди - лжецы. Знаете ли вы, например, что ваш дядя принял странную восточную религию? У него на службе какая-то огненная жрица, и он каждую ночь сжигает септ и септонов демону по имени Р'глор. Артас нахмурился. — Он сжигает людей? — Ну, это могут быть всего слухи, — сказал Бейлиш, опустив голову. — Как бы то ни было, мы должны остерегаться влияния Эссоса при дворе. Варис тоже не предупредил нас о перевороте Ренли. Я подозреваю, что он был в этом замешан. — Будет разбирательство. — поклялся Артас. — И с ним и с моим дядей Станнисом.— Эти люди, осмелились разделить королевство на части, когда угроза, которая положит конец всей жизни, готовилась к нападению. Бейлиш улыбнулся. Итак, гонка за Железный Трон началась в тот же день, под стук копыт, а на них верховные лорды королевства и все их рыцари. Вперед, всё дальше и дальше, через холмы Дома Уод и равнины Дома Хогг. Королевский тракт вёл их на юг, параллельно реке Слезы Богов, которая впадала в Черноводную Тирек настоял на том, чтобы поехать с ними, хотя никто не стал бы думать о нем хуже после полученных травм. — Это всего лишь ухо, — сказал его кузен, когда они ехали бок о бок. — Мне не нужно хорошо слышать, чтобы убивать твоих врагов. — Не для этого я держу тебя рядом, — ухмыльнулся Артас. — А из-за твоего чувства юмора. — Ха-ха, — сказал Тирек, глядя на чистое небо над головой. — Лорд Тайвин упомянул, что скоро меня посвятят в рыцари за мои действия в битве при Зеленом Зубце. Я буду первым из нашего поколения в семье, кто будет посвящен в рыцари, по крайней мере после тебя. — Вполне заслуженно, — честно сказал Артас. Тирек не был тем, кто возглавил их в этой катастрофической атаке, но он превосходно держался, несмотря ни на что. С такими людьми, как он, за его спиной, была надежда против мертвых. — Он также хочет, чтобы я скоро женился, — сказал Тирек, менее довольный этой мыслью, взглянув на землю, которую он должен был унаследовать. — Чтобы я мог взять на себя обязанности лорда Хейфорда. — Это важная территория, — сказал Артас. Сам замок Хейфорд находился на Королевском тракте и был последней линией обороны Королевской гавани от наступления с севера, в то время как их владения простирались до границы с речными землями, где находился Свиной Рог. — Но ты не хочешь этого. Тирек покачал головой. — Я не хочу показаться неблагодарным. Я никогда не ожидал, что стану лордом... Но леди Эрмесанда - грудной младенец. Это странно - венчаться с невестой, которая еще не может ходить, которую даже не отучили от груди. Которую я должен буду воспитывать, как свою дочь, и всё же я должен буду спать с ней, когда она расцветет? — Это нормально - чувствовать себя так, — сказал Артас. — Ты не обязан этого делать, если это тебя не устраивает. — Лорд Тайвин нашел бы кого-нибудь другого, если бы не я, — сказал Тирек. — Что бы я тогда делал? Я сомневаюсь, что для меня нашлось бы место в Утесе Кастерли, если бы я проигнорировал его. Возможно, это единственная возможность для меня стать лордом. — Он вздохнул и посмотрел на Артаса. — Разве это неправильно - хотеть большего от брака? Королевская Гавань, выглядела такой же грязной, как и год назад, и еще более странным было то, что они до сих пор не встретили сопротивления. На стенах рядом с цветами Тирелла развевались знамена с коронованными оленями. Город выглядел совершенно неподготовленным к осаде, и даже ворота были открыты. — Это какая-то ловушка? — спросил Эддард. — Может быть, они сдаются? — сказал Барристан. Из ворот приближался флаг переговоров... — Джоффри? — спросил Артас, едва веря собственным глазам. Не столько ему, сколько тому, с кем он ехал, заставило людей их войска шептаться. Справа от него ехал Мейс Тирелл, одетый в зеленый бархат, отделанный соболем, совершенно не готовый к битве или даже поединку. Справа от Джоффри была Маргери Тирелл, королева Ренли. Она была красива, прекрасна, как сама Дева, со стройной, но женственной фигурой и гладкой, безупречной кожей. Маргери одарила лордов королевства застенчивой и милой улыбкой, её мягкие вьющиеся каштановые волосы покачивались. На её голове была корона из бледного золота, украшенная изумрудами, которые сверкали, когда она поворачивала голову. Это была корона, которую Артас уже видел. — Это корона нашей матери, — сказал Артас. — Это корона королевы, — поправил Джоффри с широкой улыбкой. — Милорды, вы как раз пришли вовремя, к моей свадьбе.