Драконы и тигры

Он прижимал основания ладоней к щекам, поднимал глаза, но этим было не удержать слезы обиды и бешенства. — Я рассчитал все, понимаешь, каждую мелочь, — говорил он торопливо. — Хотя дело пошло немного не так... Я не ожидал, что они догадаются о значении талисманов и используют их для оберегания войска, и когда увидел на древках флагов... Это... Это даже смешно! Получилось, что мы сами их защитили от того, что спланировали! Но ведь это не большая беда, и даже хорошо, что все сразу выяснилось. К тому же я с первого взгляда понял, что за человек этот волосатый варвар. С такими договариваться только время тратить, у него представления о благородстве… Примерно как у тебя. Нет, таких только бить, это я понял сразу. И прощупывал его так осторожно, что он даже не понял. Нашел слабое место, нажал — все шло отлично, он тут же отправил меня в тюрьму... Уж какая она там у него есть. Я же понимал, что ты скорее всего там... — Мог быть давно мертв, — равнодушно заметил Сюэ Ян. Мэн Яо потряс ладонями. — Не мог. Я такие вещи понимаю… Все было готово! Ты понимаешь, никто не смог бы лучше! Идеально! Я освобождаю тебя, и в тот момент, когда можно начинать…— он снова уперся ладонями под глаза. — Нет, я не удивился появлению этого несчастья с флейтой, он делает это постоянно, неужели кто-то ещё способен этому удивляться? Просто теперь с Ванцзи, но что это меняет? Это мне было бы даже на руку, тем более в присутствии главы Цзян… Наглядное свидетельство, что это они привели армию. Но он! Как он мог? И ты понимаешь… Он ведь даже не стал скрываться. Всего два человека знали о моих планах! Два! И он появляется в самый важный момент…. И бьется плечом к плечу с Вэй Усянем! Как ещё это можно понять? Это даже не предательство, это.. Это… — Смотри, огонь, — Сюэ Ян, совершенно равнодушный к горячим излияниям спутника, кивнул куда-то вверх. На фоне ночного неба хорошо была видна одинокая, правильной треугольной формы гора с храмом на вершине, и в его окнах виден был свет — слабый, потом он и вовсе исчез, но Мэн Яо тоже успел его заметить, вытер глаза. — Это храм Пяти Бессмертных, — сказал он. — Но он давно заброшен, последние монахи перебрались на гору Хой. И деревня Мао заброшена. Да, нечего так смотреть, я все это знаю, это мои земли! Это я занимаюсь налогами, церемониями, отчетами! — Ты должен очень меня любить, — промурлыкал Сюэ Ян. — Ты ведь ни с кем больше не можешь говорить так свободно . Мэн Яо не ответил, он смотрел на храм. — Идем туда. — Сначала я найду девчонку. И со стариком нельзя не попрощаться, он был так ко мне привязан…— Сюэ Ян ухмыльнулся. — Сам сказал, никуда они не денутся. И ты сейчас слаб. Нам нужна передышка. — Мэн Яо снова посмотрел на храм, окна его были темны. — Сверху все так хорошо видно… *** Эту женщину Цэцэг узнала сразу, это она привезла Нэргуя в лечебницу отца в той давней, прошлой жизни. Всего два года прошло, а как все изменилось! Ни отца, ни лечебницы, да и женщина с мечом ее не помнила. Это было хорошо, Цэцэг наслушалась от Мэргена о допросах, которые она переводила. Что за брат у Нэргуя, если думает о нем такое? Как бы мог он привести сюда армию, он же думал, что она сгинула за перевалом? Да и с чего Тогону, хану, слушаться Нэргуя? Мужчины, когда пугаются, делаются глупы и злы, и брат Нэргуя не исключение. Умная женщина должна успокаивать мужчин, тогда они проявляют лучшие свои качества, а эта, видать, не слишком умна! Или слаба. Да и что Цэцэг за дело до нее, ей бы понять, зачем всех их привезли на эту гору, почему завесили окна, чтобы не было видно света. Значит, здесь опасно? Но раз Нэргуй доверил ее с детьми и Мэргена людям своего брата, она не должна волноваться, он лучше понимает здешний мир. И все-таки он надел на нее один из своих наручей, и всю дорогу Цэцэг потихоньку училась незаметно открывать застежку и ловить кинжал в ладонь. С оружием немного спокойнее. Понимать бы ещё, что происходит! Цэцэг отчего-то казалось, что все знает господин в сером халате, капризный юноша с круглым лицом и острыми глазами. Сразу видно, что он большой хитрец, такое веером не прикрыть. Кажется, он и кинжал заметил, но виду не подал. Цэцэг решила следить за ним получше, хотя вокруг него и так все