Окошко,тумбочка,кровать
Жить тяжело и не уютноЗато уютно умирать
Минута молчания затянулась слишком сильно. Кирилл безотрывно смотрел на парнишку ниже его ростом, каштановые волосы которого разлетались от ветра, постепенно становясь влажными от дождя. Ему нечего было сказать. Даже паршивое и заезжанное "прости" сейчас было совсем не к месту. Кирилл понимал, со всей присущей ему осознанностью, что извиняться надо было раньше, даже если бы это было бесполезно. Мальчик напротив него пытался убить его взглядом, но его попытки не увенчались успехом. Гречкин неосознанно обходит Макарова, скрипит зубами еле слышно и чувствует липкое разочарование внутри, но не своё — чужое, Лёшино. Тогда-то Кирилл и начинает задумываться над тем, чтобы хотя бы извиниться перед шестнадцатилетним подростком. — Слушай, эм...— Гречкин чешет затылок, пытаясь подобрать слова, но не может — его словарный запас не настолько велик, чтобы расписывать извинения целыми лекциями. — Я даже не знаю, что сказать или сделать, чтобы ты хотя бы чуть-чуть меня простил, но, — он секундно прерывается и смотрит в его серые полупустые глаза, внутри что-то резко защемляет, — прости... Макаров долго молчит, смотрит на неудавшегося соулмейта, пытается переварить его слова и отвечает: — Зачем? — Именно? — Зачем ты сбил Лизу? — Лёша почти плачет, он смотрит в глаза убийце и понимает, что быть с ним равно предать сестру, но у него почти нет выхода. — Почему? — Я не успел, — Кирилл говорит правду, но знает, что ему никогда не поверят, — я знаю, что ты мне не поверишь, но я и правда не успел вовремя нажать на тормоз. Я видел девочку, видел её боковым зрением, но не успел остановиться. Я виноват, я отвернулся от руля в тот промежуток времени, увидел её боковым зрением, повернулся обратно и вдавил на тормоза, но авто вовремя не остановилось. Если бы я... — Этих дурацких "если бы" не было, нет и не будет, — Макаров перебивает его, хрустит пальцами и смотрит вниз, на асфальт, — молодец, правду сказал. По крайней мере, я так хочу в это верить. — Я так похож на лжеца? — Кирилл говорит, вспоминает о суде и понимает, что Лёша припомнит ему об этом сейчас. — Разве ты плохо играл в суде, а, Гречкин? Кирилл почти удивился, но принял его слова. — А ты разве не хочешь жить свободной жизнью? — блондин смотрит в глаза мальчику и видит, какая неприязнь плескается в них. — Что ты хочешь сказать? — Лёша догадывается, но не хочет заранее говорить свои предположения. — Ты и сам понял, что я хочу сказать, — Гречкин смотрит на скамейку чуть справа от них и идёт к ней. Он падает на неё, ворчит от боли и бросает еду справа от себя, — ты не тупой. — Без тебя знаю, — Макаров остаётся стоять там вплоть до того момента, пока Кирилл не хлопает рукой по скамейке слева от себя, приглашая подростка сесть рядом. Лёша какое-то время колеблется, но всё равно садится возле, — почему мне это совсем не нравится? — Согласен, — Кирилл кивает, протягивает ребёнку чипсы и после открывает бутылку вишнёвого гаража, — не слишком хорошая шутка от судьбы. — И? — Лёша долго смотрит на Кирилла, хмурится, хрустит пачкой чипсов и ест их. – Что "и"? — Гречкин то ли не понимает, то ли не хочет понимать. Он выпивает больше половины бутылки гаража за раз и откидывает голову вверх, к ночному небу. – Что с этим теперь делать? — Макаров на удивление спокойно на него реагирует, Кир думает, что что-то здесь не чисто. — А что делать? — он, представитель золотой молодёжи, смотрит на сироту, вздыхает и думает, что лучше сказать. — Я...