Рассказы с любимыми персонажами

У неё однозначно отвратительный вкус в мужчинах!       Тогда ей было почти шестнадцать, ему же почти исполнилось семнадцать. Красивый, ветреный ловелас, не парень — картинка. Она в противовес ему — забитая проблемами и вопросами серая мышь. Звучит как начало очередной глупой подростковой драмы.       Естественно она знала, кто он и что будет в ожидаемом будущем её ждать. Однако всё равно понадеялась, понятное дело зря. У них то, все серьёзно! Вы не понимаете просто, она лучше знает! И плевать сколько девчонок через это прошли до неё. Просто глаза разуй и посмотри вокруг, такое множество примеров! Ха-ха, смешно до боли в рёбрах и скрежета в зубах. Наивная дура!       Она по-детски глупо поверила в его слова, он отлично сыграл этот жалкий спектакль одного актёра, наигрался и наконец бросил её. Ничего нового. Ей многие говорили — не поверила, теперь время платить за «счастье».       — «Молодец, супер, высший класс! Боги, ты и в правду конченная идиотка! Повестись на Витю Пчёлкина! Ха, рассчитывала, что ты особенная? Изменишь его?! Ха-ха, смешно до чёртиков!» — внутренний голос лишь давил на больное, в прочем это все было сказано по делу. Она действительно просто непроходимо тупая бестолочь.       Она опять отличилась. Наверное, у неё в судьбе был прописан пункт быть неудачницей во всем: в любви, в семье, в школе, в жизни…       Мать была алкоголичкой всю её сознательную часть судьбы. Отец отличился ещё сильнее — съебался чёрт знает куда до рождения. Сама только чистить карманы хорошо могла, да от собак шарахаться. Да, она определенно выиграла эту невъебенную «прекрасную» жизнь! У неё однозначно отвратительная жизнь!             Ей было шестнадцать с половиной, когда в очередном пьяном угаре мать напала на неё с ножом, в порыве жестокой злобы. Она еле успела юркнуть за дверь, напирая на неё всем своим весом, пока мать чем-то гремела и билась плечом в стальную поверхность. Сил предательски не хватало, ноги чуть ли не подкашивали от каждого сотрясения. Вскоре это пьяной махине надоело, после чего та поплелась на кухню за новой бутылкой водки, забыв про свою дочь, что испортила всю её жизнь!       Черт возьми, её пыталась убить собственная мать! Может ей действительно стоило не рождаться на свет?       Колени несильно дрогнули и подогнулись, она медленно сползла вниз по двери, закрывая руками скривившееся в немом крике лицо, с которого градом текли горячие слёзы. Рот криво приоткрылся, однако с губ ничего не сорвалось. Лишь тихое хрипение нарушало ночную тишину в темноте подъезда. В пустой голове всплыли слова матери, которые набатом загремели в ушах вместе с кровью распространяя боль всё дальше от сердца.       — «Бесполезная, лучше бы не рожала, шлюха малолетняя, только задом крутить умеешь.»       Да, в этом она однозначно была права, ведь её дочери точно не хватило мозгов и вкуса выбрать «нормального» парня. Только идиотка будет помнить обещания, которые дал Витя Пчёлкин. Очередной девчонке он скажет тоже самое, что и ей. И та поверит…       — Дура! — Зашипела змеёй.       Дернув левой ногой, она скривилась от яркой вспышки боли. От режущего сознания ощущения перед глазами все помутнело, скрывшись в красном мареве. За спиной — внутри квартиры, — мать что-то кричала в пьяном бреду, но разобрать слова она не смогла, даже если бы и захотела. Уши словно заслонили толстым слом ваты.       Зажмурившись и опустив взгляд на мокрое пятно, которое всё расползалось под пальцами, она растеряно глядела на открытую рану. У неё шла кровь из распоротого бедра, куда недавно пыталась воткнуть нож её родная мать. Та посчитала, что дочь могла залететь от, дословно, того знатного ёбыря и хотела вырезать её матку, избавить себя от любой возможности быть бабушкой… Благо трясущиеся руки и плывущая координация спасли её жизнь.       — Ха-ха! — истерично отлетело от холодных стен, которые были единственными свидетелями её горя.        Она внутренне содрогнулась, когда с осознанием опять глянула на липкую покрасневшую ткань и…       Её затошнило от этой липкой субстанции, этого вида в целом. Однако пришлось взять себя в руки, она знала, что ей никто не поможет. Прекрасно помнила, что во внутреннем кармане подбитой мехом косухи хранились железный кастет и закрытая пачка бинтов.       