хлопотали, он требовал то одно, то другое, и подолгу плаксиво о чем-то говорил. Для сна он расположился в отдельной комнатке, на пороге лег один из солдат. Остальные все спали в общей, с костром в большом очаге посредине. Кажется, раньше тут что-то стояло, теперь же осталось длинное, вроде следа огромной ноги, углубление в полу, в нем огонь и развели, а легли вокруг. Подальше, у стен, стояли фигуры пяти козлов и на каждом верхом сидел каменный человек, а высоко наверху, огороженный блеклым красным заборчиком, висел огромный, позеленевший и щербатый колокол без языка. Должно быть, тут у них святое место, только заброшенное давно. Дети спали, спал Мэрген, спали солдаты, а Цэцэг все смотрела на колокол. Она задремала только когда в какую-то из щелей влился лунный свет и прочертил на полу серебряную полосу. Разбудил ее не звук, запах. Пахло кровью. Она открыла глаза и увидела, как растекается темная лужа под одним из солдат, а какой-то человек склоняется над той женщиной с мечом. — Ее пока оставь, — тихо сказал другой незнакомец, но женщина уже проснулась, вскочила и попыталась выхватить меч из лежащих на полу ножен, да не успела, они были отброшены пинком, а ее руки заломлены назад и связаны. Цэцэг вскочила на колени, схватила на руки детей и проснувшийся сын громко заревел, испуганный Мэрген попытался их заслонить собой, но незнакомцы и не думали нападать, только смотрели с интересом. Один из них подошел и присел на корточки, разглядывая. Он был совсем молод, почти мальчик, тем сильнее пугал его жадный, звериный взгляд. — Даже любопытно, — протянул он насмешливо на том языке, что Цэцэг был понятен. — И как же здесь оказалось целое семейство? Цэцэг следила за ним глазами, готовая броситься, но человек перед ней был расслаблен и весел. С короткого клинка в его руке капала кровь. *** Ло Цинъян вывернулась в чужих руках, смогла подняться на колени. До меча было слишком далеко... — Отойди от них! — крикнула она, перекрикивая детский плач. — Тогда, может быть, ты расскажешь нам, кто эти люди? — спросил человек за ее спиной и тут она узнала этот голос. Повернулась, чтобы посмотреть в лицо. — Мэн Яо… — прошептала она. — Что ты творишь… Ты напал на клан Цзян… — Я напал? — Мэн Яо испуганно расширил глаза. — Не может быть. Это ведь земли Ланьлин Цзинь, не так ли? Если кто сюда и пришел убивать, то злобные варвары. Вот двое из них сидят, посмотри, прямо у костра. Ты их, конечно, убьешь чуть позже, но и сама погибнешь… Кстати, я был лучшего мнения об адептах вашего клана. Все только и говорят, до чего хороша у вас дисциплина, а посмотри, как все вышло. Мы перебили четверых безо всякого сопротивления! Что за жалкое зрелище… Он повел рукой, показывая на безжизненные тела. Ху Линь! У Ло Цинъян сжалось сердце: у живого человека голова не может быть так повернута… Ху Линь… У него же только родился сын… В соседней комнате что-то с грохотом упало и оба, Мэн Яо и второй человек, бросились туда, а Ло Цинъян — к Цэцэг. У нее в наруче должен быть спрятан кинжал, Не Хуайсан видел его. — Режь! Быстрее! Женщина перепилила веревки мгновенно, и Ло Цинъян быстро вернулась на место, приняла прежнюю позу. Посмотрела благодарно, кивнула. Значит, кинжал уже был наготове? Отчаянная эта степнячка. Хорошо, хорошо, ведь на Не Хуайсана надежды нет, грохот случился наверняка от того, что он повалился в обморок, это обычное его поведение в сложных ситуациях. Мэрген тоже ненадежен, он легко падает духом. Но раз Цэцэг не боится оружия, у них есть шанс. Важно только выбрать момент. — Брось в костер бумажку, — прошептала Ло Цинъян едва слышно. — Если Вэй Усянь давал тебе бумажку… Талисман… Бросай… Цэцэг, кажется, не расслышала, но понял Мэрген, быстро зашептал сестре на ухо, однако никто из них ничего так и не сделал. Неужели призывающего талисмана нет? Или он у Не Хуайсана? — Молодой господин Не! — воскликнул Мэн Яо, и по тону было ясно, что этой встречи он никак не ожидал. После короткой возни он и его помощник вынесли из комнаты и положили у костра Не Хуайсана, действительно лишившегося чувств. — До чего неожиданно, — пробормотал Мэн Яо. — Как он здесь оказался, да ещё в такой компании? Мянь-Мянь, тебе придется рассказать нам об этом. Но если подумать, даже