Соси прощение

— Эй, притормози у магазина. Сигареты кончились Я вздрогнул от звука его хлесткого, хриплого от частого курения, грудного голоса, что протянулся сумрачной грозовой полосой через весь салон, и без лишних разговоров припарковался у тротуара. Нужно успокоиться, сжать руки в кулаки, выдохнуть. Может быть, тоже перекурить. Не смотреть. Не смотреть. Не смотреть… Я резко вскинул глаза, наблюдая, как он направляется к магазину. Стройный, высокий, держит спину ровно, как танцор. Его совершенную фигуру подчеркивает расстегнутая на верхние пуговицы темно бордовая рубашка и обтягивающие упругую задницу зауженные брюки. Идеально начищенные до блеска туфли дополняют образ богатого молодого мужчины, ведущего разгульный образ жизни. Волосы в легком беспорядке придерживают солнцезащитные очки, в ухе блестит сережка, в брови - пирсинг... Крепко зажмурившись на пару секунд, я дрожащими пальцами выудил сигарету из своей пачки и печально усмехнулся. Его такими не угостишь, он такие не курит. Только тонкие, дамские и несомненно дорогие. Держит сигарету двумя изящными пальцами, прикуривает, щурится на солнце, засовывая одну руку в карман. Я посмотрел на свою руку с так и не зажжённой никотиновой палочкой. Попытался взять как он, но с непривычки уронил. Сигарета скатилась с моих коленей и упала на пол. Курить перехотелось, даже наоборот, в горле пересохло. Я заметался взглядом по салону, но бутылки воды не было. Здорово, и что теперь делать? Стало еще хуже, когда мое персональное помешательство вернулось в салон. — Давай поторопимся, потому что уже время, как бы… Я глянул на часы на приборной панели. Он прав, уже половина десятого. Вдавил педаль в пол, мысленно отгораживаясь от равнодушного ко всему парня. Приятный запах дорогого табака сроднился с этим салоном, но я все равно чувствовал, как мой язык превращается в наждачную бумагу… На очередном светофоре я снова предал себя, посмотрел в зеркало заднего вида. Он так близко, что я мог видеть, как он жмурится от удовольствия, делая затяжку, а потом выпуская из легких сладкий дым в открытое окно. Не удержался, обернулся, наблюдая, как он усаживается поудобнее, широко расставляя ноги. — А что… — он нагло улыбнулся и откинул голову, открывая вид на прекрасную тонкую шею с тремя родинками прямо возле ключиц, — нравлюсь тебе? Нам начали сигналить, видимо, давно уже горел зеленый. Я торопливо выжал сцепление и переключил передачу. Взял себя в руки и произнес достаточно холодно: — С чего ты взял? — Ты так на меня смотришь… Так значит, нравлюсь? Я пожал плечами. Действительно, чего скрывать? Красивый он. Многим нравится. Я всего лишь один из этих многих. — Так чего не лезешь с признаниями или приглашением прыгнуть к тебе в койку? — в его голосе уже звучал откровенный металл. Низкий мужской голос на ахуенном контрасте сочетался с этим его амплуа… и именем. Е-ева. Красивое женское имя стало своеобразным бестелесным атрибутом мужчины-проститутки, хотя, наверное, было всего лишь сокращением от «Евгений». Ева. Сразу возникают ассоциации с милым светловолосым кудрявым ангелочком с томными коровьими глазами, как у мальчика на картине Караваджо "Юноша с корзиной фруктов". А такому жгучему то ли испанцу, то ли цыгану, то ли еще хрен знает кому, как этот черноволосый соблазнитель подошло бы какое-то другое имя. Может Шандор или Томаш. Но нет. Ева. Е-ева. Я катал его имя на языке, думая, что ответить на заданный вопрос. — С признаниями не лезу, потому что тебе на всех глубоко насрать, а в койку не приглашаю, потому что уважаю тебя, как человека. В возникшую густую тишину вдруг рассекающей воздух плетью ворвался его громкий насмешливо-язвительный смех, а я досадливо закусил губу. Конечно не впечатлил. Слишком высокопарная патетика из уст такого, как я, звучала фальшиво. Абстрагировавшись от всего, я проехал остаток пути молча и притормозил на парковке у дома его богатой клиентки. — Проверь оплату, — попросил он, устало потирая глаза. Я разблокировал закрепленный на панели планшет. — Все нормально. — Что она там заказала? — Как обычно. Классика и куни. Дописала, что, если будешь хороший мальчик, она