Найденыш

Утро встретило меня ярким светом. Будет погожий денёк, отлично, получится немного порисовать в саду. Я села в постели, с удовольствием потянулась, потому что немного затекла спина. И с изумлением обнаружила, что в моей спальне зачем-то дежурит горничная. — Госпожа Тамия! — она сразу вскочила, бросилась налить мне воды. — Как вы себя чувствуете? — Хорошо, а в чем дело? — я приняла стакан, но пить мне не особенно хотелось. — Вы вчера потеряли сознание вечером, госпожи очень волновались, — доложила горничная. Не понимаю. Я и не помню ничего подобного, что значит "потеряла сознание"? О, и в самом деле, не помню ни ужин, ни как ложилась спать. Да и на мне до сих пор вчерашнее платье, а не ночная рубашка. Странно. — И не только госпожи, — несколько мрачно поправил от дверей папа, — как ты, малышка? Нам нужно поговорить. — Конечно, — я отставила стакан на тумбочку, разгладила складки на одеяле. — Может быть, позже? — почти с мольбой попросила Берея, ухватив его за руку. — Позавтракать бы и лекаря... Молча подняв ладонь, папа прервал ее. Вскоре мы остались наедине, и я почему-то занервничала, будто ожидала наказания. Но не помню за собой никаких проступков, о кольце отец знает, одобрил, так в чем же тогда дело? И что за гнетущая атмосфера? Вздохнув, папа присел на край моей постели, почти растерянно потёр ладони, помассировал виски. Я ждала, понимая, что ему нужно собраться с мыслями. Наверное, разговор будет очень неприятным. — Так как ты себя чувствуешь? — все же спросил он, не глядя на меня. Он злится? Или, может быть, расстроен? Не понимаю! — Все хорошо, — снова заверила я. Кроме того, что я сейчас, кажется, заплачу. Надеюсь, это просто какая-то мелочь или недоразумение, и папа не будет на меня злиться, я не люблю чувствовать себя виноватой и разочаровывать его. — Вчера... Вчера, когда ты потеряла сознание, кое-что произошло, — медленно, будто нехотя начал отец и все ещё не смотрел на меня, — оказывается, в один день с тобой в нашем мире появились ещё дети твоей расы, — ничего не понимаю, ничего! — кого-то усыновили, кто-то жил в трущобах, но, так или иначе... — вздохнув, он зажмурился и сжал переносицу. — Вчера вечером все они будто обезумели, бросались на всех подряд, довольно много демонов пострадало, двое даже были убиты. Я в ужасе закрыла лицо руками. Ужасно! Это в какое же безумие должен впасть слабый человек, вроде меня, чтобы навредить демону? Поверить не могу! Стоп, а я? — Я ведь... Я... — не зная, как спросить, я вцепилась в одеяло. И даже успела напридумывать себе кошмаров, в том числе, о том, что ещё не видела Римию с утра. — Ты просто была без сознания, — заверил меня папа, наконец, повернулся ко мне, взял за руку, — но я... Если честно, я боялся оставлять тебя с девочками, когда меня ночью вызвали во дворец. Прости, ладно? Самое главное — что все в порядке. Я бы не простила себе, если бы навредила кому-нибудь, особенно, мамам, ведь они всегда так любили меня, были со мной так ласковы. А ему, конечно же, сразу доложили о происшествиях с человеками, он не мог не переживать. — Нет, ты прав, — я сглотнула и попыталась взять себя в руки. Подумаю обо всем позже, когда останусь одна, — я бы очень не хотела навредить кому-нибудь. — Моя малышка, — вздохнул папа, наклонился ближе и обнял меня, — пожалуйста, не выходи из дома в ближайшее время, слухи разошлись быстро, и демоны сейчас... Предвзяты к человекам. Вот как? Да, неудивительно. Можно подумать, демонам много надо, чтобы предвзято относиться к тем, кто отличается. Наверное, и занятия завтра придется пропустить... Но школа — это не слишком важно. По крайней мере, не так важно, как жизнь и здоровье мам. Наверное, лучше мне побыть пока здесь, запертой, ну или в мастерской. Вдруг я тоже начну на них бросаться? Никогда