(๑ↀᆺↀ๑)
Я решил что-то такое иногда впихивать сюда 👇!РЕКЛАМА!
— Здраствуйте, отель "Аэропорт", если нас затопить будет просто " Порт ". 🙈СКОРЕЕ ВСЕГО ЭТОГО ВЫ БОЛЬШЕ НЕ УВИДИТЕ🙈三三ᕕ( ᐛ )ᕗ
Знат бросил безнадёжно сломавшийся радиоприёмник в регенеративную печь с автономного завода. Они собрались своим обычным составом, и в привычное время Рома вышел на связь. «Добрый вечер», — раздалось в парарейде, и Знат ответил: — Слышу отлично, майор. Сразу прошу прощения за бардак и придурков, которые тут присутствуют. Рома замер от неожиданности. Первым ему обычно отвечал Джонни, а не Знат. — А где капитан, с ним всё в порядке? Сидевший за своим скетчбуком Артём фыркнул: — Как же ты достал, Фильченков. Все эти наши звания — просто красивые слова, и ты прекрасно об этом знаешь. Главой отряда считался капитан, за ним шёл заместитель, а затем младшие-офицеры. Однако эта структура командования существовала только для вида: на деле «офицеры» не обладали никакими особыми полномочиями, не получали жалованья, и обращались с ними так же, как со всеми остальным. «Банда Ютуб» сплошь состояло из опытных процессоров, которые по рангу были никак не ниже капитанов или старших лейтенантов. После перевода в отряд большую их часть «понизили» до младших лейтенатов или младших-офицеров. Как бы то ни было, Рома ответил на эту колкость совершенно спокойно. Знат с интересом для себя отметил, что в последнее время он как будто стал смелее. — Старший лейтенант Знат и младший лейтенант Карина тоже постоянно называют меня майором. Какие-то проблемы? — Ага, — только и вымолвил Артём и ухмыльнулся. Рома говорил, что к нему можно обращаться просто по имени, но никто его так не называл. Он явно понимал, что за этим скрывается, а потому и сам старался вести себя с процессорами отстранённо и пользовался обращениями, которые подчёркивали их подчинённое положение. Куратор регулярно беседовал с ними, но их отношения были не настолько близкими, чтобы они могли называть друг друга по имени. В каждом разговоре неявно читалось, что дружелюбие процессоров было напускным, и они относятся к нему только как к представителю угнетающего класса. — ...Так что с капитаном Колбая? Может, в сегодняшнем бою что-то… — Да нет. Знат взглянул на перегородку, отделявшую их от соседней комнаты. Сегодня присутствовали все, кроме Лизы и Алисы, и каждый как обычно занимался своими делами, вот только местом сбора стала комната Зната, а не Джонни. Из-за тонкой перегородки не доносилось ни звука. — Он просто спит. Устал. Джонни начал клевать носом ещё во время ужина, и когда Знат, выполнив свои дежурные обязанности по мытью посуды, заглянул в комнату командира, тот уже лежал на кровати пластом. Знат забрал недовольно мяукавшего котёнка и задёрнул полог над кроватью, так что Джонни теперь ничего не должно было разбудить до самого утра. За те три года, что они были знакомы, такое случалось довольно часто. Хоть Джонни и говорил, что ко всему привык, постоянно слышать Легион даже на огромном расстоянии — тяжёлое бремя. Самый низкий уровень синхронизации парарейда не позволял услышать точно то же, что слышал Джонни, так что Знату и другим оставалось только догадываться, в каком мире живёт их командир. Джонни настроил парарейд на максимальную синхронизацию лишь однажды, и находившийся в тот момент на связи куратор вскоре после этого покончил жизнь самоубийством. Это был ублюдок, который любил изводить их бессмыссленными приказами, намеренно давал ложную информацию и путал новичков, от чего те гибли. В конце концов Джонни это надоело, и во время очередного боя он отключился от всех