не знаю. — Не удивительно, — Лёшка стряхивает с пальцев крошки, отодвигает недоеденные чипсы и поправляет капюшон толстовки. В этот момент Кирилл ухмыляется, искажая улыбку. — Перед тем, как узнать обо всём, я поругался с отцом, представляешь? — Гречкин не смотрит на подростка, глотает пиво и шуршит шоколадом, после передавая Макарову бутылку Колы. — Я в этот вечер обещал ему бросит пить, стать, наконец, нормальным человеком, а потом бам и всё, для меня Земля остановилась. Это насмешка судьбы, кара за то, что я натворил. Пару часов назад я даже надеялся больше никогда тебя не встречать, а тут — ты. Я, честно, вообще не понимаю, зачем я тебе душу сейчас изливаю. Это уже ничего не изменит. — Тогда, пусть это будет наша последняя встреча, согласен? — Макаров смотрит на пузырьки в бутылке, отпивает и закрывает её. Кирилл долго думает, а потом отвечает: — Возможно. После он поднимается, оставляя на скамейке оставшиеся бутылки гаража, шоколад и уходит, на прощание махнув рукой. Он даже не осознаёт, насколько сильно он промок. И тихо капает из кранаИ жизнь растрепана, как блядь
Выходит как бы из туманаИ видит - тумбочка, кровать
×××
И я пытаюсь приподнятьсяХочу в глаза ей поглядеть
Взглянуть в глаза и разрыдатьсяИ никогда не умереть
Лёша не может сообразить, что сейчас произошло. В нём бурлит вулкан эмоций, но он не может вымолвить и слова. Он впервые не может осознать произошедшее до конца. Макаров, глянув на бутылки пива, сначала тянется за одной, но потом резко отдёргивает руку, выбрасывая пачку из-под чипсов в урну, убирая остатки шоколада в карман куртки и оставляя гараж на скамейке. Он уходит с глухой пустотой внутри, будто у него сейчас часть души вырвали, оставляя тяжёлую рану кровоточить. И он честно не понимает, почему ему так плохо. Он бредёт к выходу из парка, шаркает ногами по грязному бетону и прокручивает в руках старенький самсунг ещё допотопных времён. Он неосознанно бросает взгляд на луну, и она кажется ему болезненно близкой, будто её тоже бросили. Луна уходит, её закрывают тяжёлые тучи, в ночном небе кажущиеся почти чёрными. Лёша ёжится от холода и поправляет промокшую до нитки куртку. У выхода он слышит гул ненавистной машины — он только отъехал, возможно, он кого-то ждал. Сейчас Лёша надеется только раствориться в дожде, пройти ещё пару метров и стать бестелесным существом, оставив только маленькую прозрачно-красную лужу на головы полицейских, которые через пару дней свалят всё на краску. Но краска так не может. Его надеждам не суждено сбыться, и он, тяжело напоследок вздохнув, торопится в детский дом, чтобы хотя бы этот вечер прошёл без скандала. Пустота тягостно повреждает его душу, он неосознанно бредёт по маленьким переулкам, обходя перекрёстки и массовые скопления машин, людей.Никогда не умереть
Питер живёт и ночью, но не все в нём хотят жить.Никогда не умереть
На подходе к детдому он чувствует ужасную, раздирающую в клочья, боль. Кажется, что кто-то режет его заживо, и, к собственному ужасу, он слишком быстро понимает, что происходит.Никогда не умереть
Он мог честно признаться, что никогда ещё так быстро не бежал в душевую, попутно забегая к медсестре и хватая бинты с перекисью. Его верхняя одежда полностью пропиталась кровью — ярко-алой и грязно-бордовой. Сразу и из артерий, и из вен.Никогда не умереть
— Блять, да что ты творишь, идиот?! — кричит в душевой, голос отскакивает от влажных стен эхом и разносится почти по всему детдому. К великому счастью, никто не прибегает, списывая всё на обычные разборки парней в душе.Никогда не умереть
Сейчас, сидя на полу, он пытается остановить хлещущую из ран кровь, но не может, потому что у Гречкина она ещё не остановилась. Макаров хочет накричать на нерадивого соулмейта, но понимает, что не сможет докричаться. Он молит всех богов, чтобы кто-то нашёл его и помог ему, Кириллу, и впервые ловит себя на мысли, что не хочет, чтобы тот умирал. По крайней мере, так, иначе он и младшего за собой утащит.Никогда не умереть