к лучшему, что он здесь. Ведь клан Цзян его похитил, не так ли? А мы его спасем. — Тогда лучше ему не видеть, — сказал второй, кивнул на сидящих у костра, и Ло Цинъян наконец и его узнала. Это Сюэ Ян, адепт клана Ланьлин Цзинь. Она много о нем слышала и слухи эти были недобрые, Ло Цинъян видела теперь, что они были справедливы. — Ты прав. Давай унесем его, свяжем и заткнем уши. А как придет в себя, освободим. Они снова завозились, поднимая бесчувственное тело. Ло Цинъян напрягла ноги, выжидая момент, чтобы броситься к окну и подать сигнал Цзян Чэну, но тут Мэрген ловко подкинул в костер бумажку и Ло Цинъян остановилась и зажмурилась, сосредотачиваясь. К чужой связи трудно подключиться, а сделать это нужно непременно, эти двое не смогут объяснить Вэй Усяню, где они. «Вэй Усянь… Вэй Усянь» Она представляла его лицо, как он смеется, поправляет волосы, говорит… Нужно настроиться на нужного человека, нащупать движение его души… Быстрее, быстрее, сквозь почерневшую бумагу уже просвечивают угольки. “Кто это?” — прозвучал его голос в голове и Ло Цинъян быстрым шепотом выпалила: — Это Мянь-Мянь, твои брат с сестрой в храме Пяти Бессмертных, охрана перебита, на помощь! И тут же бросилась к окну — почти успела! Но ее ударило о стену, стиснуло горло, во рту стало солоно, в глазах темно, и Ло Цинъян рухнула на пол. — Вечно от тебя проблемы, Мянь-Мянь…— ее обшарили, вырвали из руки сигнальный огонь. Сиреневому лотосу не расцвести в небе над храмом. — Кажется, ты хотел передышки? — сквозь пульсирующую в голове кровь услышала она насмешливый голос Сюэ Яна. — Ничего… — задумчиво протянул Мэн Яо. — Пусть Вэй Усянь приходит, это даже хорошо. Он у нас любит кого-нибудь спасать… — С ним увяжется Лань Ванцзи. — Конечно… Но он ведь Лань, — голос Мэн Яо стал тягучим и ядовитым. Стук крови в висках заглушил слова, сознание залила тьма *** — То, что ты предлагаешь, может стать выгодным в будущем, но сейчас я не смогу на это согласиться, — говорил Тогон. — Мы пришли за добычей, без нее войско не живет. — Думаю, это… — Вэй Ин замер на полуслове, его глаза остекленели, и Лань Чжань в один шаг оказался рядом. Тогон открыл было рот, поднятая прямая ладонь остановила его. Вэй Ин наконец моргнул и быстро выпалил: — Кто это? Лань Чжань не спускал с него глаз. Кто говорит с ним? Он оставлял талисман Цэцэг… Лицо Вэй Ина стало жестким, холодным, он поднялся с пола. — Цэцэг и Мэрген в храме Пяти Бессмертных, на них напали. Тогон вскочил на ноги. — Что это за храм? — Одиночная гора к северо-востоку, — бросил Лань Чжань, вслед за Вэй Ином выбегая из шатра. — Как они вообще там оказались… — пробормотал Вэй Ин, глядя на раскрытый в небе над храмом сиреневый лотос. Как там он говорил, если кто-то в сети дозорных погибает, это вызывает сигнал? Значит, клан Цзян охранял храм, и вот чем чревато нападение на часовых. Но зачем они привезли сюда Цэцэг и Мэргена? За спиной что-то приказывал Тогон, Лань Чжань бросил под ноги меч, подхватил Вэй Ина. — Господин! — закричала Шихо. — Останься! — Лань Чжань успел увидеть, как Тогон поймал девочку, пытавшуюся бежать следом. Ветер ударил в лицо, когда они взмыли в ледяную тьму неба, и луна безразлично смотрела им вслед. — Глава Цзян собирался угрожать тебе жизнями твоей семьи, — сказал Лань Чжань, но эти слова не нашли отклика, Вэй Ин молчал. Под рукой стучало его сердце, волосы плескали по лицу, но он не произносил ни слова. — Я пойду один, — заговорил наконец Вэй Ин, когда до храма оставалось совсем немного. — Нет. — Один. Ты же понял, что здесь до нас успел побывать Мэн Яо? — Вэй Ин помолчал, что-то обдумывая. — Нам нужны свидетели, Лань Чжань. Он кивнул, теперь замысел Вэй Ина стал ему ясен. Они спешились на той стороне горы, что была в тени, Вэй Ин бросился ко входу, Лань Чжань поднял глаза к небу, в котором все ещё полыхал розовым огромный лотос, взлетел на верхний ярус пагоды. Здесь в крыше было большое квадратное отверстие с красными перилами по краю. В сквозном, через все ярусы, проеме висел огромный колокол без языка и сквозь круглое отверстие в его куполе был виден костер и люди внизу. — Мянь-Мянь! — крикнул Вэй Ин. — Не приближайтесь, господин Вэй, это ни к чему. Вы ведь видите, девушка на волосок от