себе не прощу. Только я хотела согласиться и попросить вообще приставить ко мне кого-нибудь из охраны дома, на всякий случай, как повторилось то самое чувство. Будто кто-то ледяной рукой потрогал мою голову прямо изнутри. Значит, я сейчас тоже... Тоже впаду в безумство? — Ой, начинается! — до ужаса боясь, я вцепилась папе в запястье. — Опять! — Тише, не бойся, — почти промурлыкал он, крепко обнял меня, — я буду рядом, моя маленькая, все хорошо. И снова этот болезненный укол. Нет, не хорошо! Ничего не... Я снова проснулась, как ни в чем не бывало. И больно мне не было, зато я прекрасно запомнила разговор с папой и то, как начинался этот кошмар. Снова со мной была лишь горничная, она сразу позвала мам. К счастью, первой прибежала Римия, о которой я уже успела поволноваться с утра. Но с ней все было в порядке, разве что, она едва не плакала. После дежурных расспросов о моем самочувствии я взяла ее за руку и решила, что должна знать точно. — Скажи, я правда просто теряю сознание? — прямо спросила я. Римия не будет лукавить, я ее знаю, она скажет честно. — Что... Почему ты спрашиваешь? — заметно смутилась она. И мне не нравится такая реакция, это намекает, что папа мне не все рассказал. — Скажи правду, мам, пожалуйста, — я жалобно приподняла брови, она никогда не могла перед таким устоять, — я очень боюсь, что попытаюсь причинить кому-нибудь вред. — Правда, — вздохнула мама, поглаживая меня по пальцам, — мечешься только, как в бреду, но больше ничего. Ладно, это немного успокаивает. По крайней мере, больше похоже на истину, чем простой рассказ об обмороке. Мои родители так много для меня делают, так меня любят, что я не могу позволить себе причинить им вред. Не знаю, что делала бы, если бы она сказала, что я пыталась с кем-то подраться или что-нибудь в этом роде, но радостно знать, что это не так. Мне принесли небольшой перекус, я постаралась поесть, только чтобы не расстраивать маму, которая бдительно провожала взглядом каждый кусочек. Аппетита не было совсем, как и чувства голода, несмотря на оранжевые закатные лучи, проникающие в окно. Папа специально поселил меня здесь, хотя раньше тут была гостевая спальня, потому что из этой комнаты лучший вид на закат. Чтобы я каждый вечер могла полюбоваться, ведь они всегда разные. Пришлось поджать губы, чтобы не заплакать. Знал ли он, что человеки иногда начинают сходить с ума? Взял бы он меня в семью, если бы знал заранее? Теперь ведь и в обществе не появиться, будут косо смотреть или даже бояться, что же мне делать? Почему такое происходит? Я ничего не понимаю, ничего! Может быть, папа знает? Он ведь начальник караула, в таких сложных ситуациях его всегда привлекают к усилению охраны дворца, наверное, расскажут, что происходит? Почему сейчас, почему именно моя раса, почему не я, в конце концов. Правда, с трудом могу поверить, чтобы кто-то, вроде меня, мог причинить вред демону, но мало ли, что за загадочное безумие. — Остановитесь! — вдруг воскликнула в коридоре Берея. — Я не разрешала вам войти! Римия вскочила, я невольно тоже напряглась. Кто бы это мог быть? Дверь с грохотом распахнулась, я даже вздрогнула. С топотом копыт вошёл стражник, даже закованный в броню. — Как вы смеете! — возмутилась Римия, напористо подошла к нему, маленькая и хрупкая, но он заметно оробел, едва не отступил. — Это спальня молодой леди, как можно так врываться! — Поручено доставить человека, — пробасил демон. Меня? Но... — с дороги. — Ты как со мной разговариваешь! — мама топнула копытцем, рядом с ней встала и Берея, они словно закрывали меня собой. — Вон отсюда, я сказала! Стражник нахмурился и немного вытащил из ножен меч. Я едва не вскрикнула, но мамы и не подумали отойти, только крепко взялись за руки. Нет, нет, я не позволю им навредить! Отпустив рукоять, демон