По ту сторону улыбки

      – Сколько пальцев показываю?       Будет на два меньше, если не оставишь меня в покое.       К счастью, прошло достаточно времени, чтобы шок пережитого отступил и эмоции, пусть и с трудом, поддавались манипуляциям. Укутавшись в плед, который видал и лучшие годы, Летиша вымученно улыбнулась Алексу.       – Все в порядке, голова уже не кружится. Звон в ушах прошел.       – Меня-то не обманывай, если я чувствую себя как отбивная, у тебя-то вообще ноги как двигаются?       Выглядел мужчина действительно нездорово, половина лица пряталась под бинтами, но повреждения в основном поверхностные. Он находился в штабе, когда начался обстрел, и успел со многими офицерами укрыться в безопасности. А Летиша чудом избежала нескольких дыр в спине, ее задело мелкими осколками. Если бы Порко не обратился, она бы в лучшем случае лежала под капельницей. Но скорее всего померла бы на месте. Весь удар парень принял на себя.       Прошло чуть меньше суток. Утро напоминало вакханалию. Даже сейчас, когда перевалило за пятый час вечера, люди суетливо носились и кричали друг на друга. Точнее, офицеры в основном кричали, подчиненные элдийцы молча выполняли приказы, либо толпились у медпункта, словно стайка побитых голубей. Медицинского персонала не хватало, поэтому, едва отойдя от шока и получив должную помощь, Летиша с Алексом отправились помогать. Будь у Летиши силы, она возмутилась бы, но она все еще находилась под впечатлением, поэтому, прикажи ей прыгнуть со скалы, она, возможно, и прыгнула бы.       Жаль, она не курила. Девушка с завистью наблюдала, как лицо Алекса расслабляется от глубокой затяжки табачного дыма. Ей требовалось влить в себя несколько стаканов виски, чтобы забыть не столько предыдущую ночь, сколько крики раненных солдат. Оторванные руки и ноги, изрешеченные животы, из которых вываливались органы. Кожа, выжженная до черноты, выбитые глаза и разорванные лица. А под утро вернулась группа полковника. И тогда добавились пулевые ранения.       О пережитом кошмаре напоминала кровь, забившаяся под ногти. Полковник ничего им не сказал, только велел заняться солдатами, а об остальном поведает позже.       Это «позже» наступило, когда опустилась тьма, и Летиша с трудом прятала страх перед звездным небом. Наверное, хорошо, что ее привлекли к работе в госпитале. Так ей пришлось слушать стоны раненных солдат, а не собственные всхлипы. Она бы просто забилась в угол пыльной комнатушки и рыдала бы.       – А, это вы.       Приветствие не сказать, что радостное, полковник выглядел постаревшим на несколько лет. Как только Алекс предложил наведаться в штаб, чтобы прояснить дальнейший порядок действий, Летиша согласилась без раздумий и они покинули госпиталь. Врачи начали было возмущаться, но коллега жестко напомнил, что они не медсестры, а ученые. Прозвучало цинично, но девушка несказанно обрадовалась.       – Понимаю, вы заняты, но я все же хотел поговорить, – бесцеремонно обратился к военному Алекс, заходя в одну из немногих уцелевших комнат, обозначенную контрольным пунктом.       – Да, и как раз есть что обсудить, – неожиданно отметил Тео, но по мрачному виду новости их ждали не из приятных.       Внутри находилось еще несколько офицеров, один из них сидел за радиостанцией, другой также находился рядом и, слушая передачу, что-то быстро записывал.       – Телеграфные линии благо уцелели, с радиосвязью тоже пока проблем нет, поэтому мы достаточно быстро связались с центром. В общем-то, я только сообщил обстановку, мы будем продолжать наступление.       – А что произошло-то этой ночью? – в смятении уточнил Алекс. – Вы хоть предвидели этот обстрел?       – Вообще-то нет, какого-то хера… простите, мисс Майтак… в общем, о зенитных установках нам ничего не сообщала разведка, но повторного обстрела можно не бояться. Егер позаботился об этом.       – Поэтому вы задержались.       – Мы разогнали противника и уничтожили крупногабаритное оружие, однако не зачистили регион. Они вернутся, это вопрос времени, но теперь мы хоть заняли более выгодные позиции. А насчет наших парламентеров… мертвы, на месте, где их предположительно держали, мы нашли три трупа.       – Понятно, – нахмурился Алекс.       – У меня и так дел было по горло, поэтому, может, вы проясните ситуацию. Какого черта тут произошло? Почему мне рассказывают, что мальчишка-зубастый убивал всех без разбору? И какого хе… черта он обратился?       Летиша надеялась, что ее голос прозвучит максимально нейтрально.       – Спросить пока не удалось, но я более чем уверена, что он обратился, чтобы спасти меня. Если бы не обратился, во время второй бомбежки ни от одного из нас не осталось бы и следа. А что насчет нападений… Мы предупреждали, что он может потерять контроль над собой.       – Да уж, и теперь мои люди вынуждены его охранять… от других моих людей.       – Ну это же не будет вечно.       – Естественно! – всплеснул руками Тео, раздраженно покачав головой. – Как только придет в себя, пинками выгоню на поле боя, если такой резвый.       – А что с кандидатами? – продолжил наступать Алекс. – Мы только-только из госпиталя вырвались, но я видел только двух-трех ребят. Что с теми, кто ушел с вами?       Тяжелый вздох полковника оказался до боли красноречивым.       – Половина полегла, остальные более-менее живы.       А сколько с нашей стороны потеряно при бомбежке?       О кандидатах Летиша вообще не думала, а теперь, когда мужчины заговорили о них, она испытала укол вины. Слишком тряслась за свою жизнь, чтобы думать о других.       – Ясно… – нахмурился Алекс и обратился к девушке: – Как только вернемся домой, надо будет поработать с оставшимися, убедиться, что они… не слишком впечатлились боем. Иначе придется трудно.       – Оценка их психики?       – Да, ну и все по твоей части, как обычно.       – Да, насчет этого, – перебил их беседу Тео, и что-то в его тоне моментально насторожило ученых. – Титаны, как и кандидаты, останутся здесь и будут продолжать наступательную операцию, это не обсуждается. Последних, может, откомандируем обратно, я посмотрю по обстановке. Но пока они здесь… присутствие исследовательской группы обязательно.       – Подождите, – не став скрывать смятение, Летиша уточнила: – то есть мы тоже остаемся? Здесь? После того, что было?       – Мне жаль, мисс, я понимаю, тут для многих офицеров минувшая ночь оказалась адом, но таков приказ.       – Стоп, какой приказ сверху? – зажав переносицу пальцами, Алекс едва не зарычал от злости. – Ладно… я понимаю, надо смотреть за цирком, но отправьте пока Майтак домой и пусть пришлют кого-то ей на замену, у нас там мужиков большая часть научной группы.       – Не могу, – только и развел руками Тео, – поезд сейчас не отправить, да и если бы хотел, то вряд ли вы уедете отсюда в ближайшее время. Я, конечно, вам не указ, однако это распоряжение поступило от вашего руководителя.       – Кац?.. Блять, он что, издевается? – опешил Алекс. – Я могу связаться с ним как-то?       – Каналы связи перегружены, если только отправить письмо. Поезд ожидаем завтра утром, но он грузовой и будет забит под завязку. Может, вы сумеете договориться в переписке. На большее пока не рассчитывайте.       – Невероятно.       Да уж. Невероятно.       Летиша полагала, ее вряд ли что-то сможет удивить, но сейчас она стояла с выражением неподдельного шока. На язык не попадало ни одно слово, девушка молча хлопала ресницами, пока Алекс едва сдерживал рвущуюся наружу злость.       – Мы, блять, чуть не погибли! Оказались прямо в самой заднице! Как мы можем себя обезопасить? А если в следующий раз в лагерь ворвется противник, пока вас нет, то что нам делать? Вы заберете двух титанов на поле боя, а нас либо убьют на месте, либо, что хуже, в заложники возьмут.       Тео стоически вытерпел гневную тираду мужчины, видимо, ему уже не впервой сталкиваться с враждебно настроенными «начальниками» и истерящими гражданскими.       – Единственное, что я могу предложить, это выдать вам личное огнестрельное оружие для самообороны. Доктор, у меня есть и другие проблемы, уж поверьте, не менее важные. Варианты я вам озвучил.       – Но я даже стрелять не умею из пистолета, – как-то невпопад поделилась Летиша.       – Ничего сложного нет: целитесь и нажимаете на спусковой крючок, научитесь. Разрешение я вам выпишу, будет готово к вечеру, чтобы вы чувствовали себя чуть увереннее. В общем, это все. С остальным вы разберетесь, и я буду рад, если вы по мере возможностей продолжите помогать медикам, пока не приедут дополнительные силы. А их, честно сказать, на данный момент я без понятия, когда ожидать.       Летиша ожидала совершенно иного финала. Только ночью, когда она, наконец, заперлась в своей скромной комнатке, осознание происходящего накрыло ее с головой. Никуда ей не деться. Дрожа от страха, холода и усталости, девушка накрылась одеялом и смотрела на лежащий на белой простыне пистолет. К счастью, ей приходилось держать оружие в руках, но это было давно, да и то пользовалась она охотничьей винтовкой. Отец вывозил ее на охоту, словно воспитывал не дочь, а сына, который обязан уметь все и вся.       Только ты быстро потерял к этому занятию интерес, да, папа? Точнее, пока тебя не высмеяли коллеги, когда узнали, чему ты учишь дочь. Или все же после того случая?..       Тем не менее Летиша не практиковалась в стрельбе больше десяти лет, и уж тем более никогда не держала в руках пистолет. А он напоминал живое существо, змею, которая – только протяни к ней руку – укусит. Но кто действительно оказался гадкой змеей, так это Грегори. Оставил их с Алексом на передовой. В такой ситуации стоило бы вывозить их с кандидатами в срочном порядке. Что он хотел доказать? Кому?       Значит, я тут застряла.       Мысль не радостная, и придется научиться пользоваться огнестрельным оружием, чтобы в случае опасности дать отпор. Иметь средство защиты. Взяв в руки пистолет, Летиша отметила его вес и нахмурилась. Одной ей не справиться, нужно найти человека, который хотя бы ознакомил с базой, но марлийские офицеры заняты и не воспринимали их с Алексом всерьез. Оставаться с элдийскими солдатами девушке было некомфортно, даже боязно, от страха они могли пойти на глупость.       – Значит, вариант очевиден.       Пока полковник не подготовил новый план нападения, Летиша надеялась утром поговорить с Порко и попросить его о помощи в обучении. Чувствовала себя неловко от одной лишь мысли, в крайнем случае, если тот начнет выпендриваться, проявит командный тон. План казался гениальным до той поры, пока утро не накрыло девушку не только жуткой болью во всем теле, но и ворохом новых дел.       Но не это стало проблемой. А дождь.       Все умывальники находились на улице, пока Летиша собиралась и добиралась до госпиталя, успела промокнуть и замерзнуть. Из-за влажности и усталости ее лицо опухло, выглядела она как побитая кошка, но заботы о внешности оставили ее после нескольких часов работы с кадетами. От оценки психического состояния кандидатов у девушки чуть не взорвалась голова. Удивительно, как сложно ей давалось держать себя в руках, сохранять голос спокойным, а взгляд приветливым. Парни едва не рассыпались на глазах от пережитого ужаса первой битвы и большинство не хотело возвращаться на передовую.       – Мне понятен твой страх. Давай посмотрим правде в глаза, тебе придется вновь взять оружие в руки и вернуться на поле боя. Этого не избежать, остается только принять. Но никто не запрещает тебе бояться, это нормальная реакция, однако что будет, если все поддадутся страху и отступят? Враг пойдет дальше в наступление, и рано или поздно придет к твоему дому, к твоим родным. Альянсу не важно, кто сражается, чистокровные марлийцы или элдийцы, он будет убивать всех.       – Но… сражаемся-то в основном мы, элдийцы.       – Я тоже хочу домой, в безопасное место. Я марлийка, но меня оставили здесь, приказали быть с вами до последнего. Я здесь только потому, что это моя работа, но ты можешь себя мотивировать тем, что защищаешь не незнакомых тебе марлийцев, а своих родных. Если солдаты Альянса прорвутся, они убьют не только мирных граждан марлийской нации, но и элдийцев. Всех. Если ты хочешь, чтобы твоя мама или младшие сестры испытали тот же ужас, что и мы, ты вправе дезертировать. Но только тебя убьют. А так ты хотя бы будешь уверен, что сделал все возможное, чтобы защитить их.       