Что и как происходило она мало запомнила, будто наблюдала поставленный фильм в первом ряду, совершенно не ощущая себя в собственном теле. В конечном итоге, рана с горем пополам была перевязана и обработана. Благо хватило смелости приоткрыть дверь, за которой нашлась почти пустая бутылка водки, но того, что обнаружилось, было достаточно для неё.       И вот, она обнаружила себя сидящей на пустынной в этот час лестничной клетке. Её одежда была немного перепачкана в крови, глаза успели покраснеть от безмолвного плача, тело всё ещё трясло от пережитого ужаса. Лишь нож лежал рядом, а холодная сталь отливала спокойствием. Ничего, она в порядке, она обязательно справится. Только бы начать нормально в людях разбираться, тогда она лучше всех будет! У неё однозначно отвратительные приоритеты!       Ей семнадцать, она «работала» вором, отлично овладевая чужими карманами. Не забывая отстегивать в общаг от своих доходов, иногда идя на уступки «королю», выполняя их поручения, что тоже обходилось им в копеечку.       — «Знаешь, Т/и, это же, как проституция только менее порицаемо. — Задумалась над её родом деятельности знакомая.       Тогда она с чистой душой могла обчистить кого-угодно, в пределах разумного конечно. По спине до сих пор пробегал холодок при воспоминаниях о неудачливом новичке, которого на глазах у многих воров — показательно, — прирезали. Тот недолго мучался, захлёбываясь собственной кровью, однако это картина всегда трезвила разум Т/и не давая уйти в отрыв полностью.       Работать на себя было муторно, отчего она была рада встретиться с Вадимом, который с удовольствием стал её партнёром. У него была парочка прекрасных затей, но ему нужен был тот, кто не имел лишних вопросов и своё дело знал — этим кто-то оказалась Т/и. Им повезло найти друг друга.       Так у неё появилась «работа». Она не была чем-то сложным. Всего лишь ходить в «богатые места» тереться там, выявлять подходящую особу, после чего передавать сведения, которые она успевала нарыть. Затем внутри банды согласовывались действия, и они обносили квартиру «жертвы».       Собственный неплохой, мягко говоря, заработок позволил окончательно забыть о чокнутой матери. У Т/и появилось много денег, которых всегда так не хватало! Она стала лучше выглядеть, её многие хотели. Жаль только, что Т/и хотела хороший вкус и забыть того ловеласа, от которого сердце сжималось в груди, а на глазах предательски выступали непрошенные слёзы. Т/и просто хотела его, сама не до конца понимая кого: вкуса или Пчёлкина. У неё однозначно отвратительное будущие!       Ей день назад исполнилось восемнадцать, она проснулась с чётким ощущением отвращения ко всему живому. Времени на копания в себе и настроении не было, она решилась заехать, спустя столько времени, к матери, чтобы наконец наладить отношения. Но, когда Т/и переступила порог родного дома, к ней навстречу вышел незнакомый, небритый, помятый мужчина. Он мило улыбнулся, представившись её отцом. Говорил, как любил и скучал по ней. Т/и восемнадцать, и она впервые так яростно избивала человека.       От ревущей ярости пульсирующей по венам у неё голова шла кругом. Т/и со всей злобы била и била этого мудака. Ещё сильнее её задевал тот факт, что квартира раньше походившая на бомжатник, сейчас была любящим гнёздышком… Живот её матери это подтверждал. Её не ждали, о ней опять забыли, словно Т/и не существовало!       Мать забившая на неё, отец, что вновь приполз к женщине, которая его приютила. Несмотря на то, что этот выродок уже бросал её!       Проклиная этого подонка, она вылила на него ушаты говна, которые накопились неё за всю жизнь. А эта мразь ей в ответ лишь строила виноватое лицо, делая вид недопонятой жертвы, выводя Т/и из себя ещё больше. Ей было восемнадцать, когда она наконец начинала пользоваться подаренным Витей кастетом. Она долго будет помнить теплую липкую кровь стекающую по костяшкам, отчаянно сжатое прохладное железо в ладони и крики своих родителей. У неё однозначно отвратительный инстинкт самосохранения!       