смерти. Зачем же усугублять. Лань Чжань видел, как Мэн Яо прикрывается девушкой в фиолетовом. Люди в такой же одежде лежали на полу, и по положению их тел было понятно, что живых среди них нет. У костра спиной к спине сидели Цэцэг и Мэрген. Неужели больше никто не уцелел? — Сюэ Ян! Давно не виделись, но не могу сказать, что рад встрече. Только теперь Лань Чжань заметил, что Мэн Яо не один. Их с Сюэ Яном двое? Или есть ещё? — Ничего, что в этот раз пощупать меня не удастся? В воздухе за спиной Лань Чжаня мелькнула тень, хлопнула тяжелая ткань плаща, он обернулся и бросил заклятие молчания прежде, чем Цзян Чэн успел что-то сказать. — Прошу главу Цзян меня простить, — произнес он едва слышно. — Я объясню, что происходит. Вэй Ин получил сообщение, что его семья здесь в храме и на них напали. Мы только что прибыли, Вэй Ин внутри. Ваши люди погибли. Дева Ло ранена. Прошу соблюдать тишину. На лице Цзян Чэна ярость сменилась болью, потом удивлением. Лань Чжань обернулся на шорох — брат стоял у него за спиной. — Я слышал, — сказал он коротко и тихо, опустился на колени, заглядывая вниз. Заметно дрогнул от того, что увидел. — Доверьтесь Вэй Ину, — завершил свою речь Лань Чжань и снял заклятие молчания. Цзян Чэн ожег его яростным взглядом, но не признес ни слова, тоже обратился к происходящему внизу. — Вы напали на людей клана Цзян, — говорил Вэй Ин. — Господин Вэй говорит о людях, которые вторглись с оружием в Ланьлин Цзинь? Которые привели сюда войско захватчиков? — Мэн Яо указал на сидящих у костра. — Я вижу женщину с детьми, а не войско, — устало возразил Вэй Ин. — Эти люди безоружны. Отпустите их. — Как они смотрят на господина Вэя, — пропел Сюэ Ян. — Мне кажется, вы все хорошо знакомы? — Говорите, что вам нужно, — сухо перебил его Вэй Ин. — Зачем вам понадобилось все это устраивать? — Но мы ничего не устраивали, господин Вэй. — улыбнулся Мэн Яо. — Мы поймали людей, вторгшихся в наши земли, только и всего. А вот что здесь делаете вы? Расскажите нам, как вы тут оказались? Где пропадали столько лет? — Я слышал, — подхватил Сюэ Ян, — звуки флейты и видел огромное скопище темных тварей. — Я тоже, — Вэй Ин со скучающим видом прошелся по залу, щелкнул по морде одного из козлов. — Они здесь толпились со вчерашнего дня, не так ли? Но защитные талисманы не позволяли им наброситься на солдат иноземной армии. Интересные талисманы, я прихватил один для примера. Вот, смотрите. Стиль Ланьлин Цзинь, хорошее качество исполнения. Как далеко вы планировали завести эту армию? В земли клана Цзян? — Кто же будет для таких дел использовать собственные талисманы, — снисходительно улыбнулся Мэн Яо. — Господин Вэй, вы тратите слова… — Конечно, трачу, — Вэй Ин улыбнулся. — И конечно, никто не сделает такую глупость. Эти подлинные, добротные талисманы без всякого сомнения были украдены чужеземцами там, где их было очень много. Но я никак не могу понять, где же могло быть такое место, уважаемый Цзинь Гуанъяо? Армия двигалась со стороны Цишань Вэнь, не так ли? — Не вижу причин что-либо вам объяснять, господин Вэй, — улыбнулся Мэн Яо, перехватывая Ло Цинъян удобнее. — Почтовые станции и склады нашего клана расположены во многих землях, соглашение об этом было заключено на Большом совете. Все они защищены, разумеется. — Вы правы, правы… Да положите вы Мянь-Мянь, вы же устали ее держать. Или вам нравится быть к умирающим поближе? — Мне кажется, — задумчиво произнес Сюэ Ян, — он зачем-то тянет время. Может, у господина Вэя его много, а я бы предпочел закончить скорее. Он приблизился и встал перед Вэй Ином. — Ты спрашивал, чего мы хотим, помнишь? Давай вернемся к этому вопросу. Мы хотим то, чем ты снова владеешь. Все очень просто! — Он повел рукой, указывая на осунувшуюся Цэцэг и Мэргена. — У нас есть люди, мучений которых ты не вынесешь. Только не ты. Получить их целыми и невредимыми очень просто. Отдай печать. Отдай и уходи, сделаешь себе новую. Вэй Ин прыснул смехом. —Цзинь Гуаньяо, до чего забавные у вас слуги. Напомните мне, это ведь он вырезал клан Чан и долгие годы служил клану Вэнь? И это ведь вы, драгоценный Ляньфан-цзунь, когда-то давно, ещё в Цинхэ Не его охраняли? М-м-м, как же он смог сбежать? А теперь он в одеждах Ланьлин Цзинь, и вы