***
На следующий день Юнги отсидел второй сеанс со своим психологом, а сейчас поднимался на нужный этаж, устало вздыхая. Ничего нового, по факту, не было. Девушка как всегда говорила ему о ценности его жизни, о том, что счастливые моменты будут и без наркотиков. Что ему стоит поверить в себя и идти дальше. Но он уже верит, благодаря одному человеку. Выйдя из лифта, Юнги направляется к нужной двери и звонит в нее несколько раз, помня, что там должен быть Хосок. Он облокачивается о стену и хмурит брови, когда замок долго не открывается. Блондин напрягается и звонит ещё раз, прислушиваясь к шагам, но вместо этого за дверью раздаются вскрики спора. В голове всё путается, и он поднимает взгляд, чтобы удостовериться, что звонит в нужную квартиру. Убедившись в том, что номер тот самый, парень улавливает приближающиеся шаги. Он шарахается, не зная, что делать, как дверь открывается на маленькую щель, и перед ним показывается испуганный хён с раскрасневшимися глазами. — Хо? — паникует Мин, рассматривая своего парня, и хочет войти, будто забывая о том, что слышал пару секунд назад. — Кто там? — слышится озлобленный мужской голос из квартиры. Чон резко вздрагивает и мельком смотрит на Юна. А младший не может понять, что происходит, пугаясь до смерти. У обоих ступор длинной в несколько секунд. — Извините, вы ошиблись дверью, — достаточно громко отвечает Хосок и, как только хочет закрыть дверь перед лицом Юнги, останавливается на мгновение и бесшумно шепчет. А Мин прочитывает по губам: «беги». Входная дверь захлопывается, и макнэ обдает холодный пот. — Ошиблись квартирой, — говорит Хосок, замирая. Готовится к худшему и молится, чтобы всё обошлось. Перед подростком стоит мужчина примерно его роста и, подойдя ближе, хватает парня за волосы, продолжая свой скандал. — Тэхён лично связывался со мной, — договаривает мужчина, шикнув. Сердце Хосока начинает биться в тысячу раз быстрее. Значит, он знает о Юнги? — Он сказал, что ты задолжал ему большое количество наркотиков и не отдал деньги. Какого чёрта, Хосок?! — кричит он, хватая сына за плечо. — По его словам, он больше не будет давать новых доз из-за твоего проступка. Так что, если ты не найдешь нового дилера в ближайшее время, — не успевает договорить он. — Отец, — парень не может оказать какое-либо сопротивление, — ты просто погибнешь от передозировки, — непонятно зачем, но Чон пытается достучаться до родителя, вот только тщетно. Глаза мужчины горят огнём, движения слишком резкие, он кричит и готов ударить. Он никогда не прощает, особенно за такое, никогда спокойно не разговаривает и никогда не выслушивает. Хосок отметил, как они схожи с дилером. Только в отличие от его отца, Ким в основном не повышает голос, когда угрожает. Говорит нарочито медленно и спокойно, смотря глаза в глаза. Брюнет помнил, как он кричал только тогда, когда Юнги потерял большую дозу. И в эти минуты ему было страшнее всего. Хо ненавидит, когда орут близ него или, тем более, на него. — Я не договорил, — повышает голос мужчина, смотря на Хосока. — Он рассказал мне больше, — хмыкает он, — думаешь, стал жить отдельно, можешь диктовать свои правила? Водить сюда, — усмешка, — кого захочешь? — Хосок получает сильный пинок, который заставляет упасть на пол. Брюнет мычит и не пытается встать, потому что знает — это бесполезно. Каждая его попытка как-то подняться или уйти будет жестоко пересечена. — Почему? — шепчет парень и всхлипывает. По лицу Хо проходится пощёчина, а на рёбрах оказывается новый синяк. Удар за ударом. В самые разные места. — Если бы не мать, ты бы продолжал жить в доме. Может, так и сделать? А то в последнее время ты слишком обнаглел! — удар. Уже скоро на теле появятся новые синяки и раны, новые упоминания о том, что в жизни подростка нет обычного