Т/ф восемнадцать с хвостиком, и она пошла в отрыв. Т/и хотелось отомстить миру за все плохое, что с ней происходило. Она взбесившись словно бешенный пёс полезла в драку с парнем из соседнего района. Дело, которое с трудом удалось разрулить Вадиму, пришлось ей по вкусу, однако не без последствий.       Конечно Т/и неплохо представляла, чем этот проступок мог быть чреват, но впав в необузданную ярость она со злобой разбила ебло одному придурку, что настойчиво к ней приставал. Разумеется, он оказался не из их местности. Не могло же Т/и повезти. Т/ф было восемнадцать с хером, и она не без удовольствия сорвалась на этом типе всё, что у неё накопилось на душе.       Ей восемнадцать, именно тогда Т/и впервые испытала что-то похожее на настоящее ощущение счастья. Т/ф было до чёртиков хорошо, после того болезненного разрыва с Пчёлкиным, от которого хотелось выцарапать себе сердце сквозь грудную клетку.       Даже если после ей пришлось отчитываться и работать вдвое больше обычного. Вкус злобы и крови кружил голову, даря приятное чувство удовлетворения — власти. У неё однозначно отвратительный инстинкт самосохранения!       Ей восемнадцать с половиной, когда она неожиданно натыкается на парня, который дрался с бугаями Мухи. Недолго подумав она помогла ему, после тайным путем выводя его и убегая от толпы, в которой она точно видела лицо Мухича. Ей почти девятнадцать, её могут грохнуть, но ей так плевать, и она только в голос смеялась.       Парень был достаточно красивым, возможно, будь она нормальной Т/и бы попыталась с ним сойтись. Он казался искренним, когда благодарил её. Её не сильно это волновало, хотя хотелось узнать о нём побольше и она предложила пройтись. Оказалось от её прошлого есть толк, побыв тряпкой — она теперь легко могла вытянуть из человека всю информацию. Саша рассказывал, что был в армии, когда его девушка загуляла.       — Да уж, ну, жизнь любит творить всякую херню. Хотя, на кой тебе она, найдешь ещё какую-нибудь хорошенькую девчонку, что играет, м-м-м, на скрипке, к примеру.       — Почему на скрипке?       — Чёрт знает? А вот, то что ты полез к Мухе и его компании — это плохо. — на нахмуренные брови она закатывает глаза, кидая парню его кастет.       — Во-первых не разбрасывай свои вещи, по которым тебя можно опознать, а во-вторых, у него связи в ментовке.       Саня задумался, пока Т/и забралась на перила моста и опасно раскачиваясь шагала рядом, немного посмеиваясь с нахмуренного лица нового знакомого. Брюнет обеспокоенно следил за её действиями, ожидая какого-то подвоха, а затем прищурился.       — А ты откуда там взялась?        Она расхохоталась громче, чуть было не грохнувшись в воду, но вовремя сориентировалась, спрыгнув на асфальт. Т/и за секунду посерьезнела и глянула Белову прямо в душу своими т/ц/г.       — Я ненавижу Муху и всех его прихвостней. К тому же, эти придурки давно бы меня грохнули, но увы. Такого профи, знающего толк, что не задает много вопросов, как я, хрен найдешь. Вот и терпят.       Они ещё о чем-то поговорили, затем к Т/ф подъехала машина, из которой выскочил Вадим, кричал проклятья. Он начал закатывать скандал, но заметив Белого, недоверчиво глянул на его помятый вид.       — Какого черта произошло, Т/ф?!       — Ой, не нуди, Вадим, и без тебя досталось, вот, у человека неприятность, девка загуляла, а тут ты! Вот, как я себе когда-нибудь мужика нормального подцеплю!       — Чёрт с тобой, потом же все равно узнаю!       — Если найдешь, а сейчас подкинешь Саню, потом меня на дело, заодно узнаю кого хоть чистить пойду.       — Т/И, блядь.       — Ой, не надо, я в проститутки точно не пойду! Вот, лучше к Тане, буду у неё официанткой, заодно чистить карманы зевак, если работы вообще не будет.       Белов понял, что Т/и не собиралась его убирать, и решив, что вполне неплохо, что его подбросят, все же сел в машину. Домчались они быстро, попрощавшись с Белым, она лениво осведомилась куда ехала, не забыв добавить пару ласковых. Ей восемнадцать с половиной, а она не представляла во что влипла. У неё однозначно отвратительный самоконтроль!       