процессоров, оставив на связи его одного. Сразу после этого куратор исчез, а на следующий день военная полиция сообщила, что он покончил с собой. Мало того, что Джонни жил в мире, полном ужасающих криков, так в последнее время к этому добавились ещё и несчастья в отряде. Куратор с горечью произнес: — Капитану, как и вам всем, наверняка приходится всё тяжелее… Если смерти продолжатся, то… — Да, — коротко ответил Знат. Это касается не только Джонни. Все члены отряда измучены, и это начинает сказываться на сражениях. С момента создания «Банды Ютуб» погибло уже 11 человек. Любое хорошее подразделение способно нормально функционировать в случае потери около половины постоянного состава — при условии реорганизации. Так как количество атак и боевых единиц Легиона остаётся прежним, нагрузка на каждого члена отряда в таком случае возрастает. Как только количество врагов на одного процессора выходит за допустимые рамки, истощённый отряд начинает чаще допускать ошибки, и его численность сокращается ещё быстрее. Несмотря на всё это, замену до сих пор не прислали даже для тех трёх процессоров, которые погибли первыми, ещё в феврале — Алмат был одним из них. Рома прикусил губу и участливо произнёс: — Я постараюсь ускорить отправку пополнения. Сделаю всё возможное, чтобы сюда отправляли в первую очередь. Олег быстро взглянул на Зната. Тот хмыкнул: — Мм… по правде говоря… — Ваш отряд действует на ключевом участке фронта. Вы имеете право получать пополнение первыми. А пока что я попрошу помощи у других подразделений. Постарайтесь как-нибудь потерпеть ещё чуть-чуть. —Ага — рассеянно кивнул Знат. Боковым зрением он заметил, как Олег и Артём пожали плечами.~Хехехехех~
— Слушай, Алиса… Я тут подумала… В душевой комнате не было никого, кроме двоих. Алиса тщательно мылила свои длинные серебристые волосы, пока Лиза стояла под едва тёплыми струями воды. — Что? — Нам лучше прервать с ним общение. В глазах Алисы почему-то заискрился смех: — Беспокоишься? — Ч-что… Лиза в растерянности помотала головой. Да что она несёт! — Что за чушь! С чего бы я, да ещё об этом пацане! Просто, он не испугался Джонни, и уж это можно было бы для него сделать, — облизнув губы, тихо закончила она. Лиза ненавидела куратора. Её тошнило от того, как этот постоянно корчил из себя святого. Однако при всём этом она ценила в Роме одно-единственное качество: куратор не считал дорогого Лизе человека чудовищем. — Ни Джонни, ни Знат ничего не говорят… Если бы он обо всём узнал, то сам перестал бы выходить на связь. И от этого было бы лучше всем. — Да, наверное. Когда-то тоже самое говорила Катя… «Это не потому, что ты плохой человек. Просто от нас лучше держаться подальше». — И я думаю, что Джонни и Знат молчат по той же причине, что и Катя. Они наверняка боятся его ранить. Кати больше нет. Раньше ни один поход в душ не обходился без её жалоб на свою фигуру — слишком худощавую и недостаточно женственную. Все девочки любили над этим посмеяться. Но сейчас в душевой было пусто: ни по-кошачьему гибкой Кати, ни других девушек, шумно обсуждающих что-нибудь не предназначенное для мужских ушей. Из шестерых выжило только двое. Осознав это, Лиза вдруг посмотрела на подругу: — Слушай, Алиса. — Что? — Можно мне?... Алиса замерла, перестав намыливать волосы, и пожала плечами. Они были знакомы больше года, но ещё ни разу не принимали душ вместе. До этого Алиса никогда и никому не показывалась без одежды, даже девочкам. — Да, почему бы и нет. Прятаться незачем, нас ведь всё равно только двое осталось. Капли воды стекали по белоснежной коже. Тело Алисы было изуродовано