тоже. Что за удивительное совпадение. Спина Мэн Яо стала жестче, подбородок поднялся. — Печать, — сказал он и сжал горло Ло Цинъян. — Печать… — задумчиво повторил Вэй Ин. — А зачем она вам? Ваш план и без нее работает отлично, Цзинь Гуаншань уже умер, кто следующий? Глава Лань, как я видел, немного постарел, но довольно бодр. А вот глава Не, говорят, совсем сдает… Тем приятней видеть, что здоровье Ляньфан-цзуня ничуть не ухудшилось. Главное ведь не быть главой, верно? Пусть им будет Цзинь Лин, заклинательские силы ребенка не могут быть подточены пересечениями Северного рубежа, потому что он ещё не заклинатель. И никогда не станет... Лань Чжань заметил, как тяжело дышит брат. У главы Цзян ходили желваки на щеках. Мэн Яо молчал долго, и видно было, как трудно давалось ему это спокойствие. — Все это нелепые сказки, — улыбнулся он наконец. — Что с того, что я здоров. Глава Цзян так же крепок, как и прежде. Какая же тут связь с рубежом? Я бы сказал… — Чем больше людей пересекают Северный рубеж, тем тяжелее последствия для главы клана, — перебил его Вэй Ин, и Мэн Яо подался к нему, как почуявший добычу зверь. — Глава Не слег после вооруженной вылазки на ту сторону. Главу Цзинь разбил удар в тот день, когда армия чужеземцев перешла Северный рубеж. — И откуда же тебе знать, когда они его перешли? Откуда, если это не твоих рук дело? — прошипел Мэн Яо. — Оттуда, что я знаю про Птицу больше, чем вам бы хотелось, — Вэй Усянь улыбнулся, и Мэн Яо торопливо сделал шаг назад. — Ты не смог уничтожить все книги, где она упоминается. Висевшая безвольной куклой Ло Цинъян, чье тело уже с видимым трудом держал перед собой Мэн Яо, вдруг рванулась, взмахнула рукой и что-то крикнула. Лань Чжань слов не разобрал, но Вэй Ин, кажется, понял, бросился куда-то в сторону и исчез из поля зрения, туда же передвинулись Мэн Яо с Сюэ Яном, и тогда все трое наблюдателей, быстро переглянувшись, прыгнули в проем. Их появление посреди храма лишило Мэн Яо дара речи. Он даже попытался положить Мянь-Мянь на пол, но по взглядам понял, что поздно, и перехватил ее удобнее. Тем временем Вэй Ин вынес связанного Не Хуайсана, и Лань Сичэнь побелел, качнулся к безжизненно повисшему на его руках телу, однако Цзян Чэн успел раньше. Быстро прижал пальцы к шее, поднял веко, кивнул. Вэй Ин молча отнес Не Хуайсана к костру и попросил Мэргена с Цэцэг осмотреть его. — Его похитил клан Цзян! — крикнул Мэн Яо. — Мы спасли его! Брат, мы нашли Не Хуайсана! Представляешь, как рад будет Чифэнь-цзюнь! Ему сразу станет лучше, вот увидишь! Брат, ты ведь не веришь в эти нелепые россказни! Я вообще не понимаю, признаться, почему во всем винят меня? Почему от меня требуют ответа? Я узнал, что на нашей территории чужеземцы и прибыл на переговоры. А что здесь делают адепты клана Цзян? Но раз уж Глава клана Цзян здесь, и звучат такие нелепые обвинения, отчего бы не попросить его объяснить нам, отчего его здоровье не ухудшилось? Он же переправлял вот этого... Вэй Усяня! И Мянь-Мянь была там! И их адепты! Где же разрушительное влияние? Он же... Он глава клана! — Отпусти девушку, — холодно перебил его Лань Чжань. Цзян Чэн молча указал мечом Сюэ Яну вернуться на место, а не придвигаться ближе к костру. — Отпустить? — смех Мэн Яо вышел нервным, тонким. — Когда вы все настроены против меня? Вы ведь даже не пытаетесь разобраться, вы все слушаете только Вэй Усяня. Будто забыли, что это за человек! Разве можно ему верить? — А-Яо, — Лань Сичэнь сделал шаг к Мэн Яо, и тот замер, обратив к нему широко распахнутые глаза. — Я готов разобраться. Я выслушаю тебя. Даю тебе слово. Отпусти девушку. Покажи, что ты не такой, как говорит о тебе господин Вэй, и я поверю тебе. И Мэн Яо дрогнул. Из глаз его покатились слезы, он медленно, тяжело упал на колени. Тело Мянь-Мянь повалилось на пол. — Брат! — простонал он, протягивая к Лань Сичэню пустые теперь руки. — Что происходит здесь? Чем я это заслужил? Скажи им! Я прибыл сюда на переговоры с чужаками, потому что они вторглись в наши земли, если не принять мер, они разграбят и сожгут наши города! Я всего лишь хотел предотвратить кровопролитие! Я не смог, и это моя вина, я признаю, тысячу раз признаю! Я не смог! Этот варвар бросил меня в тюрьму и мне чудом