Ей все ещё восемнадцать с половиной, когда она снова встретилась с Беловым, но уже в участке, куда её вызвали на допрос. Там Т/и пересеклась ещё и с Пчёлкиным, которого уже, как ей казалось, ненавидела всей душой. Он даже не вспомнил её, а она решила не напоминать, полностью игнорируя призраков прошлого.       — Т/и, привет.       — Какие люди! — она весело усмехнулась.       — Видимо, про не «разбрасывайся вещами», ты не запомнил.       — Да там…       — Да знаю я. В курсе, так сказать. У меня ж свои связи, к тому же, Вадим захотел тебя к делу приобщить, так что ты подумай. Он словами не разбрасывается.       Они ещё говорили около участка, пока за Белым не приехали его друзья.       — О, кто это с тобой, Сань?       — Т/и, знакомься это Космос и Пчела.       — Приятно познакомиться. — настороженно хмыкнула она, выдохнув никотин из легких. Встречаться с прошлым лицом к лицу больно и страшно, даже спустя столько времени. Особенно тогда.       — А нам то как!       — А, если не секрет, ты случаем не Т/ф, что отлично чистит знатные дома?       — Кто ж его знает? — нервно дернув плечом, она круто развернулась, бросая на прощанье.       — Ещё увидимся, Белый, и ты подумай.       Т/Ф позвонила Вадиму, сообщив, что ему нужно будет помочь Белову и его бригаде, иначе Сашки ему не видать, как и проститутке её девственность. Получив нечленораздельные ругательства вперемешку с непонятными криками, Т/и сначала даже не поняла, что от неё хотят.       — Вадь, дай телефон кому-нибудь, кто чётко скажет чё надо.       — На задание, на улицу *** в дом ***, достань ***, и привези в офис.       — Так бы сразу, обожаю тебя, Юр, давно бы послала Вадика с его делами, если бы не ты! Через часа три-пять буду!       Трубка снова вернулась к Вадиму. Тот пообещав, что разберётся и вытянет этих ебланов, пожелал её удачи. Т/ф до сих пор восемнадцать с половиной, она верила лишь Вадиму и Юре.       Она подготовившись уходит на задание. Проникнуть в здание, спереть важные документы, прихватить виски — это то, что она могла провернуть с выдающейся только ей легкостью! Но Т/и забыла, что она неудачница. И, чтобы это оправдать, вселенная послала ей стаю собак рядом с особняком цели.       Ей уже давно восемнадцать с половиной, но она по-детски отчаянно плакала, обрабатывая укусы и царапины полученные при побеге от злых гигантских псин. Т/ф обещает себе больше никогда не вспоминать Пчёлкина, чтобы больше не попасть в подобные неприятности. У неё однозначно отвратительная семейка!       Ей исполнилось девятнадцать, когда направившись к дому своей матери, она увидела, что рядом стояла труповозка, куда погрузили тело. Знакомая потрепанная одежда, ц/в/т/м испачканные кровь. Руки задрожали, шок пронзил тело, а кровь прилила к голове, стуча, как тогда в шестнадцать.       Мир потемнел, Т/и видела лишь ухмылку на лице отца. Т/ф девятнадцать, когда она избила своего отца на глазах толпы зевак. Ей, черт возьми, всего девятнадцать, когда она снова сидела в участке. Ей девятнадцать, когда она попросила Вадима запугать и вытравить её отца из города, в надежде никогда его не видеть. Ей всего лишь девятнадцать. У неё однозначно отвратительный характер!       Ей девятнадцать с половиной, её жизнь шла своим чередом. Да, ей все же было грустно от смерти Вадима, но Юра, что занял его место, тоже неплохой вариант. Всё шло хорошо до того дня, когда её сорвали в законный выходной на важную встречу. Опоздав для приличия на десять минут после предшествующих тридцати, Т/и легкой походкой и со всей грацией завалилась в кабинет, не успев протрезветь до конца.       Взяла себе на заметку не бухать с сестрой Юры. Таня точно была порождением Сатаны, никак иначе! В кабинете её ждал приятно-неприятный сюрприз.       Если Белова Т/ф в какой-то степени была рада видеть, то Пчёлкина она бы за всё, что только есть в этом мире, видеть не желала. Иронично, что их «чувства» к друг другу похоже совпадали. Саша тепло поприветствовал её и сказал, что не хотел бы оставаться в долгу, на что Т/И лишь отмахнулась.       — Бутылка виски — мы в расчёте. А вот ты, Юр, совсем что ли? У меня законный выходной! В конце концов, Таня меня чуть ли не из мёртвых достала, не охренел ты часом? Дёргать через пол города, а?       — Т/и, ты — создание, которому в живучести тараканы завидовать могут. Чё те будет?       — Ну, тут да. По факту. — нехотя сдалась все-таки, ловко приземлившись на стул рядом с Беловым, и открыла бутылку беленькой.       Переговоры прошли быстро, особенно после пяти копеек Т/и: «Хватит уже пинать дохлый труп, он и так не шевелиться! Поехали лучше к Таньке, у неё хоть виски есть, не так скучно вас слушать будет».       Космос, что посчитал это разумной идеей, поддержал её, отчего Белов с Юрой подозрительно быстро все решили. Выбор, где бухать, пал на бар, в утром Т/и недавно пила с Таней, которая до сих пор там зависала. В конце концов владелица клуба. Т/ф наиграно возмутилась на кой её вообще звали, на что Кос ей сообщил: «Для красоты». Правда, за это получив от неё шуточный удар, так она показывала, что все ещё не в настроении из-за этого.       Приехали они достаточно быстро, как и в прошлую поездку с Сашей. Т/и задумалась, добавить в условия договора поездку только с Белым, который как будто отталкивал скопления машин. Завалившись на сей раз в бар, она громко кликнула подругу, что была неизвестно где:       — Душа моя, мне виски, а остальным всё, что только дашь.       Т/ф прекрасно понимала, что её жизнь снова медленно катилась в пизду. Особенно после слов Юры, что она теперь много будет работать с Беловым и приглядывать за ним, чтобы ему было кому передать дело. Возмущения само собой отклонились. Расстроенная Т/И взяла с собой бутылку неоткрытого тридцатилетнего виски, и выходя громко объявила:       — Саш, сочувствую, — на поднятую бровь она ухмыльнулась лишь сильнее.       — Тебе, ведь козлом становиться придётся. Это у них только так передается!       Под гогот нетрезвых ребят она весело смеясь сбежала, отправляясь домой. Не забыв, всё время игнорировать настойчивый взгляд Вити, что так внимательно смотрел на неё. Ей почти двадцать, но она предпочла вновь сбежать от своей проблемы. У неё однозначно отвратительные отношения с судьбой!       Ей двадцать, она все ещё бегала от него, пока он за ней. Это все начало превращаться настолько в детский сад, что Космос просто и откровенно ржал с друга, а Фил по-отцовски качал головой. Саша, настолько отчаявшись в обоих, даже предпринимал попытки поговорить с этими двумя о сложившейся ситуации.       Сама Т/и буквально полезла на стенку от безысходности, отчего умудрилась вляпаться в передрягу, из которой еле вылезла живой, вся в крови все же сумела завалиться к Тане. Было хреново, в голове только боль и страх — в этой ситуации только к подруге.       Первым это, как иронично, узнал Пчёлкин, что невовремя припёрся в клуб. Застал он весьма поразительное, во всех смыслах, действие: на барной стойке Татьяна творила чудо — пыталась хоть как-то сшить остатки Т/и, которая в очередной раз чуть там не отдала богу душу. Знатно перепугавшись крылатый предложил вызвать скорую, на что получил удвоенный мат от самой пострадавшей и концентрированную порцию от самого «врача».       Послали Пчёлкина матом на множество интересных, а главное знакомых, направлениях и попросили не мешать работе. Сотворив ещё одно чудо, иначе не скажешь, Татьяна яростно настояла, чтобы Т/ф отвезли домой под строгим надзором.       — Чтобы ты точно не во что не вляпалась по пути, я тебя знаю, чертова ты стерва!       — Ой, пошла ты! В следующий раз лучше сдохну на обочине!       — Только попробуй дрянь, я хочу быть крестной!       — Хуя с два!       — Пошла на хуй!       — С радостью!       Схватив бывшего за руку, она быстро вышла из бара, на последок громко — показательно, — хлопнув дверью. От резких действий в глазах помутнело, и Т/и волей неволей облокотилась на плечо Вити, вымученно застонав.       — Все в порядке?       — Не считая того, что мои внутренние органы чуть насильно не заставили гулять и малокровия, то да.       — Давай помогу.       Не имея возможности возразить Т/ф сама не поняла, как оказалась в его машине. Т/и правда не поняла, как это вышло, что у них завязался диалог, в котором она согласилась, чтобы он провел её. Все же доводы были разумными.       — Давай, я тебе помогу добраться до квартиры.       — Ха, с какой это радости?!       — Ты не в лучшей форме, к тому же нам ещё работать вместе. — Витя бы продолжил, но от приятной вибрации голоса она чуть не провалилась в дрему, только и успев выдавить невнятное:       — Ладно, только заткнись, я и так сейчас выключусь.       Словив на себе обеспокоенный взгляд, она уже готова была ответить на пререкания, но тот послушно заткнулся и напряженно вёл машину. Пожалуй, в глубине души, Т/ф желала его заботы, но признать это тогда было просто ужасно. Будто она прощала все. Снова став той тряпкой, о которую вытерли ноги. Так тогда казалось.        Ей двадцать, и она опять по уши вляпалась. Прекрасно понимая, что даже если она попытается сбежать, и это удастся, то Т/и всё равно просто не сможет продолжить спокойно жить. У неё однозначно отвратительная привычка биться об одни и те же конкретные грабли!       Ей двадцать с половиной, она стала неплохими друзьями с бывшим, что когда-то похоронил её сердце. Всё снова начало двигаться к направлению любовных отношений, отчего Т/и снова начала медленно, но верно сходить с ума. Принято было решение идти к Тане, что могла найти выход из любой ситуации. Даже если та была совсем пиздец, а эта была именно такой.       — Два раза, на одни и те же грабли. Тань, скажи, я — душевнобольная, что кайф ловит от причинения себе боли или просто конченная идиотка?       — Я думаю, и то, и другое. — со знанием дела протянула подруга и лишь усмехнулась на грустный взгляд Т/ф.       — Та-а-анька, а чё мне делать?       — Снимать трусы и бегать! Т/и, ну ты, как маленькая, ей богу, разберусь я с этим идиотом. А главное, найду тебе наконец мужа, а то тебе уже почти тридцать, а детей нет!       — Мне двадцать, больная. — пьяно забурчала в ответ на колкий комментарий та.       — Ну, а я как сказала?!       Они пили до самого утра, а может чуть дольше. Точного времени не знала ни одна, ни вторая. Дальше им взбрело в голову поехать загород на дачу Таньки, где бы они могли продолжить праздновать.       Сказано — сделано. Запой продолжался ровно три дня, пока к ним наконец не завалились обеспокоенно злой Белов, а с ним, наверно, за компанию усталый Пчёлкин, которой тоже выглядел не менее злым. На это двое алкоголиков весело заржали и открыли ещё по бутылки Дон Периньон.       — Вашу ж мать, вы, блядь, сказать не могли что ли?! Мы вас по всему городу искали! Думали, грохнули вас, а вы, блядь, бухаете!       — Саш, не занимайся некрофилией, вредно для здоровья. — пьяно усмехнулась Т/И, под громкий крик подруги, что она хочет завести змею и назвать её Горынычем.       — Так, развезем вас обеих по домам, а потом ещё решим, что с вами алкашками делать!       — Нет! Нел-льзя — закачала головой Таня, пьяно икая.       — Нам нужно найти Т/и мужа… А мы пока не нашли, нам нельзя домой.       Белый, у которого и так порядком сдавали нервы, выглядел слишком уж спокойным, как будто ему пришла какая-то идея, что решит все проблемы. Предчувствие лениво, как Танька, икнуло, что Т/и не светило ничего хорошего. Однако, быстро успокоившись ещё парочкой глотков алкоголя, Т/ф отбросила все эти мысли.       Не для этого она пила столько виски, чтобы думать. И не только виски. И вино, и мартини там тоже участвовали… Саша же нашёл тот оптимальный вариант, который устроил бы всех.       — Т/и, выходи за Пчёлу. — это ошарашило всех. Повисло неловкое молчание, затем громкий писк Тани и задумчивое хмыканье Т/ф.       — М-мх, ну, в принципе, я не против, но я хочу свидания!.. И ещё вина!       — Вот и решили. Пчёл, я повезу Таньку, а ты вези свою невесту. — тепло ухмылялся главный бригадир, а в глазах ехидство поескалось.       Ситуация была комичнее некуда, но Пчёлкин к удивлению двух алкоголичек не стал препираться, лишь прихватил пьяно смеющуюся Т/ф, направляясь к машине. Открыть дверь и поместить туда её было пол беды, а вот, терпеть её пьяный монолог, оказалось в разы хуже. Когда ничего не подозревающий «муж» вел автомобиль, сзади раздалось по-странному вменяемое за долгое время:       — Нет, не хочу!       — Чего? — устало вздохнул он.       — Не хочу замуж, ты же бабник конченный!       От таких заявлений полосатый чуть не вписался в ближайший столб, благо успел руль выровнять и вернуться в намеченную полосу. Т/и всё с тем же равнодушием глядела куда-то в окно в далёкое тёмное небо, где приглядевшись можно было различить несколько звёзд.       — Почему ты так решила?       — Я знаю, ты не помнишь, мы встречались, где-то в конце августа восемьдесят седьмого, мне было пятнадцать… Ха-ха, буду надеется, что не вспомню это завтра, иначе точно голову себе прострелю.       Нахмурив брови, Пчёлкин скривился будто бы съел дешёвую кислую туфту. Т/и когда-то давно такие нравились, когда ещё её Витя был рядом и носил в карманах саме дешманские ириски. Те были мерзкими и приторными на вкус. Т/ф часто ела их, чтобы забыть, не думать, где сейчас её Витя и с кем. Кого он трахает вместо неё.?       Вите было, что обдумать без последнего предложения. У судьбы точно был сучий нрав, напополам с любовью к иронии. Только подумать, ловеласу разбили сердце, да не кто-то, а та, которой он в своё время разрушил мечты. Да уж, просто потрясающе!       Осторожно, чтобы Т/и не стало ещё хуже, Пчёлкин припарковался у её дома. Конечно же, помог ей, почти ничего уже не соображающей, дойти до квартиры, собираясь было уйти с чувством выполненного долга и въедливой мерзкой пустоты внутри. Только у Т/ф были другие планы.       Ловко приперев его к входной двери, она жадно целовала его губы, медленно сводя с ума. Давно, это было очень давно. Т/и ласково облизала нижнюю губу, неаккуратно скользя по ней и резко прикусив её. После мягко проводя, как бы извиняясь за вспышку, у пары сбилось дыхание. Оторвавшись от рта Пчелкина она потянула руки к рубашке, чтобы продолжить, как запястья перехватила сильная мужская ладонь.       — Прекрати.       — Заткнись! Что, блядь, не так? Хотел меня трахнуть, так в чём твоя проблема? Или уже какая-то из девчонок, все же оттяпала тебе хер в отместку? — злость, напополам с ревностью вышли наконец из темноты, где скрывались все это время под личиной ненависти.       — Что?       — Господи боже, почему ты такой придурок?!       Разозлившись на идиотизм недобывшего, она оттолкнулась от двери и, на ходу стянув с себя кофту, швырнула ту в зеркала рядом с ошарашенным, от резкой смены настроения девушки, Витей. Обиженно зашла в первую слева от коридора дверь, устало свалившись на мягкую кровать. Не придумав ничего лучше чем продолжить банкет, Т/и лениво нащупала правой рукой бутылку вина, стоящую возле изголовья, наполовину полную с прошлого раза.       Приложившись к горлышку, Т/ф отпила одну треть, но не совсем удачно перевернувшись свалилась на пол, застонав от резкой боли. На звук умирающей быстро прилетел Пчёлкин, перед которым открылась картина маслом: валялась пьяная в расстроенных чувствах Т/и. Отобрав бутылку у не сообразившей поначалу воровки, что после зло зашипела на него, Витя ловко переместил маловесящие тело обратно на кровать.       — Ненавижу тебя. — бурчала Т/и, но как только блондин хотел отстраниться, его наоборот притянули на кровать, ближе к себе.       — Просто заткнись. Завтра утром успеешь свалить, как ты всегда это делаешь со всеми, а я всего лишь хочу наконец-то нормально поспать и почувствовать себя счастливой.       Она не собиралась слушать Витю и его очередные оправдания по этому поводу. Тот для себя решил, что скажет обо всём завтра с утра, видя бессознательно состояние девушки. Т/ф быстро выключилась, доверчиво прижавшись к тёплому боку. У неё однозначно отвратительное состояние во время похмелья!       Ей все ещё двадцать с половиной лет, когда она проснулась от тянущей головной боли и легкого сушняка. Слегка нахмурившись и прислушиваясь к собственным ощущениям после очередной попойки с подругой, Т/и тихо заскулила, сильнее уткнувшись в теплую подушку. Хотелось послать всех нахуй, жалеть себя весь оставшийся день-два, ныть без устали…       Приятный аромат был подозрительно знакомо-непривычным. Кое-как разлепив слипшиеся глаза, Т/ф удивленно вытаращилась на преспокойного Витю, что мирно спал на её кровати. Мысли принялись медленно перетекать в голове и никак не хотели собираться во что-то связное.       