шрамами — старыми и новыми. У Лизы их было не меньше, но её внимание привекли несколько странных следов на спине — они никак не походили на боевые ранения. Длинные волосы закрывали какую-то надпись — она так и притягивала взгляд, и Лиза с силой отвела глаза. Кажется, там было написано «дочь шлюхи». В Алисе текла кровь Альб, но дальние предки одного из её родителей были из Селест. — Ты знаешь, Саша… Когда мы с ним познакомились, он сделал комплимент моим волосам. Он понял, что я их распускаю, чтобы спрятать шрамы, но сказал, что они слишком красивые, чтобы их скрывать. Алиса говорила тихо, но на середине фразы не сдержалась, и её голос сорвался. Бледные губы скривились в каком-то подобии улыбки и задрожали, словно зверёк. — Саши тоже уже нет. Никак не могу к этому привыкнуть… Лиза подумала, что Алиса расплакалась, но это было не так. Расчесав мокрые волосы, она обернулась и посмотрела на неё с обычной спокойной и доброй улыбкой. — Ты ведь ничего не расскажешь, Лиза? Она не сказала что и кому. В этом не было нужды. Лиза опустила глаза. — Нет. Я знаю, что не имею на это права. Когда Лизу перевели в «Банду Ютуб», ей было по-настоящему страшно. Она знала, какие слухи ходили об этом отряде. Слышала о безголовом красноглазом «Боге смерти», который отвечал за передовой участок фронта. Уже одно это прозвище вызывало мурашки, ведь все ветераны с личными позывными выживали только на крови павших товарищей. Но Джонни выделялся даже среди них. Он был могильщиком. Раз за разом оказываясь на волосок от гибели, он умудрялся сохранить себе жизнь и воздавал почести тем, кто продолжал умирать вокруг него. В битве не было никого ближе и отвратительнее, чем бог смерти, и Джонни дали его имя. До Лизы доходили слухи, что весь его отряд, за исключением Зната, был уничтожен. Что он навлекает смерть и использует товарищей в качестве живого щита. Уже потом она узнала, что Джонни, с самого первого его назначения, всегда бросали только в самые горячие точки фронта. Это случилось после очередного боя. Один из товарищей по отряду подорвался на пехотной мине. Из него вывалились кишки. Он страдал от боли, но никак не умирал, и никто не мог ему помочь. Джонни тихо подошёл к корчащемуся на земле человеку и опустился на одно колено. Знат тоже дёрнулся, но Джонни показал ему оставаться на месте. Затаив дыхание, Лиза наблюдала за тем, как FJK достал свой пистолет. У каждого процессора был такой же — для защиты или самоубийства. Тогда она узнала, что у Джонни есть ещё одна обязанность. — Я знаю, что это сложно, но постарайся вспомнить что-нибудь хорошее. Что угодно. Умирающий слабо улыбнулся. С явным трудом он выговорил: — Обещание… Меня ты тоже поведёшь за собой, да?... — Да. Измазанная кровью рука поднялась и коснулась щеки Джонни, но тот не повёл даже бровью. Лиза никогда не видела ничего красивее. Она наконец поняла, почему все старшие товарищи и Знат — изредка, правда — называли его Богом смерти. Потому что он ведёт за собой. Несёт имена. И души. Все погибшие следуют за ним до самого конца. Для процессоров, которым было суждено остаться без могилы и кануть в небытие после смерти, процессоров, которые не знали, что станет с ними завтра, это было спасением, которое невозможно с чем-либо сравнить. И тогда она полюбила его. До глубины души. Её радовало, что после смерти она будет рядом с ним. Страх прошёл. Именно после того случая Лиза начала очень тщательно ухаживать за своим пистолетом. Если с ней случится то же самое, она должна уметь позаботиться о себе сама, а до тех пор нужно сражаться. Вместе. Однако… Лиза выключила воду, повернув кран, и посмотрела в небо. Она всё ещё жива. Она не должна позволить себе умереть. Её Бог смерти вёл за собой души всех, кто когда-либо погиб, сражаясь рядом с ним. Но кто же позаботится о душе самого Джонни?Перерыв на ☕