спокойствия. — От тебя одни проблемы! — парень сжимается, пытаясь как-то закрыться от новых ударов. — Как я посмотрю в глаза друзьям и коллегам, если они узнают, что мой сын — гей? Блять, какой позор! — Чёрт, — парень сжимается и не выдерживает, — из-за такого обращения умерла Суа, — тараторит парень. — Меня тоже решил добить? Почему просто не бросил нас с матерью, если продолжаешь так обращаться со своей семьёй? — Закрой рот. — Хватит, прекрати! — всхлипнул брюнет, чувствуя себя сейчас беззащитным дворовым котом, над которым решила поиздеваться группа подростков. — Это моя жизнь, какая тебе разница на то, с кем я общаюсь? Я не пересекаюсь с твоими друзьями, кого будет интересовать, с кем я сплю? Я достану тебе наркотики, оставь меня в покое! — Каким тоном ты говоришь с родным отцом? — хмурит брови мужчина, хватая парня за горловину футболки, и притягивает к себе. — Тебе двое суток, чтобы достать новую дозу. Повезло, что у моих друзей остались запасы. Он смотрит на плачущее лицо сына, фыркая. — Какой же ты никчёмный, — плюётся ядом и отпускает парня, из-за чего тот падает обратно на пол. — Если увижу рядом с тобой этого коротышку, прибью на месте. Хосок начинает плакать от боли и держится за избитое тело под одеждой. — Два дня. Юнги слышит все это по ту сторону и не может унести ноги. Просто продолжает стоять, с ужасом вслушиваясь в каждый вскрик. Но как только понимает, что шаги опять приближаются к двери, быстро убегает к лестничной площадке и поднимается на этаж выше. Сердце начинает бешено колотиться, когда дверь открывают и хлопают ей. Мин боится, но все же пытается незаметно взглянуть на того человека, которого раньше считал абсолютно нормальным. Он замечает, как отец Хосока выдыхает с облегчением и идёт к лифту. Как только мужчина скрывается, блондин тут же подрывается с места и бежит в квартиру, тихо приоткрывая дверь. Свет не горел вовсе, значит, они начинали свои разборки ещё до заката. И это пугало больше всего. Сколько брюнет терпел его? Парень быстро пробегает внутрь, не закрывая дверь, и находит Чона, лежащего на полу в гостиной. Он свернулся калачиком и плакал. Мин свёл брови, наблюдая за ним и почувствовал, как внутри что-то сжимается от тоски и такого вида хёна. За секунду оказавшись у него, блондин упал на колени, касаясь тела наротив. — Что он сделал? Что это подонок сделал?! — начал Юнги, осматривая старшего с ног до головы. Чон ничего не ответил. Ему всегда было больно что морально, что физически, но сейчас он впервые ощущал себя настолько никчёмным. Он устал слышать, что лучше бы его не было, устал оправдывать безразличие родной матери, устал от притворой жизни. Устал казаться больным придурком в чьих-то глазах. Сейчас внутри него будто всё ломалось, рушилось, и это заставляло плакать его ещё больше. Отец ещё никогда не избивал его так сильно, так долго. А это, возможно, только начало. Трясущиеся запястья коснулись талии Мина, обнимая. Юнги впервые чувствовал такую сильную дрожь Хосока. Перед ним будто был он сам, когда одноклассники забивали его в угол, как раненое животное. Только… Хосоку в несколько раз хуже. — Он тебя не заметил? — прошептал хён. — Нет. Облегчённо вздохнув, брюнет закрыл глаза, пока по его щекам стекали слёзы. — Хосок, — Юнги оглаживает лицо брюнета. — Подожди, солнце, — он встаёт, помогая ему подняться. Блондин тащит его в комнату к кровати, чтобы уложить и обработать все синяки и ранения. Старший ложится на простыни, благодаря помощи Юнги, и тяжело выдыхает, чувствуя, кроме боли, свою слабость. — Хосокки, — младший обрамляет лицо парня, быстро целуя его глаза, как вдруг вздрагивает, когда входная дверь снова открывается. — Эй, Чон Хосок! — послышался громкий голос его отца. По телу проходит табун мурашек. Сам контраст, как его