удалось сбежать! Я пытался укрыться в этом храме, и что я тут увидел? Людей клана Цзян! Представь мой ужас! Я решил, что глава Цзян в сговоре с чужаками и они напали с двух сторон. — Вздор! — рявкнул Цзян Чэн. — И нечего говорить “я, я” ! Вас было двое! Сюэ Ян должен был быть казнен ещё тогда, в Цинхэ Не, и раз ты позволил ему сбежать, то дело ясное, друг рыбы — рыба. У Мэн Яо задрожали в улыбке губы, он повернулся к Цзян Чэну и сказал тихо: — Но ведь он всего лишь слуга. Как человек такого положения может быть мне другом? Я не спорю, должно быть, весьма достойно знать подробности жизни всех своих слуг, но мне, признаться, никогда не хватало на это времени… — А лично перебить людей клана Цзян хватило? — перебил Вэй Усянь. У Лань Сичэня дрогнула щека, и Мэн Яо тут же развернулся к нему всем телом, попытался даже взять за руку. — Брат, лишь платья небожителей без швов, а я всего человек, не более того. Я мог неверно понять, — Мэн Яо пытался поймать взгляд побратима, губы его дрожали. — Что ещё можно было подумать при виде вооруженных людей Цзян? И эти дикари… А когда мы нашли молодого господина Не, мы так обрадовались. Он наконец-то вернется домой, и сердце нашего дорогого брата успокоится! — Ложь, — просипела в пол Мянь-Мянь, и Лань Чжань, отпихнув от нее Мэн Яо, поднял девушку на руки, отнес к костру и помог сесть. Цэцэг протянула ей воду, и она торопливо выпила. — Они хотели изобразить, что нас перебили чужаки. Чтобы война ушла в Юньмэн Цзян. А Не Хуайсану заткнули уши, чтобы он не услышал, как все было. — Даже… Даже если так! — Мэн Яо заломил руки. — Кому здесь я должен объяснять, мы же не дети! Мы все знаем, что людям высокого положения порой приходится принимать не самые приятные решения. Я отвечаю за клан Ланьлин Цзинь, во главе которого маленький мальчик! Люди которого терпят нужду! Разве я не прав, отводя беду на чужие земли? Да и то только потому, что не имею иной возможности спасти своих людей! Да, между своим кланом и чужим, недружественным, я выбираю свой! И можете ли вы винить меня? Вы бы поступили иначе? Цзян Чэн хмыкнул, но промолчал. — Это можно понять, — признал Лань Сичэнь, и губы Мэн Яо задрожали в неуверенной улыбке. — Брат! Вот видишь, нужно было просто позволить мне высказаться… Всегда нужно выслушать две стороны… — Почему ты отказался возглавить клан? — спросил Лань Сичэнь тихо. — Я же объяснял… — заморгал Мэн Яо. — Много раз… Я не готов… — … умереть, — закончил за него Лань Чжань. — И не для этого все это затеял, — согласился Вэй Ин, подошедший к Лань Чжаню со спины. — Ты ведь начал все это очень давно, ещё до нашей учебы в Гусу. Столько лет, столько сил… Страшно подумать. — Ты опять! — вскинулся Мэн Яо. — С тобой невозможно разговаривать, ты все передергиваешь! Как вы… Какая учеба в Гусу, кем я тогда был? Что я мог? Как вам вообще такое в голову пришло! Какая тут может быть связь? Лань Чжань вытащил бумажный конверт и протянул брату. — Посмотри, не эти ли страницы пропали из книг нашей библиотеки. Глава Лань достал листы, пробежал их глазами, замер, перечитал снова. Лицо его застыло, он тщательно сложил бумаги обратно в конверт. — Брат… — глаза Мэн Яо снова затопили слезы. — Не позволяй им… Какие-то бумажки… Что они могут означать? При чем тут я? Кто угодно мог... — Дядя всегда винил тебя в порче книг, — Лань Сичэнь смотрел в сторону. — Он видел, какие книги ты брал. Упрекал меня за то, что я позволил тебе войти в Запретный зал. Я не хотел ему верить. — Ванцзи сам мог их вырвать! Сам! Потому что ему Вэй Усянь теперь важнее собственной семьи! — Запрещено выдавать свои измышления за истину, — ровно произнес Лань Сичэнь, взгляд его все так же блуждал по стенам, он не смотрел никому в лицо, хотя Ванцзи хотелось поблагодарить брата хоть поклоном.