The King Is Dead

      Артасу пришлось признать, что Джоффри и Маргери были красивой парой, даже если он был уверен, что Тиреллы прогнили насквозь.       Маргери была одета в шёлковое платье цвета слоновой кости и мирийские кружева, её юбка была украшена цветочными узорами из мелких жемчужин. Если бы у неё было хоть какое-то чувство приличия, она бы носила цвета Баратеонов, золотой и черный, в память о своём покойном муже или, чтобы отметить её предстоящий брак с Джоффри. Вместо этого она пришла в девичьем плаще, сшитом из сотни золотых роз, пришитых к зелёному бархату.       Как будто одежды в цветах Тиреллов смыли грехи её дома.       Является ли она вообще девственницей? Артас задумался. Накануне свадьбы, были намеки, но Джоффри не тронули ни слова дедушки, ни крики матери, а Артас сохранял молчание, чтобы сохранить мир.       Джоффри мог задуматься об этом, если бы спросил его брат, но прошло уже несколько месяцев с тех пор, как Ренли женился на Тирелл, живот Маргери оставался плоским, а фигура стройной. Она не страдала от утренней тошноты и не хотела странной пищи, как когда мать родила Томмена, вспоминал Артас, и она действительно пыталась найти доказательства обратного.       Семь клятв, благословений и обещаний были произнесены перед Верховным Септоном и его яркой короной из золота и хрусталя. Свадебная песня была спета, причины, делающей брак невозможным, никто не назвал.       Взгляд Артаса был прикован к его матери, которая, как он думал, могла встать, взбеситься и проклясть этот обман. Но его дед держал её под контролем строгим взглядом и твердой рукой, когда Мейс Тирелл шагнул вперед, чтобы нежно снять девичий плащ своей дочери. Джоффри взял у Артаса сложенный плащ невесты и с размаху встряхнул его. Его шестнадцатилетний брат был выше, чем девятнадцатилетняя Маргери. Он облачил свою невесту в ало-золотое, затем наклонился ближе, чтобы застегнуть его у её горла.       И так легко Тиреллы превратились из предателей в настоящих друзей короны.       — Этим поцелуем я клянусь в своей любви! — заявил Джоффри, и Маргери повторила его слова. Они обменялись поцелуями, а когда отстранились, радужные огни заплясали на короне Верховного Септона, когда он объявил, что они: одна плоть, одно сердце, одна душа.       Гарт Серая Сталь и сир Барристан возглавили процессию из септы в своих белых доспехах и серебряных плащах. Небольшая армия золотых плащей выстроилась вдоль улиц на всем пути к Красному Замку, сдерживая ликующие толпы простого народа. Артаса немного утешало, что крики «Баратеон» были немного громче и чаще, чем «Тирелл»       За рыцарями следовали Томмен и Мирцелла, разбрасывая лепестки роз из корзин перед королем и королевой. Томмен расплылся в улыбке, в то время как Мирцелла продолжала поглядывать на командующего городской стражей.       Джоффри выглядел великолепно в золотом камзоле, поверх которого был накинут плащ из черного бархата, украшенный коронованным оленем их отца. Корона легко лежала на его кудрях, золото на золоте, а меньший венок, изображающий только поле роз из короны Джоффри подаренной дедушкой Тайвином, украшал голову Маргери.       После королевской четы пошли Артас и Санса, по настоянию Джоффри, придерживая края своих плащей, чтобы они не касались грязных улиц. За ними следовали мать и лорд Тирелл, хотя она отказалась даже подать руку последнему, что не осталось незамеченным толпой. Следующим прошли Алери Тирелл с дядей Джейме, которые, по крайней мере, держались за руки, хотя, насколько мог видеть Артас, ни один из них не смотрел друг на друга. Королева Шипов, Оленна, ковыляла вперед с тростью и с помощью дедушки, оба что-то шептали друг другу. Все они улыбались толпе, но Артас не сомневался, что каждое сказанное слово было словесным ножом.       — Это была прекрасная церемония, — прошептала Санса Артасу, улыбаясь и подталкивая его локтями.       Артас не мог не улыбнуться в ответ.       На широкой мраморной площади, они были первыми, кто поздравил Джоффри и Маргери. Он поцеловал пальцы Маргери и произнёс бессмысленные банальности, а когда подошёл Джоффри, тот заключил его в теплые объятия.       — Я рад, что ты здесь, — прошептал его брат, отстраняясь с аурой удовлетворения       Маргери и Сансе потребовалось еще некоторое время, чтобы закончить разговор, хихикая над шутками, которые ни один из близнецов не хотел понимать, прежде чем они отошли в сторону, чтобы позволить другим пожелать им счастья.       За это время солнце так пекло на их паланкин, что с таким же успехом можно было приготовить целого оленя. Даже мягкое сиденье казалось теплым ещё до того, как его рука прикоснулась.       — Я в этом не поеду, — сказал Артас, недовольно нахмурившись. Он свистнул, сладко и пронзительно, и Тэнси важно прошествовал вперед, демонстрируя свою великолепную черную шерсть толпе доброжелателей. Он протянул Сансе руку.       — Не хочешь прокатиться со мной?       Санса хмыкнула, потирая морду Тэнси, прежде чем сесть самостоятельно с легкостью опытного наездника.       — Едем? — спросила она.       — Тэнси обычно не позволяет кому попало ездить на ней верхом, — сказал Артас, садясь на лошадь позади Сансы и забирая поводья из её рук.       — Тэнси любит морковь, — сказала Санса, потирая коня. — Не так ли, мальчик?       Тэнси заржал.       — Ты кормила моего коня за моей спиной? — спросил Артас.       — Разве я на такое способна? — невинно спросила она. — Откуда мне вообще знать, в конюшне Тэнси или нет?       Артас вздохнул.       — Тирек сказал тебе, верно?       — Он не очень хорошо умеет хранить секреты от меня, — её пышная осенняя коса качнулась, когда Тэнси галопом поскакал вперёд. Её лютоволк, Леди, не отставала от них, слегка поскуливая от состояния столичных улиц. — Я думаю, что твоя сестра влюблена в Робба. Она смотрела на него на протяжении всей церемонии.       — Возможно, это из-за формы, — сказал Артас. Робб выглядел на удивление хорошо в золотом, так как это выделяло его рыжие волосы. — Я полагаю, мужчина в этом может выглядеть достаточно круто.       Санса помахала маленькой девочке с цветами в волосах.       — Нет, не из-за неё. Она точно так же смотрела на Робба, когда мы были в Винтерфелле.       — Совершенно верно, — сказал Артас, также махая рукой нескольким мальчикам, выстроившимся вдоль улиц.       Санса слегка откинулась на его грудь и кивнула.       — Я должна как-нибудь пригласить своего брата на чай, может быть, усадить его рядом с ней.       Артас фыркнул.       — Лучше не обнадеживай мою сестру. Брак маловероятен.       — Но это будет так романтично, — сказала Санса с ноткой игривости в голосе. — Запретная любовь создает лучшие истории.       — Это далеко не запрещено, — сказал Артас. — Просто политически неразумно.       — Когда твой дедушка Тайвин Ланнистер, это все равно, что запрещено. — заметила она с намеком на угрюмость.       — Запретная любовь все равно никогда не заканчивается так, как в сказках, — сказал Артас, вспоминая Калию. Однажды, тёмной ночью, его сестра и скромный солдат дали клятвы перед жрицей. Как ему рассказывали, у них была дочь, но её отослали на воспитание к отцу, подальше от Лордерона, и держали в неведении о её правах по рождению.       Он узнал об этом только спустя годы, когда было обещано, что его племянница будет признана, а его зять будет возведён в дворянство, как только Артас женится и вырастет. Он никогда не был женат, так что этого никогда не случилось.       — О? — Санса повернула лицо в сторону, чтобы он мог видеть ее приподнятую бровь. — И ты знаешь как?       — История, — сказал Артас. — Дункан Таргариен, принц Стрекоз, женился на женщине низкого происхождения и был вынужден отказаться от трона. Долг и любовь часто противоречат друг другу.       — Моя мать тоже не должна была выходить замуж за моего отца, — сказала Санса. — Она должна была выйти замуж за моего дядю.       Но Брандона Старка убили, подумал Артас.       — И поэтому она вышла замуж по долгу.       — По долгу, — кивнув, согласилась Санса, — но со временем мои родители полюбили друг друга. У них не всегда должны были быть разногласия.       Этого Артас не мог отрицать.       — В твоих словах есть смысл.       Санса перевела взгляд на золотые плащи, выстроившиеся вдоль улиц.       — Мой брат довольно усердно натренировал их.       — Они должны быть готовы, — сказал Артас. — В последнее время в Королевском лесу ходят мрачные слухи. Это не для ушей леди.       — Я Старк, а не какая-нибудь южная роза, — сказала Санса. Леди задела его ногу, обнажая клыки, как бы подтверждая точку зрения Сансы. — Мой отец говорит, что мы не боимся таких вещей.       — Если ты уверена, — сказал Артас, когда они проезжали под шипастой решёткой Красного Замка. — По словам Робба, они находят тела, растерзанные дикими животными. Они были повсюду. Возможно, мы наблюдаем расцвет ещё одного Братства Королевского Леса.       — Из-за этого Маргери давно не звала меня на соколиную охоту? — спросила Санса.       — Да.       — Но Джоффри всё ещё ходит на охоту, — сказала Санса.       Артас вздохнул.       — Мой брат отказывается показывать страх перед чем бы то ни было, если он может помочь этому. Не после Ренли. Я умолял его не делать этого, но он король и защищен лучше, чем большинство. — Он слез с Тэнси и помог Сансе спуститься из вежливости, хотя она в этом и не нуждалась.       — Мы должны пойти переодеться перед свадебным пиром, — сказала она. — Увидимся там.

***

      Поток гостей неторопливо направлялся в тронный зал, где должен был состояться свадебный пир. Некоторые уже сидели на скамейках внутри, в то время как другие толпились у дверей, вежливо болтая. Артас поздоровался с лордом Эддардом, затем забрал у него Сансу, чтобы во дворе выполнить необходимые любезности, ожидаемые от Верховного лорда.       — Хорошего вам вечера, леди Санса, принц Артас, — приветствовал Берик Дондаррион. — Если вы простите меня за то, что я говорю вне очереди, другие лорды задавались вопросом, когда мы отправимся на Север?       — Если король согласится, — сказал Артас, — Надеюсь, что мы выступим с лордом Эддардом, когда он уедет. — Он заметил, как штормовик нахмурился. — Есть какие-то проблемы?       — Нет, ничего, просто, — он взглянул на Мейса Тирелла, который разговаривал с сиром Киваном, — Есть проблемы с логистикой. Люди горят желанием доказать вам свою ценность, ваше высочество. Возможно, семью королевы удастся убедить открыть свои склады раньше?       — Разумная мысль, — сказал Артас. — Люди беспокоятся?       Берик поджал губы.       — Немного. Лорд Брайс Карон возглавляет авангард, в то время как люди Селми и Сваннов готовят свои силы, чтобы отбить Штормовой Предел у Станниса. С кем из ваших врагов остаётся сражаться остальным?       Взятие Штормового Предела Станнисом стало неожиданностью. Слухи приписывали его победу какому-то языческому колдовству, и люди заметили большой след дыма, поднимающийся над родовым местом их предков. Всё это время Джоффри отказывал Артасу в разрешении отправиться на любой из нынешних фронтов, бремя, которое оставшиеся в городе штормовые лорды разделили с ним.       — Лорд Дондаррион, — сказала Санса, наклонив голову, — Я слышала, что вы лично сражались с принцем Артасом в битве при Зелёном Зубце.       — Это так, — сказал Берик, глядя себе под ноги.       — Вы храбро сражались, по крайней мере, так сказал мне Артас, — сказала Санса, искоса взглянув на Артаса. — Мы рады, что вы сегодня на нашей стороне.       — Спасибо, миледи.       Они продолжали свой обход. Санса похвалила платье какой-то девушки Тирелл, сказала лорду Джайлсу, что его кашель звучит лучше, и заставила трех присутствующих Ройсов засиять, когда она похвалила их доблесть и отметила, как приятно было видеть, как Бронзовый Джон снова становится сильным.       — Тирек! Приятно снова тебя видеть, — сказала Санса. — Как прошёл твой визит в Хейфорд?       — Это прекрасный замок, — сказал Тирек, ухмыляясь ей. — Не слишком далеко отсюда, полдня езды на север, на вершине холма, рядом с замком протекает прелестнейший ручей.       Артас моргнул.       — Почему Санса больше меня знает о том, чем ты занимался?       — Не ревнуй, — сказала Санса.       — В последнее время ты был слишком занят Джоффри, — мягко упрекнул Тирек. — Между твоими встречами, твоей утренней молитвой с штормовиками, ежедневным избиением рыцарей Простора во дворе и ежедневными прогулками с Сансой, в последнее время у нас было не так много времени вместе.       Глаза Артаса метались между его невестой и его лучшим другом.       — И о чем вы двое разговаривали?       — О, мы обмениваемся сплетнями о тебе, — бесстыдно сказал Тирек.       — Например, когда я оставляю свою лошадь без присмотра? — спросил Артас.       