Не|верные

Воскресенским утром мы получили долгожданное письмо по вирт-мэйл на отцовский нетбук. Все были уверены, что мы получим приглашение в Академию Верноства — самую элитную, высокообразовательную и честную академию во всем мире. Те, кто учился в ней, получали много полезных знаний и уважение от всех правильных. Но я хотела попасть туда не из-за уважения других, а из-за знаний. Я обожаю учиться! В школе у меня был самый высокий балл за год, GN-карточка была кристально чистая, без минусов и малейших замечаний, если рассматривать глубинную информацию. С самого детства мы с родителями целились поступить в эту Академию. Там было красиво, я часто попадала туда через объемные фотокарточки, которые создавали иллюзию нахождения в Академии. Но настоящее нахождение там не могло сравниться ни с чем. Академия находилась на краю Савайи у Археанского океана. Виды из комнат студентов там невероятные! Закаты красочнее некуда, а из-за двух водопадов в океан у всех дух захватывает. Академия существует с две тысячи сто пятьдесят седьмого года. Ее основали почти сразу же после тридцатилетней войны первые верные. Об Академии известно не много. Говорят, выпускники подписывают соглашение о неразглашении. Директор Академии Верноства — леди Брайна Боуст — состоит в правительстве и занимает одну из самых высоких должностей. Я всегда мечтала увидеть ее вживую. На официальном сайте Академии есть несколько ее фотокарточек. На всех них она в строгом костюме молочного цвета, взгляд четкий и уверенный, волосы собраны в низкую куксу, тонкие губы всегда изогнуты в слабой улыбке. И все. Если быть честной, то она вызывала у меня восхищение, но в первую очередь, скованность и какой-то страх. Я одновременно хотела и боялась встретиться с ней наяву. Хотелось верить, что она такая только на фотокарточках, а на деле же приятный человек. Все мои вещи собрала наша служанка — Мелисса. Она приятная женщина, ей сорок три, и я бы не сказала, что она похожа на неправильную. Но GN-карта говорила обратное. У Мелиссы было двадцать девять минусов. Мне всегда было интересно, как она их получила, но спрашивать я не решалась. В школе говорили, что это вызывает у неправильных агрессию, у некоторых грусть. А я ненавидела все отрицательные чувства людей и старалась не вызывать их ни у кого. Мелисса захлопнула мой чемодан и редуцировала его в небольшую сумку. Я улыбнулась и села на последок на свою кровать. Мама внизу переговаривалась с папой, они ждали меня, чтобы попрощаться. Я в последний раз осмотрела свою идеально чистую комнату. Пора. — До свидания, миледи, — прошептала Мелисса, подавая мне мой маленький чемодан. — Да, встретимся только через пол года на каникулах, — я приняла чемодан и задумчиво покрутила его в руке. — Береги родителей, — все-таки решилась я. — Безусловно, миледи, — кивнула Мелисса. Я обернулась. Поправила GN-карту, которая висела на моей шее — важное правило — и пошла вниз. Мама и папа сидели на мягкой софе. Оба держали эмоции на замке, как и я. Только мамина прическа, обычно идеальная без каких-либо торчащих маленьких волосков, выдавала ее волнение. Она часто ее поправляла, но в итоге только ещё больше разлохмачивала волосы. Я улыбнулась. Отец первый обнял меня. От него приятно пахло мылом. Значит, недавно в душ ходил. — Удачи, дочка, — кивнул отец, проводя рукой по моим длинным каштановым волосам. — Спасибо, — я посмотрела на маму. Она прочистила горло и тоже обняла меня, вложив в объятия больше чувств, чем обычно. — Мы будем скучать, — мама поцеловала меня в лоб. — Пиши нам каждое воскресенье в три. Я кивнула. По воскресеньям в академии можно будет пользоваться нетбуками. Больше ни в какие дни, если на то нет никакой веской причины. А смолфонами пользоваться можно только с двадцати одного года. В руках я держала смолфон не так уж и часто, поэтому, когда выдавался такой случай, чувствовала себя, словно ребенок. Там было все: звонки, заказы еды, вещей, любая информация. Получить смолфон я смогу только через три года. И уж тогда я буду чувствовать себя полноценной на сто процентов. — Автобус уже приехал, — мама посмотрела в окно. Я тоже обернулась. Там правда стоял белый двухэтажный автобус. Это точно за мной. Я облизнула почему-то