Итак, ну давайте рассказывайте как прошли ваши дни. Вот знаю, что у школьников начались каникулы. Мои каникулы начнутся после того как я умру.... Да, ну вы теперь можете читать дальше. А ЕЩЁ Я ОЧЕНЬ И ОЧЕНЬ СКУЧАЮ ПО ВАМ. Ваш Ян. — Эй, «восемьдесят шесть»! Это тоже. Из-за стены прислали припасы, которые невозможно произвести на обычном или автономном заводе, и сейчас шла приёмка — такое случалось не чаще, чем раз в месяц. Джонни сверял контейнеры со списком, когда услышал надменный голос одного из транспортников. Подняв голову, он увидел, как ему кивал худощавый офицер в военной форме, за спиной которого стояло двое солдат с винтовками — не иначе как для устрашения. Обе винтовки были на предохранителе, но при этом даже не заряжены. Учитывая то, что солдаты находились довольно близко, Джонни мог бы успеть скрутить сразу всех задолго до того, как началась бы стрельба. Но в этом не было никакого смысла. — От куратора. Специальные боеголовки, которые вы заказывали. Подумать только, какая забота! Как к настоящим людям… За спиной офицера виднелись массивные опечатанные контейнеры, сплошь покрытые маркировкой «боеприпасы». Джонни с подозрением нахмурился и промолчал. Он не помнил никаких особых заказов. Офицер неприятно ощерился. Среди «восемьдесят шесть» было много бунтарей, которые терпеть не могли подобное обращение, но этот парень казался более серьёзным. Никакие слова не могли нарушить его спокойствия. — У вас в хозяевах ведь пацан, да? Видимо, ты заслужил его благосклонность. Наивного принца вроде него явно легко было одними словами ублажить. Джонни вдруг посмотрел прямо на него. — Тогда может дашь мне попрактиковаться на своей жене? Она наверняка скучает по ночам. — Ах ты ублюдок!... Офицер уже было сорвался с места, но взгляд Джонни заставил его остыть. В красных глазах, спокойных, как и всегда, не читалось ни капли угрозы, но ввязываться в драку было себе дороже: содержащаяся в комфорте и безопасности за стеной свинья — не соперник монстру, который живёт в сражениях. Джонни подошёл к контейнеру, обогнув окаменевшего офицера. Номер груза действительно был в списке, а в накладной значилась уже ставшая знакомой за прошедшие месяцы подпись Ромы. Взгляд Джонни вдруг остановился на каких-то каракулях в нижней строке. — Дворец Руна? На секунду задумавшись, он обо всём вспомнил и округлил глаза.▼・ᴥ・▼
I just wannabe you're dog
Вечеринки проводились для того, чтобы социализироваться: налаживать контакты, участвовать в переговорах и собирать информацию. Естественно, не все разговоры касались только искусства, музыки, философии и других высоких и бесполезных тем, но даже понимание этого не делало подобные сборища более интересными. Устав от алчных взглядов и шепотков, Рома покинул главный зал роскошного дворца Переле, вышел на освещённую звёздами террасу и вздохнул. Он никогда не любил вечеринки, но эта была особенно невыносимой, потому что всё больше и больше женщин проявляли к Роме интерес и заводили с ним приличествующие его возрасту разговоры. Род Фильченковых отличался богатством и высоким происхождением, и очень многие хотели заполучить и то, и другое. Однако Роме это было не интересно. Чёрные смокинг вполне соответствовал дресс-коду, но в сочетании с белым цветком он выглядел как траурный. За весь вечер Рома не взял в рот ни капли и старательно притворялся комнатным растением, что ему