S.H.E.

Музыка заканчивается, и Даша замирает в финальной позе. Её взгляд, не останавливаясь, блуждает по судьям, словно пытается выискать там реакцию на свой прокат. Зал хлопает, зал поддерживает. И она, кланяясь под свою фамилию, с тяжёлым комком чувств внутри, едет к бортику, где её уже ждёт Сергей Викторович. Она и сама прекрасно почувствовала эту ошибку на каскаде. Она преследовала её уже не первый год, зачастую вылезая в самый неподходящий момент. Как сейчас, на чемпионате мира, на её первом чемпионате мира. Смутное чувство тревоги не отпускает и после озвучивания оценок, и после получения малой медали, и даже после того, как тренер отпускает пару шуточек, вызывая на лицах девушек широкие улыбки. Когда она заходит в номер, там уже сидит разглядывающая свою медаль Камила. — Красивая, — Даша немного улыбается, присаживаясь на край кровати, — и ты сегодня классно откатала короткую. Ками поднимает на неё взгляд и улыбается, да причём так, что на щеках проступают забавные ямочки. — Ты тоже! Даша вздыхает, подтягивая к себе ногу. — Нет, я совсем не тоже. Опять эта глупая ошибка на каскаде, — девочка хмурится, пытаясь сдержать рвущиеся внутри неё чувства, — опять! На тренировке не было, а тут… — она волнуется и начинает загибать пальцы, бездумно блуждая взглядом по полу. Камила мягко кладёт свою ладонь поверх её рук. Усачёва еле заметно вздрагивает. — Ты, главное, не волнуйся, — наставительно произносит Валиева, — просто постарайся не думать о ней. Не думать о том, что что-то может не получиться. Не нервничай. И выдай завтра прокат на свой максимум, — она улыбается, глядя Даше в глаза. На лице последней проступает заметная доля сомнения. — Я знаю, я видела, что ты можешь. Даша втягивает носом воздух, собираясь возразить, как Камила резко вскакивает с кровати и хватает привезённый вместе с собой планшет. — А сейчас надо чем-нибудь отвлечься! Фильм, сериал, игра? — Давай игру, — девочка улыбается в ответ на заразную улыбку Валиевой, — позовём Майю? Ками медленно качает головой. — Не стоит, — немного улыбается, — она с Никой пошла гулять, не думаю, что ей сейчас будет до нас! *** — Representing Russia, Daria Usacheva! Даша слушает последние наставления тренеров, стараясь абстрагироваться от восторженного гула зрителей, восхищённых прокатом Камилы. Она держит в уме каждый элемент, который ей нужно сделать, каждый акцент, который нужно обозначить, каждый взгляд, который нужно кинуть на судей и каждую эмоцию, которую нужно передать зрителям. И, выдохнув, выезжает в центр катка. — Как ваши ощущения? — тем временем, продолжает задавать вопросы в микст-зоне журналист. Рядом стоят ещё несколько, держат телефоны с включёнными диктофонами наготове. — Ощущения… ну, пока что, так ещё… — Ками путается в словах. Голова после проката пустая и каждый вопрос перекатывается по ней, гулким звоном отдаваясь в висках. Совсем рядом звучат первые аккорды знакомой до боли мелодии. — Не понимаю потому, что ещё Даша катается. Журналисты её отпускают, но Валиева в раздевалку не торопится. Тихонько возвращается обратно к катку, прижимая к себе игрушку, из которой чуть видно торчат салфетки. Даша приземляет риттбергер, и Ками незамедлительно хлопает. Катание одногруппницы её завораживает, и девочка всматривается в тоненькую фигурку в красном, танцующую на льду, выписывающую историю под песню о трагической любви.

Je suis malade parfaitement malade T'arrive on ne sait jamais quand Tu repars on ne sait jamais où

Песня отдаётся глубоко внутри Камилы. Вокал проникает прямо под кожу, и по телу бегут мурашки. Глядя на Дашу, её истории хочется верить, от неё почему-то безумно хочется плакать. Словно история говорит, что всё закончится печально. Но история заканчивается иначе, прямо вместе с последними аккордами. Усачёва замирает в финальной позе и тяжело дышит. И Ками, стряхивая с ресниц осыпающуюся тушь, прячет на пальце капельки слёз. И хлопает, хлопает не менее громко, чем каждый зритель в этом зале. Перед тем, как уйти на награждение, Даша останавливается в микст-зоне, с дрожащей от скрываемой радости улыбкой отвечая на вопросы журналистов. —…нужно не думать о неудачах, там, не думать о каких-то нервах, что может что-то получится... В ожидании подготовки церемонии они стоят втроём — Даша, Камила и Алиса. Они мило улыбаются американке, обмениваются с ней короткими «Hello» и «How are you», и уже через пару минут болтают о чём-то своём. Впервые за прошедшие сутки Даша чувствует, как её отпускают эмоции, как комок где-то в груди, ноющий и больно бьющийся о рёбра, наконец, рассасывается. Камила рассказывает про Лёву, сопровождая рассказ саркастическими замечаниями, строит рожицы, и Усачёва невольно смеётся. Когда Алиса выходит на лёд, под свет десятков прожекторов, Даша рвётся к калитке, в последний момент чувствуя, как её удерживает чья-то рука. — Не убегай, — Камила смеётся, — ты пока со мной. — Это пока что, — смеётся девочка в ответ, глядя в тёмные глаза напротив. И, покрепче сжав на прощание пальцы Ками, вылетает на лёд под объявление диктором своего имени. По арене разносится трагичное «Malade», и Камила, не отрывая взгляда от тоненькой фигурки в красном, вполголоса поёт ей следом.