Тирек усмехнулся.       — Это весьма поверхностно       — Ваше величество! — воскликнула Санса из вежливости, когда Серсея Ланнистер и дядя Джейме приблизились к троице. У его матери было много прекрасных зеленых платьев, которые подходили к её глазам, но сегодня вечером на ней было платье из золотой ткани с разрезом из бордового бархата. Оно на ней всё ещё выглядело прекрасно и потрясающе дорого. — Вы выглядите просто ослепительно в этом платье. Вы должны сказать мне, где вы его купили.       Мама натянуто улыбнулась Сансе.       — Возможно, в другой раз, моя дорогая. Я бы хотела побыть наедине со своим сыном.       — Я... конечно, — сказала Санса, ее улыбка слегка дрогнула. — Пойдем, Тирек, давай дадим им минутку.       Мать посмотрела им вслед, прежде чем повернуться к Артасу. Она осмотрела каждый дюйм его тела, прежде чем прищелкнуть языком.       — Тебе действительно следует есть больше. Тебе понадобится энергия, чтобы сразиться со всеми нашими врагами       — Ты тоже хорошо выглядишь, мама, — сказал Артас.        Мать нахмурилась, глядя на него.       — Джоффри нуждается в том, чтобы ты защищал его, как Джейме защищает меня. У вас всегда была особая связь, но теперь ты единственный, кому он по-настоящему доверяет.       — У Джоффри есть королевская гвардия, частью которой является дядя Джейме.       — Мы защищаем его от кинжалов, прячущихся в тени, — сказал Джейме, — но он даже не слушает сира Барристана. Мы не можем защитить его от него самого или ослушаться его приказа, когда он отсылает нас, уходя на охоту.       — И не охраняй его от кинжалов за улыбками, — сказала мама, руками показывая комнату. — Просто посмотри на людей, которыми он окружил себя: бастард, евнух и шлюха, никому из них мы не можем доверять.       Шлюхой, предположил Артас, была Маргери.       — Эти слова опасно произносить на свадьбе, — сказал Артас, понизив голос. Войны велись из-за меньших оскорблений, и они едва ли могли позволить себе еще одну.       Мать усмехнулась.       — Это правда! — настаивала она. — Просто посмотри, как Маргери очаровывает, не Джоффри, простой народ. Нет, ты последний из его советников, кто заботится о его интересах.       — Ты принимаешь его интересы близко к сердцу, — сказал Артас.       — Ты же знаешь, что он не слушает меня с тех пор, как мы побывали в плену, — раздражённо сказала мама. — Я предупреждала его о Маргери, и я предупреждала его о Сноу. Оба раза он отказывался от моих советов. В этом вонючем городе зреют заговоры, Варис и его полуправда, стремящиеся вытеснить нас, Мизинец и его полуложь, с такой же верностью, как у его дедушки-наемника!       — Теперь он лорд-регент, — сказал Артас.       — Еще одна ошибка, о которой нашептали Тиреллы, — сказала мама. — Неужели они думают, что он будет им верен? Я сделала бы ставку драконами, что даже сейчас он пытается их уничтожить. Они забыли о его корнях, но я нет. В конце концов, кровь всегда говорит сама за себя.       — Лорд Бейлиш удерживает Долину на нашей стороне, — сказал Артас. — Они бы не подняли свои знамена на стороне Джоффри, если бы не он.       Она прищурила глаза - пару затвердевших изумрудов.       — Не путай это с дружбой или преданностью. Он много выиграл от своего двуличия.       Артас посмотрел с сомнением.       — Он благополучно доставил Сансу и Арью к нам, рискуя своей жизнью, чтобы сделать это.       — По-твоему, всё произошло именно так?       — Разве нет? — спросил Артас, искоса приподнимая бровь.       — Я вижу, что мои предупреждения всегда остаются без внимания. — Она вздохнула. — Будь всегда начеку. Даже свадьба может быть опасна. — Мать наклонила голову в сторону высокого стола. — Посмотри туда. Видишь, как наши враги окружают нас со всех сторон? Вот настоящая опасность, а не Станнис или Бейлон Грейджой.       Ты беспокоишься не о тех угрозах, подумал Артас.       — Есть угроза с севера.       — Север может сгнить, — сказала Серсея. — Твоя семья должна быть на первом месте.       — Старки скоро станут нам родней, — сказал дядя Джейме.       Серсея горько рассмеялась.       — Это будет иметь значение? Маргери Тирелл выходит замуж за моего сына, но разве это делает её семью менее опасной для нашей?       — Браки заключают союзы, — сказал Артас.       — Союзники, — повторила она. — Немедленно выкинь эту глупую мысль из своей головы. Есть только сильные, и те кого они давят ногами. Дом Ланнистеров самый сильный, и я намерена сделать так, чтобы он таким и оставался.       Артас нахмурился. Даже его отец Теренас не правил лордами Лордерона таким образом, и его власть намного превосходила власть Железного Трона над Верховными Лордами.       — Мы сильнейшие, но не настолько, чтобы быть против всего королевства. Союзы - приходится идти на компромиссы.       Она повернулась к ним лицом, разочарование отпечаталось в морщинах ее каменного, алебастрового лица.       — Настоящий мужчина делает то, что хочет, а не то, что должен. Единственный способ сохранить лояльность твоих людей, это убедиться, что они боятся тебя больше, чем врага. Я думала, ты это понимаешь. — Затем она развернулась, громко стуча туфлями по камню, оставив дядю Джейме с Артасом.       — Это было удивительно сдержанно с ее стороны, хочешь верь, хочешь нет, — сказал Джейме с кривой усмешкой. — Как бы она ни была расстроена из-за Джоффри, я полагаю, она надеется найти с тобой общий язык.       — Возможно, — кивнул Артас. — Как твоя нога, дядя?       — Я почти вылечился, — сказал Джейме, его легкая улыбка сменилась хмурым взглядом, — хотя Хранитель Запада всё ещё считает меня непригодным для кампании Железнорождённых.       — Я на это надеюсь, — сказал Артас. — Он уже готовится забрать с собой всех моих кузенов. Кроме того, кроме дедушки, ты, кажется, единственный, кто может удержать маму от того, чтобы свернуть маленькую шею Маргери.       Джейме поморщился.       — Это было бы катастрофой.       — Это полностью зависит от того, кого ты спросишь, — задумчиво произнес Артас, краем глаза заметив, как Оленна Тирелл похвалила выбор украшений Сансы на вечер и поправила её сетку для волос.       — Им действительно удалось добиться прощения, не так ли? — спросил Джейме. — Я никогда не видел, чтобы Джоффри к кому-либо кроме тебя относился с такой теплотой.       — Не совсем, но дай им еще несколько недель, и они вполне могут добиться успеха со всеми нашими друзьями, — сказал Артас. — А Джоффри - это Джоффри. Он знает, кто его семья.       Однако Маргери оказалась достаточно очаровательной, так как день за днем она, казалось, уничтожала ненависть, которую люди питали к ней в своих сердцах. Как и на переговорах, она нанесла удар по тем из их коалиции, кто был наиболее восприимчив к ее чарам, придворным дамам и мужчинам из речных земель и долины. В конце концов, северяне не придавали большого значения лести и не брали с собой в поход дочерей или жен, в то время как лорды запада не осмеливались хорошо думать о ней, когда дедушка всё ещё был рядом. И штормовики, казалось, держали Тиреллов и их лордов на вежливом расстоянии, либо из-за их новообретенной лояльности к нему, либо из-за отвращения ко всему, что произошло с Ренли.       В конце концов, она была его королевой, и те, кто радовался и чествовал её, когда Ренли женился на ней, были меньше всего расположены видеть, как она снова играет с другим Баратеоном.       Артас вздохнул.       — Хорошо это или плохо, но нам нужен Простор. Без их зерна наши армии умрут с голоду на севере или оставят людей голодать, — И то и другое будет катастрофой в войне с нежитью.       — Я полагаю, ты прав, — сказал Джейме. — Это не делает менее странным оставаться на заднем плане.       — Как дела у Робба Старка? — Артас попытался сменить тему. Дядя он или нет, разговоры о политике быстро вызывали у него неприятный привкус во рту.       — На тренировочном дворе мы с ним составляем прекрасную пару калек. Я должен признать, что даже одной рукой тренировать его не было полной рутиной, — сказал Джейме. — Он не так талантлив, как ты, но дай ему несколько лет, и он будет ровней любому лорду с мечом.       — Высокая похвала от тебя, — сказал Артас.       Джейме пожал плечами.       — Он пытается превзойти других. Я это уважаю. Слишком много глупых мальчишек думают, что талант - это всё, что нужно для фехтования, что нескольких часов в день как-то достаточно, чтобы стать великим. — Он ухмыльнулся. — Большинство из них все равно победят его во дворе, но однажды он превзойдет их всех, как это сделал ты.       — Я рад это слышать, — Артас заметил, что Санса закончила разговор с Королевой Шипов. — Я должен пойти и забрать её, пока другой цветок не вцепился в нее.       — А я должен заботиться о твоей матери, как, кажется, всегда делаю.       Факелы горели во всех подсвечниках тронного зала, освещая лица гостей, стоявших вдоль столов. Герольды выкрикивали имена и титулы лордов и леди, входивших в зал. Пажи в королевских ливреях проводили их по широкому центральному проходу. Галерея наверху была битком набита музыкантами: барабанщиками, волынщиками и скрипачами, струнными, рожками и шкурами.       Артас проводил Сансу к возвышению под тенью Железного Трона. Там стоял высокий стол, за которым она должна была сидеть рядом с ним и её отцом. Дядя Тирион вразвалку вошел вслед за ними, сопровождая Оленну Тирелл, которая, шаркая, шла крошечными шажками. По бокам от них стояла пара семифутовых гвардейцев в цветах Тиреллов. Длинные шёлковые ленты: золотые Баратеонов, алые Ланнистеров и зелёные Тиреллов, трепетали от мерцающих свечей каждый раз, когда дул легкий ветерок.       Наконец, Джоффри и Маргери въехали в тронный зал на одинаковых белых скакунах, пажи бежали перед ними, чтобы бросить больше лепестков роз под их копыта. После септы, они оба сменили одежду, и теперь Маргери была в бледно-зеленом самите с туго зашнурованным лифом, который обнажал ее плечи и намекал на её небольшую грудь.       Сиры Барристан, Бринден, Гарт и Робар проводили их к почетным местам, Джоффри сидел слева от Артаса, а его невеста на одно место дальше. Джоффри получил поцелуи в щеку от отца невесты и её братьев: широкоплечего Гарлана и калеки Уилласа. Дедушка и сир Киван сделали то же самое для Маргери, хотя и с гораздо меньшей любовью, а затем настала очередь Артаса.       — Вашего самого младшего брата нигде нет, — заметил он между поцелуями.       — Лорас уже должен быть в Хайгардене, — ответила Маргери. — Его сломанная рука ужасно болит, и мы чувствовали, что там ему будет спокойнее.       Артас подавил желание закашляться. Неудивительно, что опальный командующий гвардии Ренли счёл Королевскую Гавань неприятной для главного предателя.       После краткой молитвы, произнесённой Верховным Септоном, Джоффри провозгласил, чтобы бокалы были наполнены. Потребовалась целая бутыль темно-красного Арбора, чтобы наполнить золотую свадебную чашу, которую ему подарил лорд Тирелл ранее этим утром. Он поднял её обеими руками.       — За мою жену королеву!       — Маргери! — крикнул ему в ответ зал, хотя громче всего он доносился из мест Просторцев и больше походил на бормотание из мест, где сидели олени, львы и волки.       Первым блюдом был сливочный суп из грибов и улиток с маслом, поданный в позолоченных мисках. Санса взяла три ложки помимо него, прежде чем отставить её.       — Тебе не нравится? — спросил Артас.       — У нас осталось ещё семьдесят шесть блюд, — сказала Санса, затем криво улыбнулась. — Это немного чересчур, не думаешь?       — Тиреллы платят за всё это, — сказал Артас и добавил, — И всё, что мы не съедим, они пошлют бедным по милости Маргери.       Маргери хихикнула над чем-то, что сказал Джоффри, и они выпили из большой семигранной свадебной чаши. На её стороне стола сидели гордый лорд Мейс, красивая седовласая леди Алери, скромный лорд Бейлиш, толстый евнух, известный как Варис Паук, и Оберин Мартелл, Красный Змей. О популярности Простора многое говорило то, что дорниец сидел рядом с их древними соперниками Тиреллами.       Певцы пели песни, чтобы польстить им: Золотая роза» для Тиреллов, «Рейны из Кастамере» для дедушки, «Дева-мать и старуха» для Верховного Септона и «Моя леди-жена» для всех маленьких девочек и мальчиков, которые мечтали о летних мечтах.       Артас лениво слушал, жуя оладьи из сладкой кукурузы и горячий овсяной хлеб, испеченный с кусочками финика, яблока и апельсина. Только когда он начал есть ребро дикого кабана, седобородый Хэмиш-Арфист объявил песню, что «никогда прежде не слышали во всех Семи Королевствах». Это была песня в быстром темпе, наполовину высмеивающая Железнорожденных за их глупые поступки, наполовину восхваляющая доблесть тех, кто сражался с ними.       