вполне удавалось: благородные господа изредка бросали на него неприязненные взгляды, но в целом игнорировали его присутствие. Перебросившись парой фраз с удивлённым Максом и чем-то озабоченным Аидом, он ограничился тем, что принял несколько комплиментов по поводу своего рейд-устройства от девушек с цветами в волосах и, очевидно, ветром в голове. Такое поведение явно противоречило этикету, но Рому это не волновало. Они закрылись от реальности в своём тесном мирке, где можно соревноваться в благочестии и охотиться за статусом и богатством — что может быть глупее? И это в то время как процессоры гибнут один за другим… Рейд-устройство внезапно включилось. — ...Майор? — Капитан Колбая...Что-то случилось? — тихо ответил он, тут же взявшись за устройство одной рукой. Все битвы, которые случаются так поздно, по сути должны быть вне его юрисдикции, но такое могут себе позволить только кураторы других, более многочисленных подразделений. Однако голос Джонни был абсолютно спокоен. — Вы не вышли на связь в обычное время, так что я сам решил связаться. Всё ли в порядке? Если вам неудобно сейчас говорить, то можно перенести на другой день… — Всё нормально. В чём дело? Значит, уже настало время для ежедневного разговора с «Бандой Ютуб»? Он повернулся спиной к дворцу, как если бы говорил по телефону, и вышел в тёмный сад, над которым светился молодой месяц. — Я хотел доложить, что «специальные снаряды» прибыли. В угольно-чёрном небе, освещаемом только звёздами, расцвёл огромный огненный цветок. Он взорвался яркими цветными змейками, и они начали падать на землю, исчезая во тьме, как снежинки. Раздался грохот, и небо снизу вверх тут же прочертил метеор. Пройдя сквозь шапку огненных змеек, он выпустил в ночь ещё один цветок. Всё действо сопровождалось по-детски искренними радостными воплями, что было совсем не удивительно, учитывая то, что большинство из присутствовавших видели подобное в последний раз только в детстве. Огненные вспышки на секунду выхватывали завороженные лица с пляшущими тенями. Посчитав, что организовывать такое в окрестностях базы по разным причинам не следует, они всем составом пришли на футбольный стадион среди городских руин. Процессоры и бригада техобслуживания разбрелись по давно заросшему полю, оставив джаггернауты у кромки. Членов бригады привёз Файд, который теперь занимался фейерверком: аккуратно расставив трубы для запуска, он поджигал их одну за другой при помощи горелки для резки металлов. Джонни в одиночестве стоял рядом со своим джаггернаутом и смотрел на распускающиеся в небе огненные цветки. — Спасибо за фейерверк. Уровень синхронизации парарейда был несколько выше обычного. До Ромы доносились радостные крики остальных процессоров. Он вдруг подумал, что Джонни специально настроил парарейд так, чтобы он мог слышать происходящее вокруг, и это его обрадовало. — Сегодня ведь праздник, годовщина Революции. Вы же раньше смотрели на салют вместе со старшим братом и семьёй. Как и остальные… Он купил эти фейерверки недавно, в одном из многочисленных магазинов, которые всегда завалены подобными штуками в преддверие праздников. Фейерверки — такой же легковоспламеняемый материал, как и боеприпасы, и учитывая то, что перевозят грузы на транспортных самолётах, огнеупорная тара подошла как нельзя лучше. Рома осознавал, что это взятка, но испытывал даже какое-то удовольствие, потому что иначе добиться своего у него бы не получилось. — Это такая традиция, да… А у вас тоже сейчас запускают? Президентский фейерверк? — М-м… Рома прошёл по террасе и посмотрел на здание администрации. Судя по всему, салют