Лёша искренне радуется, когда ему, наконец, удаётся остановить кровь. Он облегчённо выдыхает и улыбается, а с души будто тяжёлый камень падает. — Во даёт, — ворчит подросток, распаковывая совсем новую упаковку с бинтами, — видимо, этому крашенному золоту совсем мозг вышибло. Он, окончательно успокаиваясь, считает глубокие порезы — их семнадцать — девять на одной и восемь на другой — и пытается перевязать раны самостоятельно, что выходит из рук вон плохо. Лёша ненадолго останавливается, смотрит на окровавленную одежду и красные от крови руки, а потом на душ. Он снимает с себя оставшуюся одежду, стягивает плохо намотанные бинты и включает кран с холодной водой, подставляясь под ледяные капли. Его плечи немного дёргаются от температуры, а по телу пробегают мурашки. Он не торопится. Когда вода полностью смывает с него и кровь, и дождевую слякоть, и усталость этого дня, он выключает душ, хватает первое полотенце и сушит мокрые волосы, тело и ужасается порезам, из которых маленькими каплями сочится алая кровь. — Благо, что уже не литрами вытекает, — бурчит ребёнок, усаживаясь на стул и поднимая с пола бинты, вату, перекись, — и на том спасибо. Макаров надевает нижнее бельё, штаны и сидит несколько минут в полной тишине, нарушаемой гулким звуком капающей воды. Он со вздохом берёт бинт, разматывает и пытается обмотать раны снова. Не получается. Он не злится, нет, он понимает всю тяжесть ситуации и старается мыслить настолько разумно, насколько может. Он даже радуется, что его никто не нашёл, но не тут-то было. Дверь с тихим скрипом открывается. Заходит Екатерина Григорьевна, застывает с немым криком и падает на колени перед ошеломлённым Макаровым. Эмалированное судноОкошко, тумбочка, кровать
Жить тяжело и не уютноЗато уютно умирать
×××
Эмалированное судноОкошко, тумбочка, кровать
Кирилл медленно идёт по парку, но он хочет бежать со всех ног, чтоб не развернуться и не вернуться туда, где сейчас сидит этот загнанный жизнью подросток, который имеет на него, наглого и бессовестного парня, все права. Гречкин-младший прикрывает глаза, когда подходит к авто, когда садится и когда ждёт. Ждёт его, надеется, что сможет хотя бы подвезти, но уезжает, решая всё пустить на самотёк. Даже свою крышу, которая утекла ещё не совсем. Кирилл снова летит по трассе, вжимая педаль газа до упора. Он мечтает разбиться, даже если об асфальт под чужими колёсами. Он говорил ему серьёзно, что им лучше больше никогда не встречаться, но надеялся, что этот малолетний дурак его остановит, а не разобьёт всё в пух и прах. Внутри ужасно больно сжималось пустеющее сердце, Кирилл дышал часто и глубоко, утопая в попытках успокоить безмолвную истерику. Когда он, к счастью или наоборот, вернулся в свой фальшивый дворец, он под взором "прислуги" нервный забежал в дом, а потом в ванную, хватая с верхней полки белоснежного шкафчика бритву. Сначала он неумело водил по коже, оставляя лёгкие почти невидимые царапины, а потом разогнался и, не понимая происходящего, резал себе руки в кровь. Он оставлял глубокие раны на теле, как когда-то оставили ему. Круговорот Ада. Кирилл не надеялся, что его кто-то найдёт, но теплил внутри возможность спасения. И вот незадача: он не хотел показаться в глазах других людей слабаком, каким они могли его увидеть. Он слышал шорох за незапертой дверью, слышал, как поворачивается дверная ручка и видел ужаснувшиеся глаза отца, остановишегося статуей около входа. Потом он, Гречкин-старший, позвал работников и, поднимая сына, унёс его в спальню, пачкая дорогую рубашку в крови. — Чёрт, Кирилл, что ты, блять, натворил?! — Всеволод готов был и разорваться в гневе, и расплакаться в горе. Он аккуратно положил сына на кровать и отошёл наблюдая за действиями обеспокоенной работницы. — О Боже!.. — шептала девушка каждые пять секунд, пока на пороге спальни не оказалась скорая. Жить тяжело и не уютноЗато уютно умирать