имя произносит Юнги и отец, заставлял сжаться от естественного страха. — Юнги, быстро, — шепнул хён и блондин тут же шмыгнул под кровать слыша, как мужчина приближается к комнате. — Ох, ты уже добрался до кровати, — он кладет на стол деньги за квартиру и оставшиеся расходы. — И, кстати, хватит упоминать свою сестру. Меня уже тошнит от твоих постоянных жалоб, она была ещё хуже, чем ты. Блондин слышит, как истерика хена становится сильнее, а шаги начинают отдаляться и через некоторое время вовсе скрываются за дверью. Юн впервые чувствовал себя, похоже, так же, как и Хосок в школе. Ничего не мог сделать. Его глаза заслезились, когда он услышал о сестре старшего. Младший не мог представить, что пережил Хосок, если всегда искал в ней спасение. Парень быстро вылез из-под мебели, тихо прокрался в коридор и закрыл дверь, вернувшись к хену. Юнги садится к старшему и заводит ладонь в его волосы, оглаживая, чтобы отвлечь. — Все хорошо, все хорошо, — без конца шепчет он, желая остановить тряску в теле Хо. — Он знает про тебя. Он говорил с Тэхёном, — истерично проговаривает парень, стягивая на себя простыни. Он хочет несколько раз ударить по подушке, но сил не хватает даже на это. Боль в теле будто поглащала всю энергию на данный момент. — Я слышал, — грустно отвечает блондин, злясь на дилера. — Я завтра же заберу наркотики у Чимина и разберусь с этой крысой. — Так это те дозы? — шмыгает хён. — Он же специально добивается того, чтобы ты пришёл! Я пойду с тобой! — Повремени с принятием решения. У тебя кровь, — парень поднимается. — Потерпи пару минут, — Юн стягивает с брюнета футболку и на секунду зажмуривает глаза, шикая, когда видит новые гематомы, а в местах ближе к костям, кожа просто разбита до ран. Макнэ начинает потряхивать от подобного вида. Он убегает за нужными медикаментами, чтобы обработать места ранений и ударов. Блондин приносит все необходимые вещи и начинает обрабатывать нужные места, задумываясь о том, что ему делать с Тэхёном. В голове крутилось много вариантов, но нужно выбрать один, самый действенный. В принципе, в мыслях созревал план завтрашних действий. А Хосок за время, пока Мин водил по его телу дезинфицирующим средством, успел успокоится, просто лежа рядом с макнэ. Юнги был сосредоточен, но, когда остановился на очередной ране, взглянул на своё исхудавшее бледное запястье и улыбнулся. Его глаза заслезились от какого-то непонятного ему состояния. А улыбка на губах становилась всё больше, в итоге чего он начал спокойно смеяться. Хосок взглянул на блондина и увидел слёзы на его щеках. — Что такое?.. — спросил Хо, не понимая, что вызвало в Мине такую реакцию. — Я просто, — усмешка, — господи, это так иронично, мы бракованный дуэт, — вздох. — Избивают в школе, — Мин указывает пальцем на себя, — избивают дома, — на Хосока. — Ориентация, наркотики, издевательства сверстников, личные проблемы с наркодилером, — грустно хмыкает Юнги и усмехается тому, в каком они положении. — Как мы докатились до такой жизни? — Сам не могу понять. Младший ведет плечом, видя, как на губах, с родинкой наверху, так же расцветает улыбка. — И как нас обоих затянуло в такое болото, как общество? — хён заражается смехом и кладёт ладонь на ногу блондина. — Не знаю, — шепчет Юнги и ложится к Хосоку, целуя его губы.***
Они болтали ещё несколько часов, и в конечном итоге, у Юнги получилось отвлечь хёна от произошедшего. Мину было тяжело поддерживать старшего, потому что он сам был не в лучшем состоянии, но парень действительно старался изо всех сил. Поэтому лежал рядом со спящим брюнетом, наблюдая за его размеренным дыханием. Макнэ потянулся к своему телефону и позвонил другу, уменьшив громкость, продолжая наблюдать за умиротворённым лицом напротив. — Да, Чимин? У меня есть к тебе одна просьба.