Вскоре после этого пошли другие развлечения: поток вкусной еды, свободный поток духов; певцы с двух континентов, волынщики и дрессированные собаки, глотатели мечей, пироманты и жонглеры.       Блюдо из намазанного маслом гороха, измельченных орехов и кусочков лебедя, приготовленных в шафрановом соусе. и персики подали, когда герольды протрубили в трубы.       — Пение достойной золотой лютни, — воскликнул один из них, — мы представляем вам Галейона из Кью.       Просторец был человеком с бочкообразной грудью, черной бородой, лысой головой и громким голосом.       — Благородные лорды и прекрасные леди, этой ночью я спою вам только одну песню, — объявил он. — Это песня об олене и о том, как было спасено королевство. — Барабанщик начал медленный зловещий ритм.       «Олень идет на Юг» это была спешная пьеса, следовавшая за Артасом от Стены до Королевской гавани. Джоффри был в полном восторге от этого, и рядом с Артасом Санса бросила на своего жениха несколько довольных взглядов.       — Половины из этого даже не было, — прошептал Артас Сансе, — А другая половина настолько преувеличена, что с таким же успехом этого могло и не произойти.       — В какой-то момент совпадать только с правдой становится слишком сложно, — ответила Санса. — Не беспокой певцов из-за твоей скромности.       Ночь за высокими окнами была темной, когда Галейон закончил свои семьдесят семь стихов, гости были глубоко погружены в свои кубки и обеспечивали половину развлечений. Старый Пицель заснул, когда танцовщицы с Летних островов закружились в одеяниях из ярких перьев и дымчатых шелков. Кругляшки лосятины, фаршированные спелым голубым сыром, достали, когда один из рыцарей лорда Рована был ранен дорнийцем. Золотые плащи Робба утащили их обоих, одного гнить в камере, а другого на лечение мейстеру Баллабару.       Затем были танцы под руководством короля и королевы, и когда песня закончилась, Джоффри попросил руки Сансы, в то время как вежливость диктовала Артасу сделать тоже самое с Маргери.       Он перенёс это с вымученной улыбкой.       — Вы должны знать, — сказала Маргери, когда начался танец, — что музыканты не перестанут играть эту песню, пока я не подам им сигнал.       Он развернул её и, когда они снова оказались лицом к лицу, спросил:       — Осмелюсь спросить, почему вы так их нагружаете?       — Потому что вы не сказали мне больше трёх предложений с тех пор, как прибыли в Королевскую Гавань, принц Артас, — сказала она. — Я хочу, чтобы мы стали друзьями. — Маргери склонила голову набок. — Леди Санса регулярно ходила со мной на соколиную охоту, по крайней мере, до недавних неприятных событий. Вы ведь не откажетесь выйти из Королевской гавани, правда? Санса хорошо отзывается о вашей Тэнси, а мой брат Уиллас страстно увлечён лошадьми.       — Я не очень забочусь о других лошадях, поэтому боюсь, что только разочарую вашего брата, — резко сказал Артас. — А я думал, вылазки были прекращены? Для безопасности вашего величества, конечно.       — Конечно, — сказала Маргери, закатывая глаза. — Санса всё ещё вяжет со мной, и, когда мы вместе, она каждый раз так высоко отзывается о вас, я не понимаю, почему мы с вами не можем поладить так же, как и я с ней.       — Боюсь, — сказал Артас, — Что шипы со мной не согласны.       Маргери хихикнула.       — Моя бабушка сказала мне, что она говорила с вами сегодня утром. Я приношу свои извинения за неё. Она может быть довольно откровенной.       Неужели Оленна Тирелл думает, что меня покорит пряник, а не кнут?       — Я уверен, что у нее есть своё очарование.       — Жаль, что лорд Эддард покидает нас так скоро, — продолжила Маргери.       — Он нужен на севере, — сказал Артас. — Мы все нужны.       — Против белых ходоков, — сказала она. Маргери, по крайней мере, не смеялась и, казалось, обдумывала этот вопрос.       Это чуть не заставило Артаса остановиться, хотя годы тренировок под руководством Утера научили его, что стоять на месте в бою, значит умереть.       — Вы верите, что они настоящие?       Она прикусила губу.       — Я верю, что вы, по крайней мере, так думаете. И Джоффри тоже.       — И всё же он не отпустит меня на север, — сказал Артас с оттенком разочарования. Он понимал необходимость сначала обезопасить королевство, но ему не разрешили присоединиться к кампании против железнорождённых, и в данный момент он ничего не мог сделать против Станниса. Что он делал здесь, в столице?       — Тогда мы могли бы работать вместе, вы и я, — сказала Маргери. — Мы могли бы убедить его позволить вам уйти, как только мы снова сядем.       — Я уверен, что вам бы спалось гораздо лучше, зная, что я далеко.       — Вы так думаете? — спросила новая королева, её поведение было таким же невинным, как у Томмена. — Что я хочу, чтобы вы увидели вдали от двора? Джоффри очень высокого мнения о вас. Королева не сможет заменить брата.       — Это не делает нас друзьями, — предупредил её Артас.       — Мы не враги, — сказала она.       Артас медленно кивнул головой.       — Не враги.       Маргери улыбнулась и дважды кивнула. Музыка постепенно смолкла, и они вернулись на свои места, когда подали тыквенный пирог. Санса бросила на него один взгляд и поправила брошь, приколотую к его груди.       — Они сделали твоё любимое блюдо, — сказала она.       Артас улыбнулся, позволив себе кусочек.       — Ваше величество, — начала Маргери, — Мы с вашим братом разговаривали.       — О чём? — спросил Джоффри.       — Позволь мне завтра поехать на север с лордом Старком, — сказал Артас. — Лорд Карон и пять тысяч человек уже уходят.       — Нет, — сказал Джоффри, разочарование уже ясно читалось на его лице. — Абсолютно нет. Ты нужен мне здесь, брат.       Маргери склонила голову набок, нахмурившись.       — Я уверена, что он оставит более чем достаточно людей, чтобы защитить Королевскую Гавань от всего, что может сделать Станнис. И у тебя в королевской гвардии тоже есть несколько прекрасных рыцарей.       — Они не он, — сказал мальчик-король, его недовольство росло. — Ты можешь подождать несколько месяцев, и мы выдвинемся вместе, когда будут устранены другие угрозы. До тех пор я больше ничего об этом не хочу слышать. — Он поднял глаза. — Ах, пирог с голубями! Идёмте, миледи.       Пирог был хрустящим, золотисто-коричневым, диаметром в два ярда, в сопровождении Рамси Сноу и полудюжины поваров. Голуби внутри пищали и в страхе бились о корку, даже когда мужчины кричали, женщины хлопали в ладоши, а чашки разбивались друг о друга.       Джоффри и Маргери встретили пирог под помостом. Рамси опустился на колени с червивой ухмылкой, прежде чем предложить Джоффри меч, чтобы разрезать его. Жених и невеста взялись за руки, чтобы поднять меч, и опустились, чтобы выпустить птиц, разбегаясь во все стороны, направляясь к окнам, ставням и дверям. Со скамеек донесся восторженный рёв, и с галереи заиграла музыка.       Были принесены новые кубки, наполненные вином, чтобы поднять тост за Джоффри, когда он вернулся на помост с Маргери под руку. Артас принял один из них от молодого слуги и тоже произнес тост.       — За мир и дом Баратеонов! — сказал Джоффри, поднимая свой кубок.       Зал радостно повторил его слова, и Артас опрокинул свой кубок, сделав два больших глотка и...       Кубок выскользнул из его руки, со звоном упала на пол и выплеснула свое содержимое. Холод взвыл, собираясь у его горла и распространяясь оттуда.       Джоффри рассмеялся и хлопнул его по спине.       — Немного перебрал с выпивкой, братец? Кто-нибудь, принесите моему брату ещё кубок!       Яд, вздрогнув понял Артас. Он действовал быстро, распространяясь по его телу. Он опустился на одно колено, дрожа. Это начнёт новую войну. Еще больше убийств. Свадьба была достаточно напряженной, несмотря на все приветствия. Всё, что нужно было людям, - это повод.       — Артас? — спросил Джоффри, присев рядом с ним на корточки и озабоченно нахмурившись. — С тобой все в порядке?       — Джофф, — выдавил Артас, хватая брата за руку, — сохрани... мир. — Он почувствовал, как его голова ударилась об пол.       Санса выкрикнула его имя. Лорд Эддард мгновенно оказался рядом с ним, засунув пальцы ему в горло, чтобы заставить его выплюнуть яд.       Зрение Артаса начало расплываться, мелькнули намеки на рыжие волосы Сансы. Он изо всех сил пытался дышать, изо всех сил пытался двигаться, вообще что-то сделать. Над собой он увидел приближающуюся белую чешуйчатую броню.       — Измена! — завопил кто-то, сопровождаемый звоном мечей. — Измена принцу!       — ВЫ БУДЕТЕ СОХРАНЯТЬ КОРОЛЕВСКИЙ МИР! — прозвенел голос Джоффри, как колокол.