пересохшие губы и повернулась обратно к родителям. — Пора, — я ринулась к выходу, пытаясь быть смелее. — Стой, — окликнул меня отец. Он подошёл ко мне и вручил черную розу — символ счастья. — Пусть она будет напоминать тебе о нас, — улыбнулся отец. Я улыбнулась и взяла, казалось, хрупкую розу. У лестницы стояла Мелисса и незаметно смахивала слезинки. — Спасибо, — в дверь постучали. — Ну все, — мама помахала мне рукой. За ней отец, а потом и Мелисса подключилась. Я тоже помахала и вышла из дома, натыкаясь на высокого секьюрити в черном костюме и черных очках — то, что отличает их от обычных верных. Я поздоровалась и извинилась. Секьюрити попросил меня пройти в автобус и, включив у себя на запястье трекер через специальные часы, назвал мне мое место. Я оказалась на втором этаже, девятнадцатом месте. На восемнадцатом у окна сидела уже какая-то девушка с золотистыми волосами. Я села на свое место. Розу положила на колени, чемодан-сумку в специальный отсек впереди. Сердце колотилось как сумасшедшее. Я покидаю свой родной дом. Что меня ждёт впереди? Сложный учебный год? Или интересный учебный год? Автобус тронулся, ускоряясь. Я изучила карты и высчитала точный маршрут до Академии от моего дома. С учётом остановок у ещё десяти домов правильных и средней скоростью триста сорок семь целых и девятьсот шестьдесят восемь миль в час, то мы должны прибыть через час и тридцать девять минут. Но, конечно, все может измениться. — Привет, — я посмотрела на мою соседку. Быть может, она будет жить со мной в одной комнате? Я похолодела от ужаса. Почему я не выяснила, сколько в каждой комнате должно быть человек. Вдруг пять? А пять это плохое число. Мне по душе четыре. Или два. Ладно, это моя ошибка. Главное — отпустить ее. Так меня учили. Соседка на восемнадцатом месте на мое приветствие только молча кивнула. Мне стало неловко и жаль. Я думала, что она более дружелюбна. Вздохнув, я принялась осматривать автобус. Почти все места здесь были заняты. Осталось только три на втором этаже, значит, на первом больше. Одно место пустовало рядом с ещё одним секьюрити. Он тоже был в черном костюме, очках, только его отличали рыжие короткие волосы. На секунду мне показалось, что мы встретились взглядами, и я вздрогнула. Жуть. Секьюрити вызывали у меня тревогу, не знаю почему. Автобус снова остановился. Я не знала, чей это был дом. И знакомых лиц здесь вообще не видела. От этого становилось ещё страшнее. К Академии мы приехали на минут десять позже, чем я предполагала. Просто кто-то слишком долго собирался, в отличие от других. Автобус остановился, секьюрити встал со своего места, поправляя черные очки, сквозь которые невозможно было увидеть глаза. Мы все смирно сидели на своих местах. Моя соседка смотрела в окно, явно восхищаясь. А я решила пока не смотреть ни одним глазом. Хотелось выйти из автобуса и только тогда впитывать всю красоту вокруг. Первый этаж автобуса освободился и теперь настала наша очередь. Выход начался с конца автобуса, поэтому я вышла не сразу. Я взяла свой чемодан, розу, поправила GN-карту, потому что при входе ее надо сканировать, и пошла вниз по ступенькам. Выйдя из автобуса, я оглянулась и внутри себя громко охнула. Здесь было очень красиво, захватывающе! Автобус остановился у главного входа. Тут же стояли ещё другие автобусы с верными. Академия была просто огромной. Мне следует изучить местоположение всех помещений в этом здании. Территория Академии Верноства тоже была большой. Академия выглядела современной и чистой. Время ее ничуть не потрепало. У входа стояли секьюрити. Очень много. И зачем столько? Здесь все верные, мы не можем устроить драку или что-то в этом роде. Моя соседка в автобусе где-то затерялась, и я решила ее не искать. Подошла к группе каких-то девчонок и восхищенно уставилась на Академию. Неожиданно девчонки взвизгнули. Я вопросительно посмотрела на них и увидела, куда направлены их взгляды: студенты второго курса мужского пола. Они все были такими высокими и сильными. В одинаковой удобной форме для боя. Потные, уставшие, но улыбающиеся. Я невольно засмотрелась, как и эти девочки. Я никогда не встречалась с парнями. Нельзя заводить отношений до восемнадцати, но дело не только в этом. Мне ведь уже