только что начался. В ночном небе, под грохот гимна Республики, исчезали остатки пятицветного шара. Оценив искусность, с которой был сделан фейерверк, Рома холодно улыбнулся. — Да, я его вижу. Вот только небо слишком светлое. Огни вечеринок сливались в ослепляющее месиво. Грязное небо расплачивалось за неуёмное потребление его жителей, думающих только о комфорте. Салют, который должен был стать гордостью Республики, был едва заметен. Среди гостей вечеринки или людей, шумящих на соседних улицах, не было никого, кто бы смотрел на разворачивавшееся в небе представление. Президентский фейерверк явно был красивее тех стандартных поделок, что продавались на рынке, над ним трудились специальные люди, но здесь им никого нельзя было удивить. — Ваш салют, наверное, очень красив. Да и небо тоже — у вас ведь ночью всегда темно. Чёрное ночное небо, чистый воздух, охваченные восторгом зрители — да, фейерверк в одном из далёких уголков фронта явно должен был быть прекрасен. «Хотела бы я увидеть его вместе с вами», — чуть было не сказал Рома, но пересилил себя. Такого говорить нельзя. Он мог попасть на фронт хоть сейчас, для этого было достаточно одного желания. Однако Джонни и остальные воевали против своей воли, и вернуться вместе с ними он не мог. Всё это «вместе» — не больше чем иллюзия, а потому нельзя позволять себе подобные желания. В конце концов Рома произнёс: — Надо будет когда-нибудь посмотреть президентский салют всем вместе. Вы посмеётесь. Джонни натянуто улыбнулся. — Не помню, чтобы он был настолько плох. — Вот сами и проверите. После окончания войны и ухода со службы, вместе с товарищами… Он осёкся. Саша. Шесть человек, которые погибли один за другим. — Как бы мне хотелось, чтобы младший лейтенант Саша и остальные тоже это увидели… Простите. Опять я не вовремя. — Да ничего. Траурный салют у нас впервые, так что, думаю, Саша и другие погибшие тоже радуются. Им никогда не нравилось грустить. Джонни усмехнулся, представив, как сейчас веселится Марк. Командир явно не был лишён чувств, и парарейд передавал их ярче чем обычно. — Кроме того, Алиса наконец дала волю слезам. А она всегда держит всё в себе до последнего, так что за это я тоже хотел поблагодарить. Саша и Алиса знали друг друга давно и были очень близки. — Младший-офицер Алиса никак не может забыть… — Это естественно. Вы ведь тоже не забыли, майор. Моего брата… Немного поколебавшись, Джонни продолжил: — Я был рад это услышать… Ведь я сам его не запомнил. Рома слышал этот едва дрожащий голос и не мог поверить. Джонни ещё ни разу вот так не высказывал своих чувств. — Капитан Колбая… — Майор, вы ведь будете о нас помнить? Командир задал этот вопрос словно бы в шутку. Ни интонация, ни голос не давали повода предполагать, что за этим стоит что-то серьёзное. Однако в этот раз они были синхронизированы сильнее обычного. Всего на чуть-чуть… И этого было достаточно, чтобы Рома смог почувствовать горячее желание, которое пряталось за его словами. «Вы будете о нас помнить?» «Хотя бы секунду после нашей смерти». Рома задрожал и прикрыл глаза. Как бы сильны они ни были. Сколько бы битв ни пережили. Смерть всегда дышала им в спину. — Конечно же буду. Но… Это был его долг. Его, Фильченкова Романа, куратора «Банды Ютуб». Он вздохнул и твёрдо закончил фразу: — Но перед этим я не дам вам умереть. Больше никому. Однако… Сколько бы прошений о пополнении Рома ни подал, сколько бы заявлений ни написал… В «Банду Ютуб» так и не было направлено ни одного человека.(｡>﹏<｡)
Чувствую, ты напряглась, но я настроен серьёзно
Ведь времени мало у нас, ответь на вопрос мой...