медленно занёс руку, явно намекая, что сейчас ударит одну из мам по лицу. И я торопливо выбралась из постели. — Я пойду, пожалуйста, не надо! — не получилось сказать это твердо, голос дрожал, но это и значения никакого не имело. Проскользнув мимо возмущенных мам, я вышла в коридор. Было очень страшно, ещё страшнее топал за спиной здоровенный вооруженный стражник, но я старалась держать голову поднятой. Если уж на то пошло, да, возможно, это лучший способ обезопасить семью от возможных бед из-за меня. Но я всё ещё Тамия Асмодей, и я пройду через это с гордостью, как и полагается аристократке. Что бы это ни было. Даже иронично, ко мне претензии только потому, что я человек, но не потому, что я уродливая или слабая, а потому, что они меня боятся. Поверить не могу. У нас во дворе уже была целая делегация. И стража, и даже Князь. Не хочется мне сейчас испытывать к нему почтение. И думать о том, что я в мятом платье, без обуви, наверное, и растрёпанная. Но эту прическу мне вчера вечером сделал Демиил, долго и ласково расчесывал мои волосы, гладил их — от этого воспоминания мне вдруг стало спокойно. Пусть всё идёт своим чередом, вряд ли я смогу что-то изменить. — Кто бы мог подумать, что вы доберётесь даже до моей семьи, — тихо сказал Его Величество, немного наклоняя голову. И ледяной, жёсткий взгляд был даже хуже, чем тот презрительный, которого я была удостоена в нашу первую встречу. Будто не Князь передо мной стоял, а бесчувственный палач. — Позвольте, Ваше Величество! — Римия, наконец, догнала нас и обняла меня за плечи. — О чем вы? И Мия не... — Вы слышали, что кричат человеки, когда пытаются убить всех демонов на своем пути? — поинтересовался господин Ситриил, не отводя от меня взгляда. Что? Не понимаю, но ведь я не... — Я знаю, что вы приняли это существо, как свое дитя, но что вы будете делать, если оно исподтишка убьет одну из вас? Но ведь я не впадаю в безумие, как сказали мамы! Почему он даже не слушает? С оглушительным хлопаньем крыльев между нами и Князем приземлился папа. Напряжённый, хмурый. Нет, нельзя, чтобы он начал спорить с ним, ведь тогда могут лишить чина! Не нужно такого из-за меня! — Я ведь объяснял, Сит, — тихо и с угрозой сказал отец, не убирая крылья, закрывая нас ими, — она не впадает в безумие, лишь теряет сознание. — Значит, у этой бомбы лишь чуть более длинный фитиль, — отрезал Князь, скрестив руки на груди, — угроза должна быть устранена, ты не хуже меня это знаешь, так к чему публичные страдания? — Моя дочь! — прорычал папа, хватаясь за меч. Ой, нет! Так точно что-то случится, а вдруг его разжалуют? И, раз он так общается к Князю, наверное, они друзья? Не стоит ругаться с таким высокопоставленным демоном из-за меня! — Не надо, — попросила я, а получился нелепый шепот, — пожалуйста, пап, не ссорьтесь. — Тебе стоит научиться ценить себя хоть немного, Мия, — вдруг совсем рядом сказал Демиил. И спокойно встал рядом с папой, тоже закрывая меня от... Справедливого наказания? Вдруг я, в самом деле, попытаюсь кому-то навредить? Будет хуже, только если у меня получится, — не лучше ли отложить такое решение, пока не появится прямая угроза? — Пока кто-нибудь не умрет? — хмыкнул Князь, презрительно щурясь. — Например, мой младший сын? Вот как, он боится за Демиила? И его можно понять. Но тогда его любовь к своему дитя неизбежно столкнется с папиной любовью ко мне. — Мия невосприимчива к телепатии, — привел странный аргумент Княжич, кажется, довольно спокойный, — остальные получают приказ телепатически, я проверил. Вот как. Но кто может отдать такой приказ? И почему моей расе? Я ничего не понимаю! — Я возьму ответственность на себя, — негромко сказал отец, — если что-то случится, понесу наказание. — Я слишком хорошо тебя знаю, — покачал головой Князь, — иначе