— Я простудился после того, как мы отправили за Северный рубеж отряд адептов. Я помню этот день, потому что не болел с одиннадцати лет, и это стало для меня настоящим потрясением. Я думал, что… Он моргнул и замолчал. Мэн Яо поднялся. Глаза его сверкали бешенством. — Как все у вас просто, — сказал он, обводя всех взглядом. — Я воплощение зла и виноват во всем. Все прочие прекрасные, чистые люди. Однако глава Цзян все ещё не объяснил причину своего замечательного здоровья! — Я принял меры, — коротко ответил Цзян Чэн, лицо его напряглось и отчего-то пошло пятнами. — И какие же? — Мэн Яо не спускал с него глаз. — Откуда вы про них узнали, глава Цзян? До чего удачно, что из всех глав только вы оказались готовы. Вы говорите, я не стал главой, чтобы сберечь свое здоровье. Значит, я не знаю способа, который знаете вы? — Глава Цзян не раскроет этот способ, — вмешался Вэй Ин. — Причина этого будет озвучена на Большом совете, где состоится суд. — И снова очень удобно! К тому же благородно выглядит, вы словно любящие братья. Только напрасно ты, Вэй Усянь, считаешь, что шиди на твоей стороне. Этот человек, — Мэн Яо указал на Цзян Чэна, — всегда тяжело переживал из-за того, что какой-то безродный оборванец талантливее и сильнее его во всем. Не удивительно для наследника великого клана! Я не осуждаю его, что может быть хуже, чем разочаровать своего отца, свою мать? Кто бы не был уязвлен? Его чувства можно понять. И сколько раз он предавал тебя, Вэй Усянь? Каждый раз. Каждый, как только представлялась возможность предать, он не упускал ее. Кончилось тем, что он пытался тебя убить, — Мэн Яо хихикнул. — Хвалился этим! И что же? Оказывается, даже это у него не вышло! — Замолчи! — крикнул Цзян Чэн, рука его рванулась к мечу, но Лань Сичэнь остановил его жестом. — Насилие не придаст убедительности вашим словам, глава Цзян. — Да к чему вообще слова! — Мэн Яо указал на лежащего у костра Не Хуайсана. — Вот! Вот дело ваших рук. Вы похитили молодого господина Не. Это не какие-то домыслы про рубеж — как вообще можно придумать такую нелепицу? — это всем очевидно. Перед нами зримое доказательство, вы похитили второго молодого господина Не. Наследника великого клана. Больше того, вы зачем-то притащили его сюда. Зачем же? Нетрудно догадаться! Вы хотели отдать его иноземцам, угрожать его жизнью главе Не и союзным с ним кланам, вынуждая сдаться. Вы же прекрасно понимаете, что раз мы побратимы, то для каждого из нас Не Хуайсан любимый младший брат… — Я плохо понял, — перебил его Вэй Усянь. — Ты утверждаешь, что без молодого господина Не иноземцы не возьмут Синьян? Что же им помешает? М? Мне как-то ничего не приходит в голову. Движения заклинательских войск мы по дороге не наблюдали… Может, глава Лань знает, что побудит иноземцев прибегнуть к угрозам вместо того, чтобы завтра же пойти и взять город? Мэн Яо прикусил губу под взглядом Лань Сичэня. — Должно быть, я сделал неверные выводы. Глава Цзян, скажите, какова настоящая причина? Как молодой господин Не оказался здесь под вашей охраной? — Он вез меня к брату, — простонал Не Хуайсан, и все обернулись на голос. — Глава Цзян опасается, что чужеземцы перебьют нас поодиночке… Это жест доброй воли с его стороны… Чтобы кланы объединились… Глаза Мэн Яо сделались совершенно круглыми, Цзян Чэн ухмыльнулся, Лань Сичэнь опустил глаза и медленно, бесшумно вздохнул. — Это… Это чудовищное недопонимание… — пролепетал Мэн Яо. — Я не мог знать… Это ошибка, страшная ошибка! Лань Чжань услышал шорох за спиной, быстро окинул глазами храм. Где Сюэ Ян? Только что был у той стены… Он выхватил меч и бросился к выходу. **** Тогон проводил взглядом вылетевшего из дверей храма Лань Ванцзи — и как они это делают? Меч узкий, а он стоит спокойно, словно у него дорога под ногами, он даже Нэргуя с собой поднимал. Сейчас летает один, кружит, будто ищет кого-то. Тогон нахмурился и продолжил бежать по огромной лестнице вверх, за ним слаженно топал ногами отряд — небольшой, полусотня, но отборные. Было досадно чувствовать себя неуклюжим и бесполезным по сравнению с заклинателями, все уже наверняка решено без него! Но злость придавала сил. В храм он вошел широкими шагами, воины рассыпались цепью. Остановился у костра, посмотрел в лица собравшихся — да тут все знакомые! Глава Лань, глава Цзян, Нэргуй, Мэн Яо… Нет, не все, за костром лежит кто-то в серых одеждах, а рядом сидит круглолицая девушка, растирает себе шею. Тогон поймал взгляд Цэцэг — глаза распахнуты в непритворном восторге, к груди прижаты два свертка, она уже приподнялась на коленях, готовая помчаться навстречу. Однако порядок не забыла, без позволения не бежит, ум не теряет. А рукава застегнуты... Тогон