Σ(･o･;)
В тот день погибло четверо. Они совершали привычную вылазку по передовым позициям Легиона. Плацдарм для сбора и дальнейшего передвижения основных сил врага на самом деле был ловушкой. На безопасной на первый взгляд местности затаилась засада. Джонни, как и всегда, заранее определил место и количество поджидавших их боевых единиц, так что план заключался в том, чтобы обойти место засады и нанести внезапный удар с фланга. Подёнок почему-то не было, и радар Ромы чётко показывал отсутствие каких-либо других вражеских сил, но перед самым столкновением несколько человек, включая Джонни, успели что-то почувствовать. «Что-то не так», — пробормотал Знат, и его ощущения передались ещё некоторым процессорам — видимо, в основном благодаря этому им и удавалось выжить всё это время. Чутьё бойца никак не уступало способности находить Легион по голосу. В ту же секунду радар издал сигнал тревоги, и с неба по диагональной траектории упал снаряд. Выжить смогли только те, кто не потерял голову от сигнала и позволил себе инстинктивно реагировать на сложившуюся ситуацию. Грифон не успел увернуться от снаряда и взорвался; неудачно оказавшегося рядом Фавнира задело осколками, и его точка тоже исчезла с радара. Оставшихся джаггернаутов отбросило сильной ударной волной, некоторые не удержались и рухнули на землю, а с неба на них с ужасными взрывами уже обрушились второй и третий снаряды. Вспомогательный компьютер рассчитал, что точка, из которой проводился обстрел, находилась в 120 км к востоко-северо-востоку. Настолько дальнобойных орудий у Легиона они ещё ни разу не видели. Более того, снаряды были крайне быстрыми. Расчётная начальная скорость превышала 4000 м/с. Это немного выходило за рамки возможностей артиллерии. Находившиеся в засаде машины оказались всего лишь пушечным мясом, целью которого было удерживать «Банду Ютуб» в зоне обстрела. Настолько продуманная и хладнокровная стратегия, учитывавшая даже план процессоров об атаке с фланга, не шла ни в какое сравнение с тем, что демонстрировал Легион до этого. Если бы Джонни вовремя не заметил наблюдательную машину, фиксирующую попадания снарядов, и не расправился с ней, после чего орудие внезапно остановилось на десятом выстреле, отступить им бы не удалось, насколько бы опытными бойцами они ни были. Процессоры ушли от последних преследователей, и в конечном итоге их потери составили 4 человека. Погибли Сахи, Марк, Тома и Роули.Осталось всего 9 джаггернаутов.
Меньше половины от регулярного состава. Даже меньше десятка… — Я… Рома не мог выговорить ни слова от ужаса. Во рту пересохло. Сердце колотилось от ужасного предчувствия. Он торопливо выпалил: — Я сейчас же запрошу пополнение. Сегодня же. Это… так странно!... В «Банде Ютуб» недобор был уже давно. Из-за малой численности процессоры были измотаны, и оборонительную линию с трудом удавалось поддерживать только при помощи огневой поддержки и вылазок соседних подразделений. Высшему руководству об этом было прекрасно известно, но никто ничего не делал. Запросы об огневой поддержке и проведении вылазок удовлетворялись исправно, но просьбы о пополнении состава почему-то всегда отклонялись. Рома пытался воспользоваться своими хорошими отношениями с Аидом и умолял его сделать хоть что-нибудь, но даже он, генерал-майор, был бессилен, так что отряд так и не получил ни одного человека. Джонни коротко ответил: — Майор. — Я ещё раз переговорю с генерал-майором, он что-нибудь сделает. Вам сейчас пригодится любая помощь… — Майор Фильченков. Рома замолчал. — Нам всем это неважно. — Ага...— согласился Знат, как бы говоря за всех. Остальные сохраняли напряжённое молчание. — О чём вы?... — Майор. Хватит. Что бы вы ни делали, это ничего не даст. — Капитан Колбая, что вы имеете… — Пополнения не будет. Вообще, ни одного человека… — Я… Все кроме Ромы знали правду. Джонни тихо сказал: — Мы будем уничтожены. Нас сослали в это подразделение на казнь.