сам бы предложил. Вот как, он думает, что папа будет скрывать, если я что-то натворю? Хотя, да, зная папу... — Тогда я выкуплю ее жизнь, — внёс странное предложение Демиил. — Хорошо подумал? — недовольно поморщился Его Величество. Княжич кивнул. — Дала же тьма такого безмозглого, а ведь не дурак... — тяжело вздохнул Князь. Что? Что происходит? Я не понимаю! Зачем Демиил к нему подошёл? Его убьют вместо меня? Нет, только не это! Но убивать его не стали. Господин Ситриил только вырвал дебютную серьгу-колечко из уха сына, даже не удосужился расстегнуть. Кровь буквально хлынула, а он просто взял и улетел! И стража вместе с ним начала расходиться! Что произошло? Что за... Ох, ладно, ладно, плевать, сначала нужно остановить кровь! — А ну, стой! — вдруг скомандовала Берея, ухватив за рукав того стражника, что забирал меня из дома. — Триил! Он силой пытался увести Мию, мечом нам угрожал и чуть не ударил! — Ч-что? — прошипел папа, яростно раздувая ноздри. — А ну, в дом, девочки! Ой, получит бедный служака сейчас и за меня, и за мам, и за Князя, сразу за всех... Даже жаль его. Демиила проводили в гостиную, Берея поднапряглась и немного залечила ему ранку на ухе, хотя он смущался и просил не беспокоиться. Наверное, потому, что и сам умеет подобное. Пока прислуга спешно собирала на стол, пока все суетились, болтали и что-то делали, я осознавала, что, вроде бы, я единственная, кто ничего не понимает. И даже сомневаюсь, что это из-за того, что я почти весь день пропустила. И, как всегда, когда случалось что-то из ряда вон, на что я не могла повлиять, мое тело выбрало слезы. — Мия? — встревожился Демиил, вскочил. — Пожалуйста, оставьте нас ненадолго, — попросил он мам. И они не стали возражать, прислуге тоже велели выйти, — что же ты плачешь, м, солнышко? — промурлыкал он, садясь рядом и крепко обнимая меня. — Все ведь хорошо кончилось. — Я не понимаю, что кончилось, когда кончилось и что хорошего! — пожаловалась я, пытаясь утереть непослушные слезы рукавами. Вот всегда я плачу, хоть момент и не подходящий! Что за глупости такие... — Пару тысяч лет назад твоя раса напала на нас, — начал с совершенно неожиданного момента Демиил, — тогда ещё правил мой дед, ветхая история. Но, видимо, в мире твоей расы о ней не забыли. Двадцать лет назад в наш мир отправили, как оказалось, тридцать маленьких человеков. Не знаю, каков был план, но многих приняли в семьи, одну даже удочерил знатный демон, — я прикусила губу, понимая, что это, конечно же, про меня, — а спустя несколько лет из человеческого мира стал периодически приходить телепатический сигнал, превращающий безобидных приемышей в берсерков. — Зачем? — все же спросила я. — Ведь человек не сможет что-то серьезное сделать. Не представляю, что случилось с теми, кого, как сказал папа, убили. В конце концов, чтобы попытаться задушить демона, человеку придется на стул встать! — Кто знает, — вздохнул Демиил, — самое главное — ты не владеешь телепатией. Это все, что мне хотелось бы знать. Значит, другие человеки имеют магические способности? Я даже в этом не удалась? Хотя, конечно, в данной ситуации это только на руку. И вот почему мамы так легко с ними разговаривали, покупая для меня обувь или брюки. Ох, даже и не знаю, не могу понять, мне радоваться или нет. Видимо, придется позже определиться со своим отношением к этой ситуации. Но ещё хочется спросить, почему Князь забрал серьгу, это ведь знак принадлежности к Люциферам. — А что за выкуп? — я даже за руку его взяла, когда демон отвёл взгляд, будто собирался избежать ответа. — Пожалуйста, расскажи. Демиил тяжело вздохнул, почесал висок. Это ведь важно! Не знаю, что это значит, но это явно очень важно, ведь касается его серьги! И мы состоим в официальных отношениях, разве не нужно делиться друг с другом такими