еще и отсосет. Ева только ухмыльнулся и выбрался из салона. Я проследил за ним взглядом до самого подъезда и только потом открыл наше расписание на сегодня. Мужик. Блять. Я посмотрел подробности заказа и облегченно выдохнул. Всего лишь минет и анал в активной позиции. Ева очень редко подставлял свою драгоценную задницу… И хорошо, и пусть так будет. Я вышел на улицу и таки закурил, опираясь на капот, всеми силами стараясь не думать о том, что сейчас делает он. Но, стоило всего на секунду прикрыть глаза, как под закрытыми веками сразу же вспыхивал его образ… И вроде бы все нормально со стороны, ведь водители часто влюбляются в проституток, которых возят, особенно таких элитных, да вот только в нашем случае все было не так. Я до сих пор в мельчайших подробностях помнил нашу первую встречу. Друг попросил меня подменить его, подвезти мальчика к клиенту, потому что самому нужно было срочно встретить кого-то в аэропорту. Я согласился. Конечно же, я, блять, согласился! Мне были нужны деньги! Согласился и пропал. Ожидал увидеть волоокую недодевицу в болтающихся на тощих бедрах рваных джинсах, а увидел молодого мужчину моего возраста. Темноволосого и кареглазого, с легкой щетиной на щеках и зажатой в зубах тонкой сигаретой. Он достал эту ебаную сигарету пальцами и протянул мне свободную руку для рукопожатия. Произнес глубоким хриплым голосом: «Ева». И я поплыл. — Не спи, замерзнешь, — настоящий, не воображаемый Ева хлопнул меня ладонью по плечу, и я вздрогнул, распахнул глаза. — Ты быстро сегодня. Действительно, прошло всего двадцать минут. Обычно эта тетка мотает его весь час. Если не трахается, то закармливает фруктами и другой дорогущей ебаниной. Но сегодня все, видимо, пошло не по плану. Он был каким-то взвинченным. Нервно поглядывал в окно и барабанил пальцами по колену. — Все нормально? — осторожно спросил я, пытаясь поймать его взгляд через зеркало заднего вида. Ева вскинул на меня растерянные печальные глаза и тут же торопливо отвернулся к окну. — Да. Я пожал плечами и выехал на трассу, направляясь к загородному дому очередного толстосума. График был плотный, Ева работал всего лишь один день в неделю, в субботу, так что передышки на «подумать» у него не было. Но я видел, что он хотел что-то сказать. Правда, возведенный между нами искусственный барьер не позволял ему сделать этот первый шаг. Обычно мы не разговаривали. Я по сути выполнял роль его водилы, охранника и секретаря, но мог бы стать… ну, хотя бы другом. — Что-то произошло? — осторожно спросил я, прибавляя скорость. — Да нет, — рассеянно ответил Ева, покусывая костяшки пальцев. — Знакомого встретил. У клиентки. Она сказала, что совсем забыла про заказ и пригласила брата в гости. Неловко получилось. Я нахмурился. Что тогда он делал в квартире двадцать минут? Чай с ними пил? — Ладно. Тогда у нас есть лишнее время. Ты не голоден? — я опустил козырек, чтобы в глаза не слепило закатное солнце, и перестроился в правый ряд, пропуская какого-то лихача. Ева зажмурился, мотнул головой, а потом вдруг жестко потребовал: — Сворачивай! Я удивленно приподнял бровь, но послушно снизил скорость. Сливающееся в мутное марево окружающее пространство медленно обретало черты. Я съехал с трассы на первую проселочную дорогу и, переваливаясь на ухабах, поехал вдоль кустарников к небольшому холму вдалеке. Подрулил к единственному, потерявшему листву дереву, заглушил двигатель и повернулся к Еве, ожидая дальнейших указаний. — Выходим, — буркнул он, распахнув дверь. Я и тут не стал спорить, вышел из машины и прошелся вперед-назад, разминая ноги. Ева оказался рядом очень внезапно. Кажется, он еще никогда не был так близко. Его темные блестящие глаза обольстительно блестели, а на губах сияла порочная улыбка. Не в пример той печальной гримасе, что я наблюдал ранее. — Раздевайся, — скомандовал он, подталкивая меня к капоту. — Зачем? — опешил я, опираясь о горячий металл. — Мы не можем упустить такой шанс. Грязный секс на капоте машины. Давай же, тебе понравится. Он подхватил края моей футболки и потянул вверх. — Я не считаю тебя шлюхой! — вскрикнул я, пытаясь приподняться, но он тут же прижал меня