восемнадцать. Просто я никак не могу контактировать с ними… Чувствую себя либо чересчур скованно, либо холодно и разумно. Конечно, восемнадцать мне исполнилось всего недавно — три месяца назад, но отношений я ещё не заводила ни с кем. Ну, от мальчиков же скачут гормоны, вырывается сердце из груди, бегут мурашки, а мне следовало добросовестно учиться. И до сих пор следует. Так что нет. Мне не нужны отношения, как минимум, до окончания Академии. Нас повели ко входу. Каждый начал сканировать свои GN-карты по очереди. Я оказалась одной из первых, кто вошёл внутрь Академии. Ого, здесь ещё красивее, чем снаружи. Мои глаза принялись бегать по всему вокруг, пытаясь это все запечатлеть в памяти. Здорово! Один из секьюрити повел всех нас на общее собрание для юных студентов. Нам сказали, что там мы познакомимся с преподавателями, а главное — с директором. Страшно, но интересно. После собрания каждому из нас должны вручить браслеты. Они есть символ того, что ты студент Академии Верноства. И благодаря им ты сможешь заселиться в комнату. Мы все пошли за секьюрити. Ко мне наклонилась девушка с белокурыми волосами, аккуратным носиком, маленькими губами, примерно моего роста, только чуть ниже. Она выглядела милой. — Много секьюрити, однако, — произнесла она, оглядываясь вокруг. Я тоже оглянулась. — Да, — согласилась я. И это странно. Или нет? Может, тут так всегда? — Говорят, что это из-за неверных. Как-то раз была попытка проникновения нескольких неверных в Академию в толпе новых студентов, как мы, — понизила голос эта девчонка, из-за чего мне пришлось напрячь слух. Я удивилась. Неужели такое и правда было? — Да, да, и не смотри на меня так, — кивнула белокурая. — А то ещё заподозрят, что мы неверные и сговариваемся между собой. Я испуганно отвернулась от нее и посмотрела вперёд. Она хоть и милая, но какая-то странная. И наверняка болтливая. Нас привели к широким дверям, которые сразу же начали открываться при одном движении рукой секьюрити. Все восторженно ахнули. Кто-то сзади, кажется, упал в обморок. Я заставила себя закрыть рот от удивления и восторга и начать мыслить здраво. Скоро это будет казаться совершенно обычным, так ведь? Секьюрити встали по обе стороны от двери, сделав недлинный коридор. Мы все пошли вперёд. Это был огромный зал с белыми стульями во множество рядов. В конце зала сверху было что-то вроде длинного балкона. Там стояли несколько человек, которые приветливо улыбались и рассматривали новых студентов. Сразу ясно, что там место преподавателей и директора. Я села где-то в середине всего зала, так что мне было хорошо видно. И слышно тоже будет прекрасно. В зал ещё заходили, но, казалось, бескрайняя толпа, вскоре все же закончилась. Все сели на места, стало тихо. Даже очень, так как минуту назад стоял гул. — Добро пожаловать в Академию Верноства, — послышался радостный и приятный голос на весь зал. Я вскинула голову и увидела ее… Леди Брайну Боуст. Во всей ее красе. Как на фотокарточках, она была в костюме молочного цвета. Только волосы на этот раз были в аккуратном хвостике, а на лице сияла широкая улыбка. Сейчас она вызывала только уважение. Я и правда в Академии Верноства?.. Фух. — Меня зовут леди Брайна Боуст, но вы это и так знаете, я уверена, — засмеялась директор в беспроводной микрофон, который висел у нее на костюме. — И все вы знаете, что я директор Академии Верноства. Все вокруг согласно закивали с улыбкой. На балкончике все места были заняты преподавателями, которые внимательно слушали леди Боуст. — Новый учебный год начинается уже сегодня, с этого момента, студенты. Итак, учебный год длится десять месяцев. С октября по февраль вы прилежно учитесь, потом у вас есть три недели каникул. После этих каникул, вы снова возвращаетесь к нам продолжать учебу до августа. Секьюрити сейчас раздадут каждому браслет студента с индивидуальным номером. Его вы обязаны носить каждый день, не снимая, как и GN-карту. Пока вы носите этот браслет, мы можем вас защитить. Ежели нет, мы не вправе вмешиваться в ваши проблемы. На некоторых предметах вам придется вместе с преподавателями «спускаться» к неверным, чтобы практиковаться в каких-либо вещах, — леди Боуст за несколько минут из дружелюбной стала предельно серьезной. Ко