вещами? — Когда кто-то приговорен к смертной казни, аристократ может обменять его жизнь на свою принадлежность к роду, — явно нехотя сказал он, — на самом деле, это давно назревало, мы постоянно ссорились. Это же катастрофа! Он просто взял и отказался от своей семьи, от права на престол, от возможности зваться Люцифером, стал безродным, которому не место в обществе, и только для того, чтобы меня не казнили? Не может быть! Это же просто безумие! — Зачем? — только и могла пробормотать я, закрывая лицо руками. — Я не... — Ещё как, — тихо перебил он, целуя мои ладони там, где они закрывали губы. — Стоишь, Мия. Ты стоишь даже моей жизни. Я снова разревелась. И ведь это уже не вернуть! Почему он так решил? Да, он подарил мне кольцо, но мы едва знаем друг друга! А вдруг он разлюбит меня через пару лет? Ему ведь жить ещё тысячи, а я даже не знаю, сколько может прожить человек! Как, как можно быть таким безрассудным? Демиил осторожно отвёл мои руки от лица, ласково поцеловал в мокрые щеки. И аккуратно снял свое кольцо с моего пальца. Что? Почему? Ведь только что... — Его придется вернуть, прости, — прошептал он, целуя мое запястье, — но, если я принесу другое, без бриллианта, ты примешь его? — ах, да, он ведь больше не Люцифер. И, казалось бы, знатной леди не пристало вступать в отношения с безродным, но... Это ведь он. И я, наверное, не совсем подхожу под эти нормы. — У меня в собственности есть небольшой портовый город, особняк, так что я... — Не уговаривай меня, — попросила я, а голос ещё глупо дрожал от недавних слез. Да, демон обязан обеспечить для своих жен комфортную жизнь, да, демоницы могут отказать только по причине малого достатка, но не я и не ему, — я все равно приму. Я переживала, что он больше не Княжич, не потому, что он будет отлучен от казны, пусть не думает так обо мне. Тем более, теперь, когда он пожертвовал, в самом деле, почти что своей жизнью, чтобы спасти меня от казни. Демиил убедился, что я немного успокоилась, открыл двери, извинился за наше долгое уединение. Мы все вместе перекусили, и родители будто специально старались избегать темы выкупа. Обсудили, что мне лучше бы некоторое время не ходить в школу, пока все волнения не улягутся, заниматься дома. Демиил даже предложил свою безумную идею с моим переездом к нему, был удостоен бешеного взгляда и со смехом пообещал вернуться к этому вопросу позже. Все вели себя так, будто пожертвовать своим родом ради уродливого нескладного человека — абсолютно нормально. От этого мне все время хотелось снова расплакаться. Несмотря на длительные обмороки, я все равно очень устала за вечер и спать собиралась лечь рано. Расчесывала волосы перед зеркалом и, как всегда, смотрела не в него, а в сторонку, на пламя свечи. Сумасшедший день. Быстрее бы он кончился. Я едва не подпрыгнула от странного скребущего звука, на всякий случай, ухватилась за голову. Нет, ничего не болит. Так страшно теперь, от каждого дуновения ветра дергаюсь. Это Демиил скребся ко мне в окно. Довольно счастливый на вид, что странно. Ох, заплакать бы прямо сейчас... — Боялся, что разбужу тебя, — улыбнулся демон, спускаясь с подоконника и сразу опускаясь на колени, — как ты себя чувствуешь? — я только пожала плечами, чтобы не расплакаться, если хоть что-нибудь придется сказать. — Что ж, Тамия Асмодей, я снова пристаю к тебе с вопросом, — из его кармана появилась небольшая шкатулка, — примешь ли ты мое кольцо? В прошлый раз он обещал защищать и оберегать меня от всего. Можно быть уверенной, пожалуй, что так оно и будет. Кольцо было золотое и с красивой жемчужиной, кажется, даже с золотистым отливом, в свете огня плохо видно. Но это не важно, ни капельки. По крайней мере, благодаря жертве Демиила я буду жить и могу поцеловать его в благодарность за любовь ко мне.