присмотрелся — точно, наручи разные и тот, что на правой руке, с металлической пряжкой на запястье, хорошо ему знаком, Нэргуй сам придумал эти скрытые ножны, сделал пару себе, позже многие за ним повторяли. Тогон кивком указал Цэцэг встать ему за плечо, она тут же бросилась исполнять, за спиной шумно сомкнулся строй, закрывая ее и детей от остальных. Это невеликое событие отчего-то поразило всех присутствующих, они проследили за ним глазами и сделались очевидно растеряны, только Нэргуй спокойно и коротко сказал, что это его наложница и дети. И тогда лица всех, кто имел меч, исполнились такой отчаянной досады, что Тогон не смог сдержать ухмылки. Что, упустили добычу? Выходит, Нэргуй держал всех их в неведении. Хорошая новость. Мэргена он тоже поманил к себе, тот немедленно подошел, опустился на колени. — Мой хан. — Мне нужны лекари, в лагере много раненых. — Я готов. — Сагдак, сопроводи его. И назначь помощников. — Я тоже… — начала было Цэцэг, он предостерегающе поднял руку. — Завтра. Ещё два шага, и он оказался перед собравшимися на расстоянии меча. Долго смотрел на Мэн Яо.Тот смотрел в ответ и в глазах его не было страха, а вот насмешка — была, поблескивала. — Кто этот человек? — спросил Тогон у Нэргуя. Ни к чему выдавать свое понимание языка. — Мэн Яо, Цзинь Гуанъяо. Регент при главе Цзинь, потому что тот ещё ребенок. — Имена разные, потому что тоже приемный? — Бастард. Отец признал его несколько лет назад, дал свое имя. Тогон покачал головой. У здешней знати сверху донизу принято все дела делать лично и бродить в одиночку? Допустим, прочие хотя бы сильные воины, рослые, широкоплечие, а этот? — Он смелый человек. Скажи ему. Нэргуй перевел, и глаза Мэн Яо просияли, он низко поклонился, и это было совсем непохоже на сухое поведение прочих глав. Тогон пробежал взглядом по их лицам. Досада, досада на каждом, только глава Лань ее сдерживал, а глава Цзян — нет, глаза как угли. Можно подумать, Тогону не досадно, что здешний расклад не был известен ему заранее! Знать бы, что Нэргуй здесь, с защитными бумажками так не вышло бы, и руки были бы свободней, не то что сейчас. Ведь хотя предложение Нэргуя заманчиво, чтобы на него согласиться, войску нужно кинуть кость… А ее пока взять негде. Прибить бы Шихо за молчание! И даже это нельзя, младший Лань, кажется, на стороне Нэргуя, и ссориться с ним не стоит. Тогон давно заметил, что лежащий у костра человек внимательно его разглядывает, и взгляд у него острый, однако стоило выдать себя, посмотрев прямо в ответ, тут же веки его полуприкрылись, рот обмяк. — Не Хуайсан, младший брат главы Не, — Нэргуй заметил его взгляд, указал на лежащего человека. — Он ранен? — Он не желает участвовать в делах лично, — пожал плечами Нэргуй. Что за сумасшедший мир! Тогон снова качнул головой. Стоят перед ним представители всех здешних великих кланов, у него за плечами армия, у них нет, им бы следовало хоть что-то предпринять! Однако они молчат, а один вовсе лежит. Поднялась девушка, что сидела у костра, повесила на пояс меч, поправила волосы, склонила спину. — Ло Цинъян, адепт клана Цзян, приветствует хана. Говорила она по-согдийски, хоть и не очень чисто, в глаза смотрела спокойно, и отпечатки пальцев темнели на ее шее и руках. Боролась. Смелая женщина! Тогон задержал на ней взгляд — невысокая и волосы хорошие. К тому же знает согдийский. Его окликнул Нэргуй, он обернулся. — Господин Тогон, — заговорил глава Лань, Нэргуй быстро перевел. — Мне представляется разумным обсудить сложившуюся ситуацию. — Не сейчас, — отрезал Тогон, хоть и испытал облегчение от того, как легко получил время на понимание происходящего, даже просить не пришлось. — Нет, конечно, нет. Мы соберем Большой совет и приглашаем вас участвовать в нем. Мне кажется, у нас есть возможность обо всем договориться ко взаимной выгоде. Опасно, думал Тогон, глядя поочередно в лицо каждому. Наверняка что-то придумают к тому времени... Но ведь и я могу. И придумаю. — Я не допущу войны, — тихо сказал за его плечом Нэргуй, Тогон обернулся, чтобы посмотреть ему в глаза. Кем он себя считает? Бессмертным? — Я приду, — ответил он всем разом и широкими, размеренными шагами пересек зал, покидая храм. Отряд, позвякивая оружием, вытек за ним следом.