мне подошёл секьюрити с белым браслетом. Он быстро надел мне его на запястье и провел по браслету каким-то предметом. Я нахмурилась и подняла руку, рассматривая браслет и слушая директора. — Форма лежит у каждого в комнате как на боевые искусства, так и на обычные предметы. Если с одеждой возникнут какие-то проблемы, вы можете обратиться в ателье на нулевом этаже в западной части Академии. У вас в браслете есть подробная карта Академии. Там легко разобраться. Показывать карту кому-то помимо адептов Академии Верноства строго запрещено. Я снова уставилась на свой браслет. На нем была эмблема Академии — белый круг с плавными линиями нежно-голубого цвета, с большими размашистыми буквами «AL» и несколькими веточками цветка «ипомея» — символ самоотдачи. Также на браслете была небольшая круглая кнопка, видимо, она и есть для показа карты. Будет чем заняться сегодня вечером. — Из Академии вы выйдете ещё более умными и мудрыми людьми. Совсем по-другому будете смотреть на вещи. Ваш мир очень изменится. Я надеюсь, все готовы стать чуточку лучше, чем есть. Ведь развитие есть правильный путь! — воскликнула леди Боуст, и по залу пошли аплодисменты. Я тоже начала аплодировать. Она права. — И ещё, — многозначительно подняла директор указательный палец, — бывали случаи, когда в Академию проникали неверные, но вы не пугайтесь, — быстро произнесла леди Брайна Боуст. — Если вы узнаете о нахождении неверных в Академии, то незамедлительно сообщите любому из преподавателей, — она указала ладонью на сидящих преподавателей. Те заулыбались. — Но все это предупреждения. Обычно секьюрити прекрасно справляются со своей работой, и у неверных ничего не выходит. Так что панику разводить не надо, — улыбнулась директор. Незаметно для себя, я облегченно выдохнула. У меня даже живот скрутило. Слишком бурная фантазия. Я уже представила, как неверные проникают в этот зал и начинают стрелять в кого попало. Бррр. — У каждого адепта будет пять обязательных предметов и один на выбор. Вы не запомните всех преподавателей сразу. Или запомните, не знаю, — засмеялась она. — Леди Анисса Джоуп, преподаватель социологии. Женщина с золотистыми волосами поднялась со своего стула или кресла и, улыбнувшись, помахала всем. Она кажется доброй… — Лорд Лэндон Шэнг, этика, — объявила директор. Со своего места поднялся мужчина белый как мел. Выглядел он неважно, но это была не болезнь. Его бы не допустили к работе. Так что он такой сам по себе. У преподавателя этики были удлиненные черты лица, выделяющиеся скулы, тонкий нос и тонкие губы. Он точно был тощим. И вызывал ужас, если честно. — Леди Мэделин Скаудзи, преподаватель ботаники, она великолепна, — улыбнулась директор. Мэделин Скаудзи была низкой девушкой с большими глазами и длинными волосами. Больше ничего выдающегося я не заметила. Но мы должны поладить. Я люблю ботанику. — Ной Пилонски, боевые искусства. Не думайте, что вам будет с ним легко. Со своего места встал парень…или мужчина. Но ему точно не было двадцати пяти. В отличие от преподавателя этики, лорд Пилонски был очень даже силен. Хотя это было неудивительно, ведь он же преподает боевые искусства. Он лишь криво улыбнулся и сел обратно на свое место. Я тяжело сглотнула. Вот с боевым искусством у меня будут проблемы. Не люблю драться, бегать и так далее. — Я веду историю, — вернула все внимание к себе директор. — На выбор есть три предмета: литература, писанье и вокальное искусство. Что вам по душе, то и выбирайте, — леди Боуст вздохнула, явно недовольная от того, что ее мало кто слушает. Точнее, от того, что на нее мало, кто смотрит. Я удивлённо огляделась и заметила, что многие девчонки смотрят на…так… На преподавателя боевых искусств. Я улыбнулась. А он сидит себе, как ни в чем не бывало, и ни на кого не смотрит. Тоже улыбается. Кажется, такое внимание от женского пола для него не впервые. — Все самое важное я вам сообщила, студенты. Первокурсники заселяются в южном крыле. Там всех вас ждут люди за стойками, которые определят вас в комнаты. После заселения изучите карту Академии и зайдите в книгохранилище за книгами. Там вы все получите расписание на первый семестр. Всем удачи, верные! Все зааплодировали, я тоже. Следующий шаг — регистрация в комнату.