обратно. У него были сильные руки, и вообще весь он был будто высеченный из мрамора. — Не дергайся, — обронил Ева, бесстыдно скидывая с себя обувь, брюки, белье, оставаясь в одной только рубашке, и тут же уселся на мои бедра. — Ты хочешь, чтобы это было грубо? — развратно облизнув губы, спросил он. — Без долгих прелюдий. Он все шептал и шептал мне что-то на ухо, в то время как его тонкие пальцы уже расстегивали мои джинсы. Я был так ошарашен происходящим, что не мог ни возразить, ни вообще пошевелиться, только плавился под его ласками, забывая про все на свете от наслаждения. — Смазка… — прошептал я, собирая раскатившиеся по черепной коробке мысли, — у меня нет… тебе может быть больно… Ева тихо рассмеялся, запрокинув голову. Сверкнул ехидной самодовольной улыбочкой и протянул: — Ты говоришь это мне? Серьезно? Ты думаешь, я не знаю, что делать, если нет смазки? Я ничего не ответил. У меня перехватило дыхание, когда он сполз с меня и тут же без лишних разговоров взял мой член в рот, заглатывая сразу глубоко, обхватывая губами, языком, глоткой, всем, блять, своим существом! У меня перед глазами взрывались фейерверки, в башке гулял ветер, а в животе скручивался тугой клубок острого удовольствия, а он все двигался, насаживаясь глоткой на мою подергивающуюся от возбуждения плоть. Я был весь в слюне и нирване и полностью потерял контроль над происходящим. Меня совершенно не заботило, что мы стоим в двухстах метрах от трассы посреди проселочной дороги, и если прямо сейчас кто-то будет ехать по ней, то нас запалят. Правда, похуй, пусть палят, это же сон, да? Чертовски реалистичный, хоть и неправдоподобный. Мне отсасывает Ева! Охуеть! Он намеренно царапнул ногтями мой живот, и я очнулся, взглянул на него затуманенными от кайфа глазами и обессиленно повалился обратно, поймав его игривую улыбку. Ева отстранился, а потом снова вскарабкался на меня и поцеловал мокрым и жестким поцелуем. Я ответил с не меньшей яростью, кусая сводящие меня с ума губы. Придерживая мой обсосанный со всех сторон член пальцами, он принялся насаживаться, и я чувствовал, с каким трудом преодолевается сопротивление плохо смазанных мышц. На одном особо резком движении он вскрикнул. — Тебе больно? — я схватил его за бедра. — Черт, не настолько, чтоб останавливаться! — тяжело дыша, выпалил Ева. Он принялся неглубоко, но ритмично двигаться, пружиня на сильных ногах. Капот под нами скрипел и прогибался, но мне было похер. Я просто кайфовал, глядя на то, как он облизывает губы и прикрывает глаза от удовольствия. Ветер трепал его волосы, на лбу и щеках заблестела испарина. Ева сжимался вокруг моего члена, а я чувствовал себя героем порнофильма, настолько все это было пошло, горячо и грязно. Когда наслаждение достигло своего пика, я сжал его бедра до синяков, натягивая на себя до предела, и излился в него, осознавая, что напрочь забыл о презервативах. Почему-то эта мысль только подогрела возбуждение, а уж когда Ева вскрикнул и выгнулся дугой, опираясь одной рукой в капот, а другой надрачивая себе... ...Мы обессиленные лежали на раскаленном металле, плавились от жары и жмурились на нестерпимо яркое закатное солнце, отчаянно пытаясь восстановить дыхание. Здравомыслие возвращалось постепенно, понимание, что это не сон, тоже пришло не сразу. — Ева… Что это было? — Забей, — прошептал он, закрывая лицо руками, будто ему было стыдно. — И прости меня, пожалуйста. Я поджал губы. Что-то отдаленно напоминающее обиду попыталось занять главенствующую позицию в мешанине чувств, но я не позволил ей это сделать. Да, судя по всему, Ева меня использовал. Но разве мог я надеяться на большее? Нет. Да я и не надеялся. Радоваться должен, что он вообще подпустил меня к себе так близко. — Эй… — я коснулся ладонью его запястья, вынуждая убрать руки от лица. — Все нормально, если тебе было это нужно. — Да, — облегченно выдохнул он, взглянув мне в глаза. — Я виноват перед тобой на самом деле. Я… хочешь я отсосу? Я охуенно сосу. Хочешь? У меня, кажется, вообще не падало после секса. Я сглотнул густую слюну и закивал, как болванчик. Ева снова улыбнулся порочной улыбкой и ловко спрыгнул с капота…