Продолжив просто смотреть на его красивое лицо, Т/ф всё же смогла признать, что чертовски скучала по нему, пусть Пчёлкин и придурок, и сам во всё виноват. Устало вздохнув, она смогла приложить достаточно сил, осторожно уселась на кровати и так же аккуратно попыталась сползти на пол, прекрасно понимая, что на двух конечностях не дойдёт до кухни. «Придется ползти» — лениво размышляла она.       — Куда ты?       — На кухню, воды хочу? Черт, что вчера было? После виски и мартини никогда ничерта не помню!       — Мы обвенчались. — неловко бросили ей в след.       Долго переваривая этот факт Т/и поняла, что дойти до кухни теперь стало гораздо легче. Силы брались из неоткуда прямо на глазах, конкретно недобывшего-недоухажера Всё так же молча она побрела к выходу, под обеспокоенный взгляд.       — Надо завязывать, а то так однажды проснусь, а у меня оказывается муж есть. — мрачно решила для самой себя Т/ф.       Не дай бог ей такого счастья. Сейчас бы смириться с навязчивой, как на заевшей кассете, мыслью о чёртовом венчании. Да и с кем! С самим Витей Пчёлкиным, который ухлёстывает за всеми подряд и не способен на долгие отношения. Это ведь все везде знают.       — Вполне можно устроить.       — Хотя бы через месяц! — прохрипела не своим голосом Т/и, с неестественной силой сжав в трясущихся руках стакан. Живящая влага внутри неосторожно растекалась над столом, стекая по наружным стенкам. Девушка тихо заматерилась себе под нос. Всё у неё, не как у нормальных людей и не слава богу.       — Ладно.       Она была готова клясться на чём-угодно, — библии, коране, конституции, — в голосе грёбаного Пчёлкина была тонкая нотка печали. Стакан, кстати, так и не выдержал её потрясений — выскользнул из рук и грохнулся на пол, вызвав мат с обеих сторон: обеспокоенного Вити и раздосадованной своей беспомощностью Т/и. У неё однозначно не отвратительный вкус!       Ей двадцать один, у неё свадьба с Пчелкиным. Ирония заключалась в том, что она снова пила с Таней, на этот раз предупредив всех, ибо повторять историю и встречаться с злым и коварным Белым им не хотелось, когда к ним прилетел Витя и остальная бригада сделав Т/и предложение.       Благо Таня сумела заглушить гордость и злопамятство подруги крепким коньяком, и та резво согласилась. Будучи не совсем в вменяемом состоянии Т/ф быстро поддержала эту идею, поставив в условие «Хочу охуенный торт! И если мне изменишь, богом клянусь, я отрежу тебе все мужское будущее». Условие было принято. Далее пьяные подруги бегали по дому громко крича от радости:       — Чур я буду крестной!       — У меня будут охуенные дети! Тань, я хочу самую лучшую свадьбу!       — Естественно я все сделаю! Хрен я позволю разрушить мою давнюю мечту — найти тебе наконец мужика!       Друзья жужжащего весело смеялись поздравляя друга и присматривая, чтобы невеста с подругой некуда не сбежали на радостях. Ночь «обручения» полностью повторилась, но на сей раз Т/и на утро узнала, что её ждет скорая свадьба. За чашкой кофе она выяснила вчерашние события, посмеявшись она согласилась и подтвердила все условия. Далее мальчишник, выбор платья, подготовка к свадьбе и тому подобное.       Таня не обманула. Втянув в дело Юру с Белым она выбрала самое лучшее на её взгляд место, подготовила все украшения, оформила помещение, присмотрела за парнями, чтобы они подобрали нормальные подарки. В общем, сделал все, что только было возможно.       В целом, свадьба прошла вполне неплохо. Без драк естественно не обошлось, которую затеяла сама невеста, когда заявился её блудный отец. Т/и казалось, что не будь там бригады и Вити она бы точно пристрелила. Только этот парень действовал на неё не хуже наркотика.        Возможно у неё не такой уж отвратительный вкус в мужчинах, как она думала? Т/и искренне надеется, что в этот раз их история будет куда дольше предыдущей и со счастливым финалом в конце. Или Пчёлкина точно прикончит своего супруга, чтобы он точно никому не достался. Если не Т/и то никому.)