И такую песню она заливала каждому кадету, кто едва не разваливался на части от страха. Для более сильных духом Летиша опускала часть с дезертирством и политическими устоями, а просто напоминала о родственниках – это действовало безотказно. Сложнее оказалось работать с теми, чьи братья или сестры тоже поступили в организацию воинов на обучение. Когда Летиша разговаривала с Кольтом Грайсом, видела в его глазах отчаяние, когда речь зашла о младшем брате.       После обеда дождь перестал. Несмотря на прохладу, Летиша впервые с момента обстрела без ужаса, а с нескрываемым восхищением смотрела на горы, как по ним плыл туман. Сочетание темно-зеленого и белого цвета выглядело невероятно красиво, и даже грязевая каша под ногами не столь портила настроение.       Помня, что солнце в горах садится быстро, девушка поспешила покинуть госпиталь и отыскать Порко. Которого, разумеется, никто не видел, никто не знает где он, особенно солдаты, которых приставили присматривать за ним. Поэтому, выловив в толпе элдийского парнишку, одного из кандидатов, который с нескрываемой радостью отреагировал на ее появление, девушка попросила отыскать Галлиарда.       – Скажи, чтобы подошел как можно быстрее к оружейному складу, разговор важный. Будет отнекиваться, передай, что приказ.       – Да, вас понял, доктор Майтак, уже бегу!       Летиша полагала, юноша без особой радости примется исполнять ее просьбу, но глаза его едва огнем не загорелись. Убежал так быстро, что пятки засверкали. Откуда столько энтузиазма?       Выбрав местом встречи склад, чтобы заранее предупредить коменданта о затратах резерва, разрешение на которое она получила от полковника, Летиша также надеялась взять небольшую паузу в работе. Даже обед не помог восстановить силы. А главный врач, заметив ее без дела, попросил бы о помощи. Мужичок, конечно, без тормозов, плевать хотел на их статус – вчера они с Алексом спорили так громко, что подняли на уши половину лагеря.       Судя по всему, парнишке пришлось потрудиться, чтобы отыскать Порко. Пока Летиша ожидала его у оружейного склада, успела подмерзнуть, хотя любование плывущими по склонам гор облаками скоротало ожидание. А когда она все же удостоилась чести дождаться парня...       Господи, что за лицо?       Ни одного приличного слова не приходило на ум, чтобы описать выражение лица, с которым Порко смотрел на нее, едва заметив издалека. Подперев деревянные ящики, девушка предпочла встретить парня мягкой улыбкой, что позлило его сильнее.       – Ну? – только и спросил он, остановившись в паре шагов от Летиши.       – «Ну»? – прикрыв глаза и улыбнувшись на кошачий лад, девушка колко подметила: – Это так ты обращаешься к марлийке, солдат?       – Нет, извините. Вы хотели поговорить со мной, доктор Майтак?       Вел он себя довольно странно, даже если не брать в расчет скверный характер, уж на глазах у посторонних Порко никогда не позволил бы себе грубость. Его определенно что-то сильно беспокоило, возможно, полковник отчитал парня за необдуманное обращение, пусть и ради защиты ученого. Колючий взгляд, которым Порко продолжал буравить ее исподлобья, мог означать что угодно.       Быть может, просьба, которую Летиша планировала озвучить, разозлит его сильнее. Тем не менее, проглотив сомнения, она сказала, как есть:       – Мне нужна помощь. Я хочу, чтобы ты научил меня пользоваться огнестрельным оружием.       От холодной злости до искреннего удивления. Просьба не столько удивила Порко, сколько застала врасплох.       – Я знаю, что тебя будут отправлять на миссии уже вместе с Зиком, однако я все же надеюсь украсть у тебя немного времени. Марлийские офицеры нам отказали, к другим элдийцам я идти не вижу перспектив, они обычные солдаты, – слегка слукавила Летиша. Не говорить же напрямую, что ей куда спокойнее с… титаном. Прекрасно. – Алекс тоже не против практики.       – Алекс тоже?       – Будет неправильно, если ты только мне станешь уделять время.       Девушка не успела придумать фразу более дразнящую, но и озвученных слов хватило, чтобы Порко выразил крайнюю озадаченность. Для финального штриха ему оставалось только выругаться, но он сдержался и лишь красноречиво вздохнул.       – Зачем вам это?       – Ты же не всегда будешь рядом, поэтому как-то надо уметь защитить себя в чрезвычайной ситуации. От снаряда не поможет, но не от человека.       – А вы сможете выстрелить в человека?       Вопрос загнал Летишу в тупик. Но не потому, что она догадывалась, насколько сложно отнять чью-то жизнь. Ей уже доводилось в состоянии истерики направлять оружие на человека, как тогда казалось, в оборонительных целях. К счастью, обошлось малой кровью. Но знать об этом парню ни к чему, поэтому, снисходительно улыбнувшись, она спросила:       – Так ты согласен?       – Выбора-то у меня нет, полагаю.       – Правильно полагаешь.       – Алекс тоже будет?       – Может, в другой день, сегодня у нас работы много.       – А какое оружие? Вам выдали его или просто?..       – Пистолет выдали, – оттянув край халата, Летиша продемонстрировала пистолет, сидевший на поясе в кобуре.       – Ясно, – несколько удивленно отреагировал Порко. – Понятно. Тогда идем.       – Что? Куда?       – Куда-куда? Практиковаться.       – Но я думала… вечером или?..       – Меня полковник отпустил на час, – хмуро пробормотал Порко, – он чуть того пацана на куски не порвал, когда услышал слово «приказ». Поэтому, если действительно есть возможность, лучше сейчас. Хотя бы покажу базу. Сколько патронов в обойме? Какой калибр?       – Понятия не имею.       Он все же не сдержался и закатил глаза, а затем протянул руку; жест Летиша поняла моментально и, достав пистолет, протянула рукоятью вперед. Во взгляде Порко промелькнуло что-то среднее между удивлением и одобрением.       – Когда-нибудь держали оружие в руке? Стреляли?       – Из охотничьего ружья довольно давно. Отец брал на охоту. Но можно сказать, нет, новичок.       – Понятно. Жди тут.       Когда они только познакомились, у Летиши сложилось впечатление, что ей без труда удастся контролировать поведение парня, как минимум ставить его на место. Да, она продолжала его одергивать и напоминать, кто тут стоит на уровень выше, и все же руки уже опускались пустить все на самотек. Элдиец, не элдиец, солдат или нет, сил едва хватало, чтобы вечером добраться до комнатки, да отморозить руки в ледяной воде.       Пройдет. Главное не терять хватку. После вчерашнего… позавчерашнего удивительно, как я еще нашла силы до этой авантюры со стрельбой.       Первое, что напрягло девушку, это ружье, которое Порко захватил со склада. Они отошли подальше в лес, пока не оказались на просторной полянке. Учитывая, что тропинку пришлось вытаптывать в траве, ноги моментально промокли.       – Раз говоришь, что держала ружье, то покажи, что умеешь.       Когда оружие оказалось в руках, девушка секунду смотрела на него, как на чудной аппарат, не зная, с какой стороны к нему подойти. Тяжелый. Пальцы пробежали по основанию, нащупав внизу металлический треугольник магазина, куда помещались пять патронов. Долго не раздумывая, Летиша ухватилась за стебель затвора и с трудом от непривычки взвела его движением вверх и потянула на себя. Внутри не оказалось патронов, поэтому стало немного спокойнее. Никому ничего не отстрелит.       – Значит, с оружием действительно знакомы.       – Вроде того, – вернув стебель затвора в исходное положение, она прислонила упор винтовки к плечу и прицелилась. Но нажимать на спусковой крючок не стала. – Только я не уверена, что делаю все правильно. С пистолетом так никогда не работала.       – Давай хоть с винтовкой закончим, – предложил Порко, жестом попросив девушку вернуть оружие.       Подумав секунду, Летиша не стала торопиться, ухмыльнулась и устало прикрыла глаза.       – С каких пор я разрешила обращаться к себе на «ты»? – беззаботно улыбнулась она, протянув винтовку, а во взгляде позволила проскочить колючей искре.       Между ними повисла неловкая паузка, и парень, беспокойно потупив взгляд, нахмурился. В нем определенно метались противоречивые эмоции, он начал привыкать к девушке, и, как ни крути, тот факт, что он спас ее, сыграл свою роль. Летиша прекрасно понимала, что держать дистанцию для них обоих благоразумно, однако… та бомбежка тоже сыграла свою роль. Подчеркнула, насколько хрупка ее жизнь, как легко оказаться на том свете.       – Ладно уж, сдаюсь, – повторно протянув винтовку, с беззаботным спокойствием произнесла девушка. – Пока мы вдвоем, можешь переходить на «ты». Но не вздумай ляпнуть чего при других людях. А теперь покажи, где тут предохранитель. И правильно ли я вообще держу винтовку?       Предохранителя как такового у винтовки не было, имелся предохранительный взвод курка позади механизма стебля. Наблюдая, как отточено Порко обращался с оружием, девушка невольно позавидовала, словно в его руках находилась игрушка, а не четыре килограмма. Зарядив винтовку и передав ее девушке, парень развел руками и указал на высокое дерево, стоящее на противоположном краю поляны.       – Попробуй попасть в ствол. Для начала встань в рабочую стойку, я скорректирую. – Дождавшись, когда девушка исполнит просьбу, он оценивающим взглядом пробежал по ней с ног до головы и нахмурился. – Напряги руки, у тебя ствол ходуном ходит. И поставь ноги шире, чтобы опора была лучше. Вынеси левую ногу чуть вперед.       Летиша последовала указаниям и вопросительно посмотрела на парня, которому явно что-то не нравилось.       – Что не так?       – Не зажимай плечи, а напряги руки. И упор поставь ближе к груди, иначе тебя развернет отдачей.       – Так?       – Да боже правый…       Учить ему явно не приходилось, взгляд парня блестел от раздражения, и когда он зашел ей за спину, Летиша подумала, что ей отвесят подзатыльник. Но обошлось малой кровью, даже чересчур малой, поскольку, прежде чем прикоснуться к ней, он уточнил:       – Можно?       – Я в твоем распоряжении, – без задней мысли бросила девушка, и если бы не нотка безысходности, фраза прозвучала бы забавно.       – Первое – выпрями спину, – надавив меж лопаток, Порко заставил ее выпрямиться. – Потом руки слишком сильно не разводи, не напрягай шею, но крепко держись за ствол. Отдача будет, но не такая, чтобы ты улетела. И когда целишься помни, что в первое время ствол может подскакивать вверх. Целься чуть выше засечки в прицеле. Делаешь вдох и стреляешь.       От его близости становилось спокойнее, хотя бы потому, что спину согревало тепло его тела, а не хлестал холодный ветер. Но несмотря на приятное чувство, Летиша жадно хватала каждое слово и старалась запоминать, в каком положении она замирала после корректировок.       А у него мягкие ладони. Странно. А, да, регенерация.       – Все поняла?       – Да.       – Когда будешь готова, стреляй.       Чувство возникло неоднозначное. Как девушке ей была приятна близость парня, а после двухдневного ада ей хотелось банальных человеческих объятия, почувствовать себя в безопасности. И в то же время не менее острое ощущение возникало от тяжести винтовки в руках, от вида, открывающегося сквозь прицел. Когда Порко отошел и спину обдало ледяным ветром, Летиша сосредоточилась на чувстве, пробуждающим в ней первобытный инстинкт хищника. Что в ее руках находилось оружие, и она выходила из роли жертвы.       Сделав глубокий вдох и затаив дыхание, девушка скорректировала прицел и плавно нажала на спусковой крючок. Раздался громкий хлопок, из дула вылетело облако пороха. Отдача оказалась не столь сильной, какой она запомнилась в подростковом возрасте. И пуля попала в цель.       – Я попала, – с детской гордостью подметила Летиша.       – Новичкам везет.       – В мой талант ты не веришь?       – Ты спину кривишь, недостаточно собрана. Давай еще раз.       – Полегче, командир, – нахмурилась девушка, на что собеседник растерянно развел руками и добавил:       – Ты сама просила меня помочь. И позволила обращаться на «ты».       – Только границы не потеряй слишком быстро, договорились? – наигранно обиделась Летиша и тем не менее предпочла не ухмыляться, а обойтись чуть небрежным тоном: – Хоть ты мне и жизнь спас, характеру твоему от этого лучше не становится. Ты меня понял?       – Понял. Спину прямо держи.       Вот же засранец.       Наверное, она все же поторопилась, стирая эту черту в формальном общении. Словно сняла поводок, и теперь собака побежала кидаться на все, что движется. Летишу уколола злость, и в большей степени на себя, раз она дала слабину и пошла на этот шаг. Парень начинал видеть в ней равного человека, смотрел на нее уже без опаски, а со смесью усталого раздражения.       Ладно. Что сделано, то сделано. Так даже интереснее. И тут проблема не в том, как далеко это может зайти, а в